Европейский суд по правам человека 20 декабря обнародовал решение по жалобам граждан, пострадавших в результате захвата заложников в театральном центре на Дубровке. Суд признал, что российские власти недолжным образом спланировали и провели спасательную операцию и присудил компенсации.
Напомним, 23 октября 2002 году во время показа мюзикла "Норд-ост" террористы захватили 912 человек и удерживали их на протяжении трех дней. Спасательная операция с применением газа, состав которого засекречен, обернулась гибелью 130 человек. В Страсбург обратилось более 60 человек. Они заявили, что российское правительство нарушило их право на жизнь и справедливое судебное разбирательство.
Решение по делу "Финогенов и другие против России" о Норд-Осте обнародовано 20 декабря. Компенсации в размере от 8,8 до 66 тысяч евро присуждены всем 64 заявителям. Суд признал нарушение статьи 2 Европейской Конвенции (право на жизнь), выразившееся в недолжном планировании спасательной операции и отсутствии эффективного расследования хода этой операции.
При этом суд отметил, что при принятии решения о штурме театрального центра и использовании газа нарушения статьи 2 не было.
Самя большая компенсация - 66 тысяч евро - присуждена 54-летней гражданке Казахстана Светлане Губаревой. Светлана находилась среди заложников, захваченных в театре на Дубровке. После операции спецназа погибли ее 13-летняя дочь Саша и жених - американский гражданин Сэнди Букер. Светлана Губарева была доставлена в больницу в бессознательном состоянии и после лечения потеряла слух. Ей не были сообщены причины смерти ее близких со ссылкой на то, что расследование еще не закончено.
Люди, пострадавшие в результате захвата заложников в Театральном центре на Дубровке, ждали решения Европейского суда по правам человека больше 8 лет. В Страсбург они обратились, отчаявшись быть услышанными в российских судах, куда их первые жалобы поступили вскоре после теракта, в 2002 году. Российская Фемида не только отклонила большинство требований пострадавших, но и проигнорировала вопросы, ответов на которые ждали заложники "Норд-Оста" и родственники погибших на Дубровке. Говорит член координационного совета региональной Общественной организации содействия защите пострадавших от террористических актов "Норд-Ост" Дмитрий Миловидов.
– Как мог произойти теракт? Почему погибли люди? Почему им не была оказана должная медицинская помощь? Почему было применено спецсредство, которое не обладало мгновенным действием, имело запах, цвет, было заметным? И к тому же не имело антидота? Потерпевшие не получили ответов на эти вопросы в суде.
Жалоба первой группы заявителей пришла в Страсбург в апреле 2003 года. Вторая, более многочисленная группа пострадавших от теракта на Дубровке обратилась в Европейский суд по правам человека в июле того же года. Наконец, 18 марта 2010-го страсбургские судьи признали обе жалобы по делу "Норд-Оста" приемлемыми и объединили их в одно производство. По мнению адвоката Ольги Михайловой, на протяжении всего времени, что дело готовилось к рассмотрению по существу, российское правительство фактически игнорировало вопросы Европейского суда, отделываясь меморандумами, в которых приводились общие фразы:
– Когда правительство отвечало на вопросы Европейского суда, у меня сложилось впечатление, что эти ответы были настолько неубедительными, что Европейский суд по возможности затянул рассмотрение этого дела, чтобы дать возможность нашим властям все-таки как-то ответить по существу этих вопросов и предоставить неопровержимые доказательства правоты действия властей. В связи с этим еще раз были поставлены все вопросы, была дана еще одна возможность правительству выйти из трудного положения.
По словам члена координационного совета Общественной организации "Норд-Ост" Дмитрия Миловидова, во втором меморандуме, направленном в Европейский суд по правам человека, правительство России фактически признало, что средство, которое врачи применяли наугад для спасения заложников, не являлось антидотом к газу, использованному во время штурма здания. А также то, что врачи спасали тех, кого можно было спасти, поскольку реального плана по спасению заложников не было. Пострадавшие, заявившие в Европейском суде о том, что российские власти нарушили их право на жизнь и справедливое судебное разбирательство, очень ждут решения Страсбурга и рассчитывают, что оно поможет им получить ответы на волнующие пострадавших вопросы.
– Нам известно, что до сих пор уголовное дело по факту гибели людей не возбуждалось. Есть уголовное дело по факту терроризма и по факту захвата людей в заложники, но факт гибели людей следствием не рассматривается. Мы обращались с требованием возбудить дело против руководителей оперативного штаба, на что получили ответ, что все факты, изложенные нами, Генеральной прокуратуре известны, но она не предпринимает никаких шагов по расследованию. Главное, чего мы ждем от Европейского суда, это так называемые косвенные меры, которые вынудят российское правосудие провести должное расследование факта гибели людей и прочих аспектов, касающихся этого дела, – говорит Дмитрий Миловидов.
23 октября 2002 года, во время показа мюзикла "Норд-Ост", террористы взяли в заложники 912 человек и удерживали их на протяжении трех дней. Освобождение заложников обернулось новой трагедией – при штурме с применением специального газа, состав которого до сих пор засекречен, погибли 130 человек.
Напомним, 23 октября 2002 году во время показа мюзикла "Норд-ост" террористы захватили 912 человек и удерживали их на протяжении трех дней. Спасательная операция с применением газа, состав которого засекречен, обернулась гибелью 130 человек. В Страсбург обратилось более 60 человек. Они заявили, что российское правительство нарушило их право на жизнь и справедливое судебное разбирательство.
Решение по делу "Финогенов и другие против России" о Норд-Осте обнародовано 20 декабря. Компенсации в размере от 8,8 до 66 тысяч евро присуждены всем 64 заявителям. Суд признал нарушение статьи 2 Европейской Конвенции (право на жизнь), выразившееся в недолжном планировании спасательной операции и отсутствии эффективного расследования хода этой операции.
При этом суд отметил, что при принятии решения о штурме театрального центра и использовании газа нарушения статьи 2 не было.
Самя большая компенсация - 66 тысяч евро - присуждена 54-летней гражданке Казахстана Светлане Губаревой. Светлана находилась среди заложников, захваченных в театре на Дубровке. После операции спецназа погибли ее 13-летняя дочь Саша и жених - американский гражданин Сэнди Букер. Светлана Губарева была доставлена в больницу в бессознательном состоянии и после лечения потеряла слух. Ей не были сообщены причины смерти ее близких со ссылкой на то, что расследование еще не закончено.
Люди, пострадавшие в результате захвата заложников в Театральном центре на Дубровке, ждали решения Европейского суда по правам человека больше 8 лет. В Страсбург они обратились, отчаявшись быть услышанными в российских судах, куда их первые жалобы поступили вскоре после теракта, в 2002 году. Российская Фемида не только отклонила большинство требований пострадавших, но и проигнорировала вопросы, ответов на которые ждали заложники "Норд-Оста" и родственники погибших на Дубровке. Говорит член координационного совета региональной Общественной организации содействия защите пострадавших от террористических актов "Норд-Ост" Дмитрий Миловидов.
– Как мог произойти теракт? Почему погибли люди? Почему им не была оказана должная медицинская помощь? Почему было применено спецсредство, которое не обладало мгновенным действием, имело запах, цвет, было заметным? И к тому же не имело антидота? Потерпевшие не получили ответов на эти вопросы в суде.
Жалоба первой группы заявителей пришла в Страсбург в апреле 2003 года. Вторая, более многочисленная группа пострадавших от теракта на Дубровке обратилась в Европейский суд по правам человека в июле того же года. Наконец, 18 марта 2010-го страсбургские судьи признали обе жалобы по делу "Норд-Оста" приемлемыми и объединили их в одно производство. По мнению адвоката Ольги Михайловой, на протяжении всего времени, что дело готовилось к рассмотрению по существу, российское правительство фактически игнорировало вопросы Европейского суда, отделываясь меморандумами, в которых приводились общие фразы:
– Когда правительство отвечало на вопросы Европейского суда, у меня сложилось впечатление, что эти ответы были настолько неубедительными, что Европейский суд по возможности затянул рассмотрение этого дела, чтобы дать возможность нашим властям все-таки как-то ответить по существу этих вопросов и предоставить неопровержимые доказательства правоты действия властей. В связи с этим еще раз были поставлены все вопросы, была дана еще одна возможность правительству выйти из трудного положения.
По словам члена координационного совета Общественной организации "Норд-Ост" Дмитрия Миловидова, во втором меморандуме, направленном в Европейский суд по правам человека, правительство России фактически признало, что средство, которое врачи применяли наугад для спасения заложников, не являлось антидотом к газу, использованному во время штурма здания. А также то, что врачи спасали тех, кого можно было спасти, поскольку реального плана по спасению заложников не было. Пострадавшие, заявившие в Европейском суде о том, что российские власти нарушили их право на жизнь и справедливое судебное разбирательство, очень ждут решения Страсбурга и рассчитывают, что оно поможет им получить ответы на волнующие пострадавших вопросы.
– Нам известно, что до сих пор уголовное дело по факту гибели людей не возбуждалось. Есть уголовное дело по факту терроризма и по факту захвата людей в заложники, но факт гибели людей следствием не рассматривается. Мы обращались с требованием возбудить дело против руководителей оперативного штаба, на что получили ответ, что все факты, изложенные нами, Генеральной прокуратуре известны, но она не предпринимает никаких шагов по расследованию. Главное, чего мы ждем от Европейского суда, это так называемые косвенные меры, которые вынудят российское правосудие провести должное расследование факта гибели людей и прочих аспектов, касающихся этого дела, – говорит Дмитрий Миловидов.
23 октября 2002 года, во время показа мюзикла "Норд-Ост", террористы взяли в заложники 912 человек и удерживали их на протяжении трех дней. Освобождение заложников обернулось новой трагедией – при штурме с применением специального газа, состав которого до сих пор засекречен, погибли 130 человек.