Прислали ссылку (по-моему, не вполне надёжную) на «индекс счастья». Опрашивали людей во множестве стран, счастливы ли они. Читаю, что пишет раздумывавший над этим «индексом» автор:
«По моему мнению, вывод тот, что счастье народов, как, впрочем, и отдельных людей, с благосостоянием вообще не связано, не мешают даже войны - в Колумбии гражданская война уже пятьдесят лет, а эта страна на шестом месте в списке тех, где жители считают себя счастливыми. В целом самые счастливые страны, во-первых, латиноамериканские. Там и я видел, что люди веселы и счастливы. Во-вторых - исламские. Тоже понятно: христианских стран не осталось, а верующие люди, судя по всему, все-таки более счастливы, чем неверующие. Как Запад, так и Россия с Украиной – несчастливые», - говорится в письме, и это то, что замечаю и я. У бывших советских людей – высокие требования, высокие запросы. Вся жизнь прошла в бедности и нищете, а запросы такие, будто люди знали лучшие времена - времена всяческого довольства и даже роскоши. Их терзают картины чужой жизни и собственные мечтания, в том числе о прошлом. В шестьдесят втором году им было сказано, что они успеют пожить при коммунизме. В девяносто первом уже не им было сказано, а они сами себе сказали, что, как только избавятся от социализма, заживут, как во Франции (слова моей сестры, старой доярки). Сразу заживут, как во Франции, без раскачки!.. Спрашивается: будет ли чувствовать себя счастливым человек, которому до сих пор не устроена Франция в Моршанске?! К тому же, рая на земле ждали, и продолжают ждать, не от себя, а от начальства. Какое может быть счастье, если все начальники – сволочи? Несчастны от убеждения в своей беспомощности. За два десятка лет не могут разобраться с ЖКХ, с этими ЖЭКами! Это – вселенский позор и национальное банкротство, и все это чувствуют. Какое же может быть счастье? Может ли быть счастлив человек, если он встаёт и ложится с одной мыслью – не о себе, не о Господе Боге, а о начальстве – что оно никуда не годится, не может разобраться с ЖЭКом? Источник несчастья такого рода называется патернализмом. Люди не мыслят себя без опеки, без хозяина, без его заботы и присмотра. То же, правда, в ослабленном виде, и на Западе. Изобилие порождает всё растущие запросы. Хочется больше, чем можешь получить. Хочется всего и сразу. Можно ли чувствовать себя счастливым, если не получаешь всего и сразу?! Очень давно, при первых же ростках социального страхования на Западе, два-три мыслителя сказали: это не только хорошо, но и плохо, потому что свою зарплату рабочий в конце концов станет считать карманными деньгами. Так на Западе и вышло, к тому идёт и в России, несмотря на путинизм. Спрашивается: что может сравниться с таким несчастьем, как нехватка карманных денег?!
«Хотел написать о кулинарных книгах, - говорится в следующем письме. - На мой взгляд, таковые должны служить неким пособием, но не восприниматься как инструкция по сборке радиоприемника. Если человек не полный чайник, то какие-то основные вещи, вроде того, что без масла на сковороде мясо не пожаришь, он знает и так, а конкретные пропорции - это дело вкуса. Унификация же, если задуматься, страшная вещь. Зайди в магазин в Моршанске, Праге или Рио, и больше чем наполовину ассортимент одинаков. Стирается разнообразие мира. Или пиво. Вкус пива определённой марки везде идентичен. А ведь это гнусно. Раньше, пиво из каждой варки было чуть иным. И это было прекрасно. В каждом районе продавалось местное пиво из маленькой пивоварни, и был смысл путешествовать по окрестностям и дегустировать пиво. А сейчас? Некоторые оригинальные сорта ещё есть, но стандартное пиво, оно и в Венесуэле примерно такое же, как в Австрии... Но даже оригинальные сорта можно купить практически где угодно, что не есть хорошо. Что касается кулинарии, то какие-то оригинальные вещи остаются, но и их "гигиенические евронормы" искореняют. Закажи ты "картофель фри" или шницель, или сосиски в Киеве или на Тенерифе - вкус практически одинаковый. Разве это хорошо? Про это в "Заповеднике гоблинов" Саймака замечательно говорит старый гоблин: "Ну, разве можно при ваших гигиенических нормах сварить настоящий эль?! Вы вот не понимаете, что в эле должен присутствовать вкус падающих в бочку с дерева жучков". С другой стороны, огромные деньги тратятся на создание мнимого разнообразия и своеобразия. Если бы гражданка поинтересовалась химией, то быстро бы поняла, что разница между шампунем за полдоллара литр и за пятьдесят долларов сто граммов фактически только в этикетке, и усилия рекламы пошли бы насмарку», - рассуждает автор.
Такими письмами можно заполнять тома, такие разговоры идут по всему миру, и не первое столетие – я говорю о красной нити, о направлении, о главной мысли, каковая заключается в том, что раньше было лучше. Читая, как автор сокрушается, что в Моршанском магазине наполовину такой же набор продуктов, как в Праге или Рио, я вспоминаю, что совсем недавно он, Моршанск, об этом и не мечтал, людям казалось, что они будут вечно ездить в Москву стоять в очередях за колбасой по два двадцать. Сокрушение, что стирается разнообразие мира, я разделяю, но утешаю себя тем, что наш мир всё-таки, видимо, не один во Вселенной. Во всяком случае, поиск других миров идёт и, видимо, не остановится, а это само по себе будет вносить определённое разнообразие в жизнь. Сильно подозреваю, и мог бы привести много примеров, что, несмотря ни на что, баланс разнообразия и однообразия, монотонности и разнобоя на планете не нарушается, гоблины напрасно жалеют землян.
Есть люди – иные из них иногда пишут на радио «Свобода» - которые искренне боятся честных выборов в России. Их страхи разделяют и в Кремле, если допустить, что там думают не только о себе, а и о стране. Ход мысли этих людей хорошо известен, но я его сжато повторю, он того стоит. .Итак, представим себе совершенно свободные, честные выборы в России. Перед этим, естественно, упраздняется цензура. Телевидение опять свободное, причём, везде – не только в Москве, но и в каждом областном центре. Всюду идёт свободная предвыборная агитация. К народу беспрепятственно обращаются все кандидаты. Что получит партия Путина? Меньше, чем ей до сих пор рисуют, это ясно, но всё равно больше всех. Зюгановцы наберут раза в полтора больше, чем им сейчас рисуют. То же и жириновцы. Больше, чем до сих пор, получит и «Справедливая Россия». Что в итоге? Госдума станет более шумной и бестолковой, чем при Ельцине. По залу будут разгуливать сумасшедшие в клоунских пиджаках. По каждому поводу будет такой гвалт, что бедное правительство не сможет протолкнуть ни один нужный закон. Если оно вдобавок будет лишено возможности подкупать и запугивать этих, извините за выражение, народных избранников, страна погрузится в анархию. Не забудем, что такие же парламенты появятся в Татарии, Чечне, Хакассии, Чувашии, Якутии, далее - везде. Это сотни и тысячи истеричных, озлоблённых, мстительных, полных энергии людей… И вот тогда по-настоящему окажется уместным вопрос для вменяемой молодёжи: валить из такой страны или не валить?
Теперь слушайте, что пишет об этом ходе не только кремлёвской мысли Александр Карелов: «Наши депутаты и чиновники - не гиганты мысли и не государственные деятели, но они ясно осознают свои интересы, действуют осознанно ,целенаправленно и планомерно, соблюдая иерархию, строя и воплощая планы по обогащению и личному спасению. Они временщики, жулики и бандиты, но они не идиоты, они не чокнутые. Это во-первых. Во-вторых. Кроме прямых и честных выборов другого способа положительного отбора, как известно, не придумано. Поэтому у меня нет ни малейшего желания изобретать какой-то новый экстравагантный метод, велосипед, вечный двигатель или предлагать завезти депутатов с Марса или вывести их в пробирке, смешав гены Вашингтона, Эйнштейна и Лихачёва с Новодворской. Вы говорите: "Ясно же, что вполне возможен такой честно избранный парламент, который заблокирует работу самого разумного правительства. Вот и думай, гражданин России!" (Закрыть кавычки). Из теории ясно, что только система с отрицательной обратной связью, коей и является демократия, обладает стабильностью и способностью к адаптации. Разумеется, всё возможно, но, как говорится, делай что должно - и будь что будет. Утверждение, что "при честных выборах в России депутатский корпус всех уровней почти наверняка окажется худшим, чем сейчас" – это утверждение, очень мягко говоря, спорное, но даже если это и так, то через это надо пройти. Иными словами, либо мы осознаем необходимость запуска механизма свободных выборов, либо мы сидим, трясёмся, как премудрые пискари, ведем бессмысленные разговоры, гадаем, умничаем, занимаемся схоластикой и ждём у моря погоды. Вот и вся дилемма. Вот и вся моя дума глубокая!», - пишет Александр Карелов, и я согласен с каждым его словом. Но для большей ясности допущу, что мы с ним ошибаются, а дело говорят те, кто считает промедление с демократизацией России не смерти подобным, а наоборот, жизни подобным, видят в этом спасение страны, призванной к великим делам. Очень хорошо, отвечаю я, но в таком случае - что вы нам предлагаете? Что мы должны делать, сознавая риски демократизации? Мы не должны говорить, что все выборы сейчас – это один нескончаемый спектакль? Мы не должны говорить, что власть затыкает рты кому хочет? Мы не должны говорить, что путинизм лжёт, даже когда говорит правду? И самый простой вопрос. В России нет недостатка в людях, которые не только одобряют путинизм, но славят его во весь голос. Они вам очень нравятся?
Недавно профессор Чепуренко заявил перед микрофоном радио «Свобода», что он недоволен западным научным миром. Причина та же, которая звучала и двести лет назад: Запад, мол, настроен не понимать Россию, а осуждать её. Сразу же появились два противоположных отклика. В одном говорится: «Прав профессор. Понимать Россию на Западе не хотят. Хотят только попользоваться, использовать в своих меркантильных интересах. Поэтому столько шума с Ходорковским, Магнитским, химиками из экологического леса. И костью в горле у них стоит Путин. Поэтому такое на него и давление со стороны Запада и его мосек-марионеток». Другой отклик отсылает нас к хорошо известному, хотя прямо и не оглашаемому, подходу Кремля. Читаю: «Опять Запад должен поменять свою позицию в отношении России. А вот тогда мы подумаем, и может быть не будем нападать на своих соседей… Пусть профессор не обижается, но про таких в народе говорят, что он профессор кислых щей», - закрыть кавычки. В таких случаях лучше всего говорить не вообще, а в частности. За что Запад осуждает казённую, вельможную, чиновничью Россию? За воровство, взяточничество, беззаконие, видимость выборов, цензуру, преследование несогласных. Что из этого Запад, чтобы понравиться Кремлю и профессору Чепуренко, должен не осудить, а понять? Можно сколько угодно говорить, что понять не обязательно одобрить, но все мы хорошо знаем, что понять – это как минимум не осудить. Что же? Выборные и судебные спектакли? Коррупцию? Не занимайтесь демагогией, скажет нам профессор, речь идёт про общий настрой Запада; когда общий настрой благожелательный, то в разговоре о наших недостатках можно, мол, найти такие слова, которые нас не обидят. Да, тон имеет большое значение. Вот только как его найти, необидный для господина Чепуренко тон в разговоре о великих талантах чиновничьих жён, владеющих миллиардными состояниями?
Письмо из Ярославля: «Я инженер-электрик, работаю, как и полагается, в Москве, благо, Ярославль рядом находится. В Ярославле тишь и спокойствие, люди инертные и почти всегда пьяненькие. Вот именно: пьяненькие, это самая удачная формулировка. Жить во хмелю веселее, ни о чём не думать, это норма жизни, я связываю её с позороной зарплатой не только в Ярославле, а по всей России. А что творится в Москве! Скоро вся Россия будет работать в Москве, потому что больше негде. И что дальше? Всё население сгрудится возле столицы и будет жить, вырывая работу у приезжих иностранцев, причём, зубами. Я не смотрю телевизор уже с полгода. Люди в своих маленьких мирках, это, наверное, нормально, но очень плохо то, что никто никому и ничему не верит. Кризис доверия – это похуже финансового кризиса. Но есть и один плюс у России: она всё же дала нам свободу передвижения. За полтора года я побывал с моей ненаглядной в десяти странах. И знаете что я понял? Мы живём во лжи, которую видим на российских экранах. Вот после этого я и перестал включать телевизор. А наш президент – это тема не для слабонервных. Эдакий мягкий неумёха!!!!, - здесь в письме почему-то четыре восклицательных знака. – Ничего у него не получается. Ну, что-то я разворчался, всё равно это восьмидесяти процентам жителей России не интересно. С уважением Игорь». Спасибо за письмо, Игорь, я вдруг подумал, что и у меня мало что получилось бы с постоянно пьяненькими жителями... Вы заметили, что такие отзывы, как «мягкий неумёха» стали чаще звучать после того, как в речах Медведева появилось слово «модернизация»? Люди решили, что оно для него что-то означает – может быть, даже то, что и для них. А что на самом деле? Такие слова, лозунги, проекты рождаются обычно в какой-нибудь учёной голове возле трона или просто высасываются из пальца персоналом: надо же что-то нести в кабинет номер один. Кабинет же этот заглатывает не всё подряд, а только то, что отвечает его тайному желанию ничего не делать, не менять. «Модернизация»? Очень хорошо! Звучит по-иностранному, по-научному, обыкновенный человек не поймёт, что и требуется. Это не то, что сказать просто: «Дорогие сограждане! Отныне мы, которые тут, в Кремле, не будем красть, а что успели накрасть, возвращаем вам. И другим, с вашей помощью, не дадим красть и заставим вернуть накраденное».
Письмо из Киева: «Януковичу и Азарову, - это президент и премьер-министр Украины, - совершенно безразличны украинская культура и основная ее составляющая - украинский язык, который потихоньку умирает. Россия средствами массовой информации успешно превращает украинцев в русских, а Украину - в регион России. Но такая "украинская" власть не думает о том, что она или ее последователи окажутся ненужными после гибели Украины. Москва даст им хорошенько под зад и поставит своих правителей на этой территории. Что же делать нам, которые хотят сохранить Украину, как самостоятельное государство с национальной культурой? Будь моя власть, я бы жестко ввел украинский язык во всех государственных организациях, детских садах, школах, университетах. Дал бы полгода всем государственным служащим, кто не владеет украинским в достаточной степени, для его освоения, а потом стал бы снижать им зарплату. Национализировал бы все телевизионные и радиоканалы, которые отказываются перейти на украинский и передал бы их на конкурсной основе новым владельцам на условии уважения к истории и культуре Украины. Владельцам газет и журналов дал бы выбор: или переходите на украинский, или выплачиваете очень высокий налог. Одним словом, экономическими рычагами помог бы украинскому языку. Понятно, что дома и с друзьями можешь разговаривать на любом языке, который тебе по душе. Я сам говорю по-русски дома и с давними знакомыми, с кем всегда разговаривал по-русски. А на улицах, в магазинах, в учреждениях – только по-украински. Или это невозможно, Анатолий Иванович? Или судьба украинцев - раствориться в русских? Владимир Пономаренко, Киев».
Программа господина Пономаренко не выглядит сверхдемократической, а с другой стороны – как сказать… Против украинизации настроены далеко не все русскоязычные жители Украины, хотя их и «заводят» уже много лет. Вот в мае была очередная сезонная вспышка антиукраинской пропаганды в России и в самой Украине. Один из украинских телеканалов, например (мощный канал, с истинно славянским названием: Ай-Си-Ти-Ви) показывает мусор у памятника погибшим в сорок первом году советским пограничникам в селе Скоморохи Львовской области: вот, мол, что творят бандеровцы. Картинка тут же появляется и на экранах России. Потом выясняется, что мусор положен теми, кто наставил на него съёмочные камеры. Да, приехали снимать бандеровский мусор, а мусора нет. Не возвращаться же без мусора в кадре!.. Если людей не заводить, говорю я, то большинство одобрило бы программу Владимира Пономаренко. Вот смотрите. Мусор подбрасывают уже двадцать лет. Тратятся на это огромные деньги. Думаю, представление о суммах дадут первые же недели демократизации в России. Украинство в таком загоне, что это смущает даже некоторых русских на этой территории. И всё-таки до сих пор не удалось взорвать и расколоть страну. Почему? Потому что у многих русских в Украине есть чувство справедливости. Они сознают права украинства. Поразительно, но то же самое в Белоруссии, где ничего белорусского уже, кажется, не осталось. Чувство справедливости, может быть, не бессмертно, но весьма живуче. Тут ещё вот что. У людей всё-таки ещё есть понятие о славянстве, пусть и слабое. Они знают, что на свете много славянских языков, похожих, близких, но разных, самостоятельных. Есть и какое-то сознание правомерности этого положения. Если людям сказать: ну вот зачем обеднять славянский букет, зачем выкидывать из него такие цветы, как белорусский и украинский, тем более, что русскому от этого не может быть никакого ущерба, - многие это поймут. И первой это должна сказать Россия, если хочет себе добра…
Спрашивают о затягивании гаек в Украине – на что это больше похоже, как это лучше назвать: белорусизацией или путинизацией. Гайки в Украине затягиваются, да, но не так быстро и грубо, как десять лет назад в России, а тем более, до этого в Белоруссии. За объяснениями лучше всего обращаться к исследователям. Положение Больших Денег в стране, их отношения между собой и с властью, состояние бюрократии на всех уровнях, характер общества, влияние России и Запада - всё это изучается и в Украине, и за её пределами. Правда, результаты докладываются публике, главным образом, в виде рассуждений, на которые мы, простые смертные, тоже мастера. Мы тоже в состоянии произнести, что Украина – не Россия, и что Украину подмораживают на десять лет позже, а это кое-что значит. Я бы обратил внимание только на одно обстоятельство – на роль личности. Завинчивание гаек – такое дело, которым должно заниматься первое лицо, и – двадцать четыре часа в сутки, не жалея сил, со всей страстью. Никакие «серые кардиналы», никакие замы и помы, никакие советники не могут заменить в этом деле первого лица. В Украине первое лицо не совсем такое. У него, кроме затягивания гаек, есть другие увлечения, а их, как показывает опыт всех путинизаций от Гостомысла до наших дней, быть не должно – только затягивание гаек, только это: затягивание и удержание их в затянутом виде.
В прошлой передаче я обратился к слушателям «Свободы» с просьбой внести, наконец, ясность в мою голову насчёт Фонтанки – где она находится: в Санкт-Петербурге, в Одессе, в Дубоссарах или где-то ещё. Дело в том, напомню, что из письма господина Головатого следовало, что она находится в Одессе, и весьма процветала, пока на ней обретался богатый и щедрый труженик Изя Капельман, от которого имел заработок чуть ли не всякий, кто хотел его иметь. Потом Изя отбыл в Израиль или куда-то ещё, и заработков у Фонтанки не стало. Своей байкой или притчей господин Головатый хотел показать, какая может быть – и бывает - польза человечеству от состоятельных людей: они, мол, выполняют в обществе важнейшую функцию – функцию накопления средств для создания рабочих мест, для развития производства. Один слушатель тут же заметил, что Фонтанка – это не в Одессе, а в Питере, несколько человек его поддержали. Господин Головатый, по его словам, приуныл, но потом собрался с силами и стал наводить справки, и вот читаю его письмишко: «Таки есть... На карте Одессы с улицами видим и читаем: Шампанский переулок, Шахтерская улица, она же Нерубайское, Шахтинский переулок, Школьная улица она же Фонтанка! Тяжело жить, когда тебе не верят», - вздыхает господин Головатый. Сочувствую вам, Анатолий Алексеевич, в то же время приятно лишний раз убедиться, что в Одессе есть всё… таки всё, кроме Изи Капельмана, без которого осиротела Фонтанка.
«По моему мнению, вывод тот, что счастье народов, как, впрочем, и отдельных людей, с благосостоянием вообще не связано, не мешают даже войны - в Колумбии гражданская война уже пятьдесят лет, а эта страна на шестом месте в списке тех, где жители считают себя счастливыми. В целом самые счастливые страны, во-первых, латиноамериканские. Там и я видел, что люди веселы и счастливы. Во-вторых - исламские. Тоже понятно: христианских стран не осталось, а верующие люди, судя по всему, все-таки более счастливы, чем неверующие. Как Запад, так и Россия с Украиной – несчастливые», - говорится в письме, и это то, что замечаю и я. У бывших советских людей – высокие требования, высокие запросы. Вся жизнь прошла в бедности и нищете, а запросы такие, будто люди знали лучшие времена - времена всяческого довольства и даже роскоши. Их терзают картины чужой жизни и собственные мечтания, в том числе о прошлом. В шестьдесят втором году им было сказано, что они успеют пожить при коммунизме. В девяносто первом уже не им было сказано, а они сами себе сказали, что, как только избавятся от социализма, заживут, как во Франции (слова моей сестры, старой доярки). Сразу заживут, как во Франции, без раскачки!.. Спрашивается: будет ли чувствовать себя счастливым человек, которому до сих пор не устроена Франция в Моршанске?! К тому же, рая на земле ждали, и продолжают ждать, не от себя, а от начальства. Какое может быть счастье, если все начальники – сволочи? Несчастны от убеждения в своей беспомощности. За два десятка лет не могут разобраться с ЖКХ, с этими ЖЭКами! Это – вселенский позор и национальное банкротство, и все это чувствуют. Какое же может быть счастье? Может ли быть счастлив человек, если он встаёт и ложится с одной мыслью – не о себе, не о Господе Боге, а о начальстве – что оно никуда не годится, не может разобраться с ЖЭКом? Источник несчастья такого рода называется патернализмом. Люди не мыслят себя без опеки, без хозяина, без его заботы и присмотра. То же, правда, в ослабленном виде, и на Западе. Изобилие порождает всё растущие запросы. Хочется больше, чем можешь получить. Хочется всего и сразу. Можно ли чувствовать себя счастливым, если не получаешь всего и сразу?! Очень давно, при первых же ростках социального страхования на Западе, два-три мыслителя сказали: это не только хорошо, но и плохо, потому что свою зарплату рабочий в конце концов станет считать карманными деньгами. Так на Западе и вышло, к тому идёт и в России, несмотря на путинизм. Спрашивается: что может сравниться с таким несчастьем, как нехватка карманных денег?!
«Хотел написать о кулинарных книгах, - говорится в следующем письме. - На мой взгляд, таковые должны служить неким пособием, но не восприниматься как инструкция по сборке радиоприемника. Если человек не полный чайник, то какие-то основные вещи, вроде того, что без масла на сковороде мясо не пожаришь, он знает и так, а конкретные пропорции - это дело вкуса. Унификация же, если задуматься, страшная вещь. Зайди в магазин в Моршанске, Праге или Рио, и больше чем наполовину ассортимент одинаков. Стирается разнообразие мира. Или пиво. Вкус пива определённой марки везде идентичен. А ведь это гнусно. Раньше, пиво из каждой варки было чуть иным. И это было прекрасно. В каждом районе продавалось местное пиво из маленькой пивоварни, и был смысл путешествовать по окрестностям и дегустировать пиво. А сейчас? Некоторые оригинальные сорта ещё есть, но стандартное пиво, оно и в Венесуэле примерно такое же, как в Австрии... Но даже оригинальные сорта можно купить практически где угодно, что не есть хорошо. Что касается кулинарии, то какие-то оригинальные вещи остаются, но и их "гигиенические евронормы" искореняют. Закажи ты "картофель фри" или шницель, или сосиски в Киеве или на Тенерифе - вкус практически одинаковый. Разве это хорошо? Про это в "Заповеднике гоблинов" Саймака замечательно говорит старый гоблин: "Ну, разве можно при ваших гигиенических нормах сварить настоящий эль?! Вы вот не понимаете, что в эле должен присутствовать вкус падающих в бочку с дерева жучков". С другой стороны, огромные деньги тратятся на создание мнимого разнообразия и своеобразия. Если бы гражданка поинтересовалась химией, то быстро бы поняла, что разница между шампунем за полдоллара литр и за пятьдесят долларов сто граммов фактически только в этикетке, и усилия рекламы пошли бы насмарку», - рассуждает автор.
Такими письмами можно заполнять тома, такие разговоры идут по всему миру, и не первое столетие – я говорю о красной нити, о направлении, о главной мысли, каковая заключается в том, что раньше было лучше. Читая, как автор сокрушается, что в Моршанском магазине наполовину такой же набор продуктов, как в Праге или Рио, я вспоминаю, что совсем недавно он, Моршанск, об этом и не мечтал, людям казалось, что они будут вечно ездить в Москву стоять в очередях за колбасой по два двадцать. Сокрушение, что стирается разнообразие мира, я разделяю, но утешаю себя тем, что наш мир всё-таки, видимо, не один во Вселенной. Во всяком случае, поиск других миров идёт и, видимо, не остановится, а это само по себе будет вносить определённое разнообразие в жизнь. Сильно подозреваю, и мог бы привести много примеров, что, несмотря ни на что, баланс разнообразия и однообразия, монотонности и разнобоя на планете не нарушается, гоблины напрасно жалеют землян.
Есть люди – иные из них иногда пишут на радио «Свобода» - которые искренне боятся честных выборов в России. Их страхи разделяют и в Кремле, если допустить, что там думают не только о себе, а и о стране. Ход мысли этих людей хорошо известен, но я его сжато повторю, он того стоит. .Итак, представим себе совершенно свободные, честные выборы в России. Перед этим, естественно, упраздняется цензура. Телевидение опять свободное, причём, везде – не только в Москве, но и в каждом областном центре. Всюду идёт свободная предвыборная агитация. К народу беспрепятственно обращаются все кандидаты. Что получит партия Путина? Меньше, чем ей до сих пор рисуют, это ясно, но всё равно больше всех. Зюгановцы наберут раза в полтора больше, чем им сейчас рисуют. То же и жириновцы. Больше, чем до сих пор, получит и «Справедливая Россия». Что в итоге? Госдума станет более шумной и бестолковой, чем при Ельцине. По залу будут разгуливать сумасшедшие в клоунских пиджаках. По каждому поводу будет такой гвалт, что бедное правительство не сможет протолкнуть ни один нужный закон. Если оно вдобавок будет лишено возможности подкупать и запугивать этих, извините за выражение, народных избранников, страна погрузится в анархию. Не забудем, что такие же парламенты появятся в Татарии, Чечне, Хакассии, Чувашии, Якутии, далее - везде. Это сотни и тысячи истеричных, озлоблённых, мстительных, полных энергии людей… И вот тогда по-настоящему окажется уместным вопрос для вменяемой молодёжи: валить из такой страны или не валить?
Теперь слушайте, что пишет об этом ходе не только кремлёвской мысли Александр Карелов: «Наши депутаты и чиновники - не гиганты мысли и не государственные деятели, но они ясно осознают свои интересы, действуют осознанно ,целенаправленно и планомерно, соблюдая иерархию, строя и воплощая планы по обогащению и личному спасению. Они временщики, жулики и бандиты, но они не идиоты, они не чокнутые. Это во-первых. Во-вторых. Кроме прямых и честных выборов другого способа положительного отбора, как известно, не придумано. Поэтому у меня нет ни малейшего желания изобретать какой-то новый экстравагантный метод, велосипед, вечный двигатель или предлагать завезти депутатов с Марса или вывести их в пробирке, смешав гены Вашингтона, Эйнштейна и Лихачёва с Новодворской. Вы говорите: "Ясно же, что вполне возможен такой честно избранный парламент, который заблокирует работу самого разумного правительства. Вот и думай, гражданин России!" (Закрыть кавычки). Из теории ясно, что только система с отрицательной обратной связью, коей и является демократия, обладает стабильностью и способностью к адаптации. Разумеется, всё возможно, но, как говорится, делай что должно - и будь что будет. Утверждение, что "при честных выборах в России депутатский корпус всех уровней почти наверняка окажется худшим, чем сейчас" – это утверждение, очень мягко говоря, спорное, но даже если это и так, то через это надо пройти. Иными словами, либо мы осознаем необходимость запуска механизма свободных выборов, либо мы сидим, трясёмся, как премудрые пискари, ведем бессмысленные разговоры, гадаем, умничаем, занимаемся схоластикой и ждём у моря погоды. Вот и вся дилемма. Вот и вся моя дума глубокая!», - пишет Александр Карелов, и я согласен с каждым его словом. Но для большей ясности допущу, что мы с ним ошибаются, а дело говорят те, кто считает промедление с демократизацией России не смерти подобным, а наоборот, жизни подобным, видят в этом спасение страны, призванной к великим делам. Очень хорошо, отвечаю я, но в таком случае - что вы нам предлагаете? Что мы должны делать, сознавая риски демократизации? Мы не должны говорить, что все выборы сейчас – это один нескончаемый спектакль? Мы не должны говорить, что власть затыкает рты кому хочет? Мы не должны говорить, что путинизм лжёт, даже когда говорит правду? И самый простой вопрос. В России нет недостатка в людях, которые не только одобряют путинизм, но славят его во весь голос. Они вам очень нравятся?
Недавно профессор Чепуренко заявил перед микрофоном радио «Свобода», что он недоволен западным научным миром. Причина та же, которая звучала и двести лет назад: Запад, мол, настроен не понимать Россию, а осуждать её. Сразу же появились два противоположных отклика. В одном говорится: «Прав профессор. Понимать Россию на Западе не хотят. Хотят только попользоваться, использовать в своих меркантильных интересах. Поэтому столько шума с Ходорковским, Магнитским, химиками из экологического леса. И костью в горле у них стоит Путин. Поэтому такое на него и давление со стороны Запада и его мосек-марионеток». Другой отклик отсылает нас к хорошо известному, хотя прямо и не оглашаемому, подходу Кремля. Читаю: «Опять Запад должен поменять свою позицию в отношении России. А вот тогда мы подумаем, и может быть не будем нападать на своих соседей… Пусть профессор не обижается, но про таких в народе говорят, что он профессор кислых щей», - закрыть кавычки. В таких случаях лучше всего говорить не вообще, а в частности. За что Запад осуждает казённую, вельможную, чиновничью Россию? За воровство, взяточничество, беззаконие, видимость выборов, цензуру, преследование несогласных. Что из этого Запад, чтобы понравиться Кремлю и профессору Чепуренко, должен не осудить, а понять? Можно сколько угодно говорить, что понять не обязательно одобрить, но все мы хорошо знаем, что понять – это как минимум не осудить. Что же? Выборные и судебные спектакли? Коррупцию? Не занимайтесь демагогией, скажет нам профессор, речь идёт про общий настрой Запада; когда общий настрой благожелательный, то в разговоре о наших недостатках можно, мол, найти такие слова, которые нас не обидят. Да, тон имеет большое значение. Вот только как его найти, необидный для господина Чепуренко тон в разговоре о великих талантах чиновничьих жён, владеющих миллиардными состояниями?
Письмо из Ярославля: «Я инженер-электрик, работаю, как и полагается, в Москве, благо, Ярославль рядом находится. В Ярославле тишь и спокойствие, люди инертные и почти всегда пьяненькие. Вот именно: пьяненькие, это самая удачная формулировка. Жить во хмелю веселее, ни о чём не думать, это норма жизни, я связываю её с позороной зарплатой не только в Ярославле, а по всей России. А что творится в Москве! Скоро вся Россия будет работать в Москве, потому что больше негде. И что дальше? Всё население сгрудится возле столицы и будет жить, вырывая работу у приезжих иностранцев, причём, зубами. Я не смотрю телевизор уже с полгода. Люди в своих маленьких мирках, это, наверное, нормально, но очень плохо то, что никто никому и ничему не верит. Кризис доверия – это похуже финансового кризиса. Но есть и один плюс у России: она всё же дала нам свободу передвижения. За полтора года я побывал с моей ненаглядной в десяти странах. И знаете что я понял? Мы живём во лжи, которую видим на российских экранах. Вот после этого я и перестал включать телевизор. А наш президент – это тема не для слабонервных. Эдакий мягкий неумёха!!!!, - здесь в письме почему-то четыре восклицательных знака. – Ничего у него не получается. Ну, что-то я разворчался, всё равно это восьмидесяти процентам жителей России не интересно. С уважением Игорь». Спасибо за письмо, Игорь, я вдруг подумал, что и у меня мало что получилось бы с постоянно пьяненькими жителями... Вы заметили, что такие отзывы, как «мягкий неумёха» стали чаще звучать после того, как в речах Медведева появилось слово «модернизация»? Люди решили, что оно для него что-то означает – может быть, даже то, что и для них. А что на самом деле? Такие слова, лозунги, проекты рождаются обычно в какой-нибудь учёной голове возле трона или просто высасываются из пальца персоналом: надо же что-то нести в кабинет номер один. Кабинет же этот заглатывает не всё подряд, а только то, что отвечает его тайному желанию ничего не делать, не менять. «Модернизация»? Очень хорошо! Звучит по-иностранному, по-научному, обыкновенный человек не поймёт, что и требуется. Это не то, что сказать просто: «Дорогие сограждане! Отныне мы, которые тут, в Кремле, не будем красть, а что успели накрасть, возвращаем вам. И другим, с вашей помощью, не дадим красть и заставим вернуть накраденное».
Письмо из Киева: «Януковичу и Азарову, - это президент и премьер-министр Украины, - совершенно безразличны украинская культура и основная ее составляющая - украинский язык, который потихоньку умирает. Россия средствами массовой информации успешно превращает украинцев в русских, а Украину - в регион России. Но такая "украинская" власть не думает о том, что она или ее последователи окажутся ненужными после гибели Украины. Москва даст им хорошенько под зад и поставит своих правителей на этой территории. Что же делать нам, которые хотят сохранить Украину, как самостоятельное государство с национальной культурой? Будь моя власть, я бы жестко ввел украинский язык во всех государственных организациях, детских садах, школах, университетах. Дал бы полгода всем государственным служащим, кто не владеет украинским в достаточной степени, для его освоения, а потом стал бы снижать им зарплату. Национализировал бы все телевизионные и радиоканалы, которые отказываются перейти на украинский и передал бы их на конкурсной основе новым владельцам на условии уважения к истории и культуре Украины. Владельцам газет и журналов дал бы выбор: или переходите на украинский, или выплачиваете очень высокий налог. Одним словом, экономическими рычагами помог бы украинскому языку. Понятно, что дома и с друзьями можешь разговаривать на любом языке, который тебе по душе. Я сам говорю по-русски дома и с давними знакомыми, с кем всегда разговаривал по-русски. А на улицах, в магазинах, в учреждениях – только по-украински. Или это невозможно, Анатолий Иванович? Или судьба украинцев - раствориться в русских? Владимир Пономаренко, Киев».
Программа господина Пономаренко не выглядит сверхдемократической, а с другой стороны – как сказать… Против украинизации настроены далеко не все русскоязычные жители Украины, хотя их и «заводят» уже много лет. Вот в мае была очередная сезонная вспышка антиукраинской пропаганды в России и в самой Украине. Один из украинских телеканалов, например (мощный канал, с истинно славянским названием: Ай-Си-Ти-Ви) показывает мусор у памятника погибшим в сорок первом году советским пограничникам в селе Скоморохи Львовской области: вот, мол, что творят бандеровцы. Картинка тут же появляется и на экранах России. Потом выясняется, что мусор положен теми, кто наставил на него съёмочные камеры. Да, приехали снимать бандеровский мусор, а мусора нет. Не возвращаться же без мусора в кадре!.. Если людей не заводить, говорю я, то большинство одобрило бы программу Владимира Пономаренко. Вот смотрите. Мусор подбрасывают уже двадцать лет. Тратятся на это огромные деньги. Думаю, представление о суммах дадут первые же недели демократизации в России. Украинство в таком загоне, что это смущает даже некоторых русских на этой территории. И всё-таки до сих пор не удалось взорвать и расколоть страну. Почему? Потому что у многих русских в Украине есть чувство справедливости. Они сознают права украинства. Поразительно, но то же самое в Белоруссии, где ничего белорусского уже, кажется, не осталось. Чувство справедливости, может быть, не бессмертно, но весьма живуче. Тут ещё вот что. У людей всё-таки ещё есть понятие о славянстве, пусть и слабое. Они знают, что на свете много славянских языков, похожих, близких, но разных, самостоятельных. Есть и какое-то сознание правомерности этого положения. Если людям сказать: ну вот зачем обеднять славянский букет, зачем выкидывать из него такие цветы, как белорусский и украинский, тем более, что русскому от этого не может быть никакого ущерба, - многие это поймут. И первой это должна сказать Россия, если хочет себе добра…
Спрашивают о затягивании гаек в Украине – на что это больше похоже, как это лучше назвать: белорусизацией или путинизацией. Гайки в Украине затягиваются, да, но не так быстро и грубо, как десять лет назад в России, а тем более, до этого в Белоруссии. За объяснениями лучше всего обращаться к исследователям. Положение Больших Денег в стране, их отношения между собой и с властью, состояние бюрократии на всех уровнях, характер общества, влияние России и Запада - всё это изучается и в Украине, и за её пределами. Правда, результаты докладываются публике, главным образом, в виде рассуждений, на которые мы, простые смертные, тоже мастера. Мы тоже в состоянии произнести, что Украина – не Россия, и что Украину подмораживают на десять лет позже, а это кое-что значит. Я бы обратил внимание только на одно обстоятельство – на роль личности. Завинчивание гаек – такое дело, которым должно заниматься первое лицо, и – двадцать четыре часа в сутки, не жалея сил, со всей страстью. Никакие «серые кардиналы», никакие замы и помы, никакие советники не могут заменить в этом деле первого лица. В Украине первое лицо не совсем такое. У него, кроме затягивания гаек, есть другие увлечения, а их, как показывает опыт всех путинизаций от Гостомысла до наших дней, быть не должно – только затягивание гаек, только это: затягивание и удержание их в затянутом виде.
В прошлой передаче я обратился к слушателям «Свободы» с просьбой внести, наконец, ясность в мою голову насчёт Фонтанки – где она находится: в Санкт-Петербурге, в Одессе, в Дубоссарах или где-то ещё. Дело в том, напомню, что из письма господина Головатого следовало, что она находится в Одессе, и весьма процветала, пока на ней обретался богатый и щедрый труженик Изя Капельман, от которого имел заработок чуть ли не всякий, кто хотел его иметь. Потом Изя отбыл в Израиль или куда-то ещё, и заработков у Фонтанки не стало. Своей байкой или притчей господин Головатый хотел показать, какая может быть – и бывает - польза человечеству от состоятельных людей: они, мол, выполняют в обществе важнейшую функцию – функцию накопления средств для создания рабочих мест, для развития производства. Один слушатель тут же заметил, что Фонтанка – это не в Одессе, а в Питере, несколько человек его поддержали. Господин Головатый, по его словам, приуныл, но потом собрался с силами и стал наводить справки, и вот читаю его письмишко: «Таки есть... На карте Одессы с улицами видим и читаем: Шампанский переулок, Шахтерская улица, она же Нерубайское, Шахтинский переулок, Школьная улица она же Фонтанка! Тяжело жить, когда тебе не верят», - вздыхает господин Головатый. Сочувствую вам, Анатолий Алексеевич, в то же время приятно лишний раз убедиться, что в Одессе есть всё… таки всё, кроме Изи Капельмана, без которого осиротела Фонтанка.