Владимир Кара-Мурза: В понедельник следователи провели обыски в квартирах Алексея Навального, Ильи Яшина, Сергея Удальцова, Ксении Собчак и некоторых других оппозиционеров. Как рассказал журналистам Удальцов, обыск в его квартире длился шесть часов. Представители Следственного комтета изъяли системный блок компьютера, диски, флэшки, документы и атрибутику "Левого фронта". Также обыск был проведен и в квартире родителей оппозиционера. В квартире Навального в ходе обыска изъяли все электронные приборы – телефоны, айпэды, компьютеры.
В Следственном комитете России заявили, что обыски у всех оппозиционеров проводились в рамках уголовного дела о массовых беспорядках 6 мая. На завтра всем оппозиционерам предписали явиться к следователям.
"Оргкомитет 12 июня" провел экстренное заседание в связи с обысками в квартирах у лидеров протестного движения. Так как Илье Яшину, ведущему завтрашнего митинга, была вручена повестка на 11 часов утра, а у его соведущей Евгении Чириковой дома были проведены обыски, решили выбрать резервную пару – Алену Попову с Дмитрием Гудковым.
Остальных выступающих на акции будет немного – не более 15 человек. Их окончательный список утвердят завтра.
О том, предотвратит ли власть волной обысков и арестов лидеров оппозиции мирную смену власти в России, мы сегодня беседуем с Евгенией Чириковой, лидером движения "В защиту Химкинского леса", Кириллом Гончаровым, лидером молодежного "Яблока" и Сергеем Давидисом, членом политсовета движения "Солидарность". Стали ли для вас неожиданными повальные обыски или оппозиционеры всегда начеку и готовы к такому повороту событий?
Евгения Чирикова: Вы знаете, честно говоря, испанскую инквизицию никто не ждет. И конечно же, никто не ждал, что будут обыски у Ксении Собчак и Алексея Навального, у которого в этот момент в квартире были и находятся дети. Потому что, по моей информации, обыск у него продолжался буквально до вашего звонка. Я не знаю, закончился он сейчас или нет. Мне кажется, это элемент пытки, когда в квартире находятся маленькие дети, несовершеннолетние дети, которые наблюдают в течение 10 часов, как роются в том числе и в их личных вещах, в их комнате. Были ли обыски у меня, я сразу оговорюсь, я не знаю, потому что в данный момент ни по месту регистрации, ни по месту жительства я не появляюсь так же, как и мои ближайшие родственники. Поэтому эту информацию я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Не знаю, но не исключаю такой возможности. Честно говоря, мне кажется, привыкать к такого рода вещам – это просто опасно и нельзя этого делать. Я лично считаю, что это повторение истории с 37 годом. Да, конечно, нас пока не расстреливают, но вы знаете, нельзя этого допускать – это ненормально, что в 7 часов утра к Ксении Собчак, которая не успела даже одеться, врываются люди и начинаю над ней издеваться, зачитывая личные письма и иронизируя, издеваясь над женщиной. Это ненормально.
Я считаю, что единственная реакция должна быть такая, что мы этого не боимся, мы считаем, что это методы постыдные, прошловековые, их использовать так же дико, как жечь женщин на площадях. И мы собираемся сказать решительное "нет". Поэтому мы все завтра выходим 12 июня дружно и идем на шествие, на митинг, и показываем, что эта тактика не работает, мы не испугались, мы не боимся, не трясемся. Я бы от себя добавила, что мне хочется просто знать, кто делает эти вещи, кто обыскивает. У них тоже наверняка есть дети, у них есть сослуживцы, у них есть родственники. Страна должна знать своих героев, люди, ближайшее окружение, их соседи должны знать, чем занимаются эти люди на работе.
Владимир Кара-Мурза: Какие следственные действия проводились в ваш адрес и какие методы давления к вам применялись?
Кирилл Гончаров: Ко мне пришли к первому, ко мне пришли в субботу, в ночь с субботы на воскресенье, в час ночи. В дверь квартиры раздался звонок, я подошел к двери, посмотрел в глазок, увидел четырех сотрудников, один из них был в форме, остальные в штатском. Они несколько раз позвонили мне, после чего принялись за соседей. Вопросы были прямолинейные: "Здравствуйте, мы из полиции. Давно ли вы видели своего соседа? Знаете ли вы, чем он занимается?". И все в таком духе. Я принял решение не вступать в разговор с полицией. В итоге сотрудники органов звонили мне на протяжение 15 минут без остановки, параллельно постукивая ногами в дверь. Обойдя несколько квартир, они оставили меня в покое. Я расцениваю эту ситуацию как меру запугивания перед маршем 12 июня. Я не знаю, почему я оказался в поле зрения сотрудников полиции, я не являюсь лидером оппозиции. Более того, я не вхожу ни в какие комитеты. Поэтому мне, честно говоря, удивителен такой визит сотрудников полиции ко мне домой. Соответственно, после того, как они ухали, я сразу ушел из дома, не появлялся здесь сутки. Сегодня с утра приехал, и пока визитов не было.
Владимир Кара-Мурза: Насколько серьезно пришлось скорректировать сценарий завтрашней акции?
Сергей Давидис: На самом деле даже сегодняшнее заседание не было экстренным, оно было намечено на час сегодняшнего дня, мы планировали решить окончательно все детали сценария митинга, технические моменты организации шествия и митинга, так оно все и прошло. Конечно, оно прошло под знаками обысков и задержаний. Но содержательно они заставили нас только предусмотреть запасных ведущих на случай, если Евгений и Илья не смогут по каким-то причинам попасть на митинг. И предусмотреть, что если кто-то пойдет на допрос или будет задержан из тех, кто планирован к выступлению, будут подготовлены короткие ролики с их обращением, которые будут запущены на большом экране.
Владимир Кара-Мурза: Марк Фейгин, адвокат и бывший депутат Государственной думы, рассматривает происходящее как спланированную акцию устрашения.
Марк Фейгин: Вне всяких сомнений, это целая операция, проводимая правоохранительными органами превентивно перед событиями 12 июня, перед "Маршем миллионов". Это действия, направленные на дезавуирование лидеров оппозиции и заметных активистов, которые являются несущей частью конструкции протеста. Безусловно, под этими действиями правоохранительных органов, и Следственного комитета, и органов внутренних дел, которые осуществляли действия по проведению обысков, задержаниям, доставлениям и так далее, имеется единственная цель, чтобы главные лидеры протеста, в частности, Навальный и Удальцов, которые приглашены завтра к 11 часам в Следственный комитет для дачи показаний по событиям 6 мая, отсутствовали собственно на марше и митинге, которые пройдут завтра. Никаких других существенных целей эта кампания устрашения, конечно, не преследует.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Ильи Ефимовича.
Слушатель: Добрый вечер. Желаю завтра вам удачно провести митинг, тем более, что Евгения является ведущей, она настоящая Жанна Д`Арк протестного движения. Я хотел спросить по поводу радикализации движения. На ваш взгляд, то, что произошло 6 мая, кидание камней, асфальта, драки – это путь, который может привести к успеху или нужно все-таки наращивать количество приходящих на митинги и выдвигать вполне понятные внятные требования? Я хотел спросить у вас, Евгения, вы считаете себя умеренным политиком или радикалом?
Евгения Чирикова: Вы знаете, прежде всего хочу сказать про камни. Камни, которые полетели, они прежде всего попали в моих товарищей, защитников Химкинского леса. Лично я категорически против любого насилия. Я считаю, что насилие – это признак бессилия. И следовательно, любые насильственные действия - это не наш метод, это смешно бороться камнями против вооруженных омоновцев. Наше оружие – это слово, и я не устаю это повторять. И собственно говоря, ни к каким насильственным действиям ни Навальный, ни Удальцов никогда в жизни не призывали, равно как, естественно, и я. Я продолжаю настаивать, что только ненасильственными действиями в нашем случае мы можем чего-то добиться. И наша борьба – это прежде всего борьба за мозги. Я считаю, что сейчас мы делаем все возможное для того, чтобы предотвратить насилие 12 числа. Сегодня огромную часть времени мы проводили на оргкомитете, мы обсуждали, как обеспечить безопасность. И если какие-то насильственные действия будут, я уверена, что так же, как 6 числа – это провокаторы. Причем у нас есть видеозаписи, которые свидетельствуют о следующем, что сначала человек в маске что-то кидает, его вроде как задерживают полицейские, он заходит за угол, и человек в маске благополучно, отпущенный этим полицейским, строгим вроде как минуту назад, уходит. Я не верю, что это какой-то оппозиционер. Я считаю, что единственный человек, который нагнетает протесты, настоящий радикал, он сидит в Кремле. И он делает все возможное, во-первых, для того, чтобы акция 12 июня стала всенародной, он делает все возможное для того, чтобы лидеры оппозиции не слили протест. Что касается меня, я вообще не очень люблю слово "политика", радикалом меня смешно называть. У меня есть некоторый опыт самоорганизации для защиты своих прав, для защиты прав наших детей, я просто делюсь с людьми этим опытом.
Владимир Кара-Мурза: Активисты "Яблока" протестовали против нового законодательства о митингах. Как по-вашему, будет ли оно применено против завтрашних организаторов акции?
Кирилл Гончаров: Вы знаете, во-первых, я хочу согласиться с Евгенией Чириковой и поддерживаю мысль о том, что нужно сохранить мирный характер протестного движения, нам ни в коем случае не стоит вестись на провокации со стороны властей. И вопрос, который был задан Евгении Чириковой, немножко некорректен, потому что действительно провокациями занимались люди в масках, профессиональные провокаторы, которые были настроены на то, чтобы спровоцировать тот законопроект, который был в итоге принят Государственной думой и подписан президентом России. Но я надеюсь на то, что завтра все будет в мирном русле приходить, мы сделаем все возможное, чтобы не было задержаний и не было никаких провокационных действий ни с нашей стороны, ни со стороны людей, которые придут туда целенаправленно для того, чтобы подставить активистов и людей, которые пришли выразить свою гражданскую позицию.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Волгоградской области от радиослушателя Юрия Владимировича.
Слушатель: Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, мне известно, что оппозиционерам грозили отобрать детей из семей. Скажите, пожалуйста, вам известны случаи, когда бы дети были реально отобраны из семей? Второй вопрос: скажите, пожалуйста, считаете ли, что нам нужно взять своих детей, возраст 10-12 лет, на митинги? Я хочу воспользоваться трибуной Радио Свобода, чтобы обратиться к гражданам стран Западной Европы, Соединенных Штатов Америки и Канады. Я бы просил, чтобы все-таки следственные органы этих стран для начала изучали вопрос, не являются ли эти дети похищенными из семей тех людей, которые выступают против нынешнего режима?
Владимир Кара-Мурза: Есть ли смысл приходить завтра с детьми?
Сергей Давидис: На самом деле, я думаю, что каждый человек взвешивает потенциальные риски с одной стороны, с другой стороны свои обстоятельства и свое желание передать свою гражданскую позицию своему ребенку, должен решать это сам. Я, когда согласованные мероприятия, ребенка 4 лет беру и не только потому, что не с кем оставить, а потому что считаю, что то, что важно для меня, то понимание блага страны, то понимание ценностей гражданской активности, которое есть у меня, оно передавалось ребенку. Пусть сейчас не может понять, со временем поймет. То, что я считаю хорошим делом, не может быть плохим для ребенка. На согласованном мероприятии вероятность негативных последствий невелика. К сожалению, мы 6 числа столкнулись, но это экзотика, за многие годы впервые такое случилось. И вне сомнения, все те, кто были с детьми, все те, кто считали необходимым от эпицентра событий быть в дали, такую возможность имели. Поэтому, я думаю, что решение принимает каждый сам, но я бы ребенка с собой взял.
Я бы хотел чуть-чуть не согласиться с коллегами по поводу вопроса о провокаторах. Разумеется, события 6 числа были спровоцированы специально засланными провокаторами с одной стороны, и провокационными действиями полиции, избирательно в нарушение закона применявшими насилие, с другой стороны. Но нельзя просто так ставить на одну доску с провокаторами тех людей, которые задержаны, которые поддались, возможно, провокации и дали отпор незаконным действиям. Это был искрений порыв, когда бьют рядом женщин и детей, кто-то оттолкнул полицейского, кто-то дал пинка полицейскому. Наверное, это нехорошо. Но в ситуации, когда ни один полицейский не наказан за явно незаконные действия, осуждать этих людей, мне кажется, не совсем корректно, по крайней мере, без разбору. И мне кажется, задачей протестного движения, задачей оппозиции является так или иначе является помощь и поддержка тем людям, которые задержаны, а их сейчас уже 12 человек, которые находятся под стражей по обвинениям в беспорядках на Болотной. Это не те провокаторы, которых прислали со стороны, чтобы организовать насилие. Это люди, по крайней мере, большей частью, которые искренне среагировали на вызов, может быть неправильно, может быть с нарушением закона, а может быть нет.
Владимир Кара-Мурза: Эдуард Лимонов, председатель исполкома партии "Другая Россия", видит своеобразную логику в действиях власти.
Эдуард Лимонов: Надо, видимо, наказать людей за 6 мая, что же, оставлять ненаказанными? Я полагаю, с точки зрения власти накануне следующего митинга 12 числа нужно их наказать. Температуру толпы очень сложно измерить, это может оттолкнуть какое-то количество людей, а может и привлечь. Это, знаете, как реклама, никогда не знаешь, можешь затратить миллионы долларов на рекламу, а будет ли эффект, со всей вероятностью сказать нельзя. Главное, что на самом деле митинг ничего не решает. Закрытие политического сезона и только. Ведь не планировали завтра вооруженное восстание. О чем разговор? Ну проведут еще один митинг.
Владимир Кара-Мурза: Является, по вашему опыту, тема детей формой давления на оппозиционеров?
Евгения Чирикова: Да, у меня есть опыт, когда у меня пытались отнять детей. Причем это было через несколько дней после того, когда в руки президенту Медведеву мы передали общественно-экологическую экспертизу с альтернативными вариантами прокладки трасы не через Химкинский лес, а в обход леса и по более правильной траектории. Решался и транспортный вопрос, и были дешевле варианты. Единственное, у них был огромный минус – нельзя было застроить земли Химкинского леса никакой инфраструктурой. И на этой же неделе пришли за моими детьми. Выход один из такой ситуации, если вы оказались, то вам нужно действовать максимально открыто. Я ту же сделала широчайшее видеообращение, попросила помощи у граждан. Потому что я понимала, что с такой просьбой идти в полицию бессмысленно. И собственно говоря, я считаю, что меня спасли российские граждане, которые начали звонить повально в органы опеки и требовали отстать от меня и моих детей. Мне даже принесли потом извинения.
По вопросу я хотела бы высказаться, по поводу митингов. У меня тоже двое детей, и я считаю, что было бы честно, если скажу свою позицию как мать. Может быть я не такая смелая как Давидис, может быть я не доросла до уровня оппозиционера бесстрашного, но лично своих детей последнее время я на акции не беру, потому что я не доверяю нашей власти, я не знаю, что от них ждать. Собой я готова рисковать, а вот своими детьми нет. Я считаю, что это взрослая история, я потом сама детям расскажу. Я сама в шоке была 6 числа, когда я видела, как бьют людей, как бьют женщины – это незабываемо. Я не хочу, чтобы мои дети это видели, им еще рано на это смотреть. Я считаю, что моя задача сделать так, чтобы у моих детей было счастливое детство. Я как мать не имею права им показывать такие страшные вещи. Можете со мной не согласиться, у каждого родителя свое мнение. Но и то, что касается людей, которые сейчас задержаны, я с Сергеем Давидисем, в чем не соглашусь. Я не считаю, что это незаконные действия, если человек оттолкнул полицейского, который избивает. Это самооборона, что здесь незаконного? Я говорю о тех товарищах, бандитах в масках, которые стали камнями кидаться и попадать в журналистов, в активистов.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Виктора.
Слушатель: Добрый вечер. У меня парочка соображений. Первое, совет оппозиционерам на будущее может быть: не надо хранить материалы на жестких дисках, в наше время можно все хранить в интернете, есть файлообменники, другие средства. Вы просто храните в интернете, если у вас что-то изымают, вы приходите в интернет-кафе и там можете продолжать свою работу. Может быть вы в курсе, но на всякий случай. Второе: по-моему, мы все знаем, единственный заказчик, ради которого старается власть, это ради него ночами парламентарии не спят, принимают законы, ради него аресты продолжаются. Я считаю, митинг выполнит свои функции, если решит две задачи: во-первых, еще раз подтвердит конструктивную программу, которую он предлагает делать на будущее с перевыборами и так далее, и второе- однозначно укажет Путину следовать тем путем, который ему указали в бюллетене в "Коммерсанте".
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, волна репрессий повысила ли или наоборот снизила массовость и охоту придти на завтрашнюю акцию?
Кирилл Гончаров: Вы знаете, здесь уже звучал тезис о том, что Владимир Путин является главным оппозиционером в стране и за ним готовы выходить на улицу сто тысяч человек после его глупых инициатив. Я считаю, что последние решения властей, и законопроект, и то, что происходит в последние дни в квартирах у оппозиции, будет наращивать массовые настроения протеста в России, это станет катализатором к массовому протесту. Я надеюсь, что не произойдет радикалции, о которой многие политологи сейчас говорят. Все-таки наша задача – мирный ненасильственный протест. И не надо давать властям повод обвинять нас в том, что мы ходим с оружием в руках и кидаем камнями в сотрудников полиции и ОМОНа. Я все-таки надеюсь на то, что хватит здравого смысла сохранить этот тезис как главный и фундаментальный.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Анатолия.
Слушатель: Будьте любезны, у меня такой нудный вопрос, он в разных формах всегда адресован, но в принципе один и тот же. Вот протестное движение, есть какая-то группа лидеров, рассчитывают ли они, во-первых, на то, что к ним со временем примкнут более широкие массы населения, и готовы ли они возглавить в этом случае широкие движения протеста?
Владимир Кара-Мурза: По-моему, наш радиослушатель не считает массовым движение "За честные выборы". Каково ваше мнение?
Сергей Давидис: Оно уже весьма массовое, и в Москве, и в Санкт-Петербурге, так или иначе этому протесту сочувствует большая часть граждан. В чем правда этого вопроса, в том, что, конечно, пока все-таки это не большинство россиян готовы активно отстаивать свои права или даже желают перемен в ущерб своим страхам по поводу потери стабильности какой-то эфемерной. И эта ситуация будет меняться по объективным причинам, потому что нет оснований ожидать, что те условия, которые выдвинуты протестом, куда-то денутся, власть все новые и новые глупые действия предпринимает, экономическая ситуация будет, вероятно, ухудшаться, очевидно, уже запланированы какие-то действия, которые будут провоцировать социальные конфликты, никуда от них не деться. Поэтому объективно протест будет расти, но рассчитывать, что именно эти люди, которые сейчас являются лидерами протеста, обязательно будут и дальше возглавлять все и вся, конечно, неправильно.
И вообще сейчас на повестке дня вопросы в манифесте, который подготовлен для этого митинга, "Манифесте свободной России" очень важная вещь есть: помимо планов обустройства России на переходный период, там обозначены достаточно четко намерения в рамках ясной демократической процедуры избрать какие-то координационные органы, общие координационные органы протеста. И вот кого участники протеста выберут, те и будут возглавлять. Я уверен, что те, кто сейчас так или иначе являются лицами протеста, они готовы его возглавлять, но они должны получить мандат от участников протеста, и кто-то из них получит, кто-то нет. Но это неважно, важно, что люди, которым доверяет большинство тех людей, которые готовы защищать свои права. И такое будет. Я думаю, к осени уже удастся сформировать такой орган.
Владимир Кара-Мурза: Петр Верзилов, арт-активист, муж задержанной Надежды Толоконниковой, доволен бесплатной рекламой для завтрашней акции.
Петр Верзилов: Многие люди, связанные с подготовкой завтрашнего "Марша миллионов", уверены, что в рядах власти есть тайные доброхоты, которые на самом деле хотят как-то поспособствовать оппозиции, помочь в раскрутке событий завтрашних и как-то поспособствовать тому, чтобы все прошло как можно многочисленнее, как можно ярче и как можно громче. Поэтому эти люди, имеющие влияние на Следственный комитет, устроили такие показательные массивные одновременные обыски, аналогов которым последние много лет никто не видел. Потому что другую причину такого абсурдного сегодняшнего действия подобрать сложно. У меня самого в абсолютно пустую квартиру, в которой я прописан, около 10 оперативников несколько часов стучались, и соседи выходили общаться с ними. Никто ничего не объяснял. Они пытались очень долго попасть в помещение, в котором совершенно очевидно, что никого нет. Поэтому эту абсурдную логику объяснить почти никак невозможно, кроме искреннего желания поспособствовать рекламе завтрашнего большого события.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Федора.
Слушатель: Добрый вечер, господа. Я считаю, что не нужно было "Единой России" огород городить, какой-то велосипед изобретать - закон о ужесточении митингов. Надо было просто ввести в уголовный кодекс статью, которая была в советском уголовном кодексе - распространение заведомо ложной информации, перефразируя немножко: порочащая путинский и общественный строй. И человек поехал на пять лет. Он диссидент. Второе, то, что митинги, у нас диссидентов нет, настоящих диссидентов нет, которые были в 60-70, может быть вожаков поэтому нет, как вы считаете?
Владимир Кара-Мурза: Продолжает ли нынешнее поколение протестующих традиции советских диссидентов?
Евгения Чирикова: Вы знаете, конечно, поменялся образ человека, который протестует против власти. Конечно, меняется время, меняются лица. Я не знаю, кто у нас сейчас сравнится с тем же самым академиком Сахаровым по величию фигуры. Нельзя говорить, что у нас совсем нет диссидентов – это не так. Потом нельзя забывать о тех людях, которые уже сейчас являются политическими заключенными, тот же самый Михаил Борисович Ходорковский, который на самом деле в том момент, когда все считали Путина демократом чистой воды, он всему миру показал, кто на самом деле этот демократ. Это было 8 лет назад. Собственно говоря, сейчас те люди, которые протестуют против власти, у них есть свое лицо. Знаете, люди - это средний класс, это люди небедные, может быть не являются какими-то аскетами, у них обычные семейные ценности среднего класса, у них дети, работа, такие может быть обычные люди, как я, например, считаю себя человеком совершенно ординарным, обычным, но нам просто не нравится, что у наших детей отнимают будущее, поэтому мы вынуждены протестовать. Да, конечно, мы не такие великие, как Сахаров при этом, но мы тоже хотим, чтобы будущим поколениям в России жилось хорошо, чтобы нашим детям было хорошо, мы хотим справедливости. Я не думаю, что мы так уж плохи.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, продолжается ли слежка за вами или вы не боитесь выйти на завтрашнюю акцию?
Кирилл Гончаров: Если они действительно рассчитывают на то, что после их визита я спрячусь и не буду выходить на уличные акции протеста, в том числе 12, то это, конечно, глупые и наивные ребята, потому что желание после их визита пойти на акцию у меня прибавилось в разы. Я надеюсь, что такое желание имеет большинство граждан России и не только Москвы. Здесь звучал вопрос про работу с регионами, очень много региональных активистов, которые сейчас поддерживают те инициативы, которые проходят в Москве, те уличные акции оппозиции, которые проходят в Москве. Завтра будут проводить пикеты и акции протеста в своих городах – Краснодар, Омск, Челябинск, Екатеринбург. Поэтому, я считаю, что протест усиливается, и ребятам из Кремля будет очень нелегко остановить этот процесс.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем Иркутск, радиослушателя Андрея.
Слушатель: Добрый вечер. Я бы хотел узнать, какое имеют отношение к делу вещи, деньги и прочее, не компьютеры, а просто вещи, которые типа футболок, для Маркина? На тех же деньгах может быть секретная информация что ли?
Владимир Кара-Мурза: Там все под одну гребенку гребли. Как по-вашему, то, что изъяли наглядную агитацию у оппозиционеров, говорит ли это о том, что завтра тоже будут за это преследовать?
Сергей Давидис: Нет, я думаю, конечно, нет. Просто абсурд, у Сергея Удальцова изъяли флаги "Левого фронта", которые у него были, они именно у него хранились, поэтому просто не с чем завтра пойти. Или у Алексея Навального изъяли футболку, в которой ходит огромное количество людей в таких же футболках про "партию жуликов и воров". Это, конечно, абсолютный абсурд, и это лишний раз подчеркивает важность того, за что мы боремся. Реально на примере оппозиционеров кажется возмутительным, а это свойство любого обыска. Приходят люди по совершенно непонятным основаниям, они ни перед кем не обосновывают, почему нужно провести обыск у этого человека, они забирают абсолютно все, что им приходит в голову. Если у человека компьютер орудие производства, на многие месяцы остается без этого компьютера, тогда как, очевидно, им не нужен компьютер, а нужны данные, которые они могли списать и анализировать, сколько хотят. Месяцами после этого держат. Это на самом деле базовая проблема того, что наша правоохранительная система абсолютно не заточена под права человека, под соблюдение этих прав, она не уважает человека, она рассматривает его как объект, по сравнению с интересами которого интересы великого государства - это нечто совершенно более важное. Это в данном случае проявляется очень ярко. Возмутительно, что у людей забирают. Да и деньги, какое отношение деньги имеют к расследованию обстоятельств 6 числа? Какое отношение телефоны имеют к расследованию обстоятельств 6 числа? У людей изъяли всю технику, я надеюсь, им есть, где взять, но есть люди, для которых это существенная проблема. У них изъяли все компьютеры, все телефоны, надо срочно бежать, покупать эти телефоны. Никаких здравых оснований для того, чтобы это делать, нет. Это, конечно же, репрессивная мера. Другое дело, что она действует не только в ситуации с преследованием оппозиционеров, но и вообще всегда, поскольку права гражданина не уважаются этой системой никогда.
Владимир Кара-Мурза: Леонид Гозман, бывший сопредседатель партии "Правое дело", опасается резкого обострения ситуации.
Леонид Гозман: Я очень опасаюсь, что власть хочет спровоцировать беспорядки для того, чтобы иметь возможность их подавить, для того, чтобы сказать, что иного языка, кроме языка силы, оппозиция не понимает и что других возможностей, кроме подавления, власти не осталось. Мне кажется, они внимательно изучили историю поджога Рейхстага и приняли ее как руководство к действию. Если мы все не пойдем, то они выиграли. Я бы не хотел, чтобы они выиграли. Я бы не хотел жить в стране, в которой постоянно врут. Попробуйте найти человека, который поверит Следственному комитету, что обыски сегодня и вызов в Следственный комитет на завтра – это случайное совпадение.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвички Людмилы Михайловны.
Слушательница: Добрый вечер. Хотела бы выяснить, есть ли у вас возможности начать агитацию среди ОМОНа и всех органов с тем, чтобы так же, как во времена революции, устраивали коммунисты, когда вели во вражеском лагере агитацию, чтобы развалить их.
Владимир Кара-Мурза: Наверное, такие времена за горами.
Евгения Чирикова: Вы знаете, это очень важная работа и, причем, не только с ОМОНом, а работа с теми, кто работает на существующий режим, потому что очень часто эти люди не отдают себе отчета, что они делают. Это сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом, это всевозможные следователи, это полицейские, которые выполняют незаконные безумные приказы, это несчастные развращенные дети из всех этих прокремлевских движений. Мне как матери безумно страшно: вдруг моего ребенка так же кто-то обработает, оболванит. Потому что это самое мерзкое на свете – использование детей для прикрытия своих интересов, интересов воровства, других интересов у них нет. Собственно говоря, для того, чтобы каким-то образом бороться мы в завтрашнюю программу выступлений включили в том числе и выступления людей, которые отказались от работы на этот режим. И естественно, мы не оставляем никогда такой возможности поговорить с теми людьми, которые нас задерживают. И лично я, и мои товарищи, даже когда нас незаконно задержали омоновцы или полицейские, мы обязательно просто разговариваем с ними, мы пытаемся пояснить нашу позицию, мы пытаемся сказать, почему мы вышли. Мы пытаемся убедить, что мы не проплаченные шпионы, не агенты госдепа, мы просто жить хотим нормально, чтобы у наших детей все было хорошо и у ваших в том числе. И собственно говоря, это очень важная работа. Я вообще призываю людей, которые завтра придут на эти акции, заглядывать в эти лица и находить в них какой-то отклик. Прежде всего мы все люди, если кто-то из нас еще является заблудшей овечкой, то эту овечку пора возвращать на путь истинный.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, можно ли на данном этапе найти общий язык с омоновцами?
Кирилл Гончаров: Да, безусловно, можно, и эта технология срабатывала и в Сербии, и в Грузии, и на Украине, там, где здравомыслящие люди со стороны правоохранителей понимали, что против своего народа просто бессмысленно идти. Надо доказывать сотрудникам ОМОНа, что они такие же как мы, мы живем в одной стране и нам, в конце концов, делить с ними нечего. Они защищают интересы людей, которые совершают государственное преступление, в случае чего эти люди уедут из страны. Нам уезжать некуда с этими ребятами, с омоновцами. Поэтому все вместе мы делаем общее дело, мы хотим жить в свободной стране. Когда мы разговариваем с полицией, с ОМОНом, они очень позитивно кивают головой и очень часто поддерживают нашу позицию, но ссылаются на приказы, которые им вешают сверху. Говорят о том, что когда меня уволят, я точно к вам присоединюсь. На мой взгляд, надо с ними разговаривать, надо находить общий язык и надо делать все для того, чтобы они понимали нашу позицию, говорить ясно и просто. Я думаю, что в скором времени, чем больше им отдается таких неправомерных приказов, тем быстрее и с большей долей вероятности эти ребята перейдут на нашу сторону и перестанут уже исполнять глупые бессмысленные приказы, которые бьют по самому имиджу сотрудников полиции и ОМОНа.
Владимир Кара-Мурза: На наши телетайпы приходят информационные сообщения, что закончился обыск у Алексея Навального. О результатах он пока пишет только в социальных сетях. Слушаем вопрос Геннадия Сергеевича, радиослушателя из Смоленской области.
Слушатель: Здравствуйте. Я пришел к выводу, что есть правовая процедура отстранения Путина и его тоталитарного режима от власти. Послушайте внимательно. Есть Гаагский трибунал, вам нужно принять заявление через интернет, принять резолюцию, что подписано это заявление о военных преступлениях Путина во второй чеченской войне. Он сядет за геноцид. Если Путин меня услышит или ему сегодня доложат, завтра у вас пройдет, а если нет, то это заявление должно пройти через интернет, и он в штаны накакает сегодня же.
Владимир Кара-Мурза: Какие лозунги будут на завтрашней акции касательно персонально руководителей государства?
Сергей Давидис: Требование отставки незаконно избранного президента и роспуска незаконно избранной, не избранной, фактически назначенной думы были и есть. И в том манифесте, который предлагается завтрашнему митингу, там довольно подробно расписана последовательность действий, которая с одной стороны позволила бы добиться этих целей, с другой стороны избежать катаклизмов управляемости страной, то есть прописана преемственность различных органов, последовательность процедур, которые позволят добиться этого результата. А что касается лозунгов, то если кратко, то это лозунги, которые были, те требования, которые были: освобождение политзаключенных, перевыборы думы и президента, политическая реформа, независимость суда. Поскольку ничего из них не выполнено, уступки в сфере регистрации партий – это очень незначительные результаты, один освобожденный политзаключенный Сергей Мохнаткин, который будет выступать завтра. Даже уже закон о выборах губернаторов – это не уступка, а издевательство, выборов губернаторов по-прежнему нет.
Владимир Кара-Мурза: Что вы видите общего и в чем отличие в атмосфере, которая предшествовала первой акции на Болотной 10 декабря, когда вы вели колонну с площади Революции, и сегодняшней атмосферой перед завтрашней акцией?
Евгения Чирикова: Конечно, теперь мы больше верим в свои силы. Первый раз, когда мы шли на эту волнительную для нас акцию, мы не знали, сколько нас соберется. По сути первый по-настоящему очень большой митинг оппозиция собрала, тогда впервые сто тысяч на улицы вышло, даже больше. И сегодня мы себя чувствуем более уверенно. С другой стороны, лично меня переполняет праведный гнев. Потому что я считаю, что то, что сегодня сделали в отношении моих товарищей, в отношении лидеров оппозиции – это просто позорно для нашей страны, это позор на весь мир. И я считаю, что любой человек, который узнает, что в семье Алексея Навального при его маленьких детях проводился обыск, рылись в детской комнате, после этого невозможно дома сидеть. Так что я считаю, что сейчас, несмотря на то, что лето, несмотря, что многие разъехались, я думаю, что сейчас у нас очень хорошие шансы показать, что мы не сдались, что нас опять много, что людей, с которыми надо считаться, их много. И на самом деле, если вы сейчас находитесь далеко от дома, вы не можете лично приехать, то давайте сегодня вечером проведем такой флешмоб. Позвоните своим друзьям, хотя бы трем-четырем и пригласите их на завтрашнюю акцию. Потому что то, что сейчас происходит – это угроза нашей с вами личной свободе. Да, про Алексея Навального много что говорят, от него следователи не уйдут, его и его жену не заберут. А вы не знаете, что будет завтра с вами, если сегодня вы примите решение тихо отсидеться.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Евгения Сергеевича.
Слушатель: Мне хотелось бы попросить, чтобы когда пойдут колонны, надо старших назначить по бокам, чтобы не подпустить омоновцев к вам. Потому что завтра будет провокация страшная, я чувствую это. Чтобы расстояние соблюдали от омоновцев. Потому что им указание дано завтра вас громить. Это я чувствую.
Владимир Кара-Мурза: Какие меры предосторожности? Вы повысили их по сравнению с предыдущими митингами?
Сергей Давидис: Да, в обеспечении безопасности в этот раз принимает участие больше волонтеров, чем в предыдущие мероприятия. Мы будем с большим вниманием относиться ко всему, что может быть истолковано как нарушение закона полицией, избегать того, что может быть осуществлена провокация. Хотя вне сомнения, я полагаю, что основная ответственность за соблюдение порядка все-таки лежит на полиции, потому что в нашей ситуации, когда движение колонны демонстрантов полностью ограничено колоннами полиции, едва ли не на каждого демонстранта приходится по полицейскому, наши возможности очень невелики. У нас нет полномочий применять принудительные меры, мы можем только обращаться к полиции, и все, что зависит от нас, мы сделаем. В этом смысле приготовились в этот раз больше, чем в предыдущие. Но как в прошлый раз, я полагаю, вина за провокации и насилия полностью лежит на полиции, так и в этот раз от нее полностью зависит, мирно, благополучно пройдет мероприятие или нет.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, насытилась ли власть сегодняшними обысками или вы ожидаете еще новых гостей непрошеных к себе?
Кирилл Гончаров: Хотелось бы верить, что тот позор и тот спектакль, который сегодня и вчера был в квартирах у оппозиционеров, прекратится, и "охота на ведьм" закончится сегодня-завтра. Хотя, учитывая специфику деятельности властей, я не удивлюсь ничему на самом деле. Считаю, что власть не успокоится до тех пор, пока полностью не расчистит политическое поле.
Владимир Кара-Мурза: Как завтра будет организовано движение? По-моему, первый раз такой маршрут, который завтра будет использован.
Евгения Чирикова: Вы знаете, конкретно по движению, по каким улицам мы идем и прочее - это лучше у Сергея Давидиса спросить, потому что он здесь явно совершенно больше компетентен, чем я. Я просто не участвовала в переговорах по поводу безопасности и все повороты точно не повторю. Завтра мы без двадцати 12, наши сторонники с экологическими лозунгами, мы призываем приходить с нашей зеленой символикой. И там, я думаю, мы на месте разберемся, как нам вместе двигаться. Еще есть один нюанс. Дело в том, что в этот раз движение будет идти двумя колонами, поскольку между нами находится бульвар. У меня просьба личная: пожалуйста, давайте будем бережно относиться к этому бульвару, это наш город, поэтому давайте его постараемся оставить таким же замечательным, каким он был до нас, давайте его не будем вытаптывать. Честно говоря, у нас самый интеллигентный протест на планете, я думаю, мой призыв может быть и так прекрасно воспримут. Мне кажется, у нас очень интеллигентные люди. Я видела ни одну нашу акцию протеста, и все проходят обычно интеллигентно, мирно, мы друг другу помогаем. Я думаю, завтра тоже так должно произойти, если наши доблестные органы не решат провести какую-нибудь провокацию.
Владимир Кара-Мурза: Какие нюансы, что-то с водой ограничение?
Сергей Давидис: Да, просили брать с собой воду не более чем в полулитровой бутылке, при необходимости открывали, отпивали, чтобы полицейские могли быть уверены, что это не горючая жидкость, а просто вода. И сам механизм, как будет организовано накопление движения на марш, поскольку бульвары узкие, то начиная с 12 часов полиция начнет пропускать через рамки, которые установлены за кинотеатром "Пушкинский" на пересечении Страстного бульвара и Большой Дмитровки, там будет 46 рамок, достаточно большое количество. Люди первоначально будут накапливаться на Страстном бульваре.
В Следственном комитете России заявили, что обыски у всех оппозиционеров проводились в рамках уголовного дела о массовых беспорядках 6 мая. На завтра всем оппозиционерам предписали явиться к следователям.
"Оргкомитет 12 июня" провел экстренное заседание в связи с обысками в квартирах у лидеров протестного движения. Так как Илье Яшину, ведущему завтрашнего митинга, была вручена повестка на 11 часов утра, а у его соведущей Евгении Чириковой дома были проведены обыски, решили выбрать резервную пару – Алену Попову с Дмитрием Гудковым.
Остальных выступающих на акции будет немного – не более 15 человек. Их окончательный список утвердят завтра.
О том, предотвратит ли власть волной обысков и арестов лидеров оппозиции мирную смену власти в России, мы сегодня беседуем с Евгенией Чириковой, лидером движения "В защиту Химкинского леса", Кириллом Гончаровым, лидером молодежного "Яблока" и Сергеем Давидисом, членом политсовета движения "Солидарность". Стали ли для вас неожиданными повальные обыски или оппозиционеры всегда начеку и готовы к такому повороту событий?
Евгения Чирикова: Вы знаете, честно говоря, испанскую инквизицию никто не ждет. И конечно же, никто не ждал, что будут обыски у Ксении Собчак и Алексея Навального, у которого в этот момент в квартире были и находятся дети. Потому что, по моей информации, обыск у него продолжался буквально до вашего звонка. Я не знаю, закончился он сейчас или нет. Мне кажется, это элемент пытки, когда в квартире находятся маленькие дети, несовершеннолетние дети, которые наблюдают в течение 10 часов, как роются в том числе и в их личных вещах, в их комнате. Были ли обыски у меня, я сразу оговорюсь, я не знаю, потому что в данный момент ни по месту регистрации, ни по месту жительства я не появляюсь так же, как и мои ближайшие родственники. Поэтому эту информацию я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Не знаю, но не исключаю такой возможности. Честно говоря, мне кажется, привыкать к такого рода вещам – это просто опасно и нельзя этого делать. Я лично считаю, что это повторение истории с 37 годом. Да, конечно, нас пока не расстреливают, но вы знаете, нельзя этого допускать – это ненормально, что в 7 часов утра к Ксении Собчак, которая не успела даже одеться, врываются люди и начинаю над ней издеваться, зачитывая личные письма и иронизируя, издеваясь над женщиной. Это ненормально.
Я считаю, что единственная реакция должна быть такая, что мы этого не боимся, мы считаем, что это методы постыдные, прошловековые, их использовать так же дико, как жечь женщин на площадях. И мы собираемся сказать решительное "нет". Поэтому мы все завтра выходим 12 июня дружно и идем на шествие, на митинг, и показываем, что эта тактика не работает, мы не испугались, мы не боимся, не трясемся. Я бы от себя добавила, что мне хочется просто знать, кто делает эти вещи, кто обыскивает. У них тоже наверняка есть дети, у них есть сослуживцы, у них есть родственники. Страна должна знать своих героев, люди, ближайшее окружение, их соседи должны знать, чем занимаются эти люди на работе.
Владимир Кара-Мурза: Какие следственные действия проводились в ваш адрес и какие методы давления к вам применялись?
Кирилл Гончаров: Ко мне пришли к первому, ко мне пришли в субботу, в ночь с субботы на воскресенье, в час ночи. В дверь квартиры раздался звонок, я подошел к двери, посмотрел в глазок, увидел четырех сотрудников, один из них был в форме, остальные в штатском. Они несколько раз позвонили мне, после чего принялись за соседей. Вопросы были прямолинейные: "Здравствуйте, мы из полиции. Давно ли вы видели своего соседа? Знаете ли вы, чем он занимается?". И все в таком духе. Я принял решение не вступать в разговор с полицией. В итоге сотрудники органов звонили мне на протяжение 15 минут без остановки, параллельно постукивая ногами в дверь. Обойдя несколько квартир, они оставили меня в покое. Я расцениваю эту ситуацию как меру запугивания перед маршем 12 июня. Я не знаю, почему я оказался в поле зрения сотрудников полиции, я не являюсь лидером оппозиции. Более того, я не вхожу ни в какие комитеты. Поэтому мне, честно говоря, удивителен такой визит сотрудников полиции ко мне домой. Соответственно, после того, как они ухали, я сразу ушел из дома, не появлялся здесь сутки. Сегодня с утра приехал, и пока визитов не было.
Владимир Кара-Мурза: Насколько серьезно пришлось скорректировать сценарий завтрашней акции?
Сергей Давидис: На самом деле даже сегодняшнее заседание не было экстренным, оно было намечено на час сегодняшнего дня, мы планировали решить окончательно все детали сценария митинга, технические моменты организации шествия и митинга, так оно все и прошло. Конечно, оно прошло под знаками обысков и задержаний. Но содержательно они заставили нас только предусмотреть запасных ведущих на случай, если Евгений и Илья не смогут по каким-то причинам попасть на митинг. И предусмотреть, что если кто-то пойдет на допрос или будет задержан из тех, кто планирован к выступлению, будут подготовлены короткие ролики с их обращением, которые будут запущены на большом экране.
Владимир Кара-Мурза: Марк Фейгин, адвокат и бывший депутат Государственной думы, рассматривает происходящее как спланированную акцию устрашения.
Марк Фейгин: Вне всяких сомнений, это целая операция, проводимая правоохранительными органами превентивно перед событиями 12 июня, перед "Маршем миллионов". Это действия, направленные на дезавуирование лидеров оппозиции и заметных активистов, которые являются несущей частью конструкции протеста. Безусловно, под этими действиями правоохранительных органов, и Следственного комитета, и органов внутренних дел, которые осуществляли действия по проведению обысков, задержаниям, доставлениям и так далее, имеется единственная цель, чтобы главные лидеры протеста, в частности, Навальный и Удальцов, которые приглашены завтра к 11 часам в Следственный комитет для дачи показаний по событиям 6 мая, отсутствовали собственно на марше и митинге, которые пройдут завтра. Никаких других существенных целей эта кампания устрашения, конечно, не преследует.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Ильи Ефимовича.
Слушатель: Добрый вечер. Желаю завтра вам удачно провести митинг, тем более, что Евгения является ведущей, она настоящая Жанна Д`Арк протестного движения. Я хотел спросить по поводу радикализации движения. На ваш взгляд, то, что произошло 6 мая, кидание камней, асфальта, драки – это путь, который может привести к успеху или нужно все-таки наращивать количество приходящих на митинги и выдвигать вполне понятные внятные требования? Я хотел спросить у вас, Евгения, вы считаете себя умеренным политиком или радикалом?
Евгения Чирикова: Вы знаете, прежде всего хочу сказать про камни. Камни, которые полетели, они прежде всего попали в моих товарищей, защитников Химкинского леса. Лично я категорически против любого насилия. Я считаю, что насилие – это признак бессилия. И следовательно, любые насильственные действия - это не наш метод, это смешно бороться камнями против вооруженных омоновцев. Наше оружие – это слово, и я не устаю это повторять. И собственно говоря, ни к каким насильственным действиям ни Навальный, ни Удальцов никогда в жизни не призывали, равно как, естественно, и я. Я продолжаю настаивать, что только ненасильственными действиями в нашем случае мы можем чего-то добиться. И наша борьба – это прежде всего борьба за мозги. Я считаю, что сейчас мы делаем все возможное для того, чтобы предотвратить насилие 12 числа. Сегодня огромную часть времени мы проводили на оргкомитете, мы обсуждали, как обеспечить безопасность. И если какие-то насильственные действия будут, я уверена, что так же, как 6 числа – это провокаторы. Причем у нас есть видеозаписи, которые свидетельствуют о следующем, что сначала человек в маске что-то кидает, его вроде как задерживают полицейские, он заходит за угол, и человек в маске благополучно, отпущенный этим полицейским, строгим вроде как минуту назад, уходит. Я не верю, что это какой-то оппозиционер. Я считаю, что единственный человек, который нагнетает протесты, настоящий радикал, он сидит в Кремле. И он делает все возможное, во-первых, для того, чтобы акция 12 июня стала всенародной, он делает все возможное для того, чтобы лидеры оппозиции не слили протест. Что касается меня, я вообще не очень люблю слово "политика", радикалом меня смешно называть. У меня есть некоторый опыт самоорганизации для защиты своих прав, для защиты прав наших детей, я просто делюсь с людьми этим опытом.
Владимир Кара-Мурза: Активисты "Яблока" протестовали против нового законодательства о митингах. Как по-вашему, будет ли оно применено против завтрашних организаторов акции?
Кирилл Гончаров: Вы знаете, во-первых, я хочу согласиться с Евгенией Чириковой и поддерживаю мысль о том, что нужно сохранить мирный характер протестного движения, нам ни в коем случае не стоит вестись на провокации со стороны властей. И вопрос, который был задан Евгении Чириковой, немножко некорректен, потому что действительно провокациями занимались люди в масках, профессиональные провокаторы, которые были настроены на то, чтобы спровоцировать тот законопроект, который был в итоге принят Государственной думой и подписан президентом России. Но я надеюсь на то, что завтра все будет в мирном русле приходить, мы сделаем все возможное, чтобы не было задержаний и не было никаких провокационных действий ни с нашей стороны, ни со стороны людей, которые придут туда целенаправленно для того, чтобы подставить активистов и людей, которые пришли выразить свою гражданскую позицию.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Волгоградской области от радиослушателя Юрия Владимировича.
Слушатель: Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, мне известно, что оппозиционерам грозили отобрать детей из семей. Скажите, пожалуйста, вам известны случаи, когда бы дети были реально отобраны из семей? Второй вопрос: скажите, пожалуйста, считаете ли, что нам нужно взять своих детей, возраст 10-12 лет, на митинги? Я хочу воспользоваться трибуной Радио Свобода, чтобы обратиться к гражданам стран Западной Европы, Соединенных Штатов Америки и Канады. Я бы просил, чтобы все-таки следственные органы этих стран для начала изучали вопрос, не являются ли эти дети похищенными из семей тех людей, которые выступают против нынешнего режима?
Владимир Кара-Мурза: Есть ли смысл приходить завтра с детьми?
Сергей Давидис: На самом деле, я думаю, что каждый человек взвешивает потенциальные риски с одной стороны, с другой стороны свои обстоятельства и свое желание передать свою гражданскую позицию своему ребенку, должен решать это сам. Я, когда согласованные мероприятия, ребенка 4 лет беру и не только потому, что не с кем оставить, а потому что считаю, что то, что важно для меня, то понимание блага страны, то понимание ценностей гражданской активности, которое есть у меня, оно передавалось ребенку. Пусть сейчас не может понять, со временем поймет. То, что я считаю хорошим делом, не может быть плохим для ребенка. На согласованном мероприятии вероятность негативных последствий невелика. К сожалению, мы 6 числа столкнулись, но это экзотика, за многие годы впервые такое случилось. И вне сомнения, все те, кто были с детьми, все те, кто считали необходимым от эпицентра событий быть в дали, такую возможность имели. Поэтому, я думаю, что решение принимает каждый сам, но я бы ребенка с собой взял.
Я бы хотел чуть-чуть не согласиться с коллегами по поводу вопроса о провокаторах. Разумеется, события 6 числа были спровоцированы специально засланными провокаторами с одной стороны, и провокационными действиями полиции, избирательно в нарушение закона применявшими насилие, с другой стороны. Но нельзя просто так ставить на одну доску с провокаторами тех людей, которые задержаны, которые поддались, возможно, провокации и дали отпор незаконным действиям. Это был искрений порыв, когда бьют рядом женщин и детей, кто-то оттолкнул полицейского, кто-то дал пинка полицейскому. Наверное, это нехорошо. Но в ситуации, когда ни один полицейский не наказан за явно незаконные действия, осуждать этих людей, мне кажется, не совсем корректно, по крайней мере, без разбору. И мне кажется, задачей протестного движения, задачей оппозиции является так или иначе является помощь и поддержка тем людям, которые задержаны, а их сейчас уже 12 человек, которые находятся под стражей по обвинениям в беспорядках на Болотной. Это не те провокаторы, которых прислали со стороны, чтобы организовать насилие. Это люди, по крайней мере, большей частью, которые искренне среагировали на вызов, может быть неправильно, может быть с нарушением закона, а может быть нет.
Владимир Кара-Мурза: Эдуард Лимонов, председатель исполкома партии "Другая Россия", видит своеобразную логику в действиях власти.
Эдуард Лимонов: Надо, видимо, наказать людей за 6 мая, что же, оставлять ненаказанными? Я полагаю, с точки зрения власти накануне следующего митинга 12 числа нужно их наказать. Температуру толпы очень сложно измерить, это может оттолкнуть какое-то количество людей, а может и привлечь. Это, знаете, как реклама, никогда не знаешь, можешь затратить миллионы долларов на рекламу, а будет ли эффект, со всей вероятностью сказать нельзя. Главное, что на самом деле митинг ничего не решает. Закрытие политического сезона и только. Ведь не планировали завтра вооруженное восстание. О чем разговор? Ну проведут еще один митинг.
Владимир Кара-Мурза: Является, по вашему опыту, тема детей формой давления на оппозиционеров?
Евгения Чирикова: Да, у меня есть опыт, когда у меня пытались отнять детей. Причем это было через несколько дней после того, когда в руки президенту Медведеву мы передали общественно-экологическую экспертизу с альтернативными вариантами прокладки трасы не через Химкинский лес, а в обход леса и по более правильной траектории. Решался и транспортный вопрос, и были дешевле варианты. Единственное, у них был огромный минус – нельзя было застроить земли Химкинского леса никакой инфраструктурой. И на этой же неделе пришли за моими детьми. Выход один из такой ситуации, если вы оказались, то вам нужно действовать максимально открыто. Я ту же сделала широчайшее видеообращение, попросила помощи у граждан. Потому что я понимала, что с такой просьбой идти в полицию бессмысленно. И собственно говоря, я считаю, что меня спасли российские граждане, которые начали звонить повально в органы опеки и требовали отстать от меня и моих детей. Мне даже принесли потом извинения.
По вопросу я хотела бы высказаться, по поводу митингов. У меня тоже двое детей, и я считаю, что было бы честно, если скажу свою позицию как мать. Может быть я не такая смелая как Давидис, может быть я не доросла до уровня оппозиционера бесстрашного, но лично своих детей последнее время я на акции не беру, потому что я не доверяю нашей власти, я не знаю, что от них ждать. Собой я готова рисковать, а вот своими детьми нет. Я считаю, что это взрослая история, я потом сама детям расскажу. Я сама в шоке была 6 числа, когда я видела, как бьют людей, как бьют женщины – это незабываемо. Я не хочу, чтобы мои дети это видели, им еще рано на это смотреть. Я считаю, что моя задача сделать так, чтобы у моих детей было счастливое детство. Я как мать не имею права им показывать такие страшные вещи. Можете со мной не согласиться, у каждого родителя свое мнение. Но и то, что касается людей, которые сейчас задержаны, я с Сергеем Давидисем, в чем не соглашусь. Я не считаю, что это незаконные действия, если человек оттолкнул полицейского, который избивает. Это самооборона, что здесь незаконного? Я говорю о тех товарищах, бандитах в масках, которые стали камнями кидаться и попадать в журналистов, в активистов.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Виктора.
Слушатель: Добрый вечер. У меня парочка соображений. Первое, совет оппозиционерам на будущее может быть: не надо хранить материалы на жестких дисках, в наше время можно все хранить в интернете, есть файлообменники, другие средства. Вы просто храните в интернете, если у вас что-то изымают, вы приходите в интернет-кафе и там можете продолжать свою работу. Может быть вы в курсе, но на всякий случай. Второе: по-моему, мы все знаем, единственный заказчик, ради которого старается власть, это ради него ночами парламентарии не спят, принимают законы, ради него аресты продолжаются. Я считаю, митинг выполнит свои функции, если решит две задачи: во-первых, еще раз подтвердит конструктивную программу, которую он предлагает делать на будущее с перевыборами и так далее, и второе- однозначно укажет Путину следовать тем путем, который ему указали в бюллетене в "Коммерсанте".
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, волна репрессий повысила ли или наоборот снизила массовость и охоту придти на завтрашнюю акцию?
Кирилл Гончаров: Вы знаете, здесь уже звучал тезис о том, что Владимир Путин является главным оппозиционером в стране и за ним готовы выходить на улицу сто тысяч человек после его глупых инициатив. Я считаю, что последние решения властей, и законопроект, и то, что происходит в последние дни в квартирах у оппозиции, будет наращивать массовые настроения протеста в России, это станет катализатором к массовому протесту. Я надеюсь, что не произойдет радикалции, о которой многие политологи сейчас говорят. Все-таки наша задача – мирный ненасильственный протест. И не надо давать властям повод обвинять нас в том, что мы ходим с оружием в руках и кидаем камнями в сотрудников полиции и ОМОНа. Я все-таки надеюсь на то, что хватит здравого смысла сохранить этот тезис как главный и фундаментальный.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Анатолия.
Слушатель: Будьте любезны, у меня такой нудный вопрос, он в разных формах всегда адресован, но в принципе один и тот же. Вот протестное движение, есть какая-то группа лидеров, рассчитывают ли они, во-первых, на то, что к ним со временем примкнут более широкие массы населения, и готовы ли они возглавить в этом случае широкие движения протеста?
Владимир Кара-Мурза: По-моему, наш радиослушатель не считает массовым движение "За честные выборы". Каково ваше мнение?
Сергей Давидис: Оно уже весьма массовое, и в Москве, и в Санкт-Петербурге, так или иначе этому протесту сочувствует большая часть граждан. В чем правда этого вопроса, в том, что, конечно, пока все-таки это не большинство россиян готовы активно отстаивать свои права или даже желают перемен в ущерб своим страхам по поводу потери стабильности какой-то эфемерной. И эта ситуация будет меняться по объективным причинам, потому что нет оснований ожидать, что те условия, которые выдвинуты протестом, куда-то денутся, власть все новые и новые глупые действия предпринимает, экономическая ситуация будет, вероятно, ухудшаться, очевидно, уже запланированы какие-то действия, которые будут провоцировать социальные конфликты, никуда от них не деться. Поэтому объективно протест будет расти, но рассчитывать, что именно эти люди, которые сейчас являются лидерами протеста, обязательно будут и дальше возглавлять все и вся, конечно, неправильно.
И вообще сейчас на повестке дня вопросы в манифесте, который подготовлен для этого митинга, "Манифесте свободной России" очень важная вещь есть: помимо планов обустройства России на переходный период, там обозначены достаточно четко намерения в рамках ясной демократической процедуры избрать какие-то координационные органы, общие координационные органы протеста. И вот кого участники протеста выберут, те и будут возглавлять. Я уверен, что те, кто сейчас так или иначе являются лицами протеста, они готовы его возглавлять, но они должны получить мандат от участников протеста, и кто-то из них получит, кто-то нет. Но это неважно, важно, что люди, которым доверяет большинство тех людей, которые готовы защищать свои права. И такое будет. Я думаю, к осени уже удастся сформировать такой орган.
Владимир Кара-Мурза: Петр Верзилов, арт-активист, муж задержанной Надежды Толоконниковой, доволен бесплатной рекламой для завтрашней акции.
Петр Верзилов: Многие люди, связанные с подготовкой завтрашнего "Марша миллионов", уверены, что в рядах власти есть тайные доброхоты, которые на самом деле хотят как-то поспособствовать оппозиции, помочь в раскрутке событий завтрашних и как-то поспособствовать тому, чтобы все прошло как можно многочисленнее, как можно ярче и как можно громче. Поэтому эти люди, имеющие влияние на Следственный комитет, устроили такие показательные массивные одновременные обыски, аналогов которым последние много лет никто не видел. Потому что другую причину такого абсурдного сегодняшнего действия подобрать сложно. У меня самого в абсолютно пустую квартиру, в которой я прописан, около 10 оперативников несколько часов стучались, и соседи выходили общаться с ними. Никто ничего не объяснял. Они пытались очень долго попасть в помещение, в котором совершенно очевидно, что никого нет. Поэтому эту абсурдную логику объяснить почти никак невозможно, кроме искреннего желания поспособствовать рекламе завтрашнего большого события.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Федора.
Слушатель: Добрый вечер, господа. Я считаю, что не нужно было "Единой России" огород городить, какой-то велосипед изобретать - закон о ужесточении митингов. Надо было просто ввести в уголовный кодекс статью, которая была в советском уголовном кодексе - распространение заведомо ложной информации, перефразируя немножко: порочащая путинский и общественный строй. И человек поехал на пять лет. Он диссидент. Второе, то, что митинги, у нас диссидентов нет, настоящих диссидентов нет, которые были в 60-70, может быть вожаков поэтому нет, как вы считаете?
Владимир Кара-Мурза: Продолжает ли нынешнее поколение протестующих традиции советских диссидентов?
Евгения Чирикова: Вы знаете, конечно, поменялся образ человека, который протестует против власти. Конечно, меняется время, меняются лица. Я не знаю, кто у нас сейчас сравнится с тем же самым академиком Сахаровым по величию фигуры. Нельзя говорить, что у нас совсем нет диссидентов – это не так. Потом нельзя забывать о тех людях, которые уже сейчас являются политическими заключенными, тот же самый Михаил Борисович Ходорковский, который на самом деле в том момент, когда все считали Путина демократом чистой воды, он всему миру показал, кто на самом деле этот демократ. Это было 8 лет назад. Собственно говоря, сейчас те люди, которые протестуют против власти, у них есть свое лицо. Знаете, люди - это средний класс, это люди небедные, может быть не являются какими-то аскетами, у них обычные семейные ценности среднего класса, у них дети, работа, такие может быть обычные люди, как я, например, считаю себя человеком совершенно ординарным, обычным, но нам просто не нравится, что у наших детей отнимают будущее, поэтому мы вынуждены протестовать. Да, конечно, мы не такие великие, как Сахаров при этом, но мы тоже хотим, чтобы будущим поколениям в России жилось хорошо, чтобы нашим детям было хорошо, мы хотим справедливости. Я не думаю, что мы так уж плохи.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, продолжается ли слежка за вами или вы не боитесь выйти на завтрашнюю акцию?
Кирилл Гончаров: Если они действительно рассчитывают на то, что после их визита я спрячусь и не буду выходить на уличные акции протеста, в том числе 12, то это, конечно, глупые и наивные ребята, потому что желание после их визита пойти на акцию у меня прибавилось в разы. Я надеюсь, что такое желание имеет большинство граждан России и не только Москвы. Здесь звучал вопрос про работу с регионами, очень много региональных активистов, которые сейчас поддерживают те инициативы, которые проходят в Москве, те уличные акции оппозиции, которые проходят в Москве. Завтра будут проводить пикеты и акции протеста в своих городах – Краснодар, Омск, Челябинск, Екатеринбург. Поэтому, я считаю, что протест усиливается, и ребятам из Кремля будет очень нелегко остановить этот процесс.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем Иркутск, радиослушателя Андрея.
Слушатель: Добрый вечер. Я бы хотел узнать, какое имеют отношение к делу вещи, деньги и прочее, не компьютеры, а просто вещи, которые типа футболок, для Маркина? На тех же деньгах может быть секретная информация что ли?
Владимир Кара-Мурза: Там все под одну гребенку гребли. Как по-вашему, то, что изъяли наглядную агитацию у оппозиционеров, говорит ли это о том, что завтра тоже будут за это преследовать?
Сергей Давидис: Нет, я думаю, конечно, нет. Просто абсурд, у Сергея Удальцова изъяли флаги "Левого фронта", которые у него были, они именно у него хранились, поэтому просто не с чем завтра пойти. Или у Алексея Навального изъяли футболку, в которой ходит огромное количество людей в таких же футболках про "партию жуликов и воров". Это, конечно, абсолютный абсурд, и это лишний раз подчеркивает важность того, за что мы боремся. Реально на примере оппозиционеров кажется возмутительным, а это свойство любого обыска. Приходят люди по совершенно непонятным основаниям, они ни перед кем не обосновывают, почему нужно провести обыск у этого человека, они забирают абсолютно все, что им приходит в голову. Если у человека компьютер орудие производства, на многие месяцы остается без этого компьютера, тогда как, очевидно, им не нужен компьютер, а нужны данные, которые они могли списать и анализировать, сколько хотят. Месяцами после этого держат. Это на самом деле базовая проблема того, что наша правоохранительная система абсолютно не заточена под права человека, под соблюдение этих прав, она не уважает человека, она рассматривает его как объект, по сравнению с интересами которого интересы великого государства - это нечто совершенно более важное. Это в данном случае проявляется очень ярко. Возмутительно, что у людей забирают. Да и деньги, какое отношение деньги имеют к расследованию обстоятельств 6 числа? Какое отношение телефоны имеют к расследованию обстоятельств 6 числа? У людей изъяли всю технику, я надеюсь, им есть, где взять, но есть люди, для которых это существенная проблема. У них изъяли все компьютеры, все телефоны, надо срочно бежать, покупать эти телефоны. Никаких здравых оснований для того, чтобы это делать, нет. Это, конечно же, репрессивная мера. Другое дело, что она действует не только в ситуации с преследованием оппозиционеров, но и вообще всегда, поскольку права гражданина не уважаются этой системой никогда.
Владимир Кара-Мурза: Леонид Гозман, бывший сопредседатель партии "Правое дело", опасается резкого обострения ситуации.
Леонид Гозман: Я очень опасаюсь, что власть хочет спровоцировать беспорядки для того, чтобы иметь возможность их подавить, для того, чтобы сказать, что иного языка, кроме языка силы, оппозиция не понимает и что других возможностей, кроме подавления, власти не осталось. Мне кажется, они внимательно изучили историю поджога Рейхстага и приняли ее как руководство к действию. Если мы все не пойдем, то они выиграли. Я бы не хотел, чтобы они выиграли. Я бы не хотел жить в стране, в которой постоянно врут. Попробуйте найти человека, который поверит Следственному комитету, что обыски сегодня и вызов в Следственный комитет на завтра – это случайное совпадение.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвички Людмилы Михайловны.
Слушательница: Добрый вечер. Хотела бы выяснить, есть ли у вас возможности начать агитацию среди ОМОНа и всех органов с тем, чтобы так же, как во времена революции, устраивали коммунисты, когда вели во вражеском лагере агитацию, чтобы развалить их.
Владимир Кара-Мурза: Наверное, такие времена за горами.
Евгения Чирикова: Вы знаете, это очень важная работа и, причем, не только с ОМОНом, а работа с теми, кто работает на существующий режим, потому что очень часто эти люди не отдают себе отчета, что они делают. Это сотрудники Центра по борьбе с экстремизмом, это всевозможные следователи, это полицейские, которые выполняют незаконные безумные приказы, это несчастные развращенные дети из всех этих прокремлевских движений. Мне как матери безумно страшно: вдруг моего ребенка так же кто-то обработает, оболванит. Потому что это самое мерзкое на свете – использование детей для прикрытия своих интересов, интересов воровства, других интересов у них нет. Собственно говоря, для того, чтобы каким-то образом бороться мы в завтрашнюю программу выступлений включили в том числе и выступления людей, которые отказались от работы на этот режим. И естественно, мы не оставляем никогда такой возможности поговорить с теми людьми, которые нас задерживают. И лично я, и мои товарищи, даже когда нас незаконно задержали омоновцы или полицейские, мы обязательно просто разговариваем с ними, мы пытаемся пояснить нашу позицию, мы пытаемся сказать, почему мы вышли. Мы пытаемся убедить, что мы не проплаченные шпионы, не агенты госдепа, мы просто жить хотим нормально, чтобы у наших детей все было хорошо и у ваших в том числе. И собственно говоря, это очень важная работа. Я вообще призываю людей, которые завтра придут на эти акции, заглядывать в эти лица и находить в них какой-то отклик. Прежде всего мы все люди, если кто-то из нас еще является заблудшей овечкой, то эту овечку пора возвращать на путь истинный.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, можно ли на данном этапе найти общий язык с омоновцами?
Кирилл Гончаров: Да, безусловно, можно, и эта технология срабатывала и в Сербии, и в Грузии, и на Украине, там, где здравомыслящие люди со стороны правоохранителей понимали, что против своего народа просто бессмысленно идти. Надо доказывать сотрудникам ОМОНа, что они такие же как мы, мы живем в одной стране и нам, в конце концов, делить с ними нечего. Они защищают интересы людей, которые совершают государственное преступление, в случае чего эти люди уедут из страны. Нам уезжать некуда с этими ребятами, с омоновцами. Поэтому все вместе мы делаем общее дело, мы хотим жить в свободной стране. Когда мы разговариваем с полицией, с ОМОНом, они очень позитивно кивают головой и очень часто поддерживают нашу позицию, но ссылаются на приказы, которые им вешают сверху. Говорят о том, что когда меня уволят, я точно к вам присоединюсь. На мой взгляд, надо с ними разговаривать, надо находить общий язык и надо делать все для того, чтобы они понимали нашу позицию, говорить ясно и просто. Я думаю, что в скором времени, чем больше им отдается таких неправомерных приказов, тем быстрее и с большей долей вероятности эти ребята перейдут на нашу сторону и перестанут уже исполнять глупые бессмысленные приказы, которые бьют по самому имиджу сотрудников полиции и ОМОНа.
Владимир Кара-Мурза: На наши телетайпы приходят информационные сообщения, что закончился обыск у Алексея Навального. О результатах он пока пишет только в социальных сетях. Слушаем вопрос Геннадия Сергеевича, радиослушателя из Смоленской области.
Слушатель: Здравствуйте. Я пришел к выводу, что есть правовая процедура отстранения Путина и его тоталитарного режима от власти. Послушайте внимательно. Есть Гаагский трибунал, вам нужно принять заявление через интернет, принять резолюцию, что подписано это заявление о военных преступлениях Путина во второй чеченской войне. Он сядет за геноцид. Если Путин меня услышит или ему сегодня доложат, завтра у вас пройдет, а если нет, то это заявление должно пройти через интернет, и он в штаны накакает сегодня же.
Владимир Кара-Мурза: Какие лозунги будут на завтрашней акции касательно персонально руководителей государства?
Сергей Давидис: Требование отставки незаконно избранного президента и роспуска незаконно избранной, не избранной, фактически назначенной думы были и есть. И в том манифесте, который предлагается завтрашнему митингу, там довольно подробно расписана последовательность действий, которая с одной стороны позволила бы добиться этих целей, с другой стороны избежать катаклизмов управляемости страной, то есть прописана преемственность различных органов, последовательность процедур, которые позволят добиться этого результата. А что касается лозунгов, то если кратко, то это лозунги, которые были, те требования, которые были: освобождение политзаключенных, перевыборы думы и президента, политическая реформа, независимость суда. Поскольку ничего из них не выполнено, уступки в сфере регистрации партий – это очень незначительные результаты, один освобожденный политзаключенный Сергей Мохнаткин, который будет выступать завтра. Даже уже закон о выборах губернаторов – это не уступка, а издевательство, выборов губернаторов по-прежнему нет.
Владимир Кара-Мурза: Что вы видите общего и в чем отличие в атмосфере, которая предшествовала первой акции на Болотной 10 декабря, когда вы вели колонну с площади Революции, и сегодняшней атмосферой перед завтрашней акцией?
Евгения Чирикова: Конечно, теперь мы больше верим в свои силы. Первый раз, когда мы шли на эту волнительную для нас акцию, мы не знали, сколько нас соберется. По сути первый по-настоящему очень большой митинг оппозиция собрала, тогда впервые сто тысяч на улицы вышло, даже больше. И сегодня мы себя чувствуем более уверенно. С другой стороны, лично меня переполняет праведный гнев. Потому что я считаю, что то, что сегодня сделали в отношении моих товарищей, в отношении лидеров оппозиции – это просто позорно для нашей страны, это позор на весь мир. И я считаю, что любой человек, который узнает, что в семье Алексея Навального при его маленьких детях проводился обыск, рылись в детской комнате, после этого невозможно дома сидеть. Так что я считаю, что сейчас, несмотря на то, что лето, несмотря, что многие разъехались, я думаю, что сейчас у нас очень хорошие шансы показать, что мы не сдались, что нас опять много, что людей, с которыми надо считаться, их много. И на самом деле, если вы сейчас находитесь далеко от дома, вы не можете лично приехать, то давайте сегодня вечером проведем такой флешмоб. Позвоните своим друзьям, хотя бы трем-четырем и пригласите их на завтрашнюю акцию. Потому что то, что сейчас происходит – это угроза нашей с вами личной свободе. Да, про Алексея Навального много что говорят, от него следователи не уйдут, его и его жену не заберут. А вы не знаете, что будет завтра с вами, если сегодня вы примите решение тихо отсидеться.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Евгения Сергеевича.
Слушатель: Мне хотелось бы попросить, чтобы когда пойдут колонны, надо старших назначить по бокам, чтобы не подпустить омоновцев к вам. Потому что завтра будет провокация страшная, я чувствую это. Чтобы расстояние соблюдали от омоновцев. Потому что им указание дано завтра вас громить. Это я чувствую.
Владимир Кара-Мурза: Какие меры предосторожности? Вы повысили их по сравнению с предыдущими митингами?
Сергей Давидис: Да, в обеспечении безопасности в этот раз принимает участие больше волонтеров, чем в предыдущие мероприятия. Мы будем с большим вниманием относиться ко всему, что может быть истолковано как нарушение закона полицией, избегать того, что может быть осуществлена провокация. Хотя вне сомнения, я полагаю, что основная ответственность за соблюдение порядка все-таки лежит на полиции, потому что в нашей ситуации, когда движение колонны демонстрантов полностью ограничено колоннами полиции, едва ли не на каждого демонстранта приходится по полицейскому, наши возможности очень невелики. У нас нет полномочий применять принудительные меры, мы можем только обращаться к полиции, и все, что зависит от нас, мы сделаем. В этом смысле приготовились в этот раз больше, чем в предыдущие. Но как в прошлый раз, я полагаю, вина за провокации и насилия полностью лежит на полиции, так и в этот раз от нее полностью зависит, мирно, благополучно пройдет мероприятие или нет.
Владимир Кара-Мурза: Как по-вашему, насытилась ли власть сегодняшними обысками или вы ожидаете еще новых гостей непрошеных к себе?
Кирилл Гончаров: Хотелось бы верить, что тот позор и тот спектакль, который сегодня и вчера был в квартирах у оппозиционеров, прекратится, и "охота на ведьм" закончится сегодня-завтра. Хотя, учитывая специфику деятельности властей, я не удивлюсь ничему на самом деле. Считаю, что власть не успокоится до тех пор, пока полностью не расчистит политическое поле.
Владимир Кара-Мурза: Как завтра будет организовано движение? По-моему, первый раз такой маршрут, который завтра будет использован.
Евгения Чирикова: Вы знаете, конкретно по движению, по каким улицам мы идем и прочее - это лучше у Сергея Давидиса спросить, потому что он здесь явно совершенно больше компетентен, чем я. Я просто не участвовала в переговорах по поводу безопасности и все повороты точно не повторю. Завтра мы без двадцати 12, наши сторонники с экологическими лозунгами, мы призываем приходить с нашей зеленой символикой. И там, я думаю, мы на месте разберемся, как нам вместе двигаться. Еще есть один нюанс. Дело в том, что в этот раз движение будет идти двумя колонами, поскольку между нами находится бульвар. У меня просьба личная: пожалуйста, давайте будем бережно относиться к этому бульвару, это наш город, поэтому давайте его постараемся оставить таким же замечательным, каким он был до нас, давайте его не будем вытаптывать. Честно говоря, у нас самый интеллигентный протест на планете, я думаю, мой призыв может быть и так прекрасно воспримут. Мне кажется, у нас очень интеллигентные люди. Я видела ни одну нашу акцию протеста, и все проходят обычно интеллигентно, мирно, мы друг другу помогаем. Я думаю, завтра тоже так должно произойти, если наши доблестные органы не решат провести какую-нибудь провокацию.
Владимир Кара-Мурза: Какие нюансы, что-то с водой ограничение?
Сергей Давидис: Да, просили брать с собой воду не более чем в полулитровой бутылке, при необходимости открывали, отпивали, чтобы полицейские могли быть уверены, что это не горючая жидкость, а просто вода. И сам механизм, как будет организовано накопление движения на марш, поскольку бульвары узкие, то начиная с 12 часов полиция начнет пропускать через рамки, которые установлены за кинотеатром "Пушкинский" на пересечении Страстного бульвара и Большой Дмитровки, там будет 46 рамок, достаточно большое количество. Люди первоначально будут накапливаться на Страстном бульваре.