Кем считать Эдварда Сноудена – героем или предателем?
Эдвард Сноуден, предавший гласности секретные программы спецслужб США по электронной слежке, заявил, что останется в Гонконге и будет бороться против возможной экстрадиции в Соединенные Штаты.
В интервью газете South China Morning Post Сноуден заявил, что приехал в Гонконг не прятаться, а поведать миру о том, что он назвал "криминальной деятельностью". На основе предоставленных Сноуденом документов газеты Guardian и Washington Post сообщили о программе американского правительства, которая позволяла собирать через крупнейшие телекоммуникационные компании сведения о телефонных звонках и интернет-данные миллионов людей в США и других странах.
Министерство юстиции США начало расследование в отношении 29-летнего Сноудена, работавшего в компании – подрядчике агентства. Пока, однако, неизвестно, направили ли США в Гонконг официальный запрос об экстрадиции Сноудена.
Глава Агентства по национальной безопасности Кейт Александер выступил в защиту операций по электронному слежению, заявив, что они помогли предотвратить десятки террористических атак в США и других странах.
На сенатских слушаниях Александер не привел точных цифр и упомянул только о двух подобных случаях: с Наджибуллой Зази, американцем афганского происхождения, арестованным в 2009 году по подозрению в подготовке взрыва в Нью-Йорке, и с Дэвидом Хэдли, причастным, как утверждается, к планированию террористического нападения в Мумбае в 2008 году.
Названное Александером во время слушаний число предотвращенных при помощи электронного слежения атак привело к такому обмену фразами между ним и сенатором-демократом Патриком Лии:
– Десятки?
– Здесь и за рубежом, предотвратило или помогло предотвратить…
– Из миллионов перехваченных сообщений десятки были важны?
– Да, это так.
Обнародование данных о секретных программах электронного слежения вызвало яростную полемику о балансе между соблюдением прав человека и интересами борьбы с терроризмом.
Некоторые называют Сноудена предателем, которого нужно судить. Сам Сноуден в интервью South China Morning Post заявил, что не является ни предателем, ни героем, добавив, что он – американец. Сноуден, точное местонахождение которого сейчас неизвестно (он покинул гостиницу в понедельник), заявил о намерении остаться в Гонконге и противостоять правительству США в суде. Он подчеркнул, что верит в правовую систему Гонконга, которая в значительной степени сохранилась после его перехода под юрисдикцию Китая. При этом у правительства КНР есть окончательное право голоса во внешнеполитических вопросах, включая вопросы экстрадиции.
Сноуден сообщил также о более чем 60 тысячах случаев проведенных Агентством по национальной безопасности хакерских операций по всему миру, включая сотни в отношении компьютерных сетей в Китае и Гонконге.
Отвечая на вопрос о том, следует ли считать Сноудена героем или преступником, журналист "Нью-Йоркера" Джон Кэссиди выбрал ответ "герой":
"Обнародовав данные о масштабной программе слежки, он оказал обществу огромную услугу, перевешивающую любое злоупотребление доверием, на которое он мог пойти. Как Дэниэл Эллсберг, бывший сотрудник министерства обороны США, который обнародовал так называемые "бумаги Пентагона" о действиях Соединенных Штатов во Вьетнаме, или Мордехай Вануну, израильский ядерщик, поведавший о существовании ядерной программы Израиля, Сноуден пролил свет на важную информацию, заслуживающую внимания общества, и не причинил значительного вреда национальной безопасности своей страны…"
"Эдвард Сноуден не герой, – уверен другой журналист Нью-Йоркера Джеффри Тубин. – Он, скорее, самовлюбленный человек, который должен сидеть в тюрьме":
"Предание гласности документов, как он в целом признает сам, является преступлением. Все правительственные работники неоднократно получают предупреждение о том, что несанкционированное разглашение секретной информации – преступление… Это были легальные программы – в случае с данными о телефонных разговорах Verizon он точно это знал, поскольку предал гласности судебное решение, одобряющее продолжение проекта. Это было разглашением не чего-то незаконного, а чего-то, что не соответствовало его собственным стандартам. И тут, конечно, встает вопрос: может ли правительство функционировать, когда его сотрудники позволяют себе саботировать программы, которые им не нравятся? Это как раз то, что сделал Сноуден…
Правительство Америки и ее демократия – институции с недостатками. Но наша система предлагает недовольным госслужащим пользоваться правовыми методами. Они могут воспользоваться федеральными законами, позволяющими информировать о недостатках в работе своих ведомств, они могут пожаловаться в Конгресс. Сноуден не сделал ничего подобного. Вместо этого он предпринял нечто, что больше говорит о его эго, нежели о его совести – он предал гласности известные ему секреты и рассчитывал, что каким-то образом это принесет добро. И нам теперь остается надеяться, что он прав".
Такая полемика особенно показательна, учитывая, что во взглядах столь радикально разошлись журналисты одного издания.
У истории Сноудена есть и любопытное российское измерение. Власти России уже заявили, что, если от Сноудена будет получен запрос на предоставление ему политического убежища, оно будет рассмотрено. По мнению журналиста Лео Мирани, история вокруг программы PRISM по сбору электронных данных с популярных веб-сервисов может дать российским властям оправдание для наступления на социальные сети.
В издании The Atlantic Мирани рассказывает о последних предложениях российских властей по ужесточению надзора в интернет-сфере и пишет: "У российских министров и спецслужб, как и у их коллег в других частях света, есть законные основания тревожиться о сохранности данных и о распространении экстремизма через интернет. Но жалобы России подмочены атаками властей на свободу слова и онлайн-форумы… Их проблемы с социальными сетями – на самом деле проблемы с самой свободой слова, даже когда это выражено языком международной риторики об ограничении распространения экстремизма, нелегальной миграции и преступной деятельности. Иностранцы – враги в этой кампании, и утечки о деятельности Агентства по национальной безопасности США дают людям Путина отличную возможность донести это послание у себя дома".
В интервью газете South China Morning Post Сноуден заявил, что приехал в Гонконг не прятаться, а поведать миру о том, что он назвал "криминальной деятельностью". На основе предоставленных Сноуденом документов газеты Guardian и Washington Post сообщили о программе американского правительства, которая позволяла собирать через крупнейшие телекоммуникационные компании сведения о телефонных звонках и интернет-данные миллионов людей в США и других странах.
Министерство юстиции США начало расследование в отношении 29-летнего Сноудена, работавшего в компании – подрядчике агентства. Пока, однако, неизвестно, направили ли США в Гонконг официальный запрос об экстрадиции Сноудена.
Глава Агентства по национальной безопасности Кейт Александер выступил в защиту операций по электронному слежению, заявив, что они помогли предотвратить десятки террористических атак в США и других странах.
На сенатских слушаниях Александер не привел точных цифр и упомянул только о двух подобных случаях: с Наджибуллой Зази, американцем афганского происхождения, арестованным в 2009 году по подозрению в подготовке взрыва в Нью-Йорке, и с Дэвидом Хэдли, причастным, как утверждается, к планированию террористического нападения в Мумбае в 2008 году.
Названное Александером во время слушаний число предотвращенных при помощи электронного слежения атак привело к такому обмену фразами между ним и сенатором-демократом Патриком Лии:
– Десятки?
– Здесь и за рубежом, предотвратило или помогло предотвратить…
– Из миллионов перехваченных сообщений десятки были важны?
– Да, это так.
Обнародование данных о секретных программах электронного слежения вызвало яростную полемику о балансе между соблюдением прав человека и интересами борьбы с терроризмом.
Некоторые называют Сноудена предателем, которого нужно судить. Сам Сноуден в интервью South China Morning Post заявил, что не является ни предателем, ни героем, добавив, что он – американец. Сноуден, точное местонахождение которого сейчас неизвестно (он покинул гостиницу в понедельник), заявил о намерении остаться в Гонконге и противостоять правительству США в суде. Он подчеркнул, что верит в правовую систему Гонконга, которая в значительной степени сохранилась после его перехода под юрисдикцию Китая. При этом у правительства КНР есть окончательное право голоса во внешнеполитических вопросах, включая вопросы экстрадиции.
Сноуден сообщил также о более чем 60 тысячах случаев проведенных Агентством по национальной безопасности хакерских операций по всему миру, включая сотни в отношении компьютерных сетей в Китае и Гонконге.
Отвечая на вопрос о том, следует ли считать Сноудена героем или преступником, журналист "Нью-Йоркера" Джон Кэссиди выбрал ответ "герой":
"Обнародовав данные о масштабной программе слежки, он оказал обществу огромную услугу, перевешивающую любое злоупотребление доверием, на которое он мог пойти. Как Дэниэл Эллсберг, бывший сотрудник министерства обороны США, который обнародовал так называемые "бумаги Пентагона" о действиях Соединенных Штатов во Вьетнаме, или Мордехай Вануну, израильский ядерщик, поведавший о существовании ядерной программы Израиля, Сноуден пролил свет на важную информацию, заслуживающую внимания общества, и не причинил значительного вреда национальной безопасности своей страны…"
"Эдвард Сноуден не герой, – уверен другой журналист Нью-Йоркера Джеффри Тубин. – Он, скорее, самовлюбленный человек, который должен сидеть в тюрьме":
"Предание гласности документов, как он в целом признает сам, является преступлением. Все правительственные работники неоднократно получают предупреждение о том, что несанкционированное разглашение секретной информации – преступление… Это были легальные программы – в случае с данными о телефонных разговорах Verizon он точно это знал, поскольку предал гласности судебное решение, одобряющее продолжение проекта. Это было разглашением не чего-то незаконного, а чего-то, что не соответствовало его собственным стандартам. И тут, конечно, встает вопрос: может ли правительство функционировать, когда его сотрудники позволяют себе саботировать программы, которые им не нравятся? Это как раз то, что сделал Сноуден…
Правительство Америки и ее демократия – институции с недостатками. Но наша система предлагает недовольным госслужащим пользоваться правовыми методами. Они могут воспользоваться федеральными законами, позволяющими информировать о недостатках в работе своих ведомств, они могут пожаловаться в Конгресс. Сноуден не сделал ничего подобного. Вместо этого он предпринял нечто, что больше говорит о его эго, нежели о его совести – он предал гласности известные ему секреты и рассчитывал, что каким-то образом это принесет добро. И нам теперь остается надеяться, что он прав".
Такая полемика особенно показательна, учитывая, что во взглядах столь радикально разошлись журналисты одного издания.
У истории Сноудена есть и любопытное российское измерение. Власти России уже заявили, что, если от Сноудена будет получен запрос на предоставление ему политического убежища, оно будет рассмотрено. По мнению журналиста Лео Мирани, история вокруг программы PRISM по сбору электронных данных с популярных веб-сервисов может дать российским властям оправдание для наступления на социальные сети.
В издании The Atlantic Мирани рассказывает о последних предложениях российских властей по ужесточению надзора в интернет-сфере и пишет: "У российских министров и спецслужб, как и у их коллег в других частях света, есть законные основания тревожиться о сохранности данных и о распространении экстремизма через интернет. Но жалобы России подмочены атаками властей на свободу слова и онлайн-форумы… Их проблемы с социальными сетями – на самом деле проблемы с самой свободой слова, даже когда это выражено языком международной риторики об ограничении распространения экстремизма, нелегальной миграции и преступной деятельности. Иностранцы – враги в этой кампании, и утечки о деятельности Агентства по национальной безопасности США дают людям Путина отличную возможность донести это послание у себя дома".