Аргумент, восторжествовавший на днях в британском парламенте, наверно, придется по душе всем авторитарным режимам на свете. А именно – что политический класс современного государства должен заботиться не о буквальном исполнении воли и настроения своенравной общественности, а о долгосрочных интересах страны и народа.
Речь о теоретической возможности выхода Британии из Евросоюза и требовании проведения всенародного референдума на этот счет. После бурных дебатов Палата Общин проголосовала против. Причем очень убедительно: 483 голоса против, и только 111 - за. То есть большинство депутатов от всех трех главных партий были едины – довольно редкий случай, кстати говоря. "Прямого народного волеизъявления" по вопросу будущего отношений с ЕС не будет.
Не будет, говорят евроскептики, именно потому, что политические лидеры боятся результата, опасаются, что народ скажет: долой брюссельскую бюрократию! Посмотрите, что творится в еврозоне, какой там катастрофический кризис, почти коллапс надвигается! Нет уж, лучше мы пойдем своим, отдельным путем. И чем дальше мы будем от больного (возможно, даже умирающего!), тем лучше. Кто-то из обозревателей-популистов так это и сформулировал: зачем нам быть прикованными цепями к полутрупу?
Более 80 рядовых депутатов от консервативной партии взбунтовались, пренебрегли и просьбами и угрозами своих лидеров. Они – в числе 111, голосовавших за референдум.
Для партии это может иметь долгосрочные отрицательные последствия. Но, глядя с другой точки зрения – разве не вызывает уважения, что лидеры партии тори, равно как и лейбористов и либерал-демократов, не поддаются соблазну популизма? Не стремятся непременно заигрывать с населением, ловить капризные перемены настроений, зарабатывая электоральные очки?
Есть еще несколько позиций, по которым внутри британского политического класса существует негласный, молчаливый договор (критики скажут: сговор) – не будить спящих собак. Не доводить дело до референдумов. Самый яркий пример – вопрос о смертной казни. Все опросы общественного мнения говорят о том, что на референдуме большинство британцев высказалось бы за ее восстановление. Мало того, это требование – одно из самых популярных на сайте электронных народных петиций. Но ни консерваторы, ни их соперники не намерены идти на поводу у масс, считая, что восстановление смертной казни лишь отбросит общество назад.
Но разве это не роднит, таким образом, британскую политическую систему с авторитарными государствами, исповедующими, вроде бы, тот же семейный принцип: "Бабушка лучше знает, что нужно ребенку, чем он сам"?
Тот же - да не тот. При авторитаризме свободного общественного мнения не существует, как такового, и некому "своенравничать" и "капризничать". При развитой демократической системе и истинной многопартийности, массы имеют надежный способ влиять на политический класс. Если бы британцы считали для себя действительно жизненно важным голосовать на референдуме, они смогли бы заставить своих политиков дать им такую возможность. Если бы этот вопрос стал центральным, он на прямую определял бы результаты будущих выборов, и партии неизбежно перестроились бы. А раз этого не происходит, значит, избиратель до конца не уверен в правильности своего сегодняшнего настроения. Другие вопросы, прежде всего, экономические, волнуют его гораздо больше.
Таких рычагов взаимодействия нет в авторитарной системе, где нет сдержек и противовесов, позволяющих власти и народу вести пусть тяжелый и чреватый взаимным неудовольствием, но постоянный диалог.
Авторитарная "бабушка" сама все решает за всех, и обратная связь ей совсем не нужна.
Речь о теоретической возможности выхода Британии из Евросоюза и требовании проведения всенародного референдума на этот счет. После бурных дебатов Палата Общин проголосовала против. Причем очень убедительно: 483 голоса против, и только 111 - за. То есть большинство депутатов от всех трех главных партий были едины – довольно редкий случай, кстати говоря. "Прямого народного волеизъявления" по вопросу будущего отношений с ЕС не будет.
Не будет, говорят евроскептики, именно потому, что политические лидеры боятся результата, опасаются, что народ скажет: долой брюссельскую бюрократию! Посмотрите, что творится в еврозоне, какой там катастрофический кризис, почти коллапс надвигается! Нет уж, лучше мы пойдем своим, отдельным путем. И чем дальше мы будем от больного (возможно, даже умирающего!), тем лучше. Кто-то из обозревателей-популистов так это и сформулировал: зачем нам быть прикованными цепями к полутрупу?
Более 80 рядовых депутатов от консервативной партии взбунтовались, пренебрегли и просьбами и угрозами своих лидеров. Они – в числе 111, голосовавших за референдум.
Для партии это может иметь долгосрочные отрицательные последствия. Но, глядя с другой точки зрения – разве не вызывает уважения, что лидеры партии тори, равно как и лейбористов и либерал-демократов, не поддаются соблазну популизма? Не стремятся непременно заигрывать с населением, ловить капризные перемены настроений, зарабатывая электоральные очки?
Есть еще несколько позиций, по которым внутри британского политического класса существует негласный, молчаливый договор (критики скажут: сговор) – не будить спящих собак. Не доводить дело до референдумов. Самый яркий пример – вопрос о смертной казни. Все опросы общественного мнения говорят о том, что на референдуме большинство британцев высказалось бы за ее восстановление. Мало того, это требование – одно из самых популярных на сайте электронных народных петиций. Но ни консерваторы, ни их соперники не намерены идти на поводу у масс, считая, что восстановление смертной казни лишь отбросит общество назад.
Но разве это не роднит, таким образом, британскую политическую систему с авторитарными государствами, исповедующими, вроде бы, тот же семейный принцип: "Бабушка лучше знает, что нужно ребенку, чем он сам"?
Тот же - да не тот. При авторитаризме свободного общественного мнения не существует, как такового, и некому "своенравничать" и "капризничать". При развитой демократической системе и истинной многопартийности, массы имеют надежный способ влиять на политический класс. Если бы британцы считали для себя действительно жизненно важным голосовать на референдуме, они смогли бы заставить своих политиков дать им такую возможность. Если бы этот вопрос стал центральным, он на прямую определял бы результаты будущих выборов, и партии неизбежно перестроились бы. А раз этого не происходит, значит, избиратель до конца не уверен в правильности своего сегодняшнего настроения. Другие вопросы, прежде всего, экономические, волнуют его гораздо больше.
Таких рычагов взаимодействия нет в авторитарной системе, где нет сдержек и противовесов, позволяющих власти и народу вести пусть тяжелый и чреватый взаимным неудовольствием, но постоянный диалог.
Авторитарная "бабушка" сама все решает за всех, и обратная связь ей совсем не нужна.