"Золотая пальмовая ветвь" завершившегося в воскресенье 66-го Каннского кинофестиваля досталась картине "Жизнь Адель, глава первая и вторая" Абделатифа Кешиша, автора "Кускуса и барабульки". Жюри фестиваля возглавлял Стивен Спилберг.
Результат был предсказуем: такого всеобщего консенсуса не было даже в прошлом году по поводу "Любви" Михаэля Ханеке. "Жизнь Адель" нравится всем – и французской критике, и Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ), отдавшей Кешишу свою награду, и мейнстримным журналистам. Это очень традиционное кино, основной акцент сделан на связности повествования, психологической достоверности и актерской правдоподобности. Мы наблюдаем несколько лет из жизни Адель, которая в школе осознает, что предпочитает молодым людям девушек и влюбляется в синеволосую красавицу (Леа Сейду). Следующие годы – история этой пары, которая проходит через все стадии отношений, включая самые мучительные. "Жизнь Адель" основана на эротических комиксах, и режиссер не стесняется достаточно откровенных сцен, о которых в первую очередь, как правило, и сообщают в репортажах с фестиваля.
В этом году в Каннском конкурсе – за парой исключений – не было режиссеров, которые брали бы на себя смелость снимать иначе, экспериментировать с формой. Закономерно, что Кешиш оказался лучшим на этом фоне – это фильм усердного режиссера, который отснял тысячу часов материала и делал иногда по сотне дублей. Трехчасовой фестивальный вариант еще не окончателен – фильм показывали без вступительных и заключительных титров, с явными повторами и тавтологиями; это, впрочем, не мешает ему выглядеть живо. Словом, хорошее традиционное кино. Разумеется, во Франции умеют снимать качественные фильмы о повседневной жизни; но сомневаюсь, что "Адель" будут смотреть хотя бы пару лет спустя.
Для меня конкурс разделился на новый фильм Джима Джармуша "Выживут только любовники" – возможно, его лучшую картину со времен "Мертвеца" – и все остальное. Не знаю, когда случилось так, что Каннский фестиваль из центра премьер произведений искусства превратился в официальный, протокольный смотр, но отчего-то теперь здесь игнорируют фильмы, подобные фильму Джармуша, – странные, необычные, хрупкие, рискованные, выламывающиеся из любых определений. В прошлом году сделали вид, что не существует Holy Motors Леоса Каракса – фильм, по настроению и стилю напоминающий картину "Выживут только любовники".
"Внутри Льюина Дэвиса" не лучше и не хуже прежних работ братьев Коэн, и жюри наградило его Гран-при, видимо, чтобы уравновесить ленты, показавшиеся Спилбергу более радикальными. Награду за лучшую режиссеру получил мексиканец Амат Эскаланте. Его "Эли" – снафф-эксплуатейшен, в котором нет ни одного оригинального кадра или плана – все можно было увидеть в фестивальных фильмах последних лет. Сюжет абсурден: коррумпированные полицейские, следящие за оборотом наркотиков, жестоко наказали семью главного героя, а самому Эли сожгли гениталии, и он только после убийства насильника собственной несовершеннолетней сестры вдруг оказывается способен на секс с женой. Впрочем, в Канне эта награда второй год профанируется – в прошлом году лучшим режиссером назначили наставника и продюсера Эскаланте Карлоса Рейгадаса.
Приз за сценарий получило "Касание греха" Цзя Чжанке. У этого фильма действительно сложный замысел, – режиссер пытается дать объемную картину несправедливости в современном Китае, перенося нас в четырех новеллах из одной провинции в другую. Сам Цзя, лауреат венецианского "Золотого льва" за "Натюрморт", известен очень медленным стилем повествования, но здесь он совершенно изменил свой метод и снял практически боевик. Это достойное кино, пусть и слишком простое для такого хорошего режиссера, но только сам сценарий, полагаю, состоял из нескольких страниц.
Главный редактор журнала Cinema Scope Марк Перансон прокомментировал итоги фестиваля так : "Ну что ж, хотя бы Соррентино остался без наград". Действительно, "Великая красота" Паоло Соррентино оказалась одной из худших лент конкурса.
Приз за режиссуру в "Особом взгляде" получила прекрасная картина Алена Гироди "Незнакомец у озера". Удивительно, что самый мощный и сложный фильм фестиваля – "Север, конец истории" Лава Диаса – был вовсе проигнорирован жюри, которое возглавлял датчанин Томас Винтерберг. Картина Лава Диаса переплетается и рифмуется с главным сквозным сюжетом всего фестиваля – несправедливостью общества и окружающего мира, которой герои разных фильмов пытаются что-то противопоставить. Есть парадоксальная логика в том, что самые необычные и талантливые режиссеры обоих конкурсов в финальном раскладе призов этой справедливости не увидели; может, это им придаст сил бороться дальше.
Результат был предсказуем: такого всеобщего консенсуса не было даже в прошлом году по поводу "Любви" Михаэля Ханеке. "Жизнь Адель" нравится всем – и французской критике, и Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ), отдавшей Кешишу свою награду, и мейнстримным журналистам. Это очень традиционное кино, основной акцент сделан на связности повествования, психологической достоверности и актерской правдоподобности. Мы наблюдаем несколько лет из жизни Адель, которая в школе осознает, что предпочитает молодым людям девушек и влюбляется в синеволосую красавицу (Леа Сейду). Следующие годы – история этой пары, которая проходит через все стадии отношений, включая самые мучительные. "Жизнь Адель" основана на эротических комиксах, и режиссер не стесняется достаточно откровенных сцен, о которых в первую очередь, как правило, и сообщают в репортажах с фестиваля.
В этом году в Каннском конкурсе – за парой исключений – не было режиссеров, которые брали бы на себя смелость снимать иначе, экспериментировать с формой. Закономерно, что Кешиш оказался лучшим на этом фоне – это фильм усердного режиссера, который отснял тысячу часов материала и делал иногда по сотне дублей. Трехчасовой фестивальный вариант еще не окончателен – фильм показывали без вступительных и заключительных титров, с явными повторами и тавтологиями; это, впрочем, не мешает ему выглядеть живо. Словом, хорошее традиционное кино. Разумеется, во Франции умеют снимать качественные фильмы о повседневной жизни; но сомневаюсь, что "Адель" будут смотреть хотя бы пару лет спустя.
"Выживут только любовники"
Для меня конкурс разделился на новый фильм Джима Джармуша "Выживут только любовники" – возможно, его лучшую картину со времен "Мертвеца" – и все остальное. Не знаю, когда случилось так, что Каннский фестиваль из центра премьер произведений искусства превратился в официальный, протокольный смотр, но отчего-то теперь здесь игнорируют фильмы, подобные фильму Джармуша, – странные, необычные, хрупкие, рискованные, выламывающиеся из любых определений. В прошлом году сделали вид, что не существует Holy Motors Леоса Каракса – фильм, по настроению и стилю напоминающий картину "Выживут только любовники".
"Иммигрантка"
Еще один "незамеченный" фильм – грандиозная "Иммигрантка" Джеймса Грэя, первая попытка режиссера выйти за пределы "семейных" тем и снять не просто костюмную драму, а кино об основах эмигрантской жизни в Америке, которую он запечатлел в предыдущих четырех лентах. Действие "Иммигрантки" происходит в 1921 году, знаменитый пункт приема иностранцев на острове Эллис враждебно встречает двух беженок из Польши – Еву (Марион Котийяр) и ее сестру, больную туберкулезом. Грэй не столько рассказывает историю, сколько выстраивает сложнейшее повествование, в котором складываются отголоски "Дневника сельского священника" Робера Брессона, кинематографическое переосмысление оперы, театрализованная эстетика и сильные эмоции.Джеймс Грэй
Мне сложно после одного просмотра сказать, является ли "Иммигрантка" лучшим фильмом Грэя, но, если говорить о режиссуре, то равных ему в программе не было. Тщательно выстроенные мизансцены, где всегда есть место второму плану и объему, повествовательные эксперименты (в эллипсисы уведены многие вещи, которые у другого режиссера оказались был на первом плане в таком сюжете), выдающаяся работа с актерами – даже Марион Котийяр вдруг оказалась потрясающей, не говоря уже о Хоакине Фениксе, давно ставшем полноценным соавтором Грэя. Впрочем, актерские призы получили не они, а Беренис Бежо ("Прошлое", Асгар Фархади) и Брюс Дерн ("Небраска", Александр Пэйн) – неплохие артисты, сыгравшие в неброских картинах."Внутри Льюина Дэвиса" не лучше и не хуже прежних работ братьев Коэн, и жюри наградило его Гран-при, видимо, чтобы уравновесить ленты, показавшиеся Спилбергу более радикальными. Награду за лучшую режиссеру получил мексиканец Амат Эскаланте. Его "Эли" – снафф-эксплуатейшен, в котором нет ни одного оригинального кадра или плана – все можно было увидеть в фестивальных фильмах последних лет. Сюжет абсурден: коррумпированные полицейские, следящие за оборотом наркотиков, жестоко наказали семью главного героя, а самому Эли сожгли гениталии, и он только после убийства насильника собственной несовершеннолетней сестры вдруг оказывается способен на секс с женой. Впрочем, в Канне эта награда второй год профанируется – в прошлом году лучшим режиссером назначили наставника и продюсера Эскаланте Карлоса Рейгадаса.
Приз за сценарий получило "Касание греха" Цзя Чжанке. У этого фильма действительно сложный замысел, – режиссер пытается дать объемную картину несправедливости в современном Китае, перенося нас в четырех новеллах из одной провинции в другую. Сам Цзя, лауреат венецианского "Золотого льва" за "Натюрморт", известен очень медленным стилем повествования, но здесь он совершенно изменил свой метод и снял практически боевик. Это достойное кино, пусть и слишком простое для такого хорошего режиссера, но только сам сценарий, полагаю, состоял из нескольких страниц.
Главный редактор журнала Cinema Scope Марк Перансон прокомментировал итоги фестиваля так : "Ну что ж, хотя бы Соррентино остался без наград". Действительно, "Великая красота" Паоло Соррентино оказалась одной из худших лент конкурса.
"Отсутствующий образ"
Главную награду второго конкурса "Особый взгляд" получил камбоджийский документалист Рити Пан, снявший "Отсутствующий образ". Пан на протяжении многих лет возвращается к периоду диктатуры Пол Пота, истребившего четверть населения Камбоджи. Среди жертв – родители режиссера, проведшего детство в одном из страшных трудовых лагерей. В предыдущих лентах он не говорил о зверствах красных кхмеров, но теперь решил рассказать личную историю и начал фильм со слов о том, что ему исполнилось 50 лет и нужно вернуться к идиллии детства и ужасам, которые за ним последовали. Образ, картинка того времени отсутствует: при Пол Поте не велась хроника, снятые до него фильмы были уничтожены, вещественных носителей воспоминаний почти не осталось, потому Пан создает из глины фигурки родных, которые сопровождают закадровое повествование.Рити Пан
Увы, он решил усложнить фильм формальным отстранением, поэтому не стал читать текст сам, а пригласил французского диктора; к тому же его воспоминания были обработаны сценаристом. Такая двойная дистанция уводит от персональной трагедии, а в том, что касается не личного, а исторического, "Отсутствующий образ" повторяет то, что уже было в предыдущих лентах этого режиссера: Пол Пот, преступления, жестокость, лагеря, геноцид, призрачный Пномпень.Приз за режиссуру в "Особом взгляде" получила прекрасная картина Алена Гироди "Незнакомец у озера". Удивительно, что самый мощный и сложный фильм фестиваля – "Север, конец истории" Лава Диаса – был вовсе проигнорирован жюри, которое возглавлял датчанин Томас Винтерберг. Картина Лава Диаса переплетается и рифмуется с главным сквозным сюжетом всего фестиваля – несправедливостью общества и окружающего мира, которой герои разных фильмов пытаются что-то противопоставить. Есть парадоксальная логика в том, что самые необычные и талантливые режиссеры обоих конкурсов в финальном раскладе призов этой справедливости не увидели; может, это им придаст сил бороться дальше.
"Север, конец истории"