Адвокаты Pussy Riot 27 августа обжаловали решение Хамовнического суда. Но тюремную одежду для своих подзащитных уже приобрели. Между тем, корреспонденту Радио Свобода удалось встретиться с оставшимися на свободе участницами Pussy Riot, а также поговорить с мужем Надежды Толоконниковой и отцом Екатерины Самуцевич.
СИЗО: пытки даже для посетителей
Чтобы увидеться с Надеждой Толоконниковой, ее муж Петр Верзилов в шесть утра выходит из дома: нужно доехать до женского СИЗО "Печатники" к семи, записаться в список и ждать своей очереди. За пять месяцев это всего лишь второе свидание с женой. Гера, дочь Надежды и Петра, не видела маму со времени ее ареста. "Я объяснил ей, что мама в тюрьме, но мы сломаем тюрьму и спасем маму", - говорит Петр. По его словам, на лето он отправил 4-летнюю девочку к родственникам.
Ребенок Марии Алехиной также давно не видел маму: маленького Филиппа воспитывает отец Никита.
...Мы вместе с Петром Верзиловым подъезжаем к зданию тюрьмы. На дверях прикреплен рукописный список. Петр собирался записаться в первую десятку, но ему удается получить только 17-й номер. Записываясь сам, он консультирует товарищей по несчастью, в какой графе ставить плюс. До того, как начнут пускать на свидание, ждать еще три часа. Присесть негде - единственная скамейка рассчитана на трех человек.
В восемь часов открывается дверь предбанника. В темное помещение размером от силы в шесть квадратных метров набиваются родственники заключенных. Здесь есть кофейный автомат, а также терминал, через который можно отправить передачу, заказав продукты прямо в магазине СИЗО. "Одно яйцо - 14 рублей! Да еще если бы они были в наличии!", - возмущается одна из посетительниц. Несмотря на цены, продукты предпочитают заказать здесь, а не возить свои, иначе заставят разворачивать каждую конфету, вытаскивать масло из упаковки и т. д. Сотрудники будут долго рыться в сухофруктах или перебирать чечевицу в поисках запрещенных предметов.
Я беру в руки жалобную книгу, висящую на стене. Она наполнена благодарностями "отзывчивому персоналу СИЗО". Но есть и пара собственно жалоб: в туалете предбанника, оказывается, унитаз расположен так близко к двери, что сидя или полусидя находиться на нем невозможно. Еще одна жалоба абстрактна: "Уважаемые работники СИЗО, помните, что задержанные — тоже люди, и у них есть человеческое достоинство". Я продолжаю увлеченно читать, и вдруг со мной полушепотом заговаривает женщина: "Вы адвокат?". "Нет, я журналист, а в чем дело?". "Моя родственница здесь. За наркотики. Ее 5-летнего ребенка отправили в детдом, а оттуда он пропал. Мы ездили, нам сказали, что он умер. Но свидетельство о смерти не выдают. Что делать?". Я прошу у женщины ее телефон, оставляю координаты "Руси сидящей", она обещает перезвонить.
Петр Верзилов с удовольствием обсуждает реакцию на дело Pussy Riot в мире, но на личные вопросы отвечает неохотно: мама — преподаватель драматического искусства, отец — физик, оба москвичи. Ему 26 лет. Учился на философском факультете МГУ, где и познакомился с Надей, которая произвела на него впечатление своими знаниями в области современного искусства. К политическому акционизму и со-основанию группы "Война" обоих подтолкнуло изучение философии и современного искусства. В Храме Христа Спасителя Верзилов был в качестве оператора. Подрабатывает организацией выставок, арткритикой. Живут в квартире друзей. Петр успевает рассказать, что три года жил в Торонто, еще в школьном возрасте, так он приобрел канадский паспорт. Еще год провел в Японии.
"Почему Надежда Толоконникова защищала права сексуальных меньшинств? Ходила на гей-парады, в колонне ЛГБТ на митинги, и даже в панк-молебне есть упоминание о гей-параде?" - спрашиваю я. "Просто она образованный человек, здесь ничего личного", - пожимает плечами Петр. Я пытаюсь расспросить о расколе в группе "Война". Например, справедливо ли мнение арткритика Андрея Ерофеева, что Верзилов и Толоконникова оказались в той части группы, которая отрицала необходимость вандализма, насилия? "Это просто его мнение. Акция "Лобзай мусора" состоялась через год после раскола", - улыбается Верзилов.
И все-таки мне приятно думать, что Ерофеев, может быть, прав: я лично наблюдала в 2011 году, как Надя Толоконникова и Катя Самуевич с поцелуями набрасывались на "православных хоругвеносцев", пытавшихся избить геев. В своем интервью из СИЗО журналисту Зое Световой Надежда говорит, что, как только выйдет из тюрьмы, пойдет в Храм Христа Спасителя просить прощения у потерпевших, поскольку "никому не хотела зла".
На вопрос, верит ли он в бога, Верзилов отвечает, что это слишком интимный вопрос. Однако, просит не считать его атеистом.
Наконец, Петра зовут, и он уходит на часовое свидание. Это стандартное свидание через стекло, дозволен только разговор по телефону, но он прослушивается. Поэтому говорить на иностранном языке нельзя.
"Разговаривали, в частности, о том, что осенью пройдут праймериз оппозиции, и как Надя будет в них участвовать", - коротко рассказывает Петр после выхода из СИЗО и сразу начинает звонить кому-то. Вскоре приезжают Сергей и Дмитрий — активисты движения "ОккупайСуд". "Возобновим лагерь ОккупайСуд, когда будет обжалование приговора", - говорят ребята и исчезают.
На Пасху батюшка принес содержащимся в СИЗО гражданам куличи. Но не дал их ни Марии, ни Кате, ни Наде. Родственники передали свои куличи.
"Меня удивило, что в этом СИЗО есть домашние животные. В камере у Алехиной — черная кошка", - рассказывает журналист и член Общественной наблюдательной комиссии за местами принудительного содержания Зоя Светова, навещавшая девушек в тюрьме. По ее словам, девушки по-разному относятся к перспективе отбывать весь срок в СИЗО в "хозобслуге" (на такой возможности будут настаивать адвокаты): кому-то это кажется выходом, а кто-то не хочет мыть не самые чистые помещения. Впрочем, "политических" в "хозобслуге" вряд ли оставят: кто поедет митинговать в Мордовию у тюрьмы? А Печатники все-таки ближе.
С едой проблем нет. Первые полторы недели после задержания Мария Алехина почти голодала: она вегетарианец, а даже макароны здесь подаются сразу с тушенкой. Затем наладились передачи с учетом особенностей питания. Екатерину Самуцевич в СИЗО в пятницу навещает отец. "Привожу ей только кофе, а так у нее все есть — группа поддержки большая", - говорит Станислав Самуцевич. Он возмущается недавней публикацией в прессе о том, что девушки в СИЗО "сидят как королевы"."Все-таки, женщины сидят, и поэтому в этом СИЗО действительно есть и парикмахерская, и даже тренажерный зал, но это платные услуги, теоретически они доступны всем. При этом всюду огромная очередь, а еще надо прибавить время на то, пока дойдет квиток об оплате. Во всяком случае, у Кати никакого маникюра нет. Условия содержания даже ухудшились: если раньше их выводили на прогулку на час каждый день, то теперь только на 15 минут", - рассказывает отец Екатерины Самуцевич.
Подготовка к Мордовии: покупка черных лифчиков
C адвокатом и членом "Солидарности" Марком Фейгиным мы встречаемся на следующее утро после его визита в СИЗО, где с Надей, Катей и Машей обсуждалось обжалование приговора. Он рассказывает: "Адвокаты поражены. Не мы девушек утешали после суда, а они нас — что, мол, давайте бороться дальше! Они абсолютно готовы идти в тюрьму. Надя даже никогда не плачет. Почти никогда. Только один раз во время голодовки она не могла пить таблетки от головной боли, и вот может быть тогда я ее утешил".
Бывший в 90-е депутатом Госдумы, Марк Фейгин познакомился с Надей Толоконниковой пару лет назад, на политической дискуссии о "Монстрации" Артема Лоскутова. Надя отстаивала право политического акционизма, хэппенинга быть представленным в политике, а Марк Фейгин говорил, что "за такой формой нет никакого содержания, лучше традиционный митинг":
Надежда и Петр выписали на Марка Фейгина документы о праве на опекунство над 4-летней Герой, в случае, если и Петра арестуют. "Следователь Радченко сказал мне: мы бы и его арестовали, но вы же визжать будете, сволочи!", - копирует интонации следователя Фейгин и поясняет: "Побоялись оставлять ребенка без родителей, а также реакции Канады, поскольку у него двойное гражданство".
Сейчас Марк Фейгин занимается покупкой для всех троих черной одежды и нижнего белья - тоже черного цвета. "Разрешен только черный цвет. Если этого не купить, им выдадут только фуфайки и такую грубую одежду и обувь, которая будет натирать кожу".
Адвокаты предполагают, что девушек отправят в колонии в Мордовии, Можайске и Орле.
"В отличие от мужских колоний, в женских нет строгой иерархии. Но есть драки, насилие, вплоть до изнасилований и убийств. А в условиях, когда по телевизору будут показывать, что Pussy Riot – главные враги, произойти может все. Поэтому мы будем настаивать, чтобы их оставили на весь срок в СИЗО "Печатники", - говорит адвокат Марии Алехиной Николай Полозов. Он недавно встречался с Марией. Все, что она может передать на волю — это то, что она успеет написать за время встречи с адвокатом. Письмо о том, что ей заламывали руки, опубликованное в блоге, было написано за это время.
Есть последствия и неприятные: Полозова пытались обвинить в том, что он вырвал и съел листы из дела Сергея Удальцова. Клиентам по обычным, неполитическим делам Полозова стали рекомендовать сменить адвоката. "Но я не хочу быть просто инкассатором, который завозит деньги от клиента следователю или судье. Так решается сейчас 70 процентов дел, но у меня другие представления о профессии адвоката", - поясняет Николай Полозов свою мотивацию.
Адвокат потерпевших: между Сыровой и Данилкиным
"Подъезжайте к Хамовническому суду, я здесь буду, пойдем в какое-нибудь кафе", - говорит мне по телефону адвокат потерпевших по делу "Pussy Riot" Алексей Таратухин. По приезду в Хамсуд он, однако, советует войти, подняться на третий этаж и пройти в зал заседаний номер 6 с надписью "Сырова Марина Львовна", по соседству с залом 7 под названием "Данилкин Виктор Николаевич".
Таратухин принимает меня и мою коллегу прямо в зале суда. Рассказывает, как страдали потерпевшие - Любовь Сокологорская и Сергей Белоглазов после восхождения девушек на амвон. Говорит, что потерпевшие, тем не менее, просили об условном наказании. Ведь среди смягчающих обстоятельств — не только дети Нади и Маши, но и тот факт, что Катя Самуцевич— единственная дочь 73-летнего отца, вдовца. Он живет на пенсию, а также подрабатывает переводами. "А как же перед Станиславом Самуцевичем неудобно, сердце разрывается!", -говорит Таратухин. В это время дверь в углу открылась, и из нее показались судьи. Алексей Таратухин, не вставая, начинает приветствия: "Здравствуйте Марина Львовна! Здравствуйте, Виктор Николаевич!» "Здравствуйте, Виктор Николаевич! (еще раз, пожимая руку) Ничего, что я тут интервью даю?", - говорит адвокат и получает снисходительный кивок Данилкина и улыбку Сыровой.
Таратухин поясняет мне, что даже если бы потерпевшие отказались от претензий, мировое соглашение было бы невозможно: подсудимых преследовало государство, это не частное обвинение. "И я все пропускаю через себя, мне уже мама говорит: не надо так переживать, на всех сердца не хватит", - говорит Таратухин. Я интересуюсь, усилили ли охрану Хамовнического суда. "Да". "А в чем это выражается?" "Ну, тут вот камеры наблюдения", - нерешительно поясняет Таратухин.
Как получилось, что девушек осудили за хулиганство по мотиву религиозной ненависти, если их несколько акций, в том числе "панк-молебен", были направлены против Владимира Путина? "Во-первых, в храме они не кричали "Свободу женщинам!" или "Долой Путина!", а кричали только "Срань господня!", а уже потом наложили слова. Во-вторых, есть такое понятие как пределы судебного разбирательства, и рассмотрение остальных акций в него не входило", - терпеливо поясняет Таратухин.
Краткую кассационную жалобу на решение Хамовнического суда адвокаты Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич планируют подать 27 августа. До конца недели — подать расширенную, полную жалобу. Как говорит Николай Полозов, "надо еще разобраться, как обжаловать то, что является новым для системы права", имея в виду приговор.
Однако на существенное снижение срока адвокаты не надеются и готовятся к Евросуду. Таратухин, по его словам, тоже готовится: изучает конституцию Норвегии, по которой король является главой церкви, а также право других зарубежных стран.
Подпольные активистки Pussy Riot: "Pussy Riot больше, чем государство"
Станислав Самуцевич вспоминает, что его дочь сообщила ему в ноябре прошлого года, что ее задержала полиция в метро. Это была акция Pussy Riot, когда девушки растянули баннер в метро и выкрикивали феминистские лозунги. "Я приехал чтобы попытаться вызволить ее, но меня внутрь не пустили. К моему удивлению, приехали люди в штатском, и мы очень долго говорили с ними о современном искусстве. Я спросил: "Кто вы?". Они ответили: "Искусствоведы". В блогах поднялся скандал, что их избивают в полиции, девушек повезли на освидетельствование в больницу, побоев, как выяснилось, не было, потом их отпустили", - вспоминает Станислав Самуцевич. Он тогда сказал Кате: "Ну вы допрыгаетесь, девочки". После этого Катя делиться с ним перестала.
"Это была группа подружек, кто-то был из Москвы, кто-то приезжий, кто-то приходил и уходил. Но подробностей я не знаю", - говорит Станислав Самуцевич о Pussy Riot.
Труднее всего встретиться с оставшимися на свободе активистками Pussy Riot. После довольно длительной переписки по официальному е-мэйлу Pussy Riot мне и моей коллеге это удается: нас зовут к условному месту в определенное время, туда приходит человек и провожает нас в еще более законспирированное подобие студии.
Там на диване ждут три члена группы Pussy – в золотой, оранжевой и синей балаклавах и разноцветных колготках. Мы сразу оговариваемся, что о личном спрашивать нельзя — к этому, например, относится вопрос "Есть ли у вас дети?".
Девушки сообщают, что те из участниц, кто был на амвоне, уже покинули Россию. "У нас прослушиваются телефоны, поэтому мы стараемся быть аккуратными, не обсуждать по телефону адреса, где мы собираемся", - рассказывают девушки. На вопрос, прекратят ли они свои акции после приговора троим из них, они отвечают, что "это исключено". "Приговор был направлен на то, чтобы нас остановить, задушить, чтобы мы прекратили свою деятельность. Ни в коем случае мы не уступим" - воодушевленно отвечает "Синяя балаклава". "Конечно, будет сложнее, но мы будем продолжать", - добавляет "Оранжевая". "Золотая балаклава" с ними согласна. Впрочем, какую конкретно акцию планируют следующей, девушки не говорят.
Балаклавы, анонимность участниц — это непременное условие Pussy Riot. "Девушка, которая снимет с себя балаклаву, автоматически покинет группу. Нам, конечно лестно предложение Мадонны и Бьорк выступать вместе с ними, но мы будем выступать только нелегально. В капиталистической системе, на концертах, где продают билеты, мы выступать отказываемся", - говорит "Оранжевая балаклава". "Зритель, заплатив за билет, уже что-то ждет от концерта, и его ожиданиям пытаются соответствовать", - добавляет "Синяя балаклава". "Мы не будем участвовать в капиталистической схеме купи-продай, мы не будем продавать свои лица", - присоединяется "Оранжевая".
На вопрос о своей главной феминистской акции девушки отвечают — панк-молебен. "А что не так с правами женщин в России?". "Хотя это не так явно видно, как в восточных странах, тем не менее, у нас есть нарушения прав женщин", - говорит "Оранжевая балаклава". "На женщину ложится двойная нагрузка — работа, а также уход за детьми. Вот Надя и Петр поровну делили время ухода за ребенком", - добавляет "Золотая балаклава" и продолжает: "Меня удивляет выражение "нельзя бить женщин" во время митингов. А что, получается, что мужчин можно? Что это за сексизм? Давайте говорить о том, что нельзя бить никого".
По мнению "Оранжевой балаклавы", сейчас очень много слабых мужчин, причем не только в России, но и в мире. "В "Меланхолии" Ларса фон Триера сильными показаны именно женщины, а мужчины кончают жизнь самоубийством или уходят, объясняет она.
На вопрос, были ли они на процессе, "Синяя балаклава" кивает: "Да, конечно". "Ну и какое у вас мнение?". "А какое может быть мнение? По законам церкви невиновных посадили в тюрьму в светском государстве", - отвечает "Синяя".
"Почему, как вы считаете, не так много людей надевают балаклавы, стремясь вас поддержать?" - спрашиваю я.
"Да нет, это уже происходит. Все это уже приняло такой масштаб, что показало: Pussy Riot больше, чем государство", - говорит "Оранжевая балаклава".
Подвиг юродивых?
"Обидно, что их называют дурочками. Ну какие они дурочки? У всех одно-два высших образования", - говорит Станислав Самуцевич. Сейчас он поддерживает борьбу дочери против слияния церкви и государства, ставшего очевидным: "Возвращаются худшие времена. Как тогда, когда казаки разгоняли студенческие волнения при царе".
С точки зрения арт-критика Андрея Ерофеева, гонения на Pussy Riot стали возможны потому, что политический акционизм не нашел признания у центров современного искусства в России. "Как во времена СССР не было современного искусства, а были только "больные" и "хулиганы", так, по большому счету, ничего не изменилось и сейчас". "А как же премия "Войне" за перформанс на Литейном мосту?". "Я был в составе жюри вместе с Екатериной Деготь, и убедить всех было непросто, дебаты шли очень долго", - отвечает Андрей Ерофеев. "А как же премия Кандинского?". "Ее предложил дать девушкам я, но тут же стали делать всё, чтобы замедлить процесс: у меня попросили письменного согласия девушек, подписанные договоры и тому подобное. Я объяснял, что они в тюрьме, какое согласие? Ну хорошо, премию, в итоге, может быть, дадут. Но где современные художники, которые заступились бы за них?" - говорит Ерофеев.
Андрей Ерофеев настаивает на том, что Pussy Riot специально поют плохо: это голос улицы, цель акции — показать, что все могут это сделать. В итоге панк-молебен получился такой силы, что тронул всех, включая атеистов, сильнее, чем любые антипутинские произведения до этого. "Ведь такого успеха не было у, скажем, "Гражданина поэта", - считает Ерофеев. Панк-молебен его восхищает своим результатом, но он считает, что девушки недооценили опасности, понадеявшись, что "все обойдется", как в случае с арестом участников группы "Война".
Главный редактор портала "Кредо.Ру" Александр Солдатов в день приговора был у Хамовнического суда. "Меня поразило наличие икон как в лагере "против Pussy Riot", так и тех, кто был за них", - говорит Солдатов. По его словам, "некоторые верующие вообще считают их поступок подвигом юродства: подобно шуту при дворе, юродивым при нарочитом странном поведении и внешнем виде дозволялось обличать ложь и лицемерие".
Подробное интервью со Станиславом Самуцевичем - на сайте Радио Свобода.
СИЗО: пытки даже для посетителей
Чтобы увидеться с Надеждой Толоконниковой, ее муж Петр Верзилов в шесть утра выходит из дома: нужно доехать до женского СИЗО "Печатники" к семи, записаться в список и ждать своей очереди. За пять месяцев это всего лишь второе свидание с женой. Гера, дочь Надежды и Петра, не видела маму со времени ее ареста. "Я объяснил ей, что мама в тюрьме, но мы сломаем тюрьму и спасем маму", - говорит Петр. По его словам, на лето он отправил 4-летнюю девочку к родственникам.
Ребенок Марии Алехиной также давно не видел маму: маленького Филиппа воспитывает отец Никита.
В восемь часов открывается дверь предбанника. В темное помещение размером от силы в шесть квадратных метров набиваются родственники заключенных. Здесь есть кофейный автомат, а также терминал, через который можно отправить передачу, заказав продукты прямо в магазине СИЗО. "Одно яйцо - 14 рублей! Да еще если бы они были в наличии!", - возмущается одна из посетительниц. Несмотря на цены, продукты предпочитают заказать здесь, а не возить свои, иначе заставят разворачивать каждую конфету, вытаскивать масло из упаковки и т. д. Сотрудники будут долго рыться в сухофруктах или перебирать чечевицу в поисках запрещенных предметов.
Я беру в руки жалобную книгу, висящую на стене. Она наполнена благодарностями "отзывчивому персоналу СИЗО". Но есть и пара собственно жалоб: в туалете предбанника, оказывается, унитаз расположен так близко к двери, что сидя или полусидя находиться на нем невозможно. Еще одна жалоба абстрактна: "Уважаемые работники СИЗО, помните, что задержанные — тоже люди, и у них есть человеческое достоинство". Я продолжаю увлеченно читать, и вдруг со мной полушепотом заговаривает женщина: "Вы адвокат?". "Нет, я журналист, а в чем дело?". "Моя родственница здесь. За наркотики. Ее 5-летнего ребенка отправили в детдом, а оттуда он пропал. Мы ездили, нам сказали, что он умер. Но свидетельство о смерти не выдают. Что делать?". Я прошу у женщины ее телефон, оставляю координаты "Руси сидящей", она обещает перезвонить.
Петр Верзилов с удовольствием обсуждает реакцию на дело Pussy Riot в мире, но на личные вопросы отвечает неохотно: мама — преподаватель драматического искусства, отец — физик, оба москвичи. Ему 26 лет. Учился на философском факультете МГУ, где и познакомился с Надей, которая произвела на него впечатление своими знаниями в области современного искусства. К политическому акционизму и со-основанию группы "Война" обоих подтолкнуло изучение философии и современного искусства. В Храме Христа Спасителя Верзилов был в качестве оператора. Подрабатывает организацией выставок, арткритикой. Живут в квартире друзей. Петр успевает рассказать, что три года жил в Торонто, еще в школьном возрасте, так он приобрел канадский паспорт. Еще год провел в Японии.
"Почему Надежда Толоконникова защищала права сексуальных меньшинств? Ходила на гей-парады, в колонне ЛГБТ на митинги, и даже в панк-молебне есть упоминание о гей-параде?" - спрашиваю я. "Просто она образованный человек, здесь ничего личного", - пожимает плечами Петр. Я пытаюсь расспросить о расколе в группе "Война". Например, справедливо ли мнение арткритика Андрея Ерофеева, что Верзилов и Толоконникова оказались в той части группы, которая отрицала необходимость вандализма, насилия? "Это просто его мнение. Акция "Лобзай мусора" состоялась через год после раскола", - улыбается Верзилов.
И все-таки мне приятно думать, что Ерофеев, может быть, прав: я лично наблюдала в 2011 году, как Надя Толоконникова и Катя Самуевич с поцелуями набрасывались на "православных хоругвеносцев", пытавшихся избить геев. В своем интервью из СИЗО журналисту Зое Световой Надежда говорит, что, как только выйдет из тюрьмы, пойдет в Храм Христа Спасителя просить прощения у потерпевших, поскольку "никому не хотела зла".
На вопрос, верит ли он в бога, Верзилов отвечает, что это слишком интимный вопрос. Однако, просит не считать его атеистом.
Наконец, Петра зовут, и он уходит на часовое свидание. Это стандартное свидание через стекло, дозволен только разговор по телефону, но он прослушивается. Поэтому говорить на иностранном языке нельзя.
"Разговаривали, в частности, о том, что осенью пройдут праймериз оппозиции, и как Надя будет в них участвовать", - коротко рассказывает Петр после выхода из СИЗО и сразу начинает звонить кому-то. Вскоре приезжают Сергей и Дмитрий — активисты движения "ОккупайСуд". "Возобновим лагерь ОккупайСуд, когда будет обжалование приговора", - говорят ребята и исчезают.
Петр Верзилов у СИЗО "Печатники", прозванноого Желтой Бастилией
Над зданием СИЗО за забором возвышается зеленый крест - это молельная комната на территории СИЗО. Просто так зайти туда нельзя, она закрыта на замок, а приходящий раз в неделю священник в отпуске, и вероятно, в долгосрочном, ввиду отсутствия прихожан. Так что, вряд ли верующей Марии Алехиной удается побывать в этой молельной комнате.На Пасху батюшка принес содержащимся в СИЗО гражданам куличи. Но не дал их ни Марии, ни Кате, ни Наде. Родственники передали свои куличи.
"Меня удивило, что в этом СИЗО есть домашние животные. В камере у Алехиной — черная кошка", - рассказывает журналист и член Общественной наблюдательной комиссии за местами принудительного содержания Зоя Светова, навещавшая девушек в тюрьме. По ее словам, девушки по-разному относятся к перспективе отбывать весь срок в СИЗО в "хозобслуге" (на такой возможности будут настаивать адвокаты): кому-то это кажется выходом, а кто-то не хочет мыть не самые чистые помещения. Впрочем, "политических" в "хозобслуге" вряд ли оставят: кто поедет митинговать в Мордовию у тюрьмы? А Печатники все-таки ближе.
С едой проблем нет. Первые полторы недели после задержания Мария Алехина почти голодала: она вегетарианец, а даже макароны здесь подаются сразу с тушенкой. Затем наладились передачи с учетом особенностей питания. Екатерину Самуцевич в СИЗО в пятницу навещает отец. "Привожу ей только кофе, а так у нее все есть — группа поддержки большая", - говорит Станислав Самуцевич. Он возмущается недавней публикацией в прессе о том, что девушки в СИЗО "сидят как королевы"."Все-таки, женщины сидят, и поэтому в этом СИЗО действительно есть и парикмахерская, и даже тренажерный зал, но это платные услуги, теоретически они доступны всем. При этом всюду огромная очередь, а еще надо прибавить время на то, пока дойдет квиток об оплате. Во всяком случае, у Кати никакого маникюра нет. Условия содержания даже ухудшились: если раньше их выводили на прогулку на час каждый день, то теперь только на 15 минут", - рассказывает отец Екатерины Самуцевич.
Подготовка к Мордовии: покупка черных лифчиков
C адвокатом и членом "Солидарности" Марком Фейгиным мы встречаемся на следующее утро после его визита в СИЗО, где с Надей, Катей и Машей обсуждалось обжалование приговора. Он рассказывает: "Адвокаты поражены. Не мы девушек утешали после суда, а они нас — что, мол, давайте бороться дальше! Они абсолютно готовы идти в тюрьму. Надя даже никогда не плачет. Почти никогда. Только один раз во время голодовки она не могла пить таблетки от головной боли, и вот может быть тогда я ее утешил".
Бывший в 90-е депутатом Госдумы, Марк Фейгин познакомился с Надей Толоконниковой пару лет назад, на политической дискуссии о "Монстрации" Артема Лоскутова. Надя отстаивала право политического акционизма, хэппенинга быть представленным в политике, а Марк Фейгин говорил, что "за такой формой нет никакого содержания, лучше традиционный митинг":
Марк Фейгин
- И вот вчера Надя спросила у меня: ну, ты понял, что я была права? Я сказал: "Да, теперь я понял, признаю, что это может мобилизовать людей".Надежда и Петр выписали на Марка Фейгина документы о праве на опекунство над 4-летней Герой, в случае, если и Петра арестуют. "Следователь Радченко сказал мне: мы бы и его арестовали, но вы же визжать будете, сволочи!", - копирует интонации следователя Фейгин и поясняет: "Побоялись оставлять ребенка без родителей, а также реакции Канады, поскольку у него двойное гражданство".
Сейчас Марк Фейгин занимается покупкой для всех троих черной одежды и нижнего белья - тоже черного цвета. "Разрешен только черный цвет. Если этого не купить, им выдадут только фуфайки и такую грубую одежду и обувь, которая будет натирать кожу".
Адвокаты предполагают, что девушек отправят в колонии в Мордовии, Можайске и Орле.
"В отличие от мужских колоний, в женских нет строгой иерархии. Но есть драки, насилие, вплоть до изнасилований и убийств. А в условиях, когда по телевизору будут показывать, что Pussy Riot – главные враги, произойти может все. Поэтому мы будем настаивать, чтобы их оставили на весь срок в СИЗО "Печатники", - говорит адвокат Марии Алехиной Николай Полозов. Он недавно встречался с Марией. Все, что она может передать на волю — это то, что она успеет написать за время встречи с адвокатом. Письмо о том, что ей заламывали руки, опубликованное в блоге, было написано за это время.
Николо-Пеервинский монастырь напротив СИЗО "Печатники"
У процесса над Pussy Riot есть разные положительные последствия. Так, Николай Полозов, Марк Фейгин и Виолетта Волкова, поработав вместе, собираются создать "Бюро политических адвокатов". Их услуги трем девушкам были бесплатны, однако добровольные пожертвования на дело Pussy Riot уже позволяют покрывать "оперативные расходы".Есть последствия и неприятные: Полозова пытались обвинить в том, что он вырвал и съел листы из дела Сергея Удальцова. Клиентам по обычным, неполитическим делам Полозова стали рекомендовать сменить адвоката. "Но я не хочу быть просто инкассатором, который завозит деньги от клиента следователю или судье. Так решается сейчас 70 процентов дел, но у меня другие представления о профессии адвоката", - поясняет Николай Полозов свою мотивацию.
Адвокат потерпевших: между Сыровой и Данилкиным
"Подъезжайте к Хамовническому суду, я здесь буду, пойдем в какое-нибудь кафе", - говорит мне по телефону адвокат потерпевших по делу "Pussy Riot" Алексей Таратухин. По приезду в Хамсуд он, однако, советует войти, подняться на третий этаж и пройти в зал заседаний номер 6 с надписью "Сырова Марина Львовна", по соседству с залом 7 под названием "Данилкин Виктор Николаевич".
Таратухин принимает меня и мою коллегу прямо в зале суда. Рассказывает, как страдали потерпевшие - Любовь Сокологорская и Сергей Белоглазов после восхождения девушек на амвон. Говорит, что потерпевшие, тем не менее, просили об условном наказании. Ведь среди смягчающих обстоятельств — не только дети Нади и Маши, но и тот факт, что Катя Самуцевич— единственная дочь 73-летнего отца, вдовца. Он живет на пенсию, а также подрабатывает переводами. "А как же перед Станиславом Самуцевичем неудобно, сердце разрывается!", -говорит Таратухин. В это время дверь в углу открылась, и из нее показались судьи. Алексей Таратухин, не вставая, начинает приветствия: "Здравствуйте Марина Львовна! Здравствуйте, Виктор Николаевич!» "Здравствуйте, Виктор Николаевич! (еще раз, пожимая руку) Ничего, что я тут интервью даю?", - говорит адвокат и получает снисходительный кивок Данилкина и улыбку Сыровой.
Таратухин поясняет мне, что даже если бы потерпевшие отказались от претензий, мировое соглашение было бы невозможно: подсудимых преследовало государство, это не частное обвинение. "И я все пропускаю через себя, мне уже мама говорит: не надо так переживать, на всех сердца не хватит", - говорит Таратухин. Я интересуюсь, усилили ли охрану Хамовнического суда. "Да". "А в чем это выражается?" "Ну, тут вот камеры наблюдения", - нерешительно поясняет Таратухин.
Как получилось, что девушек осудили за хулиганство по мотиву религиозной ненависти, если их несколько акций, в том числе "панк-молебен", были направлены против Владимира Путина? "Во-первых, в храме они не кричали "Свободу женщинам!" или "Долой Путина!", а кричали только "Срань господня!", а уже потом наложили слова. Во-вторых, есть такое понятие как пределы судебного разбирательства, и рассмотрение остальных акций в него не входило", - терпеливо поясняет Таратухин.
Краткую кассационную жалобу на решение Хамовнического суда адвокаты Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич планируют подать 27 августа. До конца недели — подать расширенную, полную жалобу. Как говорит Николай Полозов, "надо еще разобраться, как обжаловать то, что является новым для системы права", имея в виду приговор.
Однако на существенное снижение срока адвокаты не надеются и готовятся к Евросуду. Таратухин, по его словам, тоже готовится: изучает конституцию Норвегии, по которой король является главой церкви, а также право других зарубежных стран.
Подпольные активистки Pussy Riot: "Pussy Riot больше, чем государство"
Станислав Самуцевич вспоминает, что его дочь сообщила ему в ноябре прошлого года, что ее задержала полиция в метро. Это была акция Pussy Riot, когда девушки растянули баннер в метро и выкрикивали феминистские лозунги. "Я приехал чтобы попытаться вызволить ее, но меня внутрь не пустили. К моему удивлению, приехали люди в штатском, и мы очень долго говорили с ними о современном искусстве. Я спросил: "Кто вы?". Они ответили: "Искусствоведы". В блогах поднялся скандал, что их избивают в полиции, девушек повезли на освидетельствование в больницу, побоев, как выяснилось, не было, потом их отпустили", - вспоминает Станислав Самуцевич. Он тогда сказал Кате: "Ну вы допрыгаетесь, девочки". После этого Катя делиться с ним перестала.
"Это была группа подружек, кто-то был из Москвы, кто-то приезжий, кто-то приходил и уходил. Но подробностей я не знаю", - говорит Станислав Самуцевич о Pussy Riot.
Труднее всего встретиться с оставшимися на свободе активистками Pussy Riot. После довольно длительной переписки по официальному е-мэйлу Pussy Riot мне и моей коллеге это удается: нас зовут к условному месту в определенное время, туда приходит человек и провожает нас в еще более законспирированное подобие студии.
Девушки сообщают, что те из участниц, кто был на амвоне, уже покинули Россию. "У нас прослушиваются телефоны, поэтому мы стараемся быть аккуратными, не обсуждать по телефону адреса, где мы собираемся", - рассказывают девушки. На вопрос, прекратят ли они свои акции после приговора троим из них, они отвечают, что "это исключено". "Приговор был направлен на то, чтобы нас остановить, задушить, чтобы мы прекратили свою деятельность. Ни в коем случае мы не уступим" - воодушевленно отвечает "Синяя балаклава". "Конечно, будет сложнее, но мы будем продолжать", - добавляет "Оранжевая". "Золотая балаклава" с ними согласна. Впрочем, какую конкретно акцию планируют следующей, девушки не говорят.
Балаклавы, анонимность участниц — это непременное условие Pussy Riot. "Девушка, которая снимет с себя балаклаву, автоматически покинет группу. Нам, конечно лестно предложение Мадонны и Бьорк выступать вместе с ними, но мы будем выступать только нелегально. В капиталистической системе, на концертах, где продают билеты, мы выступать отказываемся", - говорит "Оранжевая балаклава". "Зритель, заплатив за билет, уже что-то ждет от концерта, и его ожиданиям пытаются соответствовать", - добавляет "Синяя балаклава". "Мы не будем участвовать в капиталистической схеме купи-продай, мы не будем продавать свои лица", - присоединяется "Оранжевая".
На вопрос о своей главной феминистской акции девушки отвечают — панк-молебен. "А что не так с правами женщин в России?". "Хотя это не так явно видно, как в восточных странах, тем не менее, у нас есть нарушения прав женщин", - говорит "Оранжевая балаклава". "На женщину ложится двойная нагрузка — работа, а также уход за детьми. Вот Надя и Петр поровну делили время ухода за ребенком", - добавляет "Золотая балаклава" и продолжает: "Меня удивляет выражение "нельзя бить женщин" во время митингов. А что, получается, что мужчин можно? Что это за сексизм? Давайте говорить о том, что нельзя бить никого".
По мнению "Оранжевой балаклавы", сейчас очень много слабых мужчин, причем не только в России, но и в мире. "В "Меланхолии" Ларса фон Триера сильными показаны именно женщины, а мужчины кончают жизнь самоубийством или уходят, объясняет она.
На вопрос, были ли они на процессе, "Синяя балаклава" кивает: "Да, конечно". "Ну и какое у вас мнение?". "А какое может быть мнение? По законам церкви невиновных посадили в тюрьму в светском государстве", - отвечает "Синяя".
"Почему, как вы считаете, не так много людей надевают балаклавы, стремясь вас поддержать?" - спрашиваю я.
"Да нет, это уже происходит. Все это уже приняло такой масштаб, что показало: Pussy Riot больше, чем государство", - говорит "Оранжевая балаклава".
Подвиг юродивых?
"Обидно, что их называют дурочками. Ну какие они дурочки? У всех одно-два высших образования", - говорит Станислав Самуцевич. Сейчас он поддерживает борьбу дочери против слияния церкви и государства, ставшего очевидным: "Возвращаются худшие времена. Как тогда, когда казаки разгоняли студенческие волнения при царе".
С точки зрения арт-критика Андрея Ерофеева, гонения на Pussy Riot стали возможны потому, что политический акционизм не нашел признания у центров современного искусства в России. "Как во времена СССР не было современного искусства, а были только "больные" и "хулиганы", так, по большому счету, ничего не изменилось и сейчас". "А как же премия "Войне" за перформанс на Литейном мосту?". "Я был в составе жюри вместе с Екатериной Деготь, и убедить всех было непросто, дебаты шли очень долго", - отвечает Андрей Ерофеев. "А как же премия Кандинского?". "Ее предложил дать девушкам я, но тут же стали делать всё, чтобы замедлить процесс: у меня попросили письменного согласия девушек, подписанные договоры и тому подобное. Я объяснял, что они в тюрьме, какое согласие? Ну хорошо, премию, в итоге, может быть, дадут. Но где современные художники, которые заступились бы за них?" - говорит Ерофеев.
Андрей Ерофеев настаивает на том, что Pussy Riot специально поют плохо: это голос улицы, цель акции — показать, что все могут это сделать. В итоге панк-молебен получился такой силы, что тронул всех, включая атеистов, сильнее, чем любые антипутинские произведения до этого. "Ведь такого успеха не было у, скажем, "Гражданина поэта", - считает Ерофеев. Панк-молебен его восхищает своим результатом, но он считает, что девушки недооценили опасности, понадеявшись, что "все обойдется", как в случае с арестом участников группы "Война".
Главный редактор портала "Кредо.Ру" Александр Солдатов в день приговора был у Хамовнического суда. "Меня поразило наличие икон как в лагере "против Pussy Riot", так и тех, кто был за них", - говорит Солдатов. По его словам, "некоторые верующие вообще считают их поступок подвигом юродства: подобно шуту при дворе, юродивым при нарочитом странном поведении и внешнем виде дозволялось обличать ложь и лицемерие".
Подробное интервью со Станиславом Самуцевичем - на сайте Радио Свобода.