Автор книги We Modern People ("Мы – современные люди") профессор Корнельского университета Аниндита Банерджи выдвигает неожиданную гипотезу: Россия своей модернизацией обязана такому литературному жанру, как научная фантастика. Российские ученые, увлекшиеся произведениями, написанными в этом жанре, стали пытаться воплощать в жизнь то, что нарисовало авторское воображение.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Аниндита Банерджи о российской фантастике
– Научная фантастика, как мне кажется, играла гораздо более важную роль в России, чем на Западе. Запад в реальности переживал научно-техническую революцию: была разработана теория относительности, шла электрификация, зарождалась авиация. Жизнь менялась на глазах. Россия – отставала. Научно-техническая революция на Западе совпала в России с революционными событиями в 1905 году, в феврале и октябре 1917 года. Одновременно в российской печати, в газетах и журналах активно популяризировались научно-технические достижения: развитие телефонной и телеграфной связи, кино и радио. Российская научная фантастика, опираясь на эти инновации, пыталась предугадать, как все это может изменить повседневную жизнь. Благодаря периодике, научно-фантастические произведения читали разные слои населения и в разных концах страны. Не гнушались этим жанром ни пролетарии, ни
– В советское время научная фантастика играла ту же роль или ее роль изменилась с приходом таких авторов, как Александр Беляев, Иван Ефремов и, в более поздние годы, Аркадий и Борис Стругацкие?
– Я очень рада, что вы упомянули Стругацких, потому что те, кто интересуется российской и советской научной фантастикой, знают о невероятной популярности Стругацких в течение нескольких десятилетий, а до них был Ефремов с его "Туманностью Андромеды". Но в своей книге я анализирую российскую дореволюционную научную фантастику и ограничиваюсь периодом с 1880 по 1922-й, то есть до НЭПа. Мне было интересно, как развивался этот жанр до начала 20-х годов. Позже, при Сталине, научная фантастика подвергалась жесточайшей цензуре и даже гонениям. Я же изучаю время, предшествовавшее тому периоду, когда научная фантастика стала, так сказать, оппозиционной в отношении большевистского социализма.
– Вы утверждаете, что научная фантастика сформировалась как отдельный литературный жанр именно в России. Неужели Жюль Верн, Марк Твен, Конан Дойл и многие другие были только предшественниками?
– Да. Мое утверждение основывается на том факте, что сейчас первым научно-фантастическим произведением принято считать вышедшую в 1818 году книгу Мери Шелли "Франкенштейн, или современный Прометей". Но это произведение назвали научно-фантастическим гораздо позднее, как и некоторые романы Жюля Верна. Название литературного жанра "научная фантастика" впервые появилось в редакционной заметке, опубликованной в 1894 году в российском журнале "Природа и люди". На Западе это определение появилось позднее. Термин "научная фантастика" получил распространение в США только в 1926 году, а в России – на 30 лет раньше.
– На модернизацию России наибольшее влияние оказали книги российских фантастов или переводы западных авторов?
– Тогда публиковали как переводы немецкой, французской и английской научной фантастики, в частности Герберта Уэллса, так и отечественных, российских авторов. Одновременно широко публиковались новости науки и техники, статьи на эту тему в периодике. Все это вместе влияло на процесс модернизации. Тогда не было разницы между научно-технической журналистикой и литературным жанром научной фантастики, между реальными новостями и фантазиями о будущем. В восприятии российского читателя научная фантастика так или иначе находила подтверждение в новостях. Но сейчас в России этот литературный жанр уже не имеет такого влияния, как в начале прошлого века. Возможно, это связано с утратой прежних иллюзий. Тем не менее, у научной фантастики осталась довольно большая аудитория. Люди не перестали читать, хотя сегодняшние написанные в этом жанре книги отличаются от прежних.
– В чем суть вашего исследования?
– Суть книги, если коротко, в попытке разобраться, почему научная фантастика получила такое распространение в стране, которая отставала от Запада в научно-технической модернизации, но опередила Запад в размышлениях о ней. Кстати, стремление к модернизации и в сегодняшней России велико – так же, как и в ряде других стран, некогда отстававших от Запада. Я имею в виду Китай, Индию, откуда я родом, Бразилию и Турцию...