Весь вторник российская блогосфера рассуждала о клюве Владимира Путина. Ажиотаж возник в связи с известиями о том, что президент на дельтаплане возглавит косяк стерхов во время их подготовки к плановой миграции. Чтобы птицы признали президента вожаком, он наденет белый халат и клюв, сообщила "Русская служба новостей". Количество острот, фотожаб, демотиваторов и стихов, которые породили блогеры в ответ на эту новость, трудно подсчитать. "Из–за перекрытия воздушного пространства остальным перелетным птицам в этом году придется остаться дома", "как же жарко будет сотрудникам ФСО в костюмах журавлей" и прочие остроты заполонили все блог-платформы. Относительно внятным и спокойным можно считать отклик пользователь bronepoezzd:
Путин, ведущий за собой стаю журавлей - ну это же нельзя воспринимать всерьез. Его пиарщики совсем сбрендили? Он совсем сбрендил? Или это тайный заговор пиарщиков с целью продемонстрировать откровенное сполазание ВВП в маразм? Наш президент - стерх-альфа-самец? Ухохотаться.
Пользователь karjalaskier воспринял полет президента как произведение современного акционизма:
Вот говорят, что власть российская не понимает актуальное искусство, брехня. Это же перфоманс круче человека-собаки Кулика - человек с клювом и крыльями летает во главе стаи журавлей. Глубокий смысл: из неволи на волю, из России за бугор вдоль газопровода.
Как выяснил колумнист портала PubliPost.ru Илья Колмановский, особого научного смысла в разведении стерхов нет, поскольку в дикой природе они уже не встречаются:
Суть идеи в том, чтобы забирать у оставшихся в природе животных часть яиц, инкубировать, наращивать поголовье в неволе, потом выпускать на Ямале, учить летать на зимовку в Азию, и там охранять. Есть два мировых примера (с журавлями и гусями в США), когда это удавалось, но при одном условии: дикая популяция еще теплится. Приток новых животных усиливает популяцию, и так она спасается от вымирания. Но еще никому не удавалось вернуть дикую птицу туда, где она полностью вымерла. Меняется растительность, климат, распределение ролей между конкурентами — и экологическая ниша захлопывается. Речь явно не идет о попытке достичь реального результата. Скорее просто поднять на флаг идею охраны редкого вида.
Подытожить небанальную картинку этого дня – президент в белом халате, летящий на дельтаплане во главе косяка журавлей – попытался колумнист Ленты.ру Андрей Козенко:
Владимир Путин и так войдет в историю - это неизбежно. Видимо, полностью осознав это, он решил начать во всякие истории еще и попадать: отец нации с неожиданными причудами. Но вот какой интересный нюанс. Хрущев дал стране оттепель, а в памяти остался деревенским мужиком, потрясающим ботинком с трибуны ООН. Ельцин дал новой стране демократические свободы, а люди запомнили его человеком, который нетрезво дирижирует оркестром. Про Брежнева и говорить не стоит. Возможно, и от Путина в итоге ничего не останется: только его голый торс, амфоры и бутафорский клюв. А при попытке вспомнить о нем что-то хорошее в памяти всплывет лишь мальчик Никита, поцелованный правителем в живот.
* * *
В политических блогах часто задаются вопросом о причинах устойчивости монархий в арабском мире. В регионе, где за последние год с небольшим пали уже четыре диктатора (Бен Али в Тунисе, Хосни Мубарак в Египте, Муамар Каддафи в Ливии и Али Абдалла Салех в Йемене), ни одна монархия, кажется, даже не пошатнулась. Политологи давно обсуждают преимущества арабских монархий. В качестве плюсов этой формы правления часто указывают на одной ей присущий особый тип легитимности, ее способность привлекать к политической жизни нужных людей, мягко отстраняя от власти опасных, более низкий уровень коррупции и прочие черты. Профессор политологии в университете Джорджа Вашингтона Марк Линч в своем блоге на сайте Foreign Policy считает такой подход предрассудком:
Огромное богатство и полезные внешние союзники кажутся мне более вероятным объяснением устойчивости арабских монархий. Нетрудно устоять, когда в твоем распоряжении – финансы и международные связи Саудовской Аравии, Катара и Объединенных Арабских Эмиратов. Активная и согласованная экономическая, политическая, медийная (а время от времени и военная) поддержка, которую Саудовская Аравия и Катар оказывают своим менее богатым товарищам-монархам, кажется, куда важнее для выживания нынешних королей, чем институциональные характеристики самой системы. На мой взгляд, эти монархии ничем не отличаются от типичных для арабского мира авторитарных режимов - просто у них больше ресурсов и менее требовательные союзники, а мифы о своей особой легитимации они поддерживают сами. Соответственно, как только эта поддержка иссякнет, их будет ждать та же судьба. Пусть монархии в регионе сейчас кажутся непобедимыми – завтра может оказаться, что они не такие уж прочные.
Ту же линию рассуждения подхватывает на сайте opendemocracy.com и специалист по Ближнему Востоку, аспирант сиднейского университета Амро Али:
Одно из идейных препятствий для восстаний в арабских странах и последующего перехода к демократии - это любовь публики к историям, оправдывающим современных или прошлых диктаторов. Один египтянин, например, рассказал мне такую байку про бывшего президента Анвара Садата: в семидесятые годы женщина сдала свою квартиру в Каире португальскому послу. Через некоторое время между ними возник конфликт, поскольку посол отказывался платить за квартиру и всячески ее оскорблял. Женщина пожаловалась Садату, который, выслушав ее, снял трубку и заявил: “Если Вы так относитесь к гражданке этой страны в ее собственном городе, то что же вы делаете с египтянами у себя дома?” Послу пришлось собрать чемоданы и убраться в Лиссабон. Анекдоты, подобные этому, показывают готовность публики мириться с авторитарным правлением. Их можно услышать не только в Египте, но и в Сирии, Иордании, в Арабских Эмиратах, Марокко, Тунисе, Ливии и других странах. Их могут рассказывать даже очень образованные люди. Месяц назад нынешний президент Египта Мохаммед Мурси, желая, вероятно, продемонстрировать свое отличие от Мубарака, открыл двери президентского дворца для всех желающих пожаловаться. Жест этот, без сомнения, на некоторое время охладит страсти. Но во что превратится это его отличие от Мубарака, если все 83 миллиона граждан Египта потребуют от него гарантий личной безопасности? Нельзя добиться демократических перемен без создания функционирующих политических институций.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Путин, ведущий за собой стаю журавлей - ну это же нельзя воспринимать всерьез. Его пиарщики совсем сбрендили? Он совсем сбрендил? Или это тайный заговор пиарщиков с целью продемонстрировать откровенное сполазание ВВП в маразм? Наш президент - стерх-альфа-самец? Ухохотаться.
Пользователь karjalaskier воспринял полет президента как произведение современного акционизма:
Вот говорят, что власть российская не понимает актуальное искусство, брехня. Это же перфоманс круче человека-собаки Кулика - человек с клювом и крыльями летает во главе стаи журавлей. Глубокий смысл: из неволи на волю, из России за бугор вдоль газопровода.
Как выяснил колумнист портала PubliPost.ru Илья Колмановский, особого научного смысла в разведении стерхов нет, поскольку в дикой природе они уже не встречаются:
Суть идеи в том, чтобы забирать у оставшихся в природе животных часть яиц, инкубировать, наращивать поголовье в неволе, потом выпускать на Ямале, учить летать на зимовку в Азию, и там охранять. Есть два мировых примера (с журавлями и гусями в США), когда это удавалось, но при одном условии: дикая популяция еще теплится. Приток новых животных усиливает популяцию, и так она спасается от вымирания. Но еще никому не удавалось вернуть дикую птицу туда, где она полностью вымерла. Меняется растительность, климат, распределение ролей между конкурентами — и экологическая ниша захлопывается. Речь явно не идет о попытке достичь реального результата. Скорее просто поднять на флаг идею охраны редкого вида.
Подытожить небанальную картинку этого дня – президент в белом халате, летящий на дельтаплане во главе косяка журавлей – попытался колумнист Ленты.ру Андрей Козенко:
Владимир Путин и так войдет в историю - это неизбежно. Видимо, полностью осознав это, он решил начать во всякие истории еще и попадать: отец нации с неожиданными причудами. Но вот какой интересный нюанс. Хрущев дал стране оттепель, а в памяти остался деревенским мужиком, потрясающим ботинком с трибуны ООН. Ельцин дал новой стране демократические свободы, а люди запомнили его человеком, который нетрезво дирижирует оркестром. Про Брежнева и говорить не стоит. Возможно, и от Путина в итоге ничего не останется: только его голый торс, амфоры и бутафорский клюв. А при попытке вспомнить о нем что-то хорошее в памяти всплывет лишь мальчик Никита, поцелованный правителем в живот.
* * *
В политических блогах часто задаются вопросом о причинах устойчивости монархий в арабском мире. В регионе, где за последние год с небольшим пали уже четыре диктатора (Бен Али в Тунисе, Хосни Мубарак в Египте, Муамар Каддафи в Ливии и Али Абдалла Салех в Йемене), ни одна монархия, кажется, даже не пошатнулась. Политологи давно обсуждают преимущества арабских монархий. В качестве плюсов этой формы правления часто указывают на одной ей присущий особый тип легитимности, ее способность привлекать к политической жизни нужных людей, мягко отстраняя от власти опасных, более низкий уровень коррупции и прочие черты. Профессор политологии в университете Джорджа Вашингтона Марк Линч в своем блоге на сайте Foreign Policy считает такой подход предрассудком:
Огромное богатство и полезные внешние союзники кажутся мне более вероятным объяснением устойчивости арабских монархий. Нетрудно устоять, когда в твоем распоряжении – финансы и международные связи Саудовской Аравии, Катара и Объединенных Арабских Эмиратов. Активная и согласованная экономическая, политическая, медийная (а время от времени и военная) поддержка, которую Саудовская Аравия и Катар оказывают своим менее богатым товарищам-монархам, кажется, куда важнее для выживания нынешних королей, чем институциональные характеристики самой системы. На мой взгляд, эти монархии ничем не отличаются от типичных для арабского мира авторитарных режимов - просто у них больше ресурсов и менее требовательные союзники, а мифы о своей особой легитимации они поддерживают сами. Соответственно, как только эта поддержка иссякнет, их будет ждать та же судьба. Пусть монархии в регионе сейчас кажутся непобедимыми – завтра может оказаться, что они не такие уж прочные.
Ту же линию рассуждения подхватывает на сайте opendemocracy.com и специалист по Ближнему Востоку, аспирант сиднейского университета Амро Али:
Одно из идейных препятствий для восстаний в арабских странах и последующего перехода к демократии - это любовь публики к историям, оправдывающим современных или прошлых диктаторов. Один египтянин, например, рассказал мне такую байку про бывшего президента Анвара Садата: в семидесятые годы женщина сдала свою квартиру в Каире португальскому послу. Через некоторое время между ними возник конфликт, поскольку посол отказывался платить за квартиру и всячески ее оскорблял. Женщина пожаловалась Садату, который, выслушав ее, снял трубку и заявил: “Если Вы так относитесь к гражданке этой страны в ее собственном городе, то что же вы делаете с египтянами у себя дома?” Послу пришлось собрать чемоданы и убраться в Лиссабон. Анекдоты, подобные этому, показывают готовность публики мириться с авторитарным правлением. Их можно услышать не только в Египте, но и в Сирии, Иордании, в Арабских Эмиратах, Марокко, Тунисе, Ливии и других странах. Их могут рассказывать даже очень образованные люди. Месяц назад нынешний президент Египта Мохаммед Мурси, желая, вероятно, продемонстрировать свое отличие от Мубарака, открыл двери президентского дворца для всех желающих пожаловаться. Жест этот, без сомнения, на некоторое время охладит страсти. Но во что превратится это его отличие от Мубарака, если все 83 миллиона граждан Египта потребуют от него гарантий личной безопасности? Нельзя добиться демократических перемен без создания функционирующих политических институций.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".