Именно партия Сильвио Берлускони «Народ свободы», чьи депутаты отказали кабинету Монти в парламентской поддержке, сыграла решающую роль в падении правительства технократов – беспартийных специалистов, правящих Италией с ноября прошлого года. Рынок отреагировал немедленно: основной итальянский биржевой индекс с утра в понедельник обвалился более чем на 3%. Последнее, но немаловажное, что намерен сделать Марио Монти на посту премьера, – добиться утверждения бюджета на будущий год и закона о финансовой стабильности.
Евросоюзу новость об уходе Монти, пробывшего премьером лишь чуть более года, большой радости явно не принесла. Непредсказуемый Берлускони, погрязший в скандалах, был неудобным партнером для Брюсселя. Он часто и упорно торговался с ЕС относительно условий реформ итальянской экономики и государственной системы, на которых настаивает европейское руководство. Он выступал с драматическими заявлениями, но «царствовал, лежа на боку», не торопясь с преобразованиями, которых ждали не только в европейских верхах, но и в самой Италии, пораженной многолетним кризисом. И вот теперь Берлускони может вернуться – он сам объявил о намерении баллотироваться на выборах, которые состоятся в будущем году. Уходящий премьер Монти едко и горько прокомментировал роль Берлускони в крушении нынешнего правительства: «Король-солнце отвернулся от меня!», намекая на всем известную авторитарность и самовлюбленность лидера «Народа свободы».
От Марио Монти и его кабинета технократов в Италии ожидали большего, чем ему удалось сделать в действительности. Себе в актив он может записать планы сокращения бюджетных расходов на 20 миллиардов евро (до 2014 года, так что теперь неизвестно, насколько последовательно будет реализовываться эта реформа), преобразования на рынке труда, направленные на стимулирование конкуренции, попытки реформировать налоговую систему и некоторое сокращение раздутого госаппарата. А также принятие первого в истории Италии закона о борьбе с коррупцией – что весьма актуально для страны, где объем теневой экономики составляет, по оценкам самого правительства Монти, до 20% ВВП, а сумма «откатов» и других коррупционных сделок – почти 60 миллиардов евро в год! Многим из сделанного Монти итальянцы были недовольны – в первую очередь замораживанием зарплат в госсекторе (премьер, впрочем, снизил и собственное жалованье) и ростом пенсионного возраста – до 66 лет для мужчин и 62 для женщин, с перспективой дальнейшего повышения к 2018 году. В общем, Монти, хотя и пользовался немалым уважением из-за своей безупречной репутации – большая редкость в итальянской политике, – на самом деле не угодил ни сторонникам радикальных реформ, ни тем более их противникам.
Да и не мог угодить. Такова судьба большинства государственных деятелей-технократов, не приписанных ни к одной политической партии. Их допускают к власти в момент жестокого кризиса, когда «традиционные» политики не хотят брать на себя ответственность или не могут договориться друг с другом. (В Италии в прошлом году произошло и то и другое.) А потом, когда оказывается, что чудес на свете все-таки не бывает, технократов, осыпая упреками, зачастую незаслуженными, возвращают в политическое небытие. Где-то здесь парламентская демократия и демонстрирует свои границы, а политика показывает свою суть в качестве «искусства возможного».
С одной стороны, политические партии не в состоянии передать технократам всю полноту власти надолго – иначе, пардон, зачем тогда нужны они сами? Именно поэтому срок полномочий «кабинетов специалистов» чаще всего ограничен несколькими месяцами, остающимися до парламентских выборов. Так было в Греции, где кабинет Лукаса Пападимоса, бывшего главы Национального банка, пробыл у власти с ноября прошлого года до выборов в мае нынешнего. (Правда, в отличие от правительства Монти, в состав кабинета Пападимоса входили и представители нескольких партий.) В Чехии после падения правоцентристского правительства в мае 2009 года был сформирован непартийный кабинет во главе с экс-главой Национального статистического управления Яном Фишером. Он продержался у власти больше года – до июньских выборов 2010-го.
С другой стороны, то, что политики окружают технократов разного рода «предохранителями», тоже неплохо. В противном случае у беспартийных руководителей, которые на первых порах обычно весьма популярны («Наконец-то нами правят новые лица, да к тому же, похоже, не воры!» – думает рядовой избиратель), мог бы возникнуть соблазн «железной рукой загнать народ в счастье». Власть ведь – игрушка довольно опасная. К тому же технократов, сколь бы симпатичными они ни были, никто не выбирал, и их приход к власти – на самом деле сигнал того, что стандартные демократические механизмы не работают. Поэтому такие правительства, по идее, и не должны быть долговечными.
Что до Марио Монти, то, вполне возможно, мы еще услышим о нем. Почтенный экономист, чью репутацию год премьерства не запятнал, может, по мнению некоторых политологов, претендовать на преимущественно церемониальный пост президента Италии на выборах 2013 года. Ведь нынешнему главе государства Джорджо Наполитано 87 лет, и он явно уйдет на покой. Кстати, упомянутый выше Ян Фишер уже пошел по схожему пути – он баллотируется в президенты Чехии на предстоящих в январе выборах. Так что роль премьера-технократа может быть и трамплином на пути в политику.
Евросоюзу новость об уходе Монти, пробывшего премьером лишь чуть более года, большой радости явно не принесла. Непредсказуемый Берлускони, погрязший в скандалах, был неудобным партнером для Брюсселя. Он часто и упорно торговался с ЕС относительно условий реформ итальянской экономики и государственной системы, на которых настаивает европейское руководство. Он выступал с драматическими заявлениями, но «царствовал, лежа на боку», не торопясь с преобразованиями, которых ждали не только в европейских верхах, но и в самой Италии, пораженной многолетним кризисом. И вот теперь Берлускони может вернуться – он сам объявил о намерении баллотироваться на выборах, которые состоятся в будущем году. Уходящий премьер Монти едко и горько прокомментировал роль Берлускони в крушении нынешнего правительства: «Король-солнце отвернулся от меня!», намекая на всем известную авторитарность и самовлюбленность лидера «Народа свободы».
От Марио Монти и его кабинета технократов в Италии ожидали большего, чем ему удалось сделать в действительности. Себе в актив он может записать планы сокращения бюджетных расходов на 20 миллиардов евро (до 2014 года, так что теперь неизвестно, насколько последовательно будет реализовываться эта реформа), преобразования на рынке труда, направленные на стимулирование конкуренции, попытки реформировать налоговую систему и некоторое сокращение раздутого госаппарата. А также принятие первого в истории Италии закона о борьбе с коррупцией – что весьма актуально для страны, где объем теневой экономики составляет, по оценкам самого правительства Монти, до 20% ВВП, а сумма «откатов» и других коррупционных сделок – почти 60 миллиардов евро в год! Многим из сделанного Монти итальянцы были недовольны – в первую очередь замораживанием зарплат в госсекторе (премьер, впрочем, снизил и собственное жалованье) и ростом пенсионного возраста – до 66 лет для мужчин и 62 для женщин, с перспективой дальнейшего повышения к 2018 году. В общем, Монти, хотя и пользовался немалым уважением из-за своей безупречной репутации – большая редкость в итальянской политике, – на самом деле не угодил ни сторонникам радикальных реформ, ни тем более их противникам.
Да и не мог угодить. Такова судьба большинства государственных деятелей-технократов, не приписанных ни к одной политической партии. Их допускают к власти в момент жестокого кризиса, когда «традиционные» политики не хотят брать на себя ответственность или не могут договориться друг с другом. (В Италии в прошлом году произошло и то и другое.) А потом, когда оказывается, что чудес на свете все-таки не бывает, технократов, осыпая упреками, зачастую незаслуженными, возвращают в политическое небытие. Где-то здесь парламентская демократия и демонстрирует свои границы, а политика показывает свою суть в качестве «искусства возможного».
С одной стороны, политические партии не в состоянии передать технократам всю полноту власти надолго – иначе, пардон, зачем тогда нужны они сами? Именно поэтому срок полномочий «кабинетов специалистов» чаще всего ограничен несколькими месяцами, остающимися до парламентских выборов. Так было в Греции, где кабинет Лукаса Пападимоса, бывшего главы Национального банка, пробыл у власти с ноября прошлого года до выборов в мае нынешнего. (Правда, в отличие от правительства Монти, в состав кабинета Пападимоса входили и представители нескольких партий.) В Чехии после падения правоцентристского правительства в мае 2009 года был сформирован непартийный кабинет во главе с экс-главой Национального статистического управления Яном Фишером. Он продержался у власти больше года – до июньских выборов 2010-го.
С другой стороны, то, что политики окружают технократов разного рода «предохранителями», тоже неплохо. В противном случае у беспартийных руководителей, которые на первых порах обычно весьма популярны («Наконец-то нами правят новые лица, да к тому же, похоже, не воры!» – думает рядовой избиратель), мог бы возникнуть соблазн «железной рукой загнать народ в счастье». Власть ведь – игрушка довольно опасная. К тому же технократов, сколь бы симпатичными они ни были, никто не выбирал, и их приход к власти – на самом деле сигнал того, что стандартные демократические механизмы не работают. Поэтому такие правительства, по идее, и не должны быть долговечными.
Что до Марио Монти, то, вполне возможно, мы еще услышим о нем. Почтенный экономист, чью репутацию год премьерства не запятнал, может, по мнению некоторых политологов, претендовать на преимущественно церемониальный пост президента Италии на выборах 2013 года. Ведь нынешнему главе государства Джорджо Наполитано 87 лет, и он явно уйдет на покой. Кстати, упомянутый выше Ян Фишер уже пошел по схожему пути – он баллотируется в президенты Чехии на предстоящих в январе выборах. Так что роль премьера-технократа может быть и трамплином на пути в политику.