Решение суда по делу Pussy Riot стало центральной темой обсуждения в российской блогосфере. Наиболее красочно оглашение приговора описал Алексей Навальный:
Стуча копытами, в зал зашла судья и зачитала приговор. Её словам кивал прокурор, почёсывая рога. Именно так выглядела сегодня эта "защита верующих" в исполнении язычников и сатанистов.
Нужно было быть в зале суда, чтобы оценить масштаб бреда: три девушки сидят в бронированной клетке с пуленепробиваемым стеклом. Все трое в наручниках (несмотря на то, что в клетке). По периметру клетки стоит 9 (девять) сотрудников МВД и бойцов спецназа и строго следит за каждым их движением. Две служебные собаки. Как в фильме про опасных маньяков-людоедов, склонных к побегу.
Колоссальные государственные ресурсы отвлечены, чтобы влепить два года лишения свободы совершившим административное правонарушение.
Решение суда придает новый смысл акции, пишет в ЖЖ chingizid, она же Макс Фрай:
Вне зависимости от первоначальных намерений Pussy Riot в итоге вышла художественная акция ослепительной мощи. Как молния над помойкой, которая в темноте казалась - ну просто темной кучей. А теперь все увидели, что там, помимо прочего, все заблевано и крысы в гнилой тыкве с ежами сношаются. Например.
И забыть это малоприятное зрелище не сможет уже никто. А что каждый сделает со скорбным этим знанием - его дело и его ответственность. С искусством вечно так. Оно или коснулось вас лично, или нет. А прочие критерии от гуманитарной испорченности.
Крайне важен и международный резонанс, считает пользователь skurlatov:
Я не оскорблён, а восхищен антипутинской акцией Pussy Riot в Храме Христа Спасителя. На наших глазах свершалось преступление - узурпация власти Путиным, фальсификация парламентских и президентских выборов, вовлечение РПЦ в антиконституционную "вертикаль". Криком надо было кричать на каждом углу, и панк-группа Pussy Riot сумела всё же с амвона главного храма страны докричаться до России и до всего мира своим масленичным предвыборным молебном "Богородица, Путина прогони!"
Эдуард Лимонов традиционно выпал из блогерского мейнстрима:
Зря они, Pussy Riot вывернулись со своим панк-молебном из-за угла судьбы. Принесли исключительно вред, - разделили общество, взвинтили страсти, отвлекли гражданское общество от борьбы с властью, разделили его и вовлекли две разделенные части в борьбу друг с другом. Лучше бы их истории не было. Еще одно поражение оппозиции после зимы-весны. Только было стали сближаться демократы и националисты, стали друг к другу привыкать, эх!
Светское общество может и консолидировалось, но традиционный народ попроще опять оттолкнули истерикой, теперь уже pussy -истерикой.
В конечном итоге выиграла все-таки власть. А вашу ненависть она выдержит. Чуть больше ненависти, ну и что, власть не имеет целью добиться вашей приязни.
О том, что дело Pussy Riot – плохо для политической оппозиции, пишет и Владимир Милов:
У власти все больше поводов сказать засомневавшимся избирателям: видите, ребята, на смену нам хотят прийти безбожники, ненавидящие православие, у которых главные герои и кумиры - срамные девки, сплясавшие в храме. Вот вся их "оппозиционная" сущность. Так что идите, товарищи избиратели, обратно к нам, к дяде Вове под крылышко. И многие пойдут обратно. Потому что масштабы антиправославной истерики в соответствующем "слое" общества уже превзошли все мыслимые пределы, а Pussy превратились чуть ли не в центральных политических фигур, главных действующих лиц, "икон" оппозиции. Рядовой избиратель посмотрит на такое и скажет: ой, нет, не надо нам таких икон и действующих лиц, лучше уж мы по старому.
***
Центральной темой западной блогосферы все три дня после приговора тоже остается дело Pussy Riot: нет, кажется, ни одного известного российского колумниста, который бы не отметился с этой темой в блоге одного из западных изданий. Пожалуй, единственным профессиональным сообществом, которое дело российских феминисток никак не затронуло, стали университетские преподаватели. Их занимают две неувядающие темы: странности студенческого поведения и тяготы преподавательской жизни. Студентов на сайте журнала The Chronicle of Higher Education обсуждает "профессор коммуникации" Стивен Уинзенбург:
Билл рассказал всему классу, что по средам он всегда усталый, потому что во вторник вечером ходит в казино и у него, похоже, зависимость. Беки расплакалась, когда я задал ей простейший вопрос, а потом объяснила, что пару часов назад от нее ушел бой-френд. Эллиот, обыкновенно очень болтливый, заявил, что у него депрессия из-за постоянных ссор с любовником. Один из студентов, подрабатывающий ди-джеем на местном радио, рассказал прямо в эфире, что на каникулах лежал в психиатрической клинике – ему пришлось что-то делать со своим биполярным расстройством после того, как он набросился на из покупательницу в супермаркете. Молодежь эпохи Фейсбука полагает, что все кругом - их френды, готовые читать все, что они запостят. Мне пришлось учиться никак не реагировать на все эти откровения. Я мог бы разинуть рот и закричать: "Зачем вы рассказываете все это незнакомым людям?", но нужно оставаться спокойным и делать вид, что они ведут себя абсолютно нормально.
Пока профессора коммуникации изучают меняющиеся коммуникативные привычки студентов, преподавателям других, некогда почтенных дисциплин приходится туго. Британские философы даже создали коллективный сатирический блог fauxphilnews, в котором – в стиле новостных статей – иронизируют над своим незавидным положением. Последняя публикация в блоге рассказывает о специализированной клинике для безработных философов – автор берет воображаемое интервью с ее воображаемой начальницей, доктором Самантой Грир:
Я спросил у доктора Грир, можно ли говорить о том, что все представители нашей профессии подвержены какому-то общему заболеванию. – "В академической философии дела обстоят как никогда плохо", - заявила Грир. – "Одним из показателей является уровень принятия. От пяти до десяти процентов. Это катастрофа". Я заметил, что если речь идет о том, сколько процентов статей принимается к публикации в престижных профессиональных журналах, то цифры гораздо ниже. – "Нет, речь о том, что лишь от пяти до десяти процентов философов, с которыми нам приходится иметь дело, готовы принять тот факт, что докторская степень открыла им дорогу в профессию, где студенты их презирают, коллеги – игнорируют, администраторы – эксплуатируют, а бармены – обгоняют по заработкам. Остальные не могут признають даже этих очевидных вещей".
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Стуча копытами, в зал зашла судья и зачитала приговор. Её словам кивал прокурор, почёсывая рога. Именно так выглядела сегодня эта "защита верующих" в исполнении язычников и сатанистов.
Нужно было быть в зале суда, чтобы оценить масштаб бреда: три девушки сидят в бронированной клетке с пуленепробиваемым стеклом. Все трое в наручниках (несмотря на то, что в клетке). По периметру клетки стоит 9 (девять) сотрудников МВД и бойцов спецназа и строго следит за каждым их движением. Две служебные собаки. Как в фильме про опасных маньяков-людоедов, склонных к побегу.
Колоссальные государственные ресурсы отвлечены, чтобы влепить два года лишения свободы совершившим административное правонарушение.
Решение суда придает новый смысл акции, пишет в ЖЖ chingizid, она же Макс Фрай:
Вне зависимости от первоначальных намерений Pussy Riot в итоге вышла художественная акция ослепительной мощи. Как молния над помойкой, которая в темноте казалась - ну просто темной кучей. А теперь все увидели, что там, помимо прочего, все заблевано и крысы в гнилой тыкве с ежами сношаются. Например.
И забыть это малоприятное зрелище не сможет уже никто. А что каждый сделает со скорбным этим знанием - его дело и его ответственность. С искусством вечно так. Оно или коснулось вас лично, или нет. А прочие критерии от гуманитарной испорченности.
Крайне важен и международный резонанс, считает пользователь skurlatov:
Я не оскорблён, а восхищен антипутинской акцией Pussy Riot в Храме Христа Спасителя. На наших глазах свершалось преступление - узурпация власти Путиным, фальсификация парламентских и президентских выборов, вовлечение РПЦ в антиконституционную "вертикаль". Криком надо было кричать на каждом углу, и панк-группа Pussy Riot сумела всё же с амвона главного храма страны докричаться до России и до всего мира своим масленичным предвыборным молебном "Богородица, Путина прогони!"
Эдуард Лимонов традиционно выпал из блогерского мейнстрима:
Зря они, Pussy Riot вывернулись со своим панк-молебном из-за угла судьбы. Принесли исключительно вред, - разделили общество, взвинтили страсти, отвлекли гражданское общество от борьбы с властью, разделили его и вовлекли две разделенные части в борьбу друг с другом. Лучше бы их истории не было. Еще одно поражение оппозиции после зимы-весны. Только было стали сближаться демократы и националисты, стали друг к другу привыкать, эх!
Светское общество может и консолидировалось, но традиционный народ попроще опять оттолкнули истерикой, теперь уже pussy -истерикой.
В конечном итоге выиграла все-таки власть. А вашу ненависть она выдержит. Чуть больше ненависти, ну и что, власть не имеет целью добиться вашей приязни.
О том, что дело Pussy Riot – плохо для политической оппозиции, пишет и Владимир Милов:
У власти все больше поводов сказать засомневавшимся избирателям: видите, ребята, на смену нам хотят прийти безбожники, ненавидящие православие, у которых главные герои и кумиры - срамные девки, сплясавшие в храме. Вот вся их "оппозиционная" сущность. Так что идите, товарищи избиратели, обратно к нам, к дяде Вове под крылышко. И многие пойдут обратно. Потому что масштабы антиправославной истерики в соответствующем "слое" общества уже превзошли все мыслимые пределы, а Pussy превратились чуть ли не в центральных политических фигур, главных действующих лиц, "икон" оппозиции. Рядовой избиратель посмотрит на такое и скажет: ой, нет, не надо нам таких икон и действующих лиц, лучше уж мы по старому.
***
Центральной темой западной блогосферы все три дня после приговора тоже остается дело Pussy Riot: нет, кажется, ни одного известного российского колумниста, который бы не отметился с этой темой в блоге одного из западных изданий. Пожалуй, единственным профессиональным сообществом, которое дело российских феминисток никак не затронуло, стали университетские преподаватели. Их занимают две неувядающие темы: странности студенческого поведения и тяготы преподавательской жизни. Студентов на сайте журнала The Chronicle of Higher Education обсуждает "профессор коммуникации" Стивен Уинзенбург:
Билл рассказал всему классу, что по средам он всегда усталый, потому что во вторник вечером ходит в казино и у него, похоже, зависимость. Беки расплакалась, когда я задал ей простейший вопрос, а потом объяснила, что пару часов назад от нее ушел бой-френд. Эллиот, обыкновенно очень болтливый, заявил, что у него депрессия из-за постоянных ссор с любовником. Один из студентов, подрабатывающий ди-джеем на местном радио, рассказал прямо в эфире, что на каникулах лежал в психиатрической клинике – ему пришлось что-то делать со своим биполярным расстройством после того, как он набросился на из покупательницу в супермаркете. Молодежь эпохи Фейсбука полагает, что все кругом - их френды, готовые читать все, что они запостят. Мне пришлось учиться никак не реагировать на все эти откровения. Я мог бы разинуть рот и закричать: "Зачем вы рассказываете все это незнакомым людям?", но нужно оставаться спокойным и делать вид, что они ведут себя абсолютно нормально.
Пока профессора коммуникации изучают меняющиеся коммуникативные привычки студентов, преподавателям других, некогда почтенных дисциплин приходится туго. Британские философы даже создали коллективный сатирический блог fauxphilnews, в котором – в стиле новостных статей – иронизируют над своим незавидным положением. Последняя публикация в блоге рассказывает о специализированной клинике для безработных философов – автор берет воображаемое интервью с ее воображаемой начальницей, доктором Самантой Грир:
Я спросил у доктора Грир, можно ли говорить о том, что все представители нашей профессии подвержены какому-то общему заболеванию. – "В академической философии дела обстоят как никогда плохо", - заявила Грир. – "Одним из показателей является уровень принятия. От пяти до десяти процентов. Это катастрофа". Я заметил, что если речь идет о том, сколько процентов статей принимается к публикации в престижных профессиональных журналах, то цифры гораздо ниже. – "Нет, речь о том, что лишь от пяти до десяти процентов философов, с которыми нам приходится иметь дело, готовы принять тот факт, что докторская степень открыла им дорогу в профессию, где студенты их презирают, коллеги – игнорируют, администраторы – эксплуатируют, а бармены – обгоняют по заработкам. Остальные не могут признають даже этих очевидных вещей".
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".