Виновен! (Посмертно). Приговорен! (Заочно)

Тверской районный суд Москвы не нашел оснований для реабилитации аудитора фонда Harmitage Capital Сергея Магнитского, но прекратил дело в связи с его смертью. Глава Фонда Уильям Браудер по обвинению в налоговых преступлениях заочно приговорен к девяти годам лишения свободы.

Для того чтобы рассказать нескольким десяткам журналистов, собравшихся в Тверском районном суде Москвы, почему Сергей Магнитский и Уильям Браудер виновны в уклонении от уплаты налогов, судье Алисову потребовалось чуть больше полутора часов. Он бодро повторил резолютивную часть обвинительного заключения, из которого следовало, что с подачи Магнитского глава фонда Hermitage Capital Уильям Браудер основал в Калмыкии два общества с ограниченной ответственностью. Чтобы уйти от налогов, в штат взяли инвалидов, которые на самом деле в этих фирмах никогда не работали, а лишь числились там, что позволяло пользоваться налоговым льготами. Кроме того, наученный Магнитским, Браудер принял участие в региональной программе инвестиций, но, опять же, ничего не инвестировал, а только пользовался льготами. Эти доводы, по мнению судьи, подтвердились показаниями десятка свидетелей, которые приезжали в суд из Калмыкии. Правда, большинство из них толком не могли ничего ни вспомнить, ни пояснить – 9 лет прошло. А потому во время слушаний прокуроры оглашали их показания за 2004 год.

Прижизненные заявления Магнитского о его невиновности, хранящиеся в материалах дела, суд посчитал незаслуживающими доверия и пришел к выводу, что вина главы фонда Hermitage Capital Уильяма Браудера и его бывшего подчиненного Сергея Магнитского в уклонении от уплаты налогов на 522 миллиона рублей доказана. В результате уголовное преследование Магнитского, скончавшегося 4 года назад в Матросской тишине, суд постановил прекратить по не реабилитирующим обстоятельствам. Браудер приговорен к 9 годам лишения свободы – все, как просили гособвинители, которые работой суда остались вполне довольны.

"Сторона обвинения удовлетворена этими судебными решениями. Они соответствуют требованиям закона", – говорил журналистам прокурор Михаил Резниченко по окончании процесса. Он отметил, что Браудер приговорен заочно в связи с отказом компетентных органов Великобритании выдать его России. И добавил: "В удовлетворении заявлений родственников Магнитского о его реабилитации судом отказано". На мой уточняющий вопрос, о каком именно заявлении идет речь, если родственники все время говорили о незаконности возобновления дела, Михаил Резниченко ответил: "В судебном заседании исследовались многочисленные заявления супруги умершего Магнитского и его матери, в которых они указывали на то, что их родственник Магнитский невиновен в тех преступлениях, которые ему вменялись. Более того, они в адрес суда направляли подобного рода заявления уже в ходе судебного заседания, в связи с чем и проводилось это судебное разбирательство. От них не было согласия на прекращение дела по не реабилитирующим основаниям. Они говорили, что он невиновен".

Михаил Резниченко

Подобную трактовку адвокат вдовы Сергея Магнитского Дмитрий Харитонов назвал передергиванием фактов.

"Это результат того, что сама Генеральная прокуратура грубо нарушила закон, – говорит адвокат, – дело было прекращено в отношении Сергея в связи с его смертью. И никто из родственников – ни мама, ни вдова – не ходатайствовал о том, чтобы это производство было возобновлено для реабилитации Сергея. Почему они этого не просили? Потому что ни семья, ни я как адвокат Сережи не сомневаемся в том, что суд в отношении него был бы несправедливым, когда он жил, и уж тем более несправедливым, когда его нет. Поэтому просить о реабилитации – значило бы помогать Генеральной прокуратуре получить обвинительный приговор и, тем самым, оправдать пребывание Сергея в течение года в тюрьме. Я как его адвокат и представитель в данной ситуации вдовы участия в этом не принимал, поскольку считаю, что мое участие как защитника Сергея лишь придало бы некий вид законности тому беззаконию, которое сотворила Генеральная прокуратура".

Дмитрий Харитонов

Из-за отказа законных представителей Сергея Магнитского и Уильяма Браудера участвовать в разбирательстве, для соблюдения процедуры судье пришлось назначить им адвокатов. Адвокат Николай Герасимов, которого прикомандировали защищать Сергея Магнитского, из заседания в заседание обращал внимание суда на то, что считает незаконным не только свое участие в процессе, но и сам процесс. А в прениях просил вернуть дело прокурору для устранения нарушений.

"Я, с точки зрения закона об адвокатской деятельности, попал в такую правовую вилку, – жаловался Герасимов в начале слушаний, – с одной стороны, я обязан осуществлять защиту по 51-й Уголовно-процессуального кодекса, а с другой – не могу принимать защиту вопреки интересам подзащитного, поскольку сейчас интересы подзащитного представляются родственниками, а они этого суда не хотели. Как назначенный судом адвокат, я законно вступил в дело, но мое фактическое участие в нем незаконно".

Николай Герасимов

Коллега Герасимова Кирилл Гончаров, назначенный защитником Уильяма Браудера, в ходе слушаний был чуть более активен. Иногда он задавал вопросы свидетелям или обращал внимание на какие-то документы, содержащиеся в деле. В прениях он просил оправдать своего подзащитного, заявив об отсутствии доказательств вины Браудера, и после оглашения приговора заявил, что непременно его обжалует.

Сам Уильям Браудер в заявлении для прессы назвал решение суда "одним из самых постыдных моментов истории России со времен Иосифа Сталина".
Дело бывшего аудитора фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского получило известность во всем мире, в том числе благодаря информационной кампании, развернутой его бывшими коллегами. Они добиваются привлечения к ответственности тех российских чиновников и сотрудников правоохранительных органов, которых считают причастными к гибели Магнитского в следственном изоляторе Матросская тишина. По мнению сотрудников фонда, Сергей Магнитский попал в поле зрения российских правоохранительных органов и поплатился жизнью за то, что имел неосторожность обратиться с заявлением о причастности ряда сотрудников МВД к хищению из российского бюджета более 5 миллиардов рублей.

Уильям Браудер и депутат британского парламента Доминик Рааб считают, что Великобритания должна принять свой "Акт Магнитского", подобный подписанному президентом США Бараком Обамой в конце прошлого года. Этот законодательный акт предусматривает визовые и финансовые санкции в отношении российских чиновников, причастных к смерти Сергея Магнитского и другим нарушениям прав человека.

В начале этой недели британская газета Daily Telegraph сообщила, что МВД Великобритании запретило въезд в страну 60 российским чиновникам, которые могут быть причастны к смерти юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского в московском СИЗО в 2009 году. Как сообщила Daily Telegraph, информация о таком запрете содержится в ответе на письменный запрос депутата палаты общин консерватора Доминика Рааба, который интересовался, посещал ли за последний год Великобританию кто-либо из российских чиновников, чьи имена внесены в американский "список Магнитского".

Уильям Браудер и Доминик Рааб о необходимости принятия британского "Акта Магнитского"

В ответе Раабу, подписанном британским министром по делам иммиграции Марком Харпером (возглавляемое им управление иммиграции входит в состав министерства внутренних дел Великобритании), говорится, что Директорату по особым делам его ведомства известно содержание списка и "им приняты все необходимые меры, чтобы не допустить выдачи британских виз входящим в него лицам". Однако официально Великобритания заявляет, что пока не собирается принимать свой "Акт Магнитского", так что ответ министра Харпера можно трактовать и как новое подтверждение этой старой позиции.

Глава фонда Hermitage Capital Уильям Браудер считает, что британское правительство находится сейчас под сильнейшим давлением со стороны России:

– То, что происходит в Британии, весьма типично. С одной стороны, история Сергея Магнитского настолько ужасна, что правительства большинства стран мира просто не могут невозмутимо игнорировать вскрывшиеся факты. С другой стороны, российские власти настолько свирепо стараются не допустить принятия каких-либо международных санкций в связи со смертью Сергея, что правительства других стран просто запуганы ими, можно сказать так. Ведь то же самое происходило и в США – администрация Барака Обамы полгода назад делала все, чтобы заблокировать принятие "Акта Магнитского". Однако он все-таки был принят Конгрессом и подписан президентом".

– Вы располагаете какими-либо фактами или конкретными примерами того, как Москва оказывает давление на Лондон в этом вопросе?

– Российское давление довольно действенно на коротком отрезке времени, это политические, дипломатические шаги, но не только. Самое плохое заключается в том, что российские власти, в первую очередь, быстро предпринимают единовременные атаки, затрагивающие политику Великобритании в сфере защиты прав человека. Кремль организовал настоящую травлю гражданского общества в своей стране. Лидеры российской оппозиции, лидеры общественных движений нуждаются в помощи и поддержке западных стран, потому что именно они – ключевой элемент в борьбе с репрессивным режимом.

– Российские власти пытались отправить запрос в Интерпол с целью отследить ваши передвижения в мире. Вы ощущаете в связи с этим какие-либо неудобства?

– Интерпол принял решение не рассматривать этот запрос в связи тем, что счел его политически мотивированным. Однако потом меня уведомили, что Россия обращалась в индивидуальном порядке к властям разных государств с аналогичными просьбами – предоставить ей информацию о моих передвижениях и, по возможности, воспрепятствовать им или даже арестовать меня.

Депутат британского парламента Доминик Рааб, который давно ведет кампанию за введение британского аналога "Акта Магнитского", заявил в интервью РС:

– Я и мои ближайшие коллеги располагаем очень широкой общественной поддержкой в нашей деятельности. Последние меры и ответы Home Office я расцениваю как начальные, совсем еще детские шаги – но в верном направлении. Мы медленно движемся к появлению своего "списка Магнитского". Возможно, мы слегка кружим на этом пути, однако это, определенно, не движение обратно.