Жизнь на пособии. Джулиет Джейкс: игра по чужим правилам

30-летняя обладательница университетских дипломов по истории, литературе и журналистике, Джулиет закончила учиться в 2004-м и с тех пор кочует из офиса в офис, “занимаясь вещами, для компьютера слишком скучными”. Прошлой весной стало известно, что ей придется лечь на операцию, и работодатели решили не продлевать ее временный контракт. Джулиет вынуждена была – в который раз за последние несколько лет – обратиться в Отдел по вопросам труда и пенсий, который решает вопрос о выплате пособий.

О проблеме соцобеспечения в Британии говорят постоянно, особенно нынче, когда экономический кризис увеличил количество безработных. Растущее число мигрантов, часть из которых тоже имеют право на социальную поддержку, лишь подливает масла в огонь. Недавнее решение правительства урезать пособия – например, те, что полагаются многодетным семьям, – широко обсуждалось в медиа и в народе. Подпитываемое громкими таблоидными заголовками, общественное мнение не упускает случая заклеймить “профессиональных тунеядцев”, которым выгоднее ходить раз в неделю в центр по трудоустройству, чем каждый день – на работу.

У Джулиет дела обстоят следующим образом: ей полагаются льготы на жилье и коммунальные услуги, а также пособие соискателя рабочего места. Всего этого едва хватает на то, чтобы платить за квартиру. “Несколько лет назад я получала пособие в Брайтоне, где снимала квартиру-студию”, – вспоминает Джулиет. – “Общая сумма составляла что-то около 800 фунтов в месяц. Это покрывало все расходы на жилье, включая счета, и кое-что оставалось на еду. Но на развлечениях, конечно, приходилось экономить“. В графстве Сассекс, на южном побережье Англии, ей еще удавалось найти то дешевые билеты на концерт, то паб с разумными ценами; теперь, переехав в Лондон, где за пинту пива обычно приходится выкладывать три с лишним фунта, она лишена возможности выбираться в свет. Жилищное пособие целиком уходит на аренду квартиры, которую они снимают в складчину с подругой, после чего у Джулиет остается 71 фунт в неделю – то, что полагается ей как соискателю рабочего места. Около трети этой суммы уходит на проезд в общественном транспорте – главным образом, по Лондону, в поисках работ. О других путешествиях пришлось забыть, как и о покупках; оставшихся денег не хватает даже на базовые вещи: коммунальные услуги и еду. “В данный момент мне не на что жаловаться – остались кое-какие сбережения”, – говорит Джулиет. – “Сильнее волнует вопрос о том, что делать дальше. Сидеть на пособии в моем случае невыгодно – теряешь больше, чем получаешь”. Условия игры таковы, что получателям пособий этого рода разрешено работать всего 16 часов в неделю.

Слушайте полное интервью с Джулиет Джейкс:

Джулиет Джейкс рассказывает о жизни на пособии по безработице

По словам Деборы Пэдфилд, сотрудницы одного из Бюро консультаций для населения, людям, сидящим на пособиях, в целом приходится все тяжелее; подробности зависят от конкретных обстоятельств. “Если человека признают нетрудоспособным и он сумеет добиться максимального пособия, у него, возможно, будет более или менее сносный доход”, – говорит Пэдфилд, в ведении которой находится Кембриджшир – графство с весьма неоднородным уровнем жизни. – “В то же время, человеку, у которого серьезные нарушения здоровья, требуется куда больше денег, так что это палка о двух концах. Получить пособие по нетрудоспособности становится все сложнее”.

По опыту Пэдфилд, ко множеству людей с серьезными медицинскими проблемами, физическими или психическими, нередко относятся как к абсолютно здоровым. “В этом – одна из важнейших причин нынешней бедности”, – уверена Пэдфилд. Ее работа – задавать множество нескромных вопросов каждому, кто обращается к ней за помощью с составлением заявления на пособие: “Моетесь ли вы по утрам?”, “Сколько времени у вас уходит на то, чтобы пройти 30 метров?”, “Наносите ли вы себе умышленный вред?”, “Можно ли взглянуть на ваши банковские документы за последние три месяца?”. На последний вопрос приходится отвечать даже тем, кто претендует на пособие по инвалидности, – таковы обязательные правила. Хождение по инстанциям с целью раздобыть бесчисленные справки от врачей и прочие доказательства неспособности вести нормальную жизнь, будь то в результате физических недомоганий или моральных травм, отнимает у ходатайствующих много времени и сил. Те, кому в конце концов все же отказывают, чувствуют себя так, будто их поймали на лжи, предварительно выпытав у них всяческие интимные подробности. Весь процесс малоэффективен и дорогостоящ. В своих статьях на сайте openDemocracy Пэдфилд призывает к тому, чтобы упростить его, сократив количество условий для выдачи пособий. “Эти процедуры не только унизительны, но и экономически невыгодны”, – повторяет она.

Слушайте полное интервью с Деборой Пэдфилд, помогающей британским безработным:

Социальный работник Дебора Пэдфилд рассказывает о безработных и безработице

Джулиет Джейкс рассказывает о том, что ее скитания по инстанциям не слишком мучительны, хотя и приятными их не назовешь. Регулярные встречи с сотрудниками центра по трудоустройству – по большей части пустая трата времени. Джулиет время от времени удается напечататься в британских изданиях, включая “Гардиан” и “Нью Стейтсмэн”; в идеале ей хотелось бы найти постоянную работу в журналистике. Консультации по улучшению резюме и совместные просмотры объявлений – рутинные занятия, проводимые с людьми, ищущими работу, – не приносят результатов, что неудивительно. “Когда мы садимся изучать найденные ими вакансии, я совершенно точно знаю – сейчас возникнет какой-нибудь камень преткновения,” – говорит Джулиет. С другой стороны, подавать на работу необходимо – это еще одно правило игры. Недавно, увидев объявление о приеме в суперпопулярный глянцевый журнал “Хит” и понимая, что шансы ее нулевые, Джулиет отправила туда анкету – “исключительно для галочки, чтобы предоставить им доказательство, ведь от тебя требуется подать определенное количество заявлений”.

Британская пресса посвящает теме соцобеспечения разнообразные материалы: от сочувственных, повествующих о людях, которым приходится переезжать из Лондона в провинцию (где работ еще меньше) из-за нехватки и дороговизны жилья в столице, до разоблачительных, стремящихся вывести на чистую воду тунеядцев, живущих за счет налогоплательщиков. Рвение журналистов, размахивающих лозунгом “кто не работает, тот не ест”, не знает пределов. Прошлым летом, когда на бедной лондонской окраине была убита школьница из семьи, сидящей на пособиях, репортажи о ее розысках – к примеру, те, что публиковались во второй по популярности в стране газете “Дейли мейл”, – нередко начинались так: “Жители этого района рано вставать не привыкли. По утрам, когда весь город спешит на работу, у них еще задернуты шторы...”

Огульные обвинения в адрес “мастеров доить систему” вызывают у Деборы Пэдфилд негодование. Она говорит о том, что большинство ее клиентов либо где-то работают, либо сидят без работы временно. “Не могу не злиться, когда слышу, как получающих пособие приравнивают к попрошайкам, говорят, будто они никогда ничего не дают обществу взамен, ведут привольную жизнь”, – рассказывает Пэдфилд, выкроившая для нашей беседы полчаса в обеденный перерыв. – “Излюбленный прием СМИ – нацелить объективы на какое-нибудь одно семейство, действительно попавшееся на обмане, а то и законным образом получившее 'кучу денег'. При этом они не обращают никакого внимания на абсолютное большинство людей, которым в самом деле приходится тяжело”. С одной стороны, многим безработным пособий решительно не хватает; с другой – окружающие склоняются к мысли, что им живется слишком вольготно.

Негативное отношение к получателям пособий существует в Британии столь же долго, сколь и сами институции социальной поддержки, которые появились в XVI веке. “Эти косые взгляды, когда людей подозревают в желании получить все за так, бытовали в обществе всегда”, – говорит Пэдфилд. Подтверждая ее мысль о том, что не все пользуются социальными благами с легким сердцем, Джулиет Джейкс рассказывает, как пыталась объяснить свою ситуацию родственникам: “В ответ я услышала: а, хорошо устроилась, небось, так больше денег получаешь, чем если бы работала. Объяснила, что пособия едва хватает на то, чтобы платить за квартиру, а они только плечами пожали – явно не поверили”. Дебору Пэдфилд огромный опыт работы с малоимущими отнюдь не превратил в циничного бюрократа: “Людям надо верить, и тогда они будут этого достойны”.

Политики рассуждают о том, что социальное обеспечение в Британии, пусть и менее основательное, чем в ряде стран континентальной Европы, слишком доступно по нынешним временам. Коалиционное правительство, объявив в стране “режим строжайшей экономии”, не намерено останавливаться на достигнутом урезании бюджетных средств. Тех, кто рассчитывает на безбедно-безработную жизнь, заставляют прикинуть, что выгоднее: работать или ходить в центр по трудоустройству. Во многих случаях – особенно когда речь идет о низкоквалифицированном труде – правильным ответом пока остается второй.

В марте Британия приняла Закон о реформе системы соцобеспечения. В частности, с 2013 года войдет в действие так называемый Универсальный кредит – схема, предназначенная для того, чтобы трудоустроить как можно больше людей, при этом не лишая поддержки тех, чьи доходы низки. Подача заявлений на пособия упростится – все можно будет делать самостоятельно, в режиме онлайн (такая возможность уже существует, рассказывает Джулиет, которой удалось зарегистрироваться без обивания порогов). Но главное – теперь получатели пособий будут заинтересованы в том, чтобы работать. Заметно, впрочем, что система, призванная помогать безработным вернуться в строй, оставляет желать лучшего. Так считает и Дебора Пэдфилд, подчеркивая, что менять правила необходимо, однако благие намерения скорее всего утонут в мерах по затягиванию поясов. По ее словам, “в результате реформы все эти люди превратятся в перманентный низший класс, в пушечное мясо для работодателей, которым проще будет их эксплуатировать”. Большинство работ, предлагаемых в рамках новой схемы, – временные, низкооплачиваемые, не требующие квалификаций и не дающие прав -- а значит, не приносят ни стабильности, ни удовлетворения. Об этом свидетельствует и опыт Джулиет Джейкс.

Моя собеседница уже натягивала свое выдающееся пальто, чтобы отправиться в галерею Тейт Модерн, на выставку, про которую ей заказали материал, когда мы с ней заговорили о будущем. Есть ли у нее ощущение, что нынешняя ситуация – временная, а дальше все пойдет лучше? Джулиет отвечает, не колеблясь: “Не вижу никаких оснований для оптимизма”. В конце концов работа найдется, полагает она, но вряд ли интересная. Человек, способный приносить немалую пользу обществу, снова будет сидеть в конторе, разглядывая экран в клеточку; зато, по крайней мере, появится реальный доход, а с ним – независимость.

На вопрос о том, какой ей видится собственная жизнь лет через десять, Джулиет говорит, что и тут не питает иллюзий: журналистика не выйдет из кризиса, да и общество, видимо, тоже. “Конечно, я как-то справлюсь. Если повезет, найду работу на полставки, снова придется ксерокопировать бумажки, а в свободное время буду писать”. Ее мнение – “Сейчас положение отчаянное; через 10 лет оно станет еще хуже” – разделяют многие британцы, чей потенциал остается невостребованным. Игра, в которую они втянуты, ведется не в их пользу, но выйти из нее далеко не всем по карману.