О творческом опыте Юрия Любимова и художественной концепции Театра на Таганке - московский культуролог, автор курса лекций о современном театре в Высшей школе экономики (НИУ -ВШЭ).
- Я думаю, что исход абсолютно закономерен. Театр на Таганке и родился, и жил, как авторский проект Юрия Любимова, как его самое любимое и единственное детище – и, в общем-то, только его талант, его харизма объединяли коллектив в единое целое. В подобных случаях в театре уход мэтра практически всегда автоматически ставит вопрос о принципиальной возможности или невозможности дальнейшего существования театра. И вариантов здесь обычно два.
Первый вариант – это роспуск труппы и завершение истории театра. Так, великий американский хореограф Мерс Каннингем в своем завещании дал указание распустить основанную им в 1953 году труппу через два года после его смерти – понимая, что без лидера труппа не будет развиваться, а будет только стагнировать и деградировать.
Второй вариант: руководство театра переходит к подобранному самим мэтром преемнику – как правило, к любимому ученику. В пример можно привести Игоря Яцко, который стал художественным руководителем Школы драматического искусства после ухода из театра его создателя Анатолия Васильева.
Боюсь, что в случае с Театром на Таганке возможен только первый вариант. Преемника, ученика у Юрия Любимова в силу тех или иных обстоятельств нет.
– Вам понятны причины, по которым с Театром на Таганке случился этот административный – а, может быть даже творческий кризис?
– Продолжительность театра, особенно авторского, не бесконечна. Театр на Таганке, пожалуй, все-таки остался в своем времени. Его художественный язык был и оставался до сегодняшнего дня языком прошлого, а актеры, видимо, находились уже в сегодняшней ситуации. К тому же, режиссерская воля Юрия Любимова, его представление о том, каким должен быть театр, вошли в некоторое противоречие с тем, чего ждали и хотели актеры. Обычно авторский театр возникает как театр-студия – постоянно обновляется за счет новых учеников мэтра. Так сейчас в Москве существуют такие театры, как Мастерская Фоменко или Студия театрального искусства Сергея Женовача. А вот новое поколение актеров Театра на Таганке, как кажется, все-таки находится не в такой тесной связи с мэтром, с главным режиссером. Думается, это тоже могло послужить причиной столь некрасивого финала.
– Как выглядел Театр на Таганке в российском театральном пейзаже постсоветской России?
- Он оставался – и в этом была, как ни странно, его сила – театром прошлого, в определенном смысле театром-музеем. В этом своем качестве он был действительно и хорош, и уникален, и , по-своему, важен. В отличие от большинства московских театров с полувековой и более историей, предлагающих массовому зрителю зрелищно-звездный театральный продукт, Таганка сохраняла своего уникального и – что важно и удивительно – разновозрастного зрителя. Этот зритель воспринимает театр как дом, как любимое место, репертуар театра – как единое целое, в котором новые спектакли неизменно встраиваются в историческую традицию труппы. Вот эта память о прошлом театра, о его истории занимала, как кажется, важное место в сегодняшнем настоящем на Таганке. Но, если говорить о каких-то актуальных тенденциях современного театра, то в них, конечно, театр принципиально не встраивался. И в этом была опять же принципиальная позиция главного режиссера.
– Что главное в опыте Таганки? Социальный протест, поиск свободы в 60-е – 80-е годы? Или все-таки попытка поиска нового театрального языка?
– Театр на Таганке в период своего расцвета – 60-е – 70-е годы – был театром подчеркнуто и принципиально современным. Но, в отличие, например, от "Современника", он был одновременно поэтический и политический, ориентирующийся на брехтовскую театральную модель, мало востребованную в российском театральном контексте.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
- Я думаю, что исход абсолютно закономерен. Театр на Таганке и родился, и жил, как авторский проект Юрия Любимова, как его самое любимое и единственное детище – и, в общем-то, только его талант, его харизма объединяли коллектив в единое целое. В подобных случаях в театре уход мэтра практически всегда автоматически ставит вопрос о принципиальной возможности или невозможности дальнейшего существования театра. И вариантов здесь обычно два.
Первый вариант – это роспуск труппы и завершение истории театра. Так, великий американский хореограф Мерс Каннингем в своем завещании дал указание распустить основанную им в 1953 году труппу через два года после его смерти – понимая, что без лидера труппа не будет развиваться, а будет только стагнировать и деградировать.
Второй вариант: руководство театра переходит к подобранному самим мэтром преемнику – как правило, к любимому ученику. В пример можно привести Игоря Яцко, который стал художественным руководителем Школы драматического искусства после ухода из театра его создателя Анатолия Васильева.
Боюсь, что в случае с Театром на Таганке возможен только первый вариант. Преемника, ученика у Юрия Любимова в силу тех или иных обстоятельств нет.
– Вам понятны причины, по которым с Театром на Таганке случился этот административный – а, может быть даже творческий кризис?
– Продолжительность театра, особенно авторского, не бесконечна. Театр на Таганке, пожалуй, все-таки остался в своем времени. Его художественный язык был и оставался до сегодняшнего дня языком прошлого, а актеры, видимо, находились уже в сегодняшней ситуации. К тому же, режиссерская воля Юрия Любимова, его представление о том, каким должен быть театр, вошли в некоторое противоречие с тем, чего ждали и хотели актеры. Обычно авторский театр возникает как театр-студия – постоянно обновляется за счет новых учеников мэтра. Так сейчас в Москве существуют такие театры, как Мастерская Фоменко или Студия театрального искусства Сергея Женовача. А вот новое поколение актеров Театра на Таганке, как кажется, все-таки находится не в такой тесной связи с мэтром, с главным режиссером. Думается, это тоже могло послужить причиной столь некрасивого финала.
– Как выглядел Театр на Таганке в российском театральном пейзаже постсоветской России?
- Он оставался – и в этом была, как ни странно, его сила – театром прошлого, в определенном смысле театром-музеем. В этом своем качестве он был действительно и хорош, и уникален, и , по-своему, важен. В отличие от большинства московских театров с полувековой и более историей, предлагающих массовому зрителю зрелищно-звездный театральный продукт, Таганка сохраняла своего уникального и – что важно и удивительно – разновозрастного зрителя. Этот зритель воспринимает театр как дом, как любимое место, репертуар театра – как единое целое, в котором новые спектакли неизменно встраиваются в историческую традицию труппы. Вот эта память о прошлом театра, о его истории занимала, как кажется, важное место в сегодняшнем настоящем на Таганке. Но, если говорить о каких-то актуальных тенденциях современного театра, то в них, конечно, театр принципиально не встраивался. И в этом была опять же принципиальная позиция главного режиссера.
– Что главное в опыте Таганки? Социальный протест, поиск свободы в 60-е – 80-е годы? Или все-таки попытка поиска нового театрального языка?
– Театр на Таганке в период своего расцвета – 60-е – 70-е годы – был театром подчеркнуто и принципиально современным. Но, в отличие, например, от "Современника", он был одновременно поэтический и политический, ориентирующийся на брехтовскую театральную модель, мало востребованную в российском театральном контексте.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"