Американские эксперты говорят, что согласие западных столиц на возвращение к переговорам с Тегераном, несмотря на его отказ заморозить процесс обогащения урана, знаменуют новый этап противостояния вокруг иранской ядерной программы.
Внезапное решение Вашингтона перейти от обсуждения новых антииранских санкций к возобновлению переговоров без предварительных условий, не свидетельствует об изменении американской стратегии, считает Дэниэл Гурэ, вице-президент Лексингтонского института в Виргинии, бывший высокопоставленный сотрудник Пентагона:
– Согласие на переговоры не означает резкого поворота американкой политики в отношении Ирана. Иранское руководство говорит о своей готовности вести переговоры с Западом, но при этом оно не намерено прекращать процесс обогащения урана. Такая позиция означает, что переговоры зайдут в тупик, поскольку все прекрасно понимают: как только Тегеран сумеет обогатить уран до уровня, используемого в боеголовках, появление в его руках ядерного оружия будет делом нескольких месяцев, возможно, года.
– Как вы тогда объясняете согласие Вашингтона на переговоры?
– Я думаю, что в окружении президента Обамы, как и в определенных европейских кругах, сохраняется, так сказать, остаточная надежда на то, что на этот раз удастся достичь некоего прогресса в переговорах именно потому, что иранские власти впервые почувствовали болезненный эффект санкций, последствия которых все более заметны даже со стороны. В стадии разработки находятся новые финансово-экономические санкции, способные подорвать иранскую экономику. В таком контексте теоретически можно понять тех людей в администрации Обамы, кто считает, что договоренность с Западом будет лучшим исходом для Ирана, чем другие варианты развития ситуции.
– Вы лично так не считаете, насколько я понимаю. В таком случае, будущий конфликт с Ираном видится неизбежным?
– Да, у меня есть глубокие сомнения в возможности достижения договоренности, в результате которой Иран откажется от создания ядерного оружия. Иранский режим считает гарантией своего выживания наличие у него необходимых материалов и технологий для создания ядерных зарядов. И это естественный вывод для авторитарного режима, увидевшего, что произошло в Ираке, Сирии, Афганистане. Поэтому, я думаю, что никакая договоренность не способна предотвратить конфликт с Ираном, когда станет ясно, что ядерное оружие в ближайшем будущем будет в его руках. Соединенные Штаты не обязательно будут инциатором таких акций, но мне кажется, что в будущем нам не избежать конфликта.
Бейкер Спринг, военный эксперт из Вашингтонского фонда "Наследие" считает, что иранцы прибегают к чисто тактической уловке, затягивая время, а Вашингтон поддается на нее, исходя из соображений личной выгоды:
– Это традиционный иранский подход, сходный с северо-корейским, который очень прост: использование переговоров или перспективы их проведения для того, чтобы выиграть время. Я лично думаю, что сейчас у иранцев нет никаких других намерений, кроме этих. Администрация Обамы, видимо, прекрасно осознавая это, хочет, я думаю, еще раз продемонстрировать миру, что если использование силы для достижения цели станет необходимым, то с ее стороны, по крайней мере, будет сделано все возможное, чтобы мирно договориться с Тегераном.
– Во всяком случае, конфликт с Ираном, о вероятности которого так много говорят, видимо, не будет делом обозримого будущего?
– Не хотелось бы прибегать к такому словосочетанию, но это будет зависеть от того, насколько умно поведут себя иранцы. Если они будут настолько самоуверенны, что, скажем, проведут испытания ядерного заряда, о существовании которого мир не знает, то это в корне изменит ситуацию для всех тех, кто вовлечен в противостояние. Если же они смогут продолжить секретные разработки ядерного оружия, то вероятность военной акции, уменьшится.
– А сомнений в том, что Тегеран действительно разрабатывает атомное оружие не остается?
– Трудно думать обратное, когда в отчете МАГАТЭ говорится, что Иран разрабатывает технологии, которые имеют только военное применение. Разговор, например, идет о создании ядерных детонаторов и других приспособлениях, относящихся к производству ядерного оружия.
Внезапное решение Вашингтона перейти от обсуждения новых антииранских санкций к возобновлению переговоров без предварительных условий, не свидетельствует об изменении американской стратегии, считает Дэниэл Гурэ, вице-президент Лексингтонского института в Виргинии, бывший высокопоставленный сотрудник Пентагона:
– Согласие на переговоры не означает резкого поворота американкой политики в отношении Ирана. Иранское руководство говорит о своей готовности вести переговоры с Западом, но при этом оно не намерено прекращать процесс обогащения урана. Такая позиция означает, что переговоры зайдут в тупик, поскольку все прекрасно понимают: как только Тегеран сумеет обогатить уран до уровня, используемого в боеголовках, появление в его руках ядерного оружия будет делом нескольких месяцев, возможно, года.
– Как вы тогда объясняете согласие Вашингтона на переговоры?
– Я думаю, что в окружении президента Обамы, как и в определенных европейских кругах, сохраняется, так сказать, остаточная надежда на то, что на этот раз удастся достичь некоего прогресса в переговорах именно потому, что иранские власти впервые почувствовали болезненный эффект санкций, последствия которых все более заметны даже со стороны. В стадии разработки находятся новые финансово-экономические санкции, способные подорвать иранскую экономику. В таком контексте теоретически можно понять тех людей в администрации Обамы, кто считает, что договоренность с Западом будет лучшим исходом для Ирана, чем другие варианты развития ситуции.
– Вы лично так не считаете, насколько я понимаю. В таком случае, будущий конфликт с Ираном видится неизбежным?
– Да, у меня есть глубокие сомнения в возможности достижения договоренности, в результате которой Иран откажется от создания ядерного оружия. Иранский режим считает гарантией своего выживания наличие у него необходимых материалов и технологий для создания ядерных зарядов. И это естественный вывод для авторитарного режима, увидевшего, что произошло в Ираке, Сирии, Афганистане. Поэтому, я думаю, что никакая договоренность не способна предотвратить конфликт с Ираном, когда станет ясно, что ядерное оружие в ближайшем будущем будет в его руках. Соединенные Штаты не обязательно будут инциатором таких акций, но мне кажется, что в будущем нам не избежать конфликта.
Бейкер Спринг, военный эксперт из Вашингтонского фонда "Наследие" считает, что иранцы прибегают к чисто тактической уловке, затягивая время, а Вашингтон поддается на нее, исходя из соображений личной выгоды:
– Это традиционный иранский подход, сходный с северо-корейским, который очень прост: использование переговоров или перспективы их проведения для того, чтобы выиграть время. Я лично думаю, что сейчас у иранцев нет никаких других намерений, кроме этих. Администрация Обамы, видимо, прекрасно осознавая это, хочет, я думаю, еще раз продемонстрировать миру, что если использование силы для достижения цели станет необходимым, то с ее стороны, по крайней мере, будет сделано все возможное, чтобы мирно договориться с Тегераном.
– Во всяком случае, конфликт с Ираном, о вероятности которого так много говорят, видимо, не будет делом обозримого будущего?
– Не хотелось бы прибегать к такому словосочетанию, но это будет зависеть от того, насколько умно поведут себя иранцы. Если они будут настолько самоуверенны, что, скажем, проведут испытания ядерного заряда, о существовании которого мир не знает, то это в корне изменит ситуацию для всех тех, кто вовлечен в противостояние. Если же они смогут продолжить секретные разработки ядерного оружия, то вероятность военной акции, уменьшится.
– А сомнений в том, что Тегеран действительно разрабатывает атомное оружие не остается?
– Трудно думать обратное, когда в отчете МАГАТЭ говорится, что Иран разрабатывает технологии, которые имеют только военное применение. Разговор, например, идет о создании ядерных детонаторов и других приспособлениях, относящихся к производству ядерного оружия.