Российские блогеры обсуждают письмо Дмитрия Энтео, одного из участников перепалки в московском кафе "Му-Му", назвавшего себя "православным" и попытавшегося заставить одного из посетителей кафе снять с себя футболку с надписью "Богородица, Путина прогони". Энтео послал письмо отцу Александру, в миру Александру Пикалеву, который ранее осудил поведение молодых людей. Пикелев опубликовал письмо Энтео в "Живом журнале" со словами "не комментирую":
Дорогой о.Александр, при всем моем уважении к Вам, не стоит вешать ярлыки не разобравшись. Мне написали друзья, что нас тут ругают, и я решил, не то чтобы оправдаться, но объясниться, хотя бы за братьев и сестер моих. Мы давно занимаемся миссией среди антицерковных либералов, взаимодействуя со СМИ. Посещали все суды над панк группой, гей парады, проповедуем революционерам с белыми лентами. В общем, работаем на стыке антиклерикальной общественности и Церкви. Это очень не просто. После того, как мы организовали поддержку Церкви у суда, во время вынесения приговора этой группе, мы сознательно устроили эту акцию. Сознательно себя так вели. Это один из самых больших наших успехов, созданных по воле Божией. Мы давно этот проект разрабатывали, а тут, Бог чудом все устроил.
Ранее священник Александр Пикалев в блогах сайта "Православие и мир" так прокомментировал случившееся в кафе "Му-Му":
Нашим горе-активистам, "проповедующим" в пунктах общепита, надо для начала задуматься, какой смысл они вкладывают в выражение "воины Христовы". Ведь воин только тогда воин, когда он берет пример со своего непосредственного командира, а не корчит из себя Рэмбо и Терминатора в одном лице… И волнует их не воинское служение, а ощущение собственной крутизны и доблести, которая существует исключительно в их воображении. Призыв Святейшего "хранить мирный дух и молитвенное предстояние перед Богом" ими попросту игнорируется. Совершенно понятно, что с таким личным составом, который вместо того чтобы воплощать стратегию, указанную командиром, палит из автомата по всему, что движется, ради самоутверждения, воевать в принципе нельзя. Да и патроны у них холостые.
Дискуссия, связанная с письмом Энтео разгорелась в блоге у Андрея Мальгина, который сделал его перепост. Сергей Алексеев из Чебоксар оставил здесь комментарий:
Теперь фраза "православный активист" железно связана с бывшими любителями "шаманских" растений, которые пристают за слова молитвы к Богородице к людям, как гопники-нашисты в сопровождении странной женщины, которая их кормит с ложечки каким-то варевом. Неужели они все не понимают, что многие (многие !) за последние год-два уже задумались о протестантстве, католицизме, какой-нибудь румынско-молдавской православной церкви и даже исламе, только чтобы их вера не осквернялась "этими" ?
***
В британской блогосфере обсуждают право человека смерть в связи с кончиной инвалида Тони Никлинсона, который безуспешно добивался от суда разрешения на эвтаназию. После перенесенного инсульта Никлинсон был полностью обездвижен, сохранив при этом рассудок. С внешним миром он общался при помощи специального компьютера, реагировавшего на движения его глаз. Он добивался у суда избавить от уголовной ответственности того, кто помог бы ему умереть, введя лекарство. После того, как суд постановил, что эвтаназию может разрешить исключительно парламент Великобритании, Никлинсон перестал принимать пищу и через несколько дней умер. В блогах "Индепендент" Нина Лахани пишет, что эта история - не только борьба отдельного человека за свои права:
Борьба Тони Никлинсона за право умереть никогда не была связана только с его собственным желанием. Он хотел умереть, и был наполнен решимостью сделать это на протяжении пяти или шести лет. Но в основе его борьбы лежал фундаментальный вопрос: кто имеет власть над жизнью, человек или государство? Он мог, конечно, попросить свою семью о помощи и отправиться в Швейцарию, в клинику Dignitas, и я уверена, что его цель была бы достигнута. Но это означало бы отказаться от борьбы. Однажды он спросил меня: "Почему я не могу умереть дома, в той стране, где живу, если я сделал такой выбор?" Никлинсон не добился разрешения на эвтаназию, но он, по крайней мере, умер в окружении своих близких. Это обстоятельство омрачает лишь тот факт, что у него не получилось изменить законодательство, поэтому другим придется бороться за то дело, которое он начал.
Нина Лахани завершает свою колонку словами из беседы с женой Никлинсона, которая сказала, что если бы ее муж знал, во что превратится его жизнь после инсульта, он никогда бы не стал просить о помощи. Если бы не достижения современной медицины, он бы просто умер, и ему не пришлось бы пройти через страдания, - сказала она. Ханнах Беттс в блогах "Гардиан" пишет, что врачи часто не задумываются, имеет ли смысл пациенту оказывать помощь и рассказывает о своей бабушке:
Моя бабушка, Джоан, всегда была энергичной и уверенной в себе женщиной. Но даже те, кто не помнят, какой индивидуалисткой она была раньше, испытали бы к ней жалось, увидев, в какой ситуации она оказалась: измученная медицинской системой, которая заставляет ее жить и не позволяет уйти. Моя бабушка умирает, пойманная в ловушку болезненного переходного состояния. Ее лицо и тело скованны, как перед последним вздохом. Большую часть времени она спит. Когда она в сознании, то потерянным взглядом блуждает в пределах собственного тела. Она ничего не слышит, и отказывается есть и пить. Она готова умереть… И рядом – все эти разговоры о пренебрежительном отношении к старости, когда, пользуясь медицинской наукой, общество преднамеренно и упрямо удерживает человека в живом состоянии не только вопреки очевидным фактам, но и вопреки представлениям о достойной жизни. Это может быть настоящей пыткой.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Дорогой о.Александр, при всем моем уважении к Вам, не стоит вешать ярлыки не разобравшись. Мне написали друзья, что нас тут ругают, и я решил, не то чтобы оправдаться, но объясниться, хотя бы за братьев и сестер моих. Мы давно занимаемся миссией среди антицерковных либералов, взаимодействуя со СМИ. Посещали все суды над панк группой, гей парады, проповедуем революционерам с белыми лентами. В общем, работаем на стыке антиклерикальной общественности и Церкви. Это очень не просто. После того, как мы организовали поддержку Церкви у суда, во время вынесения приговора этой группе, мы сознательно устроили эту акцию. Сознательно себя так вели. Это один из самых больших наших успехов, созданных по воле Божией. Мы давно этот проект разрабатывали, а тут, Бог чудом все устроил.
Ранее священник Александр Пикалев в блогах сайта "Православие и мир" так прокомментировал случившееся в кафе "Му-Му":
Нашим горе-активистам, "проповедующим" в пунктах общепита, надо для начала задуматься, какой смысл они вкладывают в выражение "воины Христовы". Ведь воин только тогда воин, когда он берет пример со своего непосредственного командира, а не корчит из себя Рэмбо и Терминатора в одном лице… И волнует их не воинское служение, а ощущение собственной крутизны и доблести, которая существует исключительно в их воображении. Призыв Святейшего "хранить мирный дух и молитвенное предстояние перед Богом" ими попросту игнорируется. Совершенно понятно, что с таким личным составом, который вместо того чтобы воплощать стратегию, указанную командиром, палит из автомата по всему, что движется, ради самоутверждения, воевать в принципе нельзя. Да и патроны у них холостые.
Дискуссия, связанная с письмом Энтео разгорелась в блоге у Андрея Мальгина, который сделал его перепост. Сергей Алексеев из Чебоксар оставил здесь комментарий:
Теперь фраза "православный активист" железно связана с бывшими любителями "шаманских" растений, которые пристают за слова молитвы к Богородице к людям, как гопники-нашисты в сопровождении странной женщины, которая их кормит с ложечки каким-то варевом. Неужели они все не понимают, что многие (многие !) за последние год-два уже задумались о протестантстве, католицизме, какой-нибудь румынско-молдавской православной церкви и даже исламе, только чтобы их вера не осквернялась "этими" ?
***
В британской блогосфере обсуждают право человека смерть в связи с кончиной инвалида Тони Никлинсона, который безуспешно добивался от суда разрешения на эвтаназию. После перенесенного инсульта Никлинсон был полностью обездвижен, сохранив при этом рассудок. С внешним миром он общался при помощи специального компьютера, реагировавшего на движения его глаз. Он добивался у суда избавить от уголовной ответственности того, кто помог бы ему умереть, введя лекарство. После того, как суд постановил, что эвтаназию может разрешить исключительно парламент Великобритании, Никлинсон перестал принимать пищу и через несколько дней умер. В блогах "Индепендент" Нина Лахани пишет, что эта история - не только борьба отдельного человека за свои права:
Борьба Тони Никлинсона за право умереть никогда не была связана только с его собственным желанием. Он хотел умереть, и был наполнен решимостью сделать это на протяжении пяти или шести лет. Но в основе его борьбы лежал фундаментальный вопрос: кто имеет власть над жизнью, человек или государство? Он мог, конечно, попросить свою семью о помощи и отправиться в Швейцарию, в клинику Dignitas, и я уверена, что его цель была бы достигнута. Но это означало бы отказаться от борьбы. Однажды он спросил меня: "Почему я не могу умереть дома, в той стране, где живу, если я сделал такой выбор?" Никлинсон не добился разрешения на эвтаназию, но он, по крайней мере, умер в окружении своих близких. Это обстоятельство омрачает лишь тот факт, что у него не получилось изменить законодательство, поэтому другим придется бороться за то дело, которое он начал.
Нина Лахани завершает свою колонку словами из беседы с женой Никлинсона, которая сказала, что если бы ее муж знал, во что превратится его жизнь после инсульта, он никогда бы не стал просить о помощи. Если бы не достижения современной медицины, он бы просто умер, и ему не пришлось бы пройти через страдания, - сказала она. Ханнах Беттс в блогах "Гардиан" пишет, что врачи часто не задумываются, имеет ли смысл пациенту оказывать помощь и рассказывает о своей бабушке:
Моя бабушка, Джоан, всегда была энергичной и уверенной в себе женщиной. Но даже те, кто не помнят, какой индивидуалисткой она была раньше, испытали бы к ней жалось, увидев, в какой ситуации она оказалась: измученная медицинской системой, которая заставляет ее жить и не позволяет уйти. Моя бабушка умирает, пойманная в ловушку болезненного переходного состояния. Ее лицо и тело скованны, как перед последним вздохом. Большую часть времени она спит. Когда она в сознании, то потерянным взглядом блуждает в пределах собственного тела. Она ничего не слышит, и отказывается есть и пить. Она готова умереть… И рядом – все эти разговоры о пренебрежительном отношении к старости, когда, пользуясь медицинской наукой, общество преднамеренно и упрямо удерживает человека в живом состоянии не только вопреки очевидным фактам, но и вопреки представлениям о достойной жизни. Это может быть настоящей пыткой.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".