В пятницу продолжились попытки сорвать выставку "Духовная брань", которая открылась в "Гельман Галерее" в московском Центре современного искусства "Винзавод". Поступило сообщение о заложенной в галерее бомбе, однако оно оказалось ложным. В четверг при попытке прорваться на территорию "Винзавода" были задержаны девять православных активистов, протестовавших против выставки. В Петербурге акции протеста организованы в форме одиночных пикетов.
Выставка "Духовная брань" - совместный проект коллекционера живописи Виктора Бондаренко и молодой художницы Евгении Мальцевой по созданию икон XXI века. Они не скрывают, что их вдохновила акция панк-группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Секретарь Патриаршего совета по культуре архимандрит Тихон (Шевкунов) назвал выставку актом циничного террора в отношении русской культуры.
О проекте "Духовная брань" Радио Свобода рассказал Виктор Бондаренко:
Вы – знаменитый коллекционер русских икон. В вашем собрании есть шедевры, ваши иконы не раз выставлялись, в том числе и в музее Андрея Рублева. Когда вы начали ее собирать?
Начал я собирать иконы в конце 90-х, и уже в 2003 году вышла первая монография, там коллектив авторов – ведущих искусствоведов, специалистов в иконописи. Выставка 2003 года была очень успешная, потому что никто не представлял, что в частной коллекции могут быть такие шедевры. Самые известные – это Георгий на черном коне XV века и Троица Гурия Никитина, ведущего мастера XVII века, который для царской семьи писал иконы. В 2008 году мы сделали выставку другой части коллекции – иконопись эпохи династии Романовых, и уже в 2010 году в Музее Андрея Рублева выставлялись 120 икон, выставка называлась "Все остается людям". Поэтому религиозное искусство меня интересует очень давно.
Довольно необычно, что коллекционер религиозного искусства вдруг заинтересовался радикальными попытками оживить икону, попытками, которые некоторые люди находят кощунственными.
Я слово "вдруг" хотел бы опротестовать, потому что я современным искусством занимался с конца 80-х и еще с Советским фондом культуры мы начинали готовить выставку в Нью-Йорке "Русское искусство. Годы авангарда, годы гласности", но пока мы эту выставку готовили, сдох Советский Союз. Поэтому это не вдруг. Я обычно возражаю против разделения искусства и иконописи. Иконопись для меня – это, прежде всего, живопись на доске. Да, она религиозная. И в Европе не было никакой живописи, кроме религиозной. Даже люди, которые знают искусство, удивляются, когда ты им начинаешь показывать: вот памятник классицизма, вот Богоматерь, вот Иисус Христос, а вот здесь рококо, а вот здесь барокко, а вот уже русское барокко, а вот европейское барокко. И все это русские иконы, признанные церковью, которые висели в храмах. А вот уже стиль модерн, рубеж 19-20 веков. Каждый художник пишет свою эпоху, пишет актуальность. А те люди недалекие, а некоторые просто мракобесы, даже не задумываются, что был такой иконописец Симон Ушаков в XVII веке. Он начал писать живоподобные иконы. Его предавали многие православные традиционалисты анафеме. Я думаю, его бы разорвали на части, если бы он не возглавлял Оружейную палату Кремля и не был в друзьях с царем.
Я считаю, что в сегодняшнем мире каждый художник имеет право искать свой образ Бога, как его искал Нестеров, как искал Ге, как искала Гончарова. Поэтому мы тоже ищем. В 1999 году я задумал проект, исходя из посыла, что иконы всегда писались на всех доступных человеку материалах, сакральные образы создавались всеми доступными инструментами. Я подумал, какими могли быть эти образы сегодня, в XXI веке, когда есть цифровые компьютерные технологии. Я привлек известного художника Константина Худякова, и вот четыре года мы создавали проект, который в 2004 году закончился инсталляцией 15 на 5 метров, в Третьяковской галерее. Назывался он "Деисис-предстояние". Причем мне пришлось его согласовывать в той или иной мере с церковью, название «Деисис» дал Всеволод Чаплин, между прочим. То есть церковь поддержала этот проект, потому что я сказал, что мы не богохульствуем, а ищем изобразительный язык XXI века. Когда мы проводили дискуссии с представителями церкви, я вот так из моей коллекции выставлял иконы и задавал вопрос: "Вот Иисус архаичный, вот Иисус рокайльный, вот Иисус в стиле модерн. Какой правильный Иисус, какой канонический?"
И что же они отвечали?
Они отвечали, что сами боятся этих мракобесов тупых, которые могут набежать и кричать "Нас нашего Бога лишают". К сожалению, вот эти люди, которые зомбированы давно, темные, они ничего обычно не хотят слушать, те, которые плевали в Гельмана на выставке "Icons". Между прочим, проект "Icons", сделать иконы в металле, это тоже была моя идея. Когда я увидел работы Дмитрия Гутова в металле по рисункам Рембрандта, я приехал к нему и говорю: "Дима, давай сделаем вот эту икону в металле". Диме понравилась идея. И первая икона в металле сделана с моей иконы XVI века Богоматери Тихвинской. И вот сейчас у меня родилась идея сделать иконы на досках и в каком-то другом звучании. То есть мы ищем образ Бога. А кто имеет монополию, у кого есть доверенность от Бога давать свою трактовку Бога? Я хотел бы подчеркнуть, что есть мой жизненный путь собирания икон, восстановления их, реставрации, консервации, и последующие проекты показывают, что я не богохульствую, не хочу оскорбить ничьих чувств, я ищу образ Бога, который приемлем для восприятия человека XXI века.
И вы подсказали Евгении Мальцевой эту идею…
Я с самого начала сказал, что это будет на досках. Потом родилась идея подложить золото. Я сказал: "Давай подложим золото и сделаем в черном цвете". Это то, что отражает сегодня состояние человечества. Очень черный цвет: потому что, когда пришла "Троица" Андрея Рублева, она вся лазурная, синяя, радостная, а вот сейчас, 500 лет спустя, другое состояние у Троицы: вся она черная, реки черны от нефти, земля завалена мусором, озеро Байкал грязное. Вот пришла Троица и говорит: "Люди, что же вы сделали за 500 лет с такой прекрасной землей". Это мое прочтение.
Верно ли говорить, что выставка вдохновлена судом над Pussy Riot?
Да вдохновлена она была именно этим процессом.
А что вы думаете об этом суде?
Думаю, что это совершенно незаконный суд. Не суд, а судилище, и мое мнение, что эти девочки герои, я об этом написал на своем сайте буквально на следующий день. Я думаю, они застрянут в горле у тех, кто совершает такие бесчинства в нашей стране, застрянут, как маленькая кость у них в горле. Уже, похоже, застряла. Я могу понять позицию людей, которые считают, что, когда Pussy Riot пришли в храм, место было выбрано неверно. Хотя, если патриарх лезет со своими перформансами на территорию светского общества, светское общество тоже может прийти на его территорию, в храм. Пусть православие и верующие не вылезают на территорию светского общества, мы тогда не будем приходить на территорию церкви. Но когда Гельман организовывал выставку "Icons" в Краснодаре, это не было в храме. Когда Гельман организовывал выставку "Россия" в Красноярске, это тоже не было в храме.
И сегодня мы организовываем выставку в Центре современного искусства, в галерее. Галерея современного искусства – это как экспериментальная лаборатория ученого, там можно делать все, что хочешь. Почему они должны приходить и говорить, что это оскорбляет их чувства? Почему батюшке с попадьей нужно зайти в клуб геев и лесбиянок и кричать там, что вот мы зашли сюда выпить коктейли, а они оскорбляют наши чувства? Значит, не ходите к нам. Сейчас церковь лезет во все дыры, в нарушение Конституции Российской Федерации. Мы светское государство. У нас произошел ползучий государственный переворот, такой же, какой совершили аятоллы в Иране в 1978 году. И я думаю, все здоровые силы будут бороться, потому что церковь должна уйти из галерей, уйти из государственных учреждений и быть на своем месте. Я сам православный, крещеный, я понимаю, что церковь навлекает на себя удар, она себя подставляет. Рано или поздно церкви это выйдет боком. Вот и все.
Вы ожидали, что эта выставка еще до открытия вызовет скандал? Скандал уже был заложен в этот проект, или вы удивлены такой резкой реакцией архимандрита Тихона?
Я, во-первых, не знаю, кто такой архимандрит Тихон. Во-вторых, я не думаю, что он эксперт в современном искусстве. Я не пытаюсь судить о его способностях к богословию или о его способностях к ведению службы, так как я не эксперт. Я считаю, что ему тоже нужно сидеть на своем месте и не лезть в светское общество. Пусть сидит у себя в храме и рассказывает, как развешивать иконы и как креститься, - сказал Виктор Бондаренко.
На открытии выставки побывала корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева.
Если открытие не было сорвано, то уж соно было мазано - это точно. Православные активисты, люди, представившиеся членами Народного собора, еще перед официально объявленным для открытия выставки временем плотно заблокировали вход в галерею. При этом и галерея тоже закрыла двери, опасаясь агрессивных действий и на это, видит Бог, были основания. Больше, чем на час растянулось вялотекущее противостояние православной общественности и тех, кто за актуальное искусство, обычных людей, узнавших об открытии этой выставки из Интернета. Было куда больше протестующих, чем тех, кто с симпатией относится к актуальному искусству.
До драки хотя бы не дошло?
Как же не дошло? Время от времени возникали стычки. Когда у спорящих не хватало аргументов по поводу отнюдь не искусствоведческих вопросов. Надо отдать должное полиции, эти стычки мгновенно пресекались. Православных активистов тут же предпровождали в один из четырех автозаков, припаркованных непосредственно у входа в галерею.
На ващ взгляд, представленные на выставке работы сильно провокативны?
Мне приходилось, конечно, удавалось и в галерее Гельмана, и в других выставочных пространствах видеть куда менее спокойные вещи, относящиеся больше к идеологии, чем к искусству. Здесь все-таки мы имеем дело с попыткой осмыслить христианскую традицию иконописания. И Марат Гельман, и другой известный искусствовед Андрей Ерофеев не раз высказывались по поводу того, что церковное искусство замерло, что оно не развивается, что существует засилье дурных копий и для духовной жизни, для тех, для кого воцерковленность - важная составляющая, это очень плохо. То, что я увидела на выставке, было попыткой - пусть и непривычной для людей, которые любят старинные иконы - осмыслить и продолжить эту традицию. Это полотна, написанные в современной экспрессивной манере, где нет мелконьких деталей, любовно прописанных ликов.
Один из организаторов выставки Виктор Бондаренко говорит о том, что был вдохновлен акцией группы Pussy Riot. Девушки незримо присутствуют на этой выставке?
Несомненно, присутствуют. Не случайно ни у одной из работ нет названия. Предполагается, что каждый увидит в них что-то свое. То есть не указано, что вот это - "Богоматерь" или "Троица". Кто-то, склонный следить за судьбой девушек из группы Pussy Riot, в одной из работа увидит именно их. По каким-то отдельным приметам эта "Троица" напоминает изображение Pussy Riot. С другой стороны, эту работу можно воспринять как каноническую Троицу.
Выставка ежедневно должна быть открыта с 10 до 18 часов. Что вам подсказывает интуиция, завтра будет нормальная работа?
Боюсь, что нормальной работы не предвидится. Незадолго до того, как люди начали расходиться, те православные активисты, которым все-таки не удалось прорваться в пространство галереи, отыгрались на том, что сорвали плакат выставки, висящий перед входом. Думаю, это только начало.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
Выставка "Духовная брань" - совместный проект коллекционера живописи Виктора Бондаренко и молодой художницы Евгении Мальцевой по созданию икон XXI века. Они не скрывают, что их вдохновила акция панк-группы Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Секретарь Патриаршего совета по культуре архимандрит Тихон (Шевкунов) назвал выставку актом циничного террора в отношении русской культуры.
О проекте "Духовная брань" Радио Свобода рассказал Виктор Бондаренко:
Вы – знаменитый коллекционер русских икон. В вашем собрании есть шедевры, ваши иконы не раз выставлялись, в том числе и в музее Андрея Рублева. Когда вы начали ее собирать?
Начал я собирать иконы в конце 90-х, и уже в 2003 году вышла первая монография, там коллектив авторов – ведущих искусствоведов, специалистов в иконописи. Выставка 2003 года была очень успешная, потому что никто не представлял, что в частной коллекции могут быть такие шедевры. Самые известные – это Георгий на черном коне XV века и Троица Гурия Никитина, ведущего мастера XVII века, который для царской семьи писал иконы. В 2008 году мы сделали выставку другой части коллекции – иконопись эпохи династии Романовых, и уже в 2010 году в Музее Андрея Рублева выставлялись 120 икон, выставка называлась "Все остается людям". Поэтому религиозное искусство меня интересует очень давно.
Довольно необычно, что коллекционер религиозного искусства вдруг заинтересовался радикальными попытками оживить икону, попытками, которые некоторые люди находят кощунственными.
Я слово "вдруг" хотел бы опротестовать, потому что я современным искусством занимался с конца 80-х и еще с Советским фондом культуры мы начинали готовить выставку в Нью-Йорке "Русское искусство. Годы авангарда, годы гласности", но пока мы эту выставку готовили, сдох Советский Союз. Поэтому это не вдруг. Я обычно возражаю против разделения искусства и иконописи. Иконопись для меня – это, прежде всего, живопись на доске. Да, она религиозная. И в Европе не было никакой живописи, кроме религиозной. Даже люди, которые знают искусство, удивляются, когда ты им начинаешь показывать: вот памятник классицизма, вот Богоматерь, вот Иисус Христос, а вот здесь рококо, а вот здесь барокко, а вот уже русское барокко, а вот европейское барокко. И все это русские иконы, признанные церковью, которые висели в храмах. А вот уже стиль модерн, рубеж 19-20 веков. Каждый художник пишет свою эпоху, пишет актуальность. А те люди недалекие, а некоторые просто мракобесы, даже не задумываются, что был такой иконописец Симон Ушаков в XVII веке. Он начал писать живоподобные иконы. Его предавали многие православные традиционалисты анафеме. Я думаю, его бы разорвали на части, если бы он не возглавлял Оружейную палату Кремля и не был в друзьях с царем.
Я считаю, что в сегодняшнем мире каждый художник имеет право искать свой образ Бога, как его искал Нестеров, как искал Ге, как искала Гончарова. Поэтому мы тоже ищем. В 1999 году я задумал проект, исходя из посыла, что иконы всегда писались на всех доступных человеку материалах, сакральные образы создавались всеми доступными инструментами. Я подумал, какими могли быть эти образы сегодня, в XXI веке, когда есть цифровые компьютерные технологии. Я привлек известного художника Константина Худякова, и вот четыре года мы создавали проект, который в 2004 году закончился инсталляцией 15 на 5 метров, в Третьяковской галерее. Назывался он "Деисис-предстояние". Причем мне пришлось его согласовывать в той или иной мере с церковью, название «Деисис» дал Всеволод Чаплин, между прочим. То есть церковь поддержала этот проект, потому что я сказал, что мы не богохульствуем, а ищем изобразительный язык XXI века. Когда мы проводили дискуссии с представителями церкви, я вот так из моей коллекции выставлял иконы и задавал вопрос: "Вот Иисус архаичный, вот Иисус рокайльный, вот Иисус в стиле модерн. Какой правильный Иисус, какой канонический?"
И что же они отвечали?
Они отвечали, что сами боятся этих мракобесов тупых, которые могут набежать и кричать "Нас нашего Бога лишают". К сожалению, вот эти люди, которые зомбированы давно, темные, они ничего обычно не хотят слушать, те, которые плевали в Гельмана на выставке "Icons". Между прочим, проект "Icons", сделать иконы в металле, это тоже была моя идея. Когда я увидел работы Дмитрия Гутова в металле по рисункам Рембрандта, я приехал к нему и говорю: "Дима, давай сделаем вот эту икону в металле". Диме понравилась идея. И первая икона в металле сделана с моей иконы XVI века Богоматери Тихвинской. И вот сейчас у меня родилась идея сделать иконы на досках и в каком-то другом звучании. То есть мы ищем образ Бога. А кто имеет монополию, у кого есть доверенность от Бога давать свою трактовку Бога? Я хотел бы подчеркнуть, что есть мой жизненный путь собирания икон, восстановления их, реставрации, консервации, и последующие проекты показывают, что я не богохульствую, не хочу оскорбить ничьих чувств, я ищу образ Бога, который приемлем для восприятия человека XXI века.
И вы подсказали Евгении Мальцевой эту идею…
Я с самого начала сказал, что это будет на досках. Потом родилась идея подложить золото. Я сказал: "Давай подложим золото и сделаем в черном цвете". Это то, что отражает сегодня состояние человечества. Очень черный цвет: потому что, когда пришла "Троица" Андрея Рублева, она вся лазурная, синяя, радостная, а вот сейчас, 500 лет спустя, другое состояние у Троицы: вся она черная, реки черны от нефти, земля завалена мусором, озеро Байкал грязное. Вот пришла Троица и говорит: "Люди, что же вы сделали за 500 лет с такой прекрасной землей". Это мое прочтение.
Верно ли говорить, что выставка вдохновлена судом над Pussy Riot?
Да вдохновлена она была именно этим процессом.
А что вы думаете об этом суде?
Думаю, что это совершенно незаконный суд. Не суд, а судилище, и мое мнение, что эти девочки герои, я об этом написал на своем сайте буквально на следующий день. Я думаю, они застрянут в горле у тех, кто совершает такие бесчинства в нашей стране, застрянут, как маленькая кость у них в горле. Уже, похоже, застряла. Я могу понять позицию людей, которые считают, что, когда Pussy Riot пришли в храм, место было выбрано неверно. Хотя, если патриарх лезет со своими перформансами на территорию светского общества, светское общество тоже может прийти на его территорию, в храм. Пусть православие и верующие не вылезают на территорию светского общества, мы тогда не будем приходить на территорию церкви. Но когда Гельман организовывал выставку "Icons" в Краснодаре, это не было в храме. Когда Гельман организовывал выставку "Россия" в Красноярске, это тоже не было в храме.
И сегодня мы организовываем выставку в Центре современного искусства, в галерее. Галерея современного искусства – это как экспериментальная лаборатория ученого, там можно делать все, что хочешь. Почему они должны приходить и говорить, что это оскорбляет их чувства? Почему батюшке с попадьей нужно зайти в клуб геев и лесбиянок и кричать там, что вот мы зашли сюда выпить коктейли, а они оскорбляют наши чувства? Значит, не ходите к нам. Сейчас церковь лезет во все дыры, в нарушение Конституции Российской Федерации. Мы светское государство. У нас произошел ползучий государственный переворот, такой же, какой совершили аятоллы в Иране в 1978 году. И я думаю, все здоровые силы будут бороться, потому что церковь должна уйти из галерей, уйти из государственных учреждений и быть на своем месте. Я сам православный, крещеный, я понимаю, что церковь навлекает на себя удар, она себя подставляет. Рано или поздно церкви это выйдет боком. Вот и все.
Вы ожидали, что эта выставка еще до открытия вызовет скандал? Скандал уже был заложен в этот проект, или вы удивлены такой резкой реакцией архимандрита Тихона?
Я, во-первых, не знаю, кто такой архимандрит Тихон. Во-вторых, я не думаю, что он эксперт в современном искусстве. Я не пытаюсь судить о его способностях к богословию или о его способностях к ведению службы, так как я не эксперт. Я считаю, что ему тоже нужно сидеть на своем месте и не лезть в светское общество. Пусть сидит у себя в храме и рассказывает, как развешивать иконы и как креститься, - сказал Виктор Бондаренко.
На открытии выставки побывала корреспондент Радио Свобода Лиля Пальвелева.
Если открытие не было сорвано, то уж соно было мазано - это точно. Православные активисты, люди, представившиеся членами Народного собора, еще перед официально объявленным для открытия выставки временем плотно заблокировали вход в галерею. При этом и галерея тоже закрыла двери, опасаясь агрессивных действий и на это, видит Бог, были основания. Больше, чем на час растянулось вялотекущее противостояние православной общественности и тех, кто за актуальное искусство, обычных людей, узнавших об открытии этой выставки из Интернета. Было куда больше протестующих, чем тех, кто с симпатией относится к актуальному искусству.
До драки хотя бы не дошло?
Как же не дошло? Время от времени возникали стычки. Когда у спорящих не хватало аргументов по поводу отнюдь не искусствоведческих вопросов. Надо отдать должное полиции, эти стычки мгновенно пресекались. Православных активистов тут же предпровождали в один из четырех автозаков, припаркованных непосредственно у входа в галерею.
На ващ взгляд, представленные на выставке работы сильно провокативны?
Мне приходилось, конечно, удавалось и в галерее Гельмана, и в других выставочных пространствах видеть куда менее спокойные вещи, относящиеся больше к идеологии, чем к искусству. Здесь все-таки мы имеем дело с попыткой осмыслить христианскую традицию иконописания. И Марат Гельман, и другой известный искусствовед Андрей Ерофеев не раз высказывались по поводу того, что церковное искусство замерло, что оно не развивается, что существует засилье дурных копий и для духовной жизни, для тех, для кого воцерковленность - важная составляющая, это очень плохо. То, что я увидела на выставке, было попыткой - пусть и непривычной для людей, которые любят старинные иконы - осмыслить и продолжить эту традицию. Это полотна, написанные в современной экспрессивной манере, где нет мелконьких деталей, любовно прописанных ликов.
Один из организаторов выставки Виктор Бондаренко говорит о том, что был вдохновлен акцией группы Pussy Riot. Девушки незримо присутствуют на этой выставке?
Несомненно, присутствуют. Не случайно ни у одной из работ нет названия. Предполагается, что каждый увидит в них что-то свое. То есть не указано, что вот это - "Богоматерь" или "Троица". Кто-то, склонный следить за судьбой девушек из группы Pussy Riot, в одной из работа увидит именно их. По каким-то отдельным приметам эта "Троица" напоминает изображение Pussy Riot. С другой стороны, эту работу можно воспринять как каноническую Троицу.
Выставка ежедневно должна быть открыта с 10 до 18 часов. Что вам подсказывает интуиция, завтра будет нормальная работа?
Боюсь, что нормальной работы не предвидится. Незадолго до того, как люди начали расходиться, те православные активисты, которым все-таки не удалось прорваться в пространство галереи, отыгрались на том, что сорвали плакат выставки, висящий перед входом. Думаю, это только начало.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"