Немецкие правоохранительные органы раскрыли правоэкстремистскую группировку "Национал-социалистическое подполье", совершившую с конца 1990-х не менее десяти убийств в разных городах Германии.
Сейчас в живых из группировки осталась лишь ее основательница Беата Цшепе. Двое других членов "Национал-социалистического подполья" покончили с собой 4 ноября 2011 года вблизи немецкого города Айзенаха. Выяснилось также, что преступники являлись информаторами спецслужб ФРГ. В связи с нынешним расследованием многие немецкие политики предлагают запретить правоэкстремистскую Национал-демократическую партию Германии, у которые, вероятно, были тесные связи с группировкой "Национал-социалистического подполье".
В связи с тем, что преступники оказались информаторами спецслужб, под огонь общественной критики попало министерство внутренних дел Германии. Его глава Ганс Петер Фридрих успокаивает:
– Многие вопросы остаются открытыми. И я бы не спешил делать скоропалительные выводы. По распоряжению генеральной прокуратуры Федеральное криминальное ведомство Германии проводит сейчас расследование в тех городах, где были совершены убийства. Теперь, конечно, разные правоохранительные органы должны лучше координировать свои усилия в борьбе с правым экстремизмом. Мне сейчас трудно сказать, нужно ли для этого запретить Национал-демократическую партию. Такой шаг, на мой взгляд, сопряжен с немалым риском и необходим только в том случае, если другие средства не помогут.
Парламентская оппозиция требует от властей более решительных мер в борьбе с правым экстремизмом. Ее представитель, лидер фракции социал-демократов в бундестаге Франк Вальтер Штайнмайер рассказывает:
– Лично я обескуражен тем, что в последние дни стало известно о преступлениях правоэкстремистской группировки "Национал-социалистическое подполье". Пока сообщается о трех ее членах. Однако можно предположить, что в действительности их было больше. Я надеюсь, что в результате парламентского расследования нам удастся ответить на многие вопросы, которые до сих остаются открытыми. В создавшейся ситуации следует рассмотреть вопрос о запрете ультраправой Национал-демократической партии Германии, так как между ней и террористами были определенные отношения. Нужно тщательно проанализировать, какова политическая составляющая в этих злодеяниях. Национал-демократической партия, безусловно, является той средой, в которой растут ксенофобия и правый экстремизм. В связи с нынешним расследованием возникает немало вопросов относительно роли тайных агентов, внедренных спецслужбами в ультранационалистические организации. Сколько таких агентов имеется сейчас? Действительно ли они помогают защищать конституцию ФРГ или льют воду на мельницу правых экстремистов? Все это должно быть проверено, – считает Вальтер Штайнмайер.
История вокруг злодеяний "Национал-социалистическое подполья" и контактов спецслужб с этой правоэкстремистской группировкой приобретает все больший размах. Газета Die Welt назвала ее "Фракцией Коричневой Армии" по аналогии с "Фракцией Красной Армии" – левоэкстремистским объединением, совершавшим теракты на территории ФРГ в шестидесятые–семидесятые годы прошлого века.
О современном неонацизме в Германии и других европейских странах Радио Свобода рассказал руководитель Центра германских исследований Института Европы Российской академии наук Владислав Белов.
– Что представляют собой современные правые и ультраправые в Германии? Есть ведь и легализованные силы, которые прячутся под различными вывесками и даже на местном уровне иногда попадают в выборные органы власти, но есть и подводная часть айсберга. Насколько велика эта экстремистская часть, какой поддержкой она пользуется? Или речь идет о считанных маргиналах?
– Давайте отличать правых радикалов от левых, от экстремистских радикалов, которые, в первую очередь, представлены в Восточной Германии. Это они совершают террористические действия. Я думаю, что речь идет о единицах – такие люди присутствуют всегда и везде в любом обществе. Но для Германии это особое явление, имеющее свои исторические корни, связанные и с гитлеровской Германией, и с поствоенным развитием (особенно 1960-х годов), с молодежными движениями, с протестом общества против государства. Поэтому я различаю праворадикальные движения, правые и националистические движения, которые идут параллельно и иногда пересекаются на уровне определенных настроений и требований. Но в любом случае прямой ответ на ваш вопрос – экстремистов единицы.
– Есть мнение, что в ближайшие годы из-за экономического кризиса, социального напряжения в Европе таких преступлений и группировок станет больше. И власти Германии и других стран ЕС постепенно могут утратить над ними контроль или же отчасти начать разделять их взгляды, чтобы идти вслед за настроениями толпы. А вот ультраправые, которые сейчас легализованы, могут пойти совсем экстремистским путем.
– С этим я не согласен. Немецкое общество – здоровое. Я не вижу потенциала для роста террористических настроений, связанных с прямыми насильственными действиями, убийствами и так далее в отношении определенных групп граждан. Да, маргинализация общества будет идти, возможен рост правого и левого популизма. Особенно – правого. Он более восприимчив для граждан, относящихся к социально слабым группам, проживающих в депрессивных районах, когда предлагаются простейшие решения тех или иных проблем. Но до проявлений массового экстремистского характера дело не дойдет. Я говорю именно о социальной среде, где такие идеи могут зарождаться, расширяться и привлекать под свои знамена все большее количество экстремистски настроенных молодых людей.
– То есть в Германии у настоящего неонацизма, у ультраправого экстремизма большой социальной базы нет и не появится?
– Есть социальная база для правых настроений, в том числе и радикальных, но этот протестный потенциал не будет перетекать в экстремистский. То есть, среда и база есть, но они не будут перерастать в новое количество и качество.
Сейчас в живых из группировки осталась лишь ее основательница Беата Цшепе. Двое других членов "Национал-социалистического подполья" покончили с собой 4 ноября 2011 года вблизи немецкого города Айзенаха. Выяснилось также, что преступники являлись информаторами спецслужб ФРГ. В связи с нынешним расследованием многие немецкие политики предлагают запретить правоэкстремистскую Национал-демократическую партию Германии, у которые, вероятно, были тесные связи с группировкой "Национал-социалистического подполье".
В связи с тем, что преступники оказались информаторами спецслужб, под огонь общественной критики попало министерство внутренних дел Германии. Его глава Ганс Петер Фридрих успокаивает:
– Многие вопросы остаются открытыми. И я бы не спешил делать скоропалительные выводы. По распоряжению генеральной прокуратуры Федеральное криминальное ведомство Германии проводит сейчас расследование в тех городах, где были совершены убийства. Теперь, конечно, разные правоохранительные органы должны лучше координировать свои усилия в борьбе с правым экстремизмом. Мне сейчас трудно сказать, нужно ли для этого запретить Национал-демократическую партию. Такой шаг, на мой взгляд, сопряжен с немалым риском и необходим только в том случае, если другие средства не помогут.
Парламентская оппозиция требует от властей более решительных мер в борьбе с правым экстремизмом. Ее представитель, лидер фракции социал-демократов в бундестаге Франк Вальтер Штайнмайер рассказывает:
– Лично я обескуражен тем, что в последние дни стало известно о преступлениях правоэкстремистской группировки "Национал-социалистическое подполье". Пока сообщается о трех ее членах. Однако можно предположить, что в действительности их было больше. Я надеюсь, что в результате парламентского расследования нам удастся ответить на многие вопросы, которые до сих остаются открытыми. В создавшейся ситуации следует рассмотреть вопрос о запрете ультраправой Национал-демократической партии Германии, так как между ней и террористами были определенные отношения. Нужно тщательно проанализировать, какова политическая составляющая в этих злодеяниях. Национал-демократической партия, безусловно, является той средой, в которой растут ксенофобия и правый экстремизм. В связи с нынешним расследованием возникает немало вопросов относительно роли тайных агентов, внедренных спецслужбами в ультранационалистические организации. Сколько таких агентов имеется сейчас? Действительно ли они помогают защищать конституцию ФРГ или льют воду на мельницу правых экстремистов? Все это должно быть проверено, – считает Вальтер Штайнмайер.
История вокруг злодеяний "Национал-социалистическое подполья" и контактов спецслужб с этой правоэкстремистской группировкой приобретает все больший размах. Газета Die Welt назвала ее "Фракцией Коричневой Армии" по аналогии с "Фракцией Красной Армии" – левоэкстремистским объединением, совершавшим теракты на территории ФРГ в шестидесятые–семидесятые годы прошлого века.
О современном неонацизме в Германии и других европейских странах Радио Свобода рассказал руководитель Центра германских исследований Института Европы Российской академии наук Владислав Белов.
– Что представляют собой современные правые и ультраправые в Германии? Есть ведь и легализованные силы, которые прячутся под различными вывесками и даже на местном уровне иногда попадают в выборные органы власти, но есть и подводная часть айсберга. Насколько велика эта экстремистская часть, какой поддержкой она пользуется? Или речь идет о считанных маргиналах?
– Давайте отличать правых радикалов от левых, от экстремистских радикалов, которые, в первую очередь, представлены в Восточной Германии. Это они совершают террористические действия. Я думаю, что речь идет о единицах – такие люди присутствуют всегда и везде в любом обществе. Но для Германии это особое явление, имеющее свои исторические корни, связанные и с гитлеровской Германией, и с поствоенным развитием (особенно 1960-х годов), с молодежными движениями, с протестом общества против государства. Поэтому я различаю праворадикальные движения, правые и националистические движения, которые идут параллельно и иногда пересекаются на уровне определенных настроений и требований. Но в любом случае прямой ответ на ваш вопрос – экстремистов единицы.
– Есть мнение, что в ближайшие годы из-за экономического кризиса, социального напряжения в Европе таких преступлений и группировок станет больше. И власти Германии и других стран ЕС постепенно могут утратить над ними контроль или же отчасти начать разделять их взгляды, чтобы идти вслед за настроениями толпы. А вот ультраправые, которые сейчас легализованы, могут пойти совсем экстремистским путем.
– С этим я не согласен. Немецкое общество – здоровое. Я не вижу потенциала для роста террористических настроений, связанных с прямыми насильственными действиями, убийствами и так далее в отношении определенных групп граждан. Да, маргинализация общества будет идти, возможен рост правого и левого популизма. Особенно – правого. Он более восприимчив для граждан, относящихся к социально слабым группам, проживающих в депрессивных районах, когда предлагаются простейшие решения тех или иных проблем. Но до проявлений массового экстремистского характера дело не дойдет. Я говорю именно о социальной среде, где такие идеи могут зарождаться, расширяться и привлекать под свои знамена все большее количество экстремистски настроенных молодых людей.
– То есть в Германии у настоящего неонацизма, у ультраправого экстремизма большой социальной базы нет и не появится?
– Есть социальная база для правых настроений, в том числе и радикальных, но этот протестный потенциал не будет перетекать в экстремистский. То есть, среда и база есть, но они не будут перерастать в новое количество и качество.