Теплоход "Булгария" затонул на Куйбышевском водохранилище в Татарстане. Это стало крупнейшей водной катастрофой в современной России по количеству жертв – 122 человека погибли, спаслись 79. С 10 по 12 июля в республике Татарстан объявлен траур. В эти же дни назначен перерыв в судебном заседании по делу о гибели "Булгарии", начавшемся два месяца назад.
Судебное разбирательство затягивается по причине неявки потерпевших, которых в этом деле в общей сложности 184 человека. Многие из них живут в других регионах России – этим людям сложно присутствовать на суде в Казани, но есть и такие, кто отказывается от участия в процессе, избегая тяжелых воспоминаний. Такая ситуация идет вразрез с требованиями родственников погибших наказать виновных в массовой гибели людей как можно строже, но игнорируют суд многие выжившие члены команды "Булгарии" – они тоже потерпевшие.
Гумара Абдрахманова, у которого на "Булгарии" были 12-летний сын и близкие родственники, в начале июля доставили в Московский суд Казани в наручниках. Он не являлся на заседания, хотя проходит по делу потерпевшим. Судебные приставы могли проявить такую строгость, поскольку участие в заседании – это обязанность потерпевшего, если, конечно, он официально не обратился к суду с заявлением рассматривать дело в отсутствие потерпевшего. Гумар Абдрахманов объяснил, что ему было не до того: приходится смотреть за ребенком, который после пережитого "ушел в себя, замкнулся".
Но потерпевших по делу о гибели "Булгарии" – десятки человек, далеко не все из них соблюли формальности, чтобы дать суду возможность идти в установленном законом порядке и в их отсутствие. Потерпевшими признаны выжившие туристы и члены команды "Булгарии", родственники погибших. Когда в очередной раз приставы не смогли обеспечить участие в заседании еще дюжины потерпевших, судья принял решение начать допрос свидетелей и параллельно исследовать материалы дела.
Допрошенные свидетели говорят, что на "Булгарии" было слишком много такого, на что вовремя не обратили внимание. Это и несделанный капитальный ремонт, и перегруженность судна, и команда, некоторые члены которой прикладывались к спиртному прямо во время рейса.
Руководитель Роспотребнадзора Татарстана Мария Патяшина давала показания в суде как свидетель. Она сказала, что "Булгария" вышла в рейс без судового санитарного свидетельства. Это нарушение относится и к вопросу о превышении количества пассажиров: если судно рассчитано на 100–120 человек, то, со слов представителя Роспотребнадзора, санинспекторы не выдали бы документ на перевозку в два раза большего числа людей, как было на "Булгарии". Впрочем, чтобы следить за соблюдением этой нормы, инспекторам нужно предоставить право проверять суда каждый раз перед плаванием.
Среди тех потерпевших, кто выступил на суде, был помощник механика "Булгарии" Константин Пузанков. Незадолго до злополучного рейса он хотел уволиться. Но задержался по просьбе капитана и в надежде получить долги по зарплате за прошлую навигацию – около 100 тысяч рублей. Константин Пузанков объяснил желание уволиться тем, что судно "было в удручающем состоянии. Вместо капитального ремонта двигателя его просто залатали. На агрегатах даже маркировки не было. Ходить с таким двигателем было нельзя", – заявил Пузанков. Помощник механика видел своими глазами, как в результате крена "Булгарии" в открытые иллюминаторы стала заливаться вода.
Большая часть не опрошенных еще потерпевших – это выжившие члены команды. Лето для них – время заработков, кто-то ссылается не только на занятость, но и на необходимость ухода за грудными детьми. Но к членам команды у суда особенно много вопросов, а их нежелание прийти в суд и дать показания вызывает негодование родственников погибших пассажиров – о порой нервозной обстановке в суде говорят наблюдающие за процессом журналисты.
Что можно и должно сделать в этой ситуации, чтобы судебный процесс сохранил свою легитимность? Глава ассоциации юристов "За права человека" Евгений Архипов в первую очередь подчеркнул, что обеспечить участие потерпевших в процессе – это обязанность государства.
– Потерпевшие имеют право участвовать в процессе, представлять доказательства, знать о процессе, какие процедуры там проходят, знакомиться со всеми протоколами, документами, материалами уголовного дела. Прав у потерпевшего довольно много. Но и обязанностью потерпевшего как раз и является это – участвовать в процессе. Соответственно, без него нельзя провести процесс. Должна быть уважительная причина, если потерпевший не является. Безусловно, потерпевший может быть доставлен, но доставление потерпевшего должно происходить за счет государства, а не за счет самого потерпевшего, если речь идет о другом регионе, о другом населенном пункте и определенных финансовых затратах. В принятии решения о необходимости доставки потерпевшего суд может исходить из того, что, во-первых, показания потерпевших были собраны и на стадии предварительного следствия. Суд, исходя из необходимости, целесообразности, достаточности представленных доказательств принимает решение вызывать потерпевшего либо ограничиться теми показаниями, которые были даны ранее. Если суд сочтет их достаточными, то, как правило, не вызывает потерпевших. Потерпевшие очень часто пишут заявление о том, что они хотят, чтобы их дело рассмотрено было в их отсутствие. Хотя в случае противоречивости показаний суд действует, исходя из собственного усмотрения. Суд должен мотивировать свое решение о вызове либо невызове этого человека. Потому что просто невызов в суд и неиформирование его о судебном заседании – это является нарушением прав потерпевшего и Уголовно-процессуального кодекса, нарушается и Конституция, в том числе и Европейская конвенция. Если же потерпевший уклоняется, злоупотребляет своим правом, не хочет участвовать в процессе, а суд не может вынести решение в его отсутствие, то доставляется принудительно сам потерпевший. Это случается очень часто, когда потерпевшие не ходят на процессы. Это распространено из-за того, что не защищаются права потерпевших. Из-за этого складывается такое впечатление, что на суд вроде и не надо ходить. Если пойдешь, то какие-то проблемы себе заработаешь, негативные для себя последствия. В первую очередь, когда не являются потерпевшие, и еще в массовом порядке, нужно выяснить причину. Опять же это обязанность суда все это выяснить, проверить.
Евгений Архипов сказал также, что причиной неявки потерпевших в суд часто бывает оказываемое на них давление. В деле о гибели "Булгарии" таких заявлений нет, суд не рассматривает эту версию явного отсутствия стремления дать показания у потерпевших из числа членов команды.
По делу о крушении "Булгарии" судят гендиректора компании "АргоРечТур" – субарендатора теплохода Светлану Инякину, начальника Казанского отдела Госморречнадзора Ирека Тимергазеева и бывшего главного госинспектора этого же отдела Владислава Семенова. Обвиняемыми проходят также старший эксперт Камского филиала Российского речного регистра Яков Ивашов, старший помощник капитана "Булгарии" Рамиль Хаметов.
Каждому из них предъявлены обвинения в зависимости от их должности и сферы ответственности: оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, нарушение правил безопасности эксплуатации внутреннего водного транспорта, нарушение правил охраны труда, злоупотребление должностными полномочиями. Вину в инкриминируемом преступлении признал только Владислав Семенов.
