«Здравствуйте, Анатолий Иванович! Вот тема к размышлению. Мы с супругой реставрируем иконы. Привозят разные. Видели мы образа со следами от прикладов, изрезанные штыками, рубленные топорами, а также служившие дверьми в сараях и свинарниках. Все это следы советской борьбы с религией. Но вот встречаются иконы девятнадцатого века, где у Спасителя выцарапаны глаза. Понимаете, именно глаза. И как думаете: кто это сделал и зачем? Это, оказывается, дети. Да, дети. Мать стращает их: не безобразничайте, Боженька из угла все видит! Вот дитё, чтобы Боженька не видел, и выцарапывает ему глаза. Не так ли и целый народ в своё время? Но время не стоит на месте. Нынешнему ребенку не придет в голову ослепить икону. Народ, может, и не подлежит просвещению, как вы сказали в последней передаче, но дети всё-таки умнеют. Или вот еще, матушка рассказывала: "После войны, зимой сидим с сестрами на печке. Пришла бабушка с мороза, пар от нее валит, в сапогоах кирзовых на босу ногу, вместо стелек - солома. Мы, дети, брасаемся к ней: что принесла? Угощает нас наливными яблочками. Чудо! Где взяла? Она лукаво подмигивает: в саду нашла, под снегом лежат. Ладно, пока она отвернулась, мы в одних рубашонках опрометью - во двор, в сад! Снега – нам с головой, да мороз, замерзли в одну минуту. Увязли в снегу и орем. Выбежали взрослые, повыдергивали нас из сугроба, как морковку из грядки. Ох, было! Вернувшийся из немецкого плена дядя Максим однажды надоумил нас снега на печке насушить, чтобы на лето запастись, так едва печку не завалили». Сейчас дети всё-таки более просвещённые», - пишет наш давний слушатель, реставратор икон по профессии. Спасибо, добрый человек, за письмо. Совеременные дети, может быть, и более просвещённые, а вот о взрослых этого сказать я бы не решился. Сколько их отстояло-то к поясу Богородицы?
Пишет Анатолий Головатый из Черкасс: «Простая учительница английского языка из винницкой школы купила брендовую сумку Луи Виттон за 10 600 гривен в кредит. Это больше тысячи евро, шесть её зарплат без учёта процентов банка. «Похожую носила премьер Юлия Тимошенко. Я и себе захотела, хотя и мечтать не могла, — рассказывает Галина. — Сначала хотела одолжИть деньги у подруги и мамы. Призналась, на что. Мама неделю со мной не говорила. А подруга сказала, что я больная на голову. Потом я узнала, что сумку можно взять в кредит… Первые дни я с ней даже спалА. Мужу назвалА цЕну втрое ниже. В школе сразу не поверили, что это настоящий "Луи Виттон". Щупали, заглядывали. Неделю назад ко мне подошла коллега, тихонько попросила мою сумочку на вечер - шикануть перед знакомыми. Я сказала, чтобы заплатила за аренду двести гривен. Коллега скривилась, но деньги дала. Теперь уже имею четыре заказа на месяц. Может, куплю еще одну, чтобы давать напрокат. Кредит планирую погасить за десять месяцев». Поняли, Анатолий Иванович? – пишет пан Головатый. – Теперь ознакомьтесь с тем, как обсуждалась эта история на одном из украинских сайтов. «Дурдом», - так он называется». Прочитаю некоторые отзывы. «Для девяноста процентов понты – это всё. Машину дорогую – в кредит, а на бензин нема». Следующий: «Ещё свадьба на четыреста человек на занятые деньги». Следующий: «Да, зная наш народец, вполне верю. У меня подруга с крутым ай-фоном за последние гроши, преподаватель. "Бо перед студентами невдобно". Следующий: «Чегой-то вспомнилась молодость. "Всё пропьём, но флот не опозорим!". Следующий: «Настоящая женщина. Захотелось - и купила». Следующий: «Не уверенна она в себе, ей нужны какие-то доказательства или компенсации. В Украине это всегда называлось: коня кують, а жаба й собі лапу підставляє». Следующий: «У нас каждая вторая собака в метро с луивиттоном ездит. Для таких вещей надо вращаться в определенной среде, где это хотя бы оценят, а так - глас вопиющего». Следующий: «А на фуй та сумочка їй ващє? Моя жінка з рюкзаком ходить, хоча доход в неї в місяць, як в тієї дурної кози за рік-два». Следующий: «Ну, Господи, лишь бы на пользу. Может, сумка была ей крайне необходима, мало ли какие бзики бывают у женщин. Она же никого не убила, не ограбила, пусть порадуется хотя бы таким нехитрым способом». –Следующий: «Некоторые люди на деньги, которых у них нет, покупают себе вещи, которые им и на фиг не нужны, чтобы понравиться людям, которых они терпеть не могут».
Я доволен, что появился повод лишний раз изложить свою теорию о пользе потребительства, консьюмеризма, как говорят на Западе, вещизма, как в советское время негодующе выражались молодёжные газеты, учившие своих читателей жить высшими интересами, ставить на первое место духовное, а не материальное и даже не телесное (отчего в Советском Союзе и не было секса, как все знают). Да, сначала скажу, под каким из прозвучавших сейчас отзывов я бы подписался с наибольшим удовольствием. «Настоящая женщина. Захотелось - и купила». Наука говорит, что вещизм удовлетворяет две фундаметнальные душевные потребности человека. Первая – это потребность в разноообразии. Разнообразие в жизни необходимо, как воздух, чтобы не закиснуть. Покупка новых вещей, обновление гардероба, жилища, причёски – это самые простые способы. Дальше идут более сложные: перемена работы, спутника жизни, места жительства. Вторая потребность – самоутверждение. Важно, чтобы тебя ценили, отдавали тебе должное, завидовали тебе. Жить на зависть людям – это для многих высшее и незаменимое удовольствие. Над этим смеются самодостаточные натуры. Та женщина, что зарабатывает на пять таких сумочек в месяц, почему она до сих пор не купила себе ни одной и никогда не купит, а ходит и будет спокойно ходить с копеечным рюкзачком? Потому что она знает, сколько зарабатывает. И ей этого достаточно, чтобы чувствовать себя хорошо. Ей до ламочки, что о ней с её рюкзачком скажут окружающие. Есть и другие - те, что каждой ниткой на себе желают подчёркнуть свою крутость. Богатые дешёвки, Бог им судья. Правда, хорошее опрделение? Богатые-то богатые, а по существу – дешёвки. Особый случай был в Советском Союзе. Я, например, зарабатывал сравнительно хорошо, очень даже хорошо, но два десятка лет ходил в одном пальто за семьдесят рублей. Мой тесть, старый большевик, однажды выразил своё недоумение по этому поводу. Я ответил ему так: «В стране, которую вы нам устроили, Анатолий Ефимович, покупать что-либо – профессия, а у меня другая профессия, я не могу совмещать две». Итак, потребительство многим людям улучшает настроение и даже самочувствие, говорит наука и практика. А моя собственная теория идёт дальше и глубже, что само собою разумеется, поскольку она моя. Своим безудержным потребительством человек двигает производство, финансирует научно-технический прогресс, который когда-нибудь позволит человечечсству вырваться во Вселенную. Так что когда вы, дорогая слушательница, сходите с ума и покупаете себе втридорога чёрт знает что, лишь бы блеснуть в обществе, вы не только показываете свою суетность, но делаете нечто в высшей степени полезное: вносите свой вклад, тем болем ценный, что непосильный, в освоение Вселенной, куда устремятся, придёт время, полчища таких, как вы, поскольку на Земле им станет тесно и не совсем уютно, а главное – появится мода: жить вне земного тяготения.
«Выхожу на улицу в московском пригороде, - следующее письмо, - там банки, фирмы, гипермаркеты, реклама, все занимаются бизнесом, живут, как люди на 3ападе. Снуют люди, подмосковные обыватели, у них мобильники, выходят в местные социальные сети, что-то обсуждают, строительство метро, например. Молодым совершенно начхать на коммунизм, они его не помнят и не думают о нём, как будто его и не было. Но это не 3апад, а его бледная, убогая копия с известными извращениями. Но и не Россия. Конечно, есть попытки режима поиграть на великодержавно-националистических настроениях, на имени Сталина, на православии. И настроения такие есть, но они слабенькие, поверхностные. Посмотрят, нажмут на кнопку в опроснике, позудят и погрозят, но и всё. Это может не нравиться, убого очень, мелкотравчато, пошло, но всё советское и русское вытесняется и забывается, в том числе и хорошее, например, искусство какое-никакое и некоторый уровень интеллекта. 0чень много тупых и злобных рож, хамства и подлости, но всё равно вся эта клоака - копия 3апада, хоть и скверная. Ни на какие крупномасштабные авантюры у режима нет ни ума, ни воли, нет никакого желания страдать ради империй у населения. Вышел закон о запрете чиновникам иметь собственность на 3ападе, но он смехотворный, всё равно будут покупать, иначе зачем её вообще иметь? Так и говорят: страна неважная, так думают. Наиболее отсталая часть населения будет спиваться, как индейцы в резервациях, а передовая будет ехать на 3апад или устраивать его копию дома. Эта совершенно безобразная история с запретом на усыновление американцами наших брошенных детей, она ведь из-за стыда перед 3ападом, внезапно выяснилось, что бездуховные иностранцы усыновляют, а святые русичи обрекают. Стало стыдно, обидно, устроили истерику, стали пытаться подражать. Это уже не Россия. Думаю, что через полтораста лет будут говорить по-английски на улицах, в магазинах, а про Россию и совок прочтут лишь в Интернете немного, как о Древнем Вавилоне и Риме», - так заканчивается письмо.
Так-то оно так, но разве убогая, по словам автора, копия Запада - не Россия? Перед нами ведь не что иное, как возрождающийся после длительного перерыва российский капитализм. Посмотрите газеты начала прошлого века. На вас пахнёт сегодняшним днём. Реклама, биржевые новости, сообщения о разорениях, слияниях и поглощеениях, о махинациях, скандалах в мире бизнеса, о мздоимстве чиновников, об успехах в промышленности, об электрификации и механизации, о финансовых аферах (об одной из них написал судебный очерк начинающий литератор Антон Чехов). Тогда тоже были люди, говорившие, что России как России уже нет, есть дурная копия Европы, и что надо, мол, пока не поздно, кончать с этим обезъянничанием, что капитализм – не для России, что это – инородное тело, вот община – это да. Тут вам и сам Толстой на подхвате у народников, да, между прочим, и царь с его дикими попами… Другое дело, что и нынешняя попытка может сорваться – цивилизованный, демократический капитализм так и останется в мечтах горстки просвещённых людей. Но и в этом случае – что это будет, как не Россия – такая Россия, какой ей и положено быть по мнению пессимистов, давно видящих в ней своеобразную псевдоморфозу: с виду что-то вроде европейское, а по сути, по нутру – орда?
«Я вот думаю, - следующее письмо, - как обращаться к россиянам, чтобы задеть их за живое? Их не волнуют дети в приютах - лишь бы американцы туда не совались. Может быть, обращаться к их претенциозности и жадности? Сообщать им, что многие товары, которые они видят в магазинах, за границей стоят в несколько раз дешевле, а выбор больше. Партия жуликов и воров их элементарно обсчитывает и обвешивает. Заместо метра - аршин, а все гири подпилены. Россияне привыкли считать себя пупами земли, превосходить всех хоть в идиотизме, вот и надо им показывать, что Путин и его партия - это такая серость, что нечего надувать щёки. Затеяли переименование Волгограда. Не надо в связи с этим воевать со сталинизмом. Прямо сказать: путинизм отвлекает вас от своего убожества и жульничества. Ему всё равно, чем вас отвлекать: хоть Сталиным, хоть Иван Васильичем Грозным, хоть Владимиром Красное Солнышко». Согласен с этим слушателем. Дети в приютах не волнуют Россию частично потому, что они не волнуют власть. Люди привыкли оглядываться на власть, улавливать её настроения. А преобладающее её настроение выражено в названии: «Партия жуликов и воров».
«По случаю зимних каникул, - следующее письмо, - в Прагу приехало несколько тысяч молодых датчан. Кто-то устроил рекламную кампанию, что это, мол, идеальное место для дешевой пьянки. В Дании кабаки намного дороже. И вот ходят толпы вдребадан пьяных датских юношей и девушек по городу, центр переполнен машинами скорой помощи, увозящими в вытрезвители перепившихся до потери сознания. Одну из гостиниц уже в первую ночь разгромили. Лично наблюдал роскошный десятиметровый лимузин одного из стрип-клубов, на котором катались, очевидно, более обеспеченные из молодых датчан (это удовольствие стоит немало). Развлекались они тем, что на ходу справляли малую нужду из окон лимузина. Такие вот цивилизованные люди. А вы говорите», - так заканчивается это письмо. Да, я и говорю, что людям, хоть в Дании, хоть в России, свойственно сходить с ума от дешевизны и халявы, что, в общем, одно и то же. Сумасшествие этого рода им доставляет удовольствие. Ведь это же не выдумка, что советские нехватки – постоянные нехватки всего и вся, от колготок до подтирочной бумаги, делали почти счастливыми миллионы советских граждан. Достать то, схватить это, достояться в очереди, купить по блату, по знакомству, вызнать, где в продаже появились кожаные башмаки, успеть туда, успеть сюда, выдать дочку за рубщика мяса, выйти за директора хозмага…
«Если мы посмотрим сталинский кинематограф, - читаю следуюшее письмо, - то обнаружим такую штуку: плохие цари живут в девятнадцатом веке и начале девятнадцатого. Прославлять их было неловко: ведь только что свергли. 3ато все остальные - положительные. Пропаганда сегодня предлагает консолидироваться вокруг тех же, что и раньше: Суворова, Кутузова, Минина и Пожарского, Невского». Дальше автор этого письма даёт смачно-уничижительные, правда, не новые оценки. «Суворов - прихвостень цареубийцы Екатерины, подавлял восстание Пугачёва, все его победы - в его бравой и дебильной брошюрке "Наука побеждать", ничем не отличался от других царских генералов, кроме русской фамилии и высокопарного пафоса в модном при дворе Екатерины патриотическом словоблудии». О Кутузове: «Геройски драпал от Бонапарта, хотя стратегию заморозить Наполеона сформулировал "плешивый щёголь" Александр Павлович, царь и главнокомандующий». О Минине и Пожарском: «Якобы подняли народное движение против польских оккупантов. На самом деле эти захватчики были приглашены Боярской Думой вместе с королевичем Владиславом на царство, обычная практика в то время. Но Владислав отказался переходить в православие, тогда бояре выбрали после потасовки с поляками в цари Романова, а не более знатного князя Пожарского». Об Александре Невском: «Полностью вымышленный режиссёром Эйзенштейном и самим Сталиным герой-рубака в зажигательном кино с похабными шуточками, при жизни известный как Александр Ярославич. "Невским" он стал только в следующем столетии и сам бы сильно этому удивился, кстати, перед войной этот шедевр запретили, чтобы не портить отношения с Гитлером, так как он антинемецкий, но в сорок первом пригодился». Затем автор этого письма задаётся вопросом, что получится из этой затеи. Он имеет в виду, напомню, работу Кремля по созданию приукрашенной истории отечества для толпы, по сочинению идеологии, суть которой – национальное самовосхваление. Он не уверен, что эта затея увенчается успехом. «Несколько лет назад, - пишет он, - в Беларуси сняли фильм "Брестская крепость", совместного производства с Россией. Были полные залы, хотя фильм откровенно слабый. Это гибрид: традиционная советская помпезность плюс голливудские эффекты. Многим зрителям в России понравилось, что опять в кино - подвиги и герои. Понравился именно ритуал самовосхваления и героизации, а не сам фильм, шаблонный, слабенький, посмотрели и забыли. Что-то мне подсказывает, что не смогут приблатнённые патриоты в наше время наладить конвейер таких церемониалов. Уровень этих мастеров культуры таков, что даже до советского им слишком далеко», - говорится в письме. Это интересный вопрос: почему у Путина такие мелкотравчатые мастера культуры, такие слабые пропагандисты, такие вялые подручные партии, как назвал когда-то журналистов Никита Сергеевич Хрущёв. Может быть, одна из причин та, что людям есть куда бежать, хоть в себя. Позволяется. При Сталине и в себя невозможно было убежать. Путинизм пока не решается по-советски отгородиться от мира, хотя может и решиться, это ясно, это показал: может. Но медлит. А без превращения страны в осаждённую крепость хорошую литературную обслугу не вырастить. Путинские мастера культуры слабы, во-первых, потому что они слабы от природы, во-вторых, неискренни. Малоспособный, но искренний человек всё-таки может иногда сочинить что-то не совсем гнилое. А если и недаровит, и неискренен, то это – холодный исполнитель казённого заказа. Он относится к числу тех наших современников, о которых пишет на «Свободу» слушатель, называюший себя Виртуальским. Читаю: «Из поленьев вырубились буратины - жадные и бессовестные эгоисты, карьеристы и стяжатели, не имеющие никакой морали и представления о законе».
«Интересный факт, - говорится в следующем письме. - В Австрии нормальной является практика, когда людей хоронят через много времени после смерти. Христианские нормы забыты. Так, например, знакомые хоронили мать аж спустя тридцать два дня. Причина: во-первых крематорий один на полстраны (практика кремации преобладает, земля на кладбищах очень дорогая, да многие и желают быть сожженными), рыночные законы спроса и предложения в этом случае, как и во многих других почему-то не работают, соответственно на кремацию постоянная очередь, обычно на пару недель. Наконец, если у семьи еще нет своего места на кладбище, то таковое тоже надо ждать, заказывать. Покойник все это время лежит в морге. Поэтому церковное отпевание часто приходится заменять панихидой, для которой присутствие покойника не требуется».
Это письмо, как вы слышали, начинается словами «интересный факт». Он тянет на серьёзное социологическое доказательство. Народ, который неделями спокойно держит своих покойников в холодильниках, он живёт, по существу, без религии. Нет дорогих сердцу предрассудков, трогательных и милых обычаев, нет языческой наивности. Похерили символику. Она сама собою у них похерилась. С другой стороны… Баха-то слушают, и не сказать, что точно так, как попсу, - по-другому, почти так, как и положено слушать Баха.
«И теперь у народа, - читаю следующее письмо с нашого сайта, - только одна возможность возродиться, это возрождение сельской жизни в естественной природной среде. Люди должны развести лошадей, а лошади помогут вывести нужных людей, и через пару веков опять страна наполнится парой сотен миллионов непобедимого народа. Для Украины будет достаточно и ста миллионов, чтобы не жалеть об утраченном ядерном щите. Ни кокошниками, ни вышиванками народ не возродишь. Нужно воссоздать этническую систему хозяйствования, основанную на симбиозе в естественной природной среде», - пишет Александр вслед за безсмертным автором первых буколик античности. Сколько их с тех пор было написано, пасторалей, идиллий и еклог, и ещё будет написано. Это самые безобидные из писаний, потому что ничего из них не проистекает. Никаких последствий. Человечество не прислушивалось к ним до сих пор, не будет прислушиваться и впредь, а и вздумало бы прислушаться – ничего бы у него не получилось при всём желании, при всём мудром руководстве.
В предыдущей передаче мы говорили о праздничных столах в связи с Восьмым марта. Одному слушателю «Свободы» не понравилось, что я уделил время письму пожилой рижанки, которая рассказывала, что у неё с мужем было на новогоднем столе. В ответ на его критику я попросил слушателей продолжать меня радовать – рассказывать, что они готовят, какие блюда, в каком порядке и по каким случаям, потому что мало что меня так интересует с давних пор, как этнографическая триада: как люди разных племён и краёв питаються, одеваються и как обустраивают свои жилища. В отличие от нашого слушателя, не считаю эти предметы низкими, несолидными, так скзать. Нашлись слушатели, спасибо им, которые со мной согласились. Читаю одно из писем. «Восьмое марта наша семья не празднует, соответственно, стол не накрываем. Но вот посидеть мартовским вечерком возле костра с друзьями - это наше все. Готовимся заблаговременно. Водку готовит супруг. На поллитра нужно двести граммов кураги, выбирает её с насыщенным цветом. Настаивает десять дней. Время от времени взбалтывает. Стараюсь не пропустить этот момент, мне нравится, как он ее любовно трясет и говорит:"Смотри, как по стеночкам стекает". Мясо готовлю я. Это должен быть свинной ошеек.Нарезаю стейками, солю, перчу,беру белый сладкий лук, нарезаю крупными кольцами, перемазываю майонезом. К вечеру мясо пустит слезу. Варю компот, исключительно со своих сушеных яблок. Часа в три муж разводит костер в мангале, через полтора часа нагорят угли. Тут и гости. Стол накрываем во дворе. Мясо жарит муж. Запахи весны, дыма, мяса, лука пьянят без водки. Но рюмки уже налиты. Хрустят огурчики. К мясу обязательно соус собственного сочинения. О политике и делах не говорим. Одеты мы тепло.Морозец хоть и легкий,но мы знаем, что засидимся. Часа через три, замерзшие, заходим в теплый дом пить чай. Чай пьем черный, без булок и пряников. Всего вам доброго. Любовь». Спасибо за письмо, Люба! Ваше отношение к Восьмому марта полностью и с удовольствием разделяю. Уверен, что мы с вами одинаково относимся и к Двадцать третьему февраля.