Депутат Госдумы РФ Оксана Дмитриева об антисоциальном бюджете-2014, новой пенсионной формуле, мигрантах и съезде партии "Справедливая Россия"
С депутатом ГД РФ Оксаной Дмитриевой мы обсуждали бюджет-2014, сокращение социальных расходов, новую пенсионную формулу, мегапроекты.
В конце недели состоится съезд партии "Справедливая Россия", где намечается смена руководства партии.
На все эти темы в программе "Лицом к событию" мы говорили с первым заместителем председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам, заместителем председателя фракции партии "Справедливая Россия"
Оксаной Дмитриевой.
Вел передачу Михаил Соколов.
Полную версию смотрите по ссылке http://youtu.be/HnY-ENEgvbk
Михаил Соколов: Сегодня мы говорим о бюджете следующего года, который был одобрен на заседании профильного комитета Государственной думы России. У нас в нашей московской студии первый заместитель председателя Комитета по бюджету и налогам Государственной думы, зам. председателя фракции "Справедливая Россия" в Госдуме, доктор экономических наук Оксана Дмитриева.
Пока начнем с бюджета и его связи с текущими событиями.
Оксана Генриховна, произошла трагедия, после длительной паузы, затишья случился теракт в Волгограде, предполагаете ли вы, что теперь силовики придут в Госдуму и скажут, что им еще нужно увеличить расходы на правоохранительную деятельность?
Оксана Дмитриева: Мне представляется, что нет. Поскольку правоохранительная деятельность не в этом году активно увеличивалась, а в предыдущие годы в связи с реформой полиции. Я полагаю, что этот раздел очень давно, функциональный раздел очень сильно был увеличен, и практически расходы на правоохранительную деятельность и национальную безопасность сравнялись сейчас с национальной обороной.
Только в этом году серьезные увеличения расходов на национальную оборону, а так все последние годы расходы на национальную безопасность, правоохранительную деятельность росли гораздо более высокими темпами, чем, допустим, расходы на национальную оборону.
Михаил Соколов: Но они не сокращаются на следующий год, правильно я понимаю?
Оксана Дмитриева: Они не сокращаются, но практически не растут.
Михаил Соколов: Но и экономического роста нет, поэтому понятно, за счет чего увеличивать расходы государства.
Скажите, правда ли, что четверть бюджета уже проходит по разнообразным закрытым статьям, может быть, чтобы никто не мог разобраться, что же там спецслужбы, МВД и армия закупают?
Оксана Дмитриева: Нет, неправда. Во-первых, это неправильная цифра. На самом деле доля закрытых статей 16% в бюджете – это очень легко подсчитать, в прошлом году было 13. Рост связан с увеличением расходов на национальную оборону и с программой перевооружения армии. Что касается степени закрытости, рост связан с тем, что те статьи расходов, которые традиционно закрытые, их доля увеличилась, а не с тем, что какие-то статьи раньше были открытые, а сейчас стали закрытые.
Михаил Соколов: То есть новых секретных статей не появилось?
Оксана Дмитриева: Новых нет. Это все то же, что всегда закрывали, сейчас закрывают, только доля этих расходов увеличилась. Теперь, что касается открытости для депутатов. Степень детализации закрытых статей расходов точно такая же, как и открытых. Депутаты, даже не те, кто входит в профильные комитеты, могут ознакомиться с закрытыми статьями бюджета, и все это обсуждается в закрытом режиме.
Профильные министерства дают пояснения запрашиваемые, может быть более добросовестно, чем гражданские министерства. Но другое дело, что я не могу эти вопросы сейчас обсуждать с вами в прямом эфире. И так же не могу привлекать сторонних экспертов, потому что иногда мы, когда анализируем бюджет, и аппарат работает, который не имеет, естественно, никаких допусков, можно любому специалисту, любому экономисту в любой институт академический дать какой-то вопрос для анализа и получить результат. По закрытым статьям это, естественно, невозможно.
Михаил Соколов: Просто сейчас всплыла в связи с проектом "РосПил" Алексея Навального такая история про закупку пистолетов "Глок", по несусветной по сравнению с ценами на Западе цене закупались. Вице-премьер Рогозин после этого скандала пообещал разобраться. Это не очень большая сумма, просто, когда очень большие расходы растущие на оборону проходят по таким статьям, все это, конечно, не может не тревожить, какой распил бюджета идет.
Оксана Дмитриева: Вы знаете, есть основания тревожиться и по открытым статьям бюджета. Поскольку открытые статьи бюджета дают такую большую почву для анализа и выяснения всех обстоятельств. Я все классифицирую по крупным финансовым аферам.
Самая крупная, конечно, – это резервный фонд, вложения в резервный фонд, Фонд национального благосостояния, траты из него не идут в бюджет, не подлежат рассмотрению в бюджете ни в открытых, ни в закрытых статьях.
Михаил Соколов: Такая хитрая система: сначала вы куда-то кладете в кубышку, а потом вынимаете уже без контроля парламента?
Оксана Дмитриева: Долго там все отстаивается, а потом либо как в условиях кризиса идет на погашение долгов крупнейших собственников, либо на поддержку фондового рынка, либо на мега-проекты.
Михаил Соколов: Чемпионат мира по футболу, Олимпиада?
Оксана Дмитриева: Футбол нет, это из бюджета. Хотя, пожалуйста, расходы на Олимпиаду или расходы на форум АТЭС на Дальнем Востоке. Так что много есть расходов. Или, например, создание Фонда прямых инвестиций.
Михаил Соколов: И куда же инвестировать?
Оксана Дмитриева: Никуда пока. Это Фонд прямых инвестиций, куда мы вложили 60 миллиардов, плюс 60 миллиардов – это в течение 2012-2013 годов. Еще должны вложить в этот фонд китайские инвесторы, и он приготовлен для покупки акций наших же предприятий в процессе приватизации. То есть китайцы и так испытывают определенные проблемы при скупке иностранных активов, не стремятся их пускать, не отдают инфраструктурные объекты, они испытывают большие проблемы.
Михаил Соколов: Но китайцы от имени государства пытаются купить?
Оксана Дмитриева: Это вложение средств суверенных фондов. А мы им еще в этом помогаем. То есть не только даем возможность купить в перспективе наши инфраструктурные предприятия, кстати говоря, стратегические некоторые предприятия, которые идут на приватизацию, но еще даем собственные деньги, чтобы они через какой-то кругооборот обратно вернулись в бюджет через приватизированные предприятия.
Вот, пожалуйста, 120 миллиардов рублей, практически больше, чем годовое финансирование всей фундаментальной науки.
Михаил Соколов: С наукой и РАН, конечно, грустная история. Я хотел сначала спросить про расходы на здравоохранение, например, они действительно сокращаются на 40 миллиардов рублей?
Оксана Дмитриева: Да, они действительно сокращаются, сокращаются в номинальном отношении на 45 миллиардов рублей. Причем сокращаются второй год подряд. И более того, сокращается доля здравоохранения в ВВП, у нас она сокращается до 3,2%, а по конвенции Всемирной организации здравоохранения рекомендованная цифра по расходам 5%. В Соединенных Штатах – это только имеется в виду государственных расходов, обязательного медицинского страхования 9%, а у нас чуть больше 3%, причем эта доля снижается.
Михаил Соколов: Мотивация какая-то есть разумная (или неразумная) со стороны власти, кто тогда эти деньги сокращенные получит? Может пенсионеры получат, например?
Оксана Дмитриева: Кто эти деньги получит? То есть мотивация, если эти ассигнования сокращаются, какие расходы увеличиваются? В бюджете увеличиваются расходы формально на национальную экономику, но это не за счет каких-то реальных расходов поддержки каких-то отраслей или малого бизнеса, а большой резерв правительства 340 миллиардов рублей – это чуть меньше, чем расходы на здравоохранение. За счет этого резерва могут быть в полном объеме профинансированы и образование, и здравоохранение, и сокращение по культуре, потому что на культуру расходы тоже сокращаются.
Михаил Соколов: Можно ли говорить о том, что этот бюджет будет антисоциальным с учетом сокращения всех этих расходов, о которых вы говорите?
Оксана Дмитриева: Безусловно, этот бюджет не социальный. Тем более была возможность сделать его социальным, потому что одну вещь правительство сделало правильную – это мораторий на перевод накопительных пенсионных взносов финансовым посредникам.
Потому что это деньги не граждан, а это деньги, которые так или иначе переводятся финансовым посредникам и отнимаются от финансирования текущих пенсий. За счет этого фактически в бюджете высвободилось 800 миллиардов рублей, часть из них пошла на увеличение пенсий, не на всю сумму был сокращен трансфер, а остаток, собственно говоря, и есть резерв правительства. Его следовало бы направить на финансирование социальных отраслей.
Потому что по бюджету не видно, чтобы было, хотя правительство утверждает, какие суммы заложены на повышение заработной платы по здравоохранению и по образованию, но совершенно непонятно, как можно уменьшить финансирование отрасли или подотрасли, причем в номинальном выражении, и одновременно увеличить заработную плату, причем существенно, работающим там гражданам.
Михаил Соколов: А если взять, просто потребовать от губернаторов направить деньги из региональных бюджетов дополнительно.
Оксана Дмитриева: Это мы с вами рассматриваем только федеральный бюджет.
Михаил Соколов: Тогда у вас и получится увеличение с перекладыванием расходов на регионы. Этот примем применялся, правда?
Оксана Дмитриева: То, что я говорила цифры – это федеральное здравоохранение, федеральное образование.
Михаил Соколов: Вы сокращаете федеральные расходы, а регионам говорите: вот вы должны поднять зарплаты.
Оксана Дмитриева: В регионах свои проблемы, они тоже должны повышать зарплату своим бюджетникам, а у них с бюджетом еще хуже. Потому что у них нет нефтяных доходов. Мы не утверждаем региональных бюджетов, но пишут прогноз, что у них будут расти доходы темпом 8%, непонятно, с чего, непонятно, откуда, и у них будут деньги на здравоохранение, на образование, на повышение зарплаты бюджетников. Этого нет. У регионов появляется реальная задолженность и перед своими кредиторами, потому что они берут займы многие, и перед федеральным бюджетом. Поэтому во многих регионах объективная большая задолженность и объективный дефицит средств. Не во всех, но в очень многих.
Михаил Соколов: Давайте тогда продолжим про пенсии. Вы принципиальный противник накопительной системы. Я так подозреваю, вы одобряете это изъятие пенсионных накоплений граждан государством в свою пользу?
Оксана Дмитриева: Разберемся. Во-первых, это не изъятие пенсионных накоплений граждан. Это пенсионные взносы на накопительную часть пенсии, которая должна была бы пойти так называемым финансовым посредникам – это "Внешэкономбанк", госуправляющая компания, и негосударственные пенсионные фонды. Для граждан младше 1967 года рождения.
Михаил Соколов: Тех, кто старше, тех уже лишили этой возможности, я помню.
Оксана Дмитриева: Вы знаете, те, кто старше, я потом отдельно расскажу.
Михаил Соколов: Я тоже могу рассказать. У меня два года это было, я вложил в одну компанию и растет хорошо. Я "письма счастья" получал.
Оксана Дмитриева: Вы сейчас получите пенсионную выплату единовременную, когда достигнете пенсионного возраста, и тогда вы обнаружите, что потеря вами страховой части пенсии составила в нынешних деньгах. Первое поколение уже пришло за этой накопительной пенсией – это мужчины 1953 года рождения, женщины 1958-го. Им дали за три года вложений по 2% их взносов. Никто не стал возиться с их пенсиями, им просто дали единовременную выплату. И они по номиналу получили ровно столько взносов, сколько заплатили, то есть 300 рублей.
А если бы у них не было накопительной пенсии, они бы отчисляли, как их более старшие коллеги, на страховую часть, то это было бы минимум дополнительных сто рублей ежемесячно к пенсии. То есть там вам 300 рублей на всю оставшуюся жизнь и все, а так это было бы, поскольку 2% и всего-навсего три года, но все-таки это был бы тот размер пенсии, который потом бы индексировался.
Михаил Соколов: Знаете, что люди скажут: и так обманут, и сяк обманут. Государство все время обманывает гражданина.
Оксана Дмитриева: Так обманывают гораздо больше, просто вопрос в степени. На самом деле и накопительная часть, и страховая так или иначе гарантирована законом. Но только накопительная у негосударственных пенсионных фондов – государство гарантирует номинал, только номинал. Они вложили 300 рублей, перечислили. Через 30 лет вам эти 300 рублей дадут. А по страховой части пенсии государство вам по закону гарантирует как минимум индексацию на инфляцию, а в общем по страховой части пенсии на темп роста доходов пенсионного фонда, то есть на темп роста средней заработной платы. Уже есть данные. Мы видим, что у нас было в страховой части пенсии, индексация 15% ежегодно, и доходность по накопительной – это только то, что они нам заявляют, среднегодовая 6,5 %, то есть практически в три раза меньше.
Я попросила моих более молодых сотрудников докопаться по своим "письмам счастья", у тех, у кого есть накопительный элемент в полном объеме. Вы знаете, сколько получился за 10 лет прирост при хорошей зарплате?
Михаил Соколов: Ниже, чем в банках получилось?
Оксана Дмитриева: Не то, что ниже, чем в банках, в два раза, в два с половиной раза ниже, чем в банках.
Михаил Соколов: То есть вы считаете, что сейчас, что делает государство, оно разумно?
Оксана Дмитриева: Государство делает непоследовательно, не до конца. Поэтому народ ему не верит, потому что государство недоговаривает. Эти деньги четко оставило в резерве и не послало реально на то, на что следовало бы – на социальные расходы. Что должно было сделать государство? Государство должно было прийти к гражданам и сказать: уважаемые граждане, реформа 2002 года провалилась, накопительный элемент полностью обесценился…
Михаил Соколов: Граждане берут вилы и идут на улицу.
Оксана Дмитриева: …Мы с 2014 года и на всю оставшуюся жизнь это прекращаем, средства идут в страховую часть пенсии. А вот уже по накопленным деньгам мы вам, граждане, предлагаем: кто хочет, может их вернуть по вашему личному заявлению в пенсионный фонд, и мы их тогда вам переиндексируем.
Михаил Соколов: На это деньги нужны дополнительные, я понял.
Оксана Дмитриева: То есть мы их тогда будем считать не 6,5% среднегодовых, как вам дает негосударственный пенсионный фонд, а даем 15% так же, как по страховой части пенсии.
Михаил Соколов: Какой же Минфин это разрешит?
Оксана Дмитриева: Вот это последовательный вариант. А когда мы говорим, что нет, в этом году мы сделаем мораторий, а потом что-то опять поменяем – это действительно неубедительно. Если вы ошиблись, то вы ошибку признайте и компенсируйте нам убытки. А если убытков нет, тогда зачем на эту систему пытаетесь ввести мораторий на один год.
А в целом гражданам хочу сказать, что борьба идет сейчас финансовых посредников негосударственных пенсионных фондов и управляющих компаний за очень большой кусок дармовых денег.
В 2013 году, последний год, когда шли накопительные пенсионные взносы – это 600 миллиардов рублей, это очень большие деньги. Деньги, за которые расплаты нет никакой, потому что граждане придут за ними через 20-30 лет. Видите, уже не можем найти авторов этой пенсионной реформы. Где господин Зурабов? Где госпожа Матвиенко?
Михаил Соколов: Мы знаем, где они.
Оксана Дмитриева: Только господин Починок еще встречается и по-прежнему защищает эту систему. За эту систему уже никто не отвечает, даже государство, которое эту ошибку совершило и в общем-то ее обнаружило. А что будет через 20-30 лет?
Причем негосударственный пенсионный фонд не отвечает даже за отрицательную доходность, государство только обеспечивает доплату по номиналу.
Вот еще один убедительный пример. Мы с вами помним 90-е годы, представляете, нашим родителям на тот момент сказали: слушай, иди и плати в накопительную часть пенсии, у тебя будет прибавка к твоей пенсии 30 рублей. Наши бы родители решили: 120 плюс 30 рублей – это хорошая прибавка, они бы пошли в накопительную пенсию. И сейчас им в 2013 году сказали бы: получи…
Михаил Соколов: Проиндексировали бы на инфляцию?
Оксана Дмитриева: Вот и получи свои 35 рублей.
Михаил Соколов: Спрашивают про новую пенсионную формулу. Что вы об этом думаете? Там что-то такое странное, я не разобрался, какие-то баллы, можно будет эти баллы в деньгах по-разному выражать. То есть получается так, что в любой момент государство можно подкрутить пенсию, которую человек получит, а сам он не сможет даже рассчитать, какие у него будут доходы? Правильно я понимаю?
Оксана Дмитриева: Что касается новой пенсионной формулы – это, на мой взгляд, она, во-первых, не то, что излишне сложна, иногда бывает сложность, чем-то обусловленная. Она не имеет никаких объективных причин для того, чтобы мы деньги переводили в баллы, потом снова баллы переводили в деньги.
Сделали три периода конвертации так называемых пенсионных прав. То есть получается, что по одной формуле рассчитывается пенсия, накопленные пенсионные права до 2002 года, другая формула с 2002 года до 2015-го, третья формула, начиная с 2015 года. С математической точки зрения она вообще не выдерживает никакой критики. Потому что пытались стимулировать косвенное повышение пенсионного возраста и неполучение пенсий после наступления пенсионного возраста.
Михаил Соколов: То есть, хотели чтобы человек подольше поработал?
Оксана Дмитриева: И не получал пенсию. Но при этом там введены такие коэффициенты, что если люди воспримут это на полном серьезе, то пенсионная система будет разбалансирована. Потому что получается, что при одинаковом вкладе в зависимости от того, когда человек решил выплачивать пенсионные взносы, до наступления пенсионного возраста или после, у него пенсия может получиться в два-три раза больше. То есть она просто математически абсолютно не сбалансирована. Там есть еще ряд моментов определения пенсионных коэффициентов, которые считаются в течение всех лет.
Михаил Соколов: Ей-богу, мы не поймем сейчас. Я так понимаю, что система путанная, не очень хорошая.
Оксана Дмитриева: Просто плохая.
Михаил Соколов: Кто будет нести политическую ответственность за те безобразия, которые будут происходить?
Оксана Дмитриева: Я считаю, тот, кто внес эту пенсионную формулу и кто за нее проголосует.
Михаил Соколов: Еще не проголосовали?
Оксана Дмитриева: Конечно, за нее голосовать нельзя, она неправильная, она плохо математически просчитана, она ведет к несбалансированности.
А впрямую могу сказать: она и весь закон о страховых пенсиях ущемляет интересы работающих пенсионеров. Потому что в нынешней системе работающий пенсионер имеет право на ежегодный перерасчет пенсии в сторону увеличения в зависимости от уплаченных взносов.
Ежегодно идет перерасчет, пенсии прирастают. Это может быть единственное достоинство нынешней системы, у нее не так уж много достоинств, и есть стимул для пенсионеров работать, и работать легально. У нас есть старшие возрастные группы, которые продолжают работать, поскольку ежегодно видят увеличение пенсий и стремятся получать свой заработок легально. Этого не теперь не будет.
На мой взгляд, это основа для обращения в Конституционный суд, потому что, кто будет уплачивать страховые взносы, если взносы уплачиваются, а при этом на размер пенсии это не виляет.
На самом деле это будет дестимуляция пенсионеров работать, главное, работать легально. А потом мы будем бороться с нелегальной миграцией и с черным налом, если мы своими руками стимулируем к этому граждан.
Михаил Соколов: В общем ничего хорошего, я вижу. Есть какие-то надежды на то, что бюджет пополнится за счет экономического роста? Сейчас ваши коллеги-экономисты волнуются, говорят, что нулевой рост или чуть больше – это как считать, статистика хитрая наука. Тем не менее, есть какая-то возможность, чтобы в следующем году бюджет пополнился, пенсии увеличились именно за счет того, что экономика оживет, как это было хотя бы лет 5-7 назад?
Оксана Дмитриева: Рост нашей экономики связан исключительно с ростом цены на нефть, с ростом добычи нефти и газа за счет расконсервации еще старых советских мощностей.
Цена на нефть остается на прежнем уровне, она не будет падать, как это спрогнозировано в бюджете правительства, то есть она не будет 100 долларов за баррель, она будет где-то 110 долларов за баррель, плюс 2-3 доллара больше, но она не будет расти на 20 долларов в год так, как привыкла наша экономика. в эти годы она и показывала хороший рост экономический. Точно так же не будет прироста добычи нефти, как было, начиная с 2000 по 2006 год, по 30-40 миллионов тонн. Потому что мы вышли на уровень добычи нефти конца советского периода.
Михаил Соколов: ЮКОС разорили…
Оксана Дмитриева: Добывали 516-517 миллионов тонн, вышли на это, а дальше нужно, соответственно, новые мощности. новые месторождения, нужно осваивать что-то новое. То же самое по газу, по газу мы превысили уровень производства конца советского периода.
То есть там ограничения, и цена не будет расти скачкообразно, и добыча не может расти, потому что там ограничения со стороны мощностей возможностей добычи. Больше стране расти нечему. Потому что на самом деле из кризиса 2008-2009 года мы вышли плохо, мы вышли потому, что цена на нефть упала на очень непродолжительное время и стала быстро расти и несильно упала.
А отрасли машиностроения и многие отрасли обрабатывающей промышленности не вышли на уровень докризисный, когда они показывали пик, кто-то показал пик в 2007-м, кто-то в 2008-м. Многие отрасли умерли навсегда. Если раньше мы производили 18 тысяч ткацких станков, теперь 13 штук.
Михаил Соколов: Зато мобильная связь развивается, я всех утешу. Новые есть технологии, инновации.
Оксана Дмитриева: А знаете, какие отрасли у нас появились? Я внимательно смотрела, что у нас появилось нового. Хорошо. не нужны ткацкие станки. У нас появились, я имею в виду из промышленности: производство пива, воды, черепицы, приборы учета и контрольно-кассовые машины. Все.
Михаил Соколов: Еще Россия экспортирует зерно, пшеницу в большом количестве.
Во-первых, у нас нет прироста урожаев зерновых по сравнению с тем, что было. Все сравнивали раньше с 1913 годом, я сравниваю с 1990-м либо с 1989-м, экспорт в основном потому, что животноводство перестало потреблять такое количество зерна.
Михаил Соколов: Так что же, господин Шувалов прав, когда он говорит что инновационного развития не будет, пока высоки цены на нефть? Правда, хочется задать вопрос: а зачем нужно такое правительство, которое произносит банальности?
Оксана Дмитриева: С вами нельзя не согласиться. Дело в том, что благоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру мы упустили, растратили впустую. Растратили на формирование резервного фонда, на вложение в чужую экономику. Как раз в это время мы могли использовать нефтяные доходы для реструктуризации экономики, вообще для решения социальных проблем.
Михаил Соколов: Боюсь, еще шубохранилищ прибавилось бы.
Оксана Дмитриева: Лучше все-таки переживать кризис в отремонтированном жилье, с отремонтированными коммунальными сетями, чем с резервами в виде ценных бумаг иностранных государств.
Михаил Соколов: Есть же любители получить денег на какую-нибудь высокоскоростную магистраль и одновременно построить себе поместье под Москвой. Или построить железную дорогу в Сочи за дикие деньги и опять же вложить что-то такое себе в карман. Эта опасность налицо.
Оксана Дмитриева: Она налицо, но как бы плохо ни использовали деньги внутри страны, все-таки с каким-то процентом они до людей доходят и дают какой-то мультипликативный эффект, 50%, 60%, либо 20. А то, что вложено в чужую экономику, эффекта вообще ноль – это 100% потерянные средства для страны.
Конечно, лучше их использовать с максимально эффективностью. Сейчас все обсуждают вопросы миграции. Степень и качество миграции, масштаб нелегальной миграции зависит от того, какую экономику мы развиваем.
Михаил Соколов: Ваша партия за введение виз, как все вступившие на национальную почву политические структуры?
Оксана Дмитриева: У нас высказываются многие коллеги за это. Но ведь это, если мы хотим единое таможенное пространство со странами СНГ или хотя бы с Белоруссией и Казахстаном, то введение виз – это вещи несовместимые.
Михаил Соколов: Ваш коллега Иван Иванович Мельников здесь сидел, он сказал: надо последовательно. Кто в таможенном союзе, с теми виз не надо – с Белоруссией и Казахстаном. Я его спросил: а с Украиной? С Украиной, раз она в таможенном союзе не состоит, придется визы вводить. Хотя бы последовательная, я бы сказал, не расистская позиция. А есть позиция: давайте введем визы со Средней Азией, потому что нам лица их не нравятся.
Оксана Дмитриева: Во-первых, здесь можно согласиться с президентом Российской Федерации.
Михаил Соколов: Он сегодня высказался на эту тему опять.
Оксана Дмитриева: Если мы хотим обеспечить, двигаемся в единое пространство с СНГ и развитие таможенного союза, можно понять, что Средняя Азия через Казахстан, если у нас открытая граница с Казахстаном, а у Казахстана открытая граница со Средней Азией, то вопросов приехать без визы не возникает. Здесь вопрос другой, вопрос, как развивать экономику, если мы будем рыть котлованы, укладывать асфальты и траншеи по всей территории страны, а не развивать инновационные отрасли, отрасли с высокой добавленной стоимостью, то делай визы, не делай визы – гастарбайтеры есть и будут. Потому что те страны, которые минимизируют нелегальную миграцию и легальную тоже, они минимизируют рабочие места для низкоквалифицированной рабочей силы, чтобы их не создавать.
Михаил Соколов: Технологический прогресс стимулируют?
Оксана Дмитриева: И второй вопрос: все же прекрасно знают, что на овощебазе в Бирюлево работали мигранты, но даже не было запроса квоты на мигрантов.
Михаил Соколов: Это к кому вопрос? К Федеральной миграционной службе, к полиции, к коррупции в московской мэрии и так далее?
Оксана Дмитриева: К полиции и ко всем, потому что это утопия думать, что у нас везде будет коррупция, везде будет неумение работать, а в отношении нелегальной миграции у нас вдруг не будет коррупции, вдруг будут использовать эффективные методы и будут реально проверять, закрывать ли овощебазу, если работают мигранты, а запроса на квоты нет.
Михаил Соколов: Тогда получается, что власть дала, как справедливо пишут, всем сигнал, что для того, чтобы людей услышали, когда у них проблемы, нужно не просто выйти на улицу, как люди выходили на Болотную и вежливо себя вести, какие-то произносить лозунги, речи и так далее, а устроить настоящий погром с битьем людей, которые не нравятся, стекол, с насилием, вот тогда их услышат, забегают и так далее.
Оксана Дмитриева: Я не могу сказать, что очень услышали. Потому что мне и письма пишут, и в Твиттере, что в Бирюлево торгуют нелегальные мигранты без всякого разрешения на работу. Позвонили в полицию, дали информацию – никакой реакции. Не могу сказать, что граждане услышаны.
Михаил Соколов: По крайней мере, Владимир Владимирович Путин, которого я редко одобряю, сегодня сказал правильную фразу о том, что надо уделять внимание социальной адаптации тех, кто приехал. По всей видимости, это лучше, чем требовать их изгнания, тем более, что такие акции до добра не доводят.
Оксана Дмитриева: Все равно с нелегальной миграцией надо бороться теми методами, которые есть. Есть квоты, есть использование нелегальных мигрантов без квоты, есть уголовная статья – организация нелегальной миграции. Вот ее нужно применять, то есть начинать отсюда. Не может работодатель использовать труд нелегальных мигрантов – это является уголовно наказуемым деянием. Вот отсюда и начинать.
Михаил Соколов: Правда, 90% тех, кто работает, они с вполне правильно оформленными бумагами. А потом претензии есть в значительной степени, как опять же сегодня сказал Владимир Владимирович Путин, не только к тем, кто приехал из-за границы, но претензии еще к внутренней миграции, и с этим тоже надо что-то делать.
Оксана Дмитриева: Внутренняя миграция – это отдельная тема, тоже больная. Действительно они должны различаться – граждане Российской Федерации, не граждане Российской Федерации.
Михаил Соколов: Националисты не очень различают и, даже наоборот, они агрессивнее, похоже, выступают сейчас против людей с Кавказа, чем людей из Средней Азии. Культуру будем повышать?
Оксана Дмитриева: Тут очень большой вопрос отдельно по каждому. Самое простое – надо начинать с нелегальной миграции по отношению к не гражданам Российской Федерации и четко смотреть и проверять квоты. Если есть работники, если есть мигранты и при этом предприятие на запрашивало квот, то тут же нужно применять статью об организации нелегальной миграции. Сделаем хотя бы это, посмотрим, что будет дальше.
И второй момент – по поводу так называемых "резиновых квартир". У меня много обращений в Петербурге, когда граждане прекрасно знают, кто в их доме сдает квартиры большим количествам мигрантов.
Михаил Соколов: Хозяин превратил квартиру в мини-гостиницу.
Оксана Дмитриева: Не в мини-гостиницу, а в ночлежку. Причем это дополнительная нагрузка и на все коммунальные сети, и на ЖКХ. Особенно, если это центр города, то это просто разрушение центра города. Потому что в доме-памятнике, когда из отдельной квартиры сделают ночлежку, то естественно, это хорошо на архитектурном облике этого здания не сказывается. Но очень часто есть сговор председателя ТСЖ, либо управляющей компании с теми, кто осуществляет это.
Михаил Соколов: И полиция крышует?
Оксана Дмитриева: Граждане обращаются в жилищную инспекцию, граждане обращаются ко мне, я пишу депутатские запросы: проверьте, пожалуйста, обращение граждан. Приходит ответ: там все в порядке.
Михаил Соколов: Но есть же инициатива, в Государственную думу внесена, что не надо будет в "нежилое помещение" переводить эти как бы мини-гостиницы, то есть фактически эти квартиры будут легализованы теперь.
Оксана Дмитриева: Так они и так легализованы, их никто не переводит в нежилые помещения. В любом случае, если это жилое помещение, все равно, во-первых, не могут находиться люди без временной регистрации. Должно быть определено их количество, потому что очень многие платежи зависят от количества проживающих граждан.
Михаил Соколов: Санитарные нормы?
Оксана Дмитриева: Много всяких вопросов. Есть все основания, просто нет работы. Есть информация, есть основания, нет работы и есть сговор.
Михаил Соколов: Есть звонок. Как раз из Петербурга нам звонят. Пожалуйста, ваш вопрос.
Слушатель: Уважаемая Оксана Генриховна. Скажите, бюджет будущего года включает ли траты на двух паразитов Абхазию и Южную Осетию? Если да, то какой процент?
Оксана Дмитриева: Я не могу вам сказать, я не помню ассигнования. Вообще эти суммы финансирования на Абхазию и Южную Осетию закладываются. Я думаю, это очень небольшие средства.
Михаил Соколов: По сравнению с Олимпиадой, наверное, смешные.
Оксана Дмитриева: С Чемпионатом мира по футболу.
Михаил Соколов: Про политику хочу вас спросить. Сегодня Государственная дума во втором чтении проголосовала по инициативе сенатора от "Единой России", и при поддержке "Единой России", о том, что теперь выборы в Москве и Петербурге можно проводить на сто процентов по мажоритарной системе, то есть будут только одномандатники, а в других регионах сократятся партийные списки до 25%, 75 % по округам. Как вы смотрите на эту замечательную инициативу?
Оксана Дмитриева: Я как депутат, проходивший по одномандатному округу неоднократно, я являюсь сторонником возвращения одномандатных округов. Но я против того, чтобы мы качались на качелях или качались на маятнике. Потому что то переходят полностью к партийной системе через один цикл. Потому что применительно к региональным парламентам это часто через один цикл предлагается перейти полностью к одномандатной схеме – это неправильно. Мне представляется, что норма должна быть 50 на 50, так же, как раньше было в Государственную думу: 50% – партийные списки, 50% – одномандатные округа.
Михаил Соколов: По-моему, ни одни выборы в России не проходили по тем же правилам, как и предыдущие. Каждый раз что-то серьезно меняли. Нужно попробовать провести по очереди одни выборы, потом другие по одинаковым правилам, а потом посмотреть.
Оксана Дмитриева: Два цикла, 2007 год и 2011-й, по одним правилам с ликвидацией одномандатных округов.
Михаил Соколов: То есть попробовали и испугались ваши конкуренты, не захотели. Я так понимаю, что "Справедливая Россия" против подгонки закона под интересы одной партии, то есть вы голосовали против?
Оксана Дмитриева: Да.
Михаил Соколов: Хотел спросить про съезд "Справедливой России". Будете снимать Николая Левичева, который героически боролся за пост мэра Москвы, проиграл и теперь потеряет должность партийного начальника?
Оксана Дмитриева: Я думаю, что этот вопрос будет обсуждаться на съезде, потому что будет поставлен вопрос о выборах председателя. У разных моих коллег, как выяснилось, разная точка зрения на этот вопрос.
Мне кажется, что в целом партия "Справедливая Россия" должна определиться с курсом. Во-первых, нужно четко определиться – это оппозиционная партия или это партия, которая готова сотрудничать, допустим, с Общероссийским народным фронтом.
Михаил Соколов: Или войти в этот фронт?
Оксана Дмитриева: Или войти в этот фронт. Это партия социал-демократической направленности или в отдельных вопросах она может поддерживать какие-то финансовые крупномасштабные, не совсем целесообразные законы, которые интересны отдельным финансовым лоббистским группам?
Вот эти вопросы, безусловно. Нужно определиться с курсом. И еще один вопрос – это партия профессионалов?
Михаил Соколов: Профессионалов в чем?
Оксана Дмитриева: Профессионалов в тех вопросах, которыми мы занимаемся. Мы должны предлагать профессиональные решения социальных проблем, экономических, тех же самых вопросов миграции. То есть все наши предложения, либо законы, либо позиции, чтобы они потенциально были реализуемы.
Михаил Соколов: Вы считаете, что в одной партии с Еленой Борисовной Мизулиной вам удобно будет? Вы об одном, а она куда-то в постель лезет к гражданам?
Оксана Дмитриева: Вот это и должен определить съезд, какие у нас и кадровые приоритеты, какие у нас законодательные приоритеты.
Я думаю, что такое обращение, открытое письмо питерской организации, которую я возглавляю, которая дало старт очень жесткому обсуждению, противостоянию в партии, как раз и вызвано тем, что в Санкт-Петербурге, где очень высокая популярность "Справедливой России", где мы всегда получаем высокую поддержку наших избирателей и где у нас очень много и депутатов законодательного собрания, и муниципальных депутатов с большим опытом и со своей позицией, все эти вопросы мои коллеги посчитали необходимым обсудить на съезде и направили открытое письмо, как бы наказ всем делегатам, в том числе и мне.
Михаил Соколов: А какая первая реакция?
Оксана Дмитриева: Она разная. Например, Олег Шеин и организация в Астрахани – они приняли решение поддержать питерских товарищей.
Михаил Соколов: Сколько таких организаций?
Оксана Дмитриева: Те, кто четко сформулировали свою позицию, одна. насколько я понимаю, близкую, похожую позицию высказала – иркутская организация. Есть письмо, которое подписали ряд депутатов, ряд руководителей региональных организаций. Валерий Михайлович Зубов выступил с открытым письмом. Есть разные позиции.
За кем большинство, как в итоге будет решение съезда, какие вопросы будут обсуждены и какие решения по каждому конкретному вопросу будут приняты, я предсказать не могу.
Михаил Соколов: Вы предлагаете поставить во главе партии Сергея Миронова снова, и единоначалие возвратить?
Оксана Дмитриева: Мы считаем, что в создавшейся ситуации это был бы наиболее оптимальный вариант, приемлемый при условии изменения кадровых приоритетов и законотворческих приоритетов.
Михаил Соколов: А тех, кого исключали из партии, отца и сына Гудковых, например, вы не предлагаете их вернуть, этих ярких радикальных оппозиционеров?
Оксана Дмитриева: В решении питерской организации этого нет, но бывшие члены партии могут апеллировать к съезду.
В решении нашей питерской организации этот вопрос не рассматривался, обсуждение шло по другим вопросам. Что коллеги хотели обсуждать, что они выдвигали в качестве необходимых тем для обсуждения на съезде, о том они и говорили.
Михаил Соколов: Михаил Прохоров, например, решил привлечь к "Гражданской платформе" своей Михаила Ходорковского – это выглядит красивым жестом. У вас более сильного хода, чем единовластие Сергея Миронова не намечается? Может только какой-то диалог с кем-то из неформальных политиков начать из новой волны?
Оксана Дмитриева: Пока мы должны разобраться внутри себя. Я думаю, что у нас еще будет ряд проблем. Дискуссии будут достаточно острые.
Михаил Соколов: Из Петербурга мне на фейсбук написала Татьяна, она вас расстроит: "Ваша партия настолько дискредитировала себя, что пора ей уходить с Олимпа. Сама, к сожалению, за вас голосовала". Как вы вернете доверие Татьяны?
Оксана Дмитриева: Разве я питерская организация, мои коллеги в Петербурге чем-то себя дискредитировали?
Михаил Соколов: Она говорит, видимо, в целом о партии – это ее, видимо, расстраивает.
Давайте для финала питерский вопрос: судьба площадки на набережной Малой Невы между Биржевым и Тучковым мостами, там должно как будто строиться здание для Верховно-Арбитражного, я бы сказал, суда, возможно, во главе с Дмитрием Медведевым, а питерцы собирают подписи во главе с писателем Львом Лурье за то, чтобы там создали парк. Что вы думаете об этой инициативе, каковы перспективы, возможности и так далее?
Оксана Дмитриева: Там очень много в Петербурге проблем градостроительных – это не единственная. Потому что на самом деле участок земли, который был изъят, там находился государственный Институт прикладной химии, государственный научный центр. При изъятии этой земли он фактически был разрушен.
Я долго изучала все документы и полагаю, что должным образом его не восстановили, само перемещение фактически привело во многом к закрытию, к уничтожению этого научного центра. Что касается перспективы строительства того, что там задумывалось, "Набережная Европы", я полагаю, что этот проект осуществляться, безусловно, не должен.
Михаил Соколов: Это коммерческий проект?
Оксана Дмитриева: Во-первых, коммерческий проект. Во-вторых, фактически такой кусок земли был передан не просто забесплатно, а с большим ущербом для государства в виде разрушения государственного Института прикладной химии. Тем более там не выполнены те обязательства, которые должны были быть выполнены.
Второй проект в Петербурге, который завтра будет обсуждаться в законодательном собрании, – это строительство города-спутника "Южный". Это вообще около Пушкина, между Царским Селом и аэропортом. Огромный кусок земли, где был племенной совхоз. Одна из компаний приобрела этот совхоз как банкрот, соответственно, с участками сельхозназначения. Затем, используя лоббистские возможности, продавливают изменения в генеральный план, чтобы весь этот участок земли включить в генплан города в соответствии с переводом земель из сельхозназначения в земли городских поселений, с разрешением многоэтажного строительства и так далее. И дальше заключается инвестсоглашение с городом, что город обеспечивает создание инженерной и социальной инфраструктуры в чистом поле.
Михаил Соколов: Самое время, чтобы Петербургу взять на себя такое обременение.
Оксана Дмитриева: 30 миллиардов – это только предварительное инвестсоглашение. То есть полное нарушение всех принципов, потому что: либо, если участок достался за бесплатно, то инвестор берет на себя строительство социальной и инженерной инфраструктуры и еще отдает долю городу в виде жилья, жилых помещений, либо он должен эту землю покупать на аукционе и платить городу большую цену, чтобы это пошло в бюджет и из этих денег город создавал инфраструктуру. Ничего этого сделано не было. Тоже митинги и тоже собирают подписи, и ЗАКС завтра будет голосовать.
В конце недели состоится съезд партии "Справедливая Россия", где намечается смена руководства партии.
На все эти темы в программе "Лицом к событию" мы говорили с первым заместителем председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам, заместителем председателя фракции партии "Справедливая Россия"
Оксаной Дмитриевой.
Вел передачу Михаил Соколов.
Полную версию смотрите по ссылке http://youtu.be/HnY-ENEgvbk
Михаил Соколов: Сегодня мы говорим о бюджете следующего года, который был одобрен на заседании профильного комитета Государственной думы России. У нас в нашей московской студии первый заместитель председателя Комитета по бюджету и налогам Государственной думы, зам. председателя фракции "Справедливая Россия" в Госдуме, доктор экономических наук Оксана Дмитриева.
Пока начнем с бюджета и его связи с текущими событиями.
Оксана Генриховна, произошла трагедия, после длительной паузы, затишья случился теракт в Волгограде, предполагаете ли вы, что теперь силовики придут в Госдуму и скажут, что им еще нужно увеличить расходы на правоохранительную деятельность?
Оксана Дмитриева: Мне представляется, что нет. Поскольку правоохранительная деятельность не в этом году активно увеличивалась, а в предыдущие годы в связи с реформой полиции. Я полагаю, что этот раздел очень давно, функциональный раздел очень сильно был увеличен, и практически расходы на правоохранительную деятельность и национальную безопасность сравнялись сейчас с национальной обороной.
Только в этом году серьезные увеличения расходов на национальную оборону, а так все последние годы расходы на национальную безопасность, правоохранительную деятельность росли гораздо более высокими темпами, чем, допустим, расходы на национальную оборону.
Михаил Соколов: Но они не сокращаются на следующий год, правильно я понимаю?
Оксана Дмитриева: Они не сокращаются, но практически не растут.
Михаил Соколов: Но и экономического роста нет, поэтому понятно, за счет чего увеличивать расходы государства.
Скажите, правда ли, что четверть бюджета уже проходит по разнообразным закрытым статьям, может быть, чтобы никто не мог разобраться, что же там спецслужбы, МВД и армия закупают?
Оксана Дмитриева: Нет, неправда. Во-первых, это неправильная цифра. На самом деле доля закрытых статей 16% в бюджете – это очень легко подсчитать, в прошлом году было 13. Рост связан с увеличением расходов на национальную оборону и с программой перевооружения армии. Что касается степени закрытости, рост связан с тем, что те статьи расходов, которые традиционно закрытые, их доля увеличилась, а не с тем, что какие-то статьи раньше были открытые, а сейчас стали закрытые.
Михаил Соколов: То есть новых секретных статей не появилось?
Оксана Дмитриева: Новых нет. Это все то же, что всегда закрывали, сейчас закрывают, только доля этих расходов увеличилась. Теперь, что касается открытости для депутатов. Степень детализации закрытых статей расходов точно такая же, как и открытых. Депутаты, даже не те, кто входит в профильные комитеты, могут ознакомиться с закрытыми статьями бюджета, и все это обсуждается в закрытом режиме.
Профильные министерства дают пояснения запрашиваемые, может быть более добросовестно, чем гражданские министерства. Но другое дело, что я не могу эти вопросы сейчас обсуждать с вами в прямом эфире. И так же не могу привлекать сторонних экспертов, потому что иногда мы, когда анализируем бюджет, и аппарат работает, который не имеет, естественно, никаких допусков, можно любому специалисту, любому экономисту в любой институт академический дать какой-то вопрос для анализа и получить результат. По закрытым статьям это, естественно, невозможно.
Михаил Соколов: Просто сейчас всплыла в связи с проектом "РосПил" Алексея Навального такая история про закупку пистолетов "Глок", по несусветной по сравнению с ценами на Западе цене закупались. Вице-премьер Рогозин после этого скандала пообещал разобраться. Это не очень большая сумма, просто, когда очень большие расходы растущие на оборону проходят по таким статьям, все это, конечно, не может не тревожить, какой распил бюджета идет.
Оксана Дмитриева: Вы знаете, есть основания тревожиться и по открытым статьям бюджета. Поскольку открытые статьи бюджета дают такую большую почву для анализа и выяснения всех обстоятельств. Я все классифицирую по крупным финансовым аферам.
Самая крупная, конечно, – это резервный фонд, вложения в резервный фонд, Фонд национального благосостояния, траты из него не идут в бюджет, не подлежат рассмотрению в бюджете ни в открытых, ни в закрытых статьях.
Михаил Соколов: Такая хитрая система: сначала вы куда-то кладете в кубышку, а потом вынимаете уже без контроля парламента?
Оксана Дмитриева: Долго там все отстаивается, а потом либо как в условиях кризиса идет на погашение долгов крупнейших собственников, либо на поддержку фондового рынка, либо на мега-проекты.
Михаил Соколов: Чемпионат мира по футболу, Олимпиада?
Оксана Дмитриева: Футбол нет, это из бюджета. Хотя, пожалуйста, расходы на Олимпиаду или расходы на форум АТЭС на Дальнем Востоке. Так что много есть расходов. Или, например, создание Фонда прямых инвестиций.
Михаил Соколов: И куда же инвестировать?
Оксана Дмитриева: Никуда пока. Это Фонд прямых инвестиций, куда мы вложили 60 миллиардов, плюс 60 миллиардов – это в течение 2012-2013 годов. Еще должны вложить в этот фонд китайские инвесторы, и он приготовлен для покупки акций наших же предприятий в процессе приватизации. То есть китайцы и так испытывают определенные проблемы при скупке иностранных активов, не стремятся их пускать, не отдают инфраструктурные объекты, они испытывают большие проблемы.
Михаил Соколов: Но китайцы от имени государства пытаются купить?
Оксана Дмитриева: Это вложение средств суверенных фондов. А мы им еще в этом помогаем. То есть не только даем возможность купить в перспективе наши инфраструктурные предприятия, кстати говоря, стратегические некоторые предприятия, которые идут на приватизацию, но еще даем собственные деньги, чтобы они через какой-то кругооборот обратно вернулись в бюджет через приватизированные предприятия.
Вот, пожалуйста, 120 миллиардов рублей, практически больше, чем годовое финансирование всей фундаментальной науки.
Михаил Соколов: С наукой и РАН, конечно, грустная история. Я хотел сначала спросить про расходы на здравоохранение, например, они действительно сокращаются на 40 миллиардов рублей?
Оксана Дмитриева: Да, они действительно сокращаются, сокращаются в номинальном отношении на 45 миллиардов рублей. Причем сокращаются второй год подряд. И более того, сокращается доля здравоохранения в ВВП, у нас она сокращается до 3,2%, а по конвенции Всемирной организации здравоохранения рекомендованная цифра по расходам 5%. В Соединенных Штатах – это только имеется в виду государственных расходов, обязательного медицинского страхования 9%, а у нас чуть больше 3%, причем эта доля снижается.
Михаил Соколов: Мотивация какая-то есть разумная (или неразумная) со стороны власти, кто тогда эти деньги сокращенные получит? Может пенсионеры получат, например?
Оксана Дмитриева: Кто эти деньги получит? То есть мотивация, если эти ассигнования сокращаются, какие расходы увеличиваются? В бюджете увеличиваются расходы формально на национальную экономику, но это не за счет каких-то реальных расходов поддержки каких-то отраслей или малого бизнеса, а большой резерв правительства 340 миллиардов рублей – это чуть меньше, чем расходы на здравоохранение. За счет этого резерва могут быть в полном объеме профинансированы и образование, и здравоохранение, и сокращение по культуре, потому что на культуру расходы тоже сокращаются.
Михаил Соколов: Можно ли говорить о том, что этот бюджет будет антисоциальным с учетом сокращения всех этих расходов, о которых вы говорите?
Оксана Дмитриева: Безусловно, этот бюджет не социальный. Тем более была возможность сделать его социальным, потому что одну вещь правительство сделало правильную – это мораторий на перевод накопительных пенсионных взносов финансовым посредникам.
Потому что это деньги не граждан, а это деньги, которые так или иначе переводятся финансовым посредникам и отнимаются от финансирования текущих пенсий. За счет этого фактически в бюджете высвободилось 800 миллиардов рублей, часть из них пошла на увеличение пенсий, не на всю сумму был сокращен трансфер, а остаток, собственно говоря, и есть резерв правительства. Его следовало бы направить на финансирование социальных отраслей.
Потому что по бюджету не видно, чтобы было, хотя правительство утверждает, какие суммы заложены на повышение заработной платы по здравоохранению и по образованию, но совершенно непонятно, как можно уменьшить финансирование отрасли или подотрасли, причем в номинальном выражении, и одновременно увеличить заработную плату, причем существенно, работающим там гражданам.
Михаил Соколов: А если взять, просто потребовать от губернаторов направить деньги из региональных бюджетов дополнительно.
Оксана Дмитриева: Это мы с вами рассматриваем только федеральный бюджет.
Михаил Соколов: Тогда у вас и получится увеличение с перекладыванием расходов на регионы. Этот примем применялся, правда?
Оксана Дмитриева: То, что я говорила цифры – это федеральное здравоохранение, федеральное образование.
Михаил Соколов: Вы сокращаете федеральные расходы, а регионам говорите: вот вы должны поднять зарплаты.
Оксана Дмитриева: В регионах свои проблемы, они тоже должны повышать зарплату своим бюджетникам, а у них с бюджетом еще хуже. Потому что у них нет нефтяных доходов. Мы не утверждаем региональных бюджетов, но пишут прогноз, что у них будут расти доходы темпом 8%, непонятно, с чего, непонятно, откуда, и у них будут деньги на здравоохранение, на образование, на повышение зарплаты бюджетников. Этого нет. У регионов появляется реальная задолженность и перед своими кредиторами, потому что они берут займы многие, и перед федеральным бюджетом. Поэтому во многих регионах объективная большая задолженность и объективный дефицит средств. Не во всех, но в очень многих.
Михаил Соколов: Давайте тогда продолжим про пенсии. Вы принципиальный противник накопительной системы. Я так подозреваю, вы одобряете это изъятие пенсионных накоплений граждан государством в свою пользу?
Оксана Дмитриева: Разберемся. Во-первых, это не изъятие пенсионных накоплений граждан. Это пенсионные взносы на накопительную часть пенсии, которая должна была бы пойти так называемым финансовым посредникам – это "Внешэкономбанк", госуправляющая компания, и негосударственные пенсионные фонды. Для граждан младше 1967 года рождения.
Михаил Соколов: Тех, кто старше, тех уже лишили этой возможности, я помню.
Оксана Дмитриева: Вы знаете, те, кто старше, я потом отдельно расскажу.
Михаил Соколов: Я тоже могу рассказать. У меня два года это было, я вложил в одну компанию и растет хорошо. Я "письма счастья" получал.
Оксана Дмитриева: Вы сейчас получите пенсионную выплату единовременную, когда достигнете пенсионного возраста, и тогда вы обнаружите, что потеря вами страховой части пенсии составила в нынешних деньгах. Первое поколение уже пришло за этой накопительной пенсией – это мужчины 1953 года рождения, женщины 1958-го. Им дали за три года вложений по 2% их взносов. Никто не стал возиться с их пенсиями, им просто дали единовременную выплату. И они по номиналу получили ровно столько взносов, сколько заплатили, то есть 300 рублей.
А если бы у них не было накопительной пенсии, они бы отчисляли, как их более старшие коллеги, на страховую часть, то это было бы минимум дополнительных сто рублей ежемесячно к пенсии. То есть там вам 300 рублей на всю оставшуюся жизнь и все, а так это было бы, поскольку 2% и всего-навсего три года, но все-таки это был бы тот размер пенсии, который потом бы индексировался.
Михаил Соколов: Знаете, что люди скажут: и так обманут, и сяк обманут. Государство все время обманывает гражданина.
Оксана Дмитриева: Так обманывают гораздо больше, просто вопрос в степени. На самом деле и накопительная часть, и страховая так или иначе гарантирована законом. Но только накопительная у негосударственных пенсионных фондов – государство гарантирует номинал, только номинал. Они вложили 300 рублей, перечислили. Через 30 лет вам эти 300 рублей дадут. А по страховой части пенсии государство вам по закону гарантирует как минимум индексацию на инфляцию, а в общем по страховой части пенсии на темп роста доходов пенсионного фонда, то есть на темп роста средней заработной платы. Уже есть данные. Мы видим, что у нас было в страховой части пенсии, индексация 15% ежегодно, и доходность по накопительной – это только то, что они нам заявляют, среднегодовая 6,5 %, то есть практически в три раза меньше.
Я попросила моих более молодых сотрудников докопаться по своим "письмам счастья", у тех, у кого есть накопительный элемент в полном объеме. Вы знаете, сколько получился за 10 лет прирост при хорошей зарплате?
Михаил Соколов: Ниже, чем в банках получилось?
Оксана Дмитриева: Не то, что ниже, чем в банках, в два раза, в два с половиной раза ниже, чем в банках.
Михаил Соколов: То есть вы считаете, что сейчас, что делает государство, оно разумно?
Оксана Дмитриева: Государство делает непоследовательно, не до конца. Поэтому народ ему не верит, потому что государство недоговаривает. Эти деньги четко оставило в резерве и не послало реально на то, на что следовало бы – на социальные расходы. Что должно было сделать государство? Государство должно было прийти к гражданам и сказать: уважаемые граждане, реформа 2002 года провалилась, накопительный элемент полностью обесценился…
Михаил Соколов: Граждане берут вилы и идут на улицу.
Оксана Дмитриева: …Мы с 2014 года и на всю оставшуюся жизнь это прекращаем, средства идут в страховую часть пенсии. А вот уже по накопленным деньгам мы вам, граждане, предлагаем: кто хочет, может их вернуть по вашему личному заявлению в пенсионный фонд, и мы их тогда вам переиндексируем.
Михаил Соколов: На это деньги нужны дополнительные, я понял.
Оксана Дмитриева: То есть мы их тогда будем считать не 6,5% среднегодовых, как вам дает негосударственный пенсионный фонд, а даем 15% так же, как по страховой части пенсии.
Михаил Соколов: Какой же Минфин это разрешит?
Оксана Дмитриева: Вот это последовательный вариант. А когда мы говорим, что нет, в этом году мы сделаем мораторий, а потом что-то опять поменяем – это действительно неубедительно. Если вы ошиблись, то вы ошибку признайте и компенсируйте нам убытки. А если убытков нет, тогда зачем на эту систему пытаетесь ввести мораторий на один год.
А в целом гражданам хочу сказать, что борьба идет сейчас финансовых посредников негосударственных пенсионных фондов и управляющих компаний за очень большой кусок дармовых денег.
В 2013 году, последний год, когда шли накопительные пенсионные взносы – это 600 миллиардов рублей, это очень большие деньги. Деньги, за которые расплаты нет никакой, потому что граждане придут за ними через 20-30 лет. Видите, уже не можем найти авторов этой пенсионной реформы. Где господин Зурабов? Где госпожа Матвиенко?
Михаил Соколов: Мы знаем, где они.
Оксана Дмитриева: Только господин Починок еще встречается и по-прежнему защищает эту систему. За эту систему уже никто не отвечает, даже государство, которое эту ошибку совершило и в общем-то ее обнаружило. А что будет через 20-30 лет?
Причем негосударственный пенсионный фонд не отвечает даже за отрицательную доходность, государство только обеспечивает доплату по номиналу.
Вот еще один убедительный пример. Мы с вами помним 90-е годы, представляете, нашим родителям на тот момент сказали: слушай, иди и плати в накопительную часть пенсии, у тебя будет прибавка к твоей пенсии 30 рублей. Наши бы родители решили: 120 плюс 30 рублей – это хорошая прибавка, они бы пошли в накопительную пенсию. И сейчас им в 2013 году сказали бы: получи…
Михаил Соколов: Проиндексировали бы на инфляцию?
Оксана Дмитриева: Вот и получи свои 35 рублей.
Михаил Соколов: Спрашивают про новую пенсионную формулу. Что вы об этом думаете? Там что-то такое странное, я не разобрался, какие-то баллы, можно будет эти баллы в деньгах по-разному выражать. То есть получается так, что в любой момент государство можно подкрутить пенсию, которую человек получит, а сам он не сможет даже рассчитать, какие у него будут доходы? Правильно я понимаю?
Оксана Дмитриева: Что касается новой пенсионной формулы – это, на мой взгляд, она, во-первых, не то, что излишне сложна, иногда бывает сложность, чем-то обусловленная. Она не имеет никаких объективных причин для того, чтобы мы деньги переводили в баллы, потом снова баллы переводили в деньги.
Сделали три периода конвертации так называемых пенсионных прав. То есть получается, что по одной формуле рассчитывается пенсия, накопленные пенсионные права до 2002 года, другая формула с 2002 года до 2015-го, третья формула, начиная с 2015 года. С математической точки зрения она вообще не выдерживает никакой критики. Потому что пытались стимулировать косвенное повышение пенсионного возраста и неполучение пенсий после наступления пенсионного возраста.
Михаил Соколов: То есть, хотели чтобы человек подольше поработал?
Оксана Дмитриева: И не получал пенсию. Но при этом там введены такие коэффициенты, что если люди воспримут это на полном серьезе, то пенсионная система будет разбалансирована. Потому что получается, что при одинаковом вкладе в зависимости от того, когда человек решил выплачивать пенсионные взносы, до наступления пенсионного возраста или после, у него пенсия может получиться в два-три раза больше. То есть она просто математически абсолютно не сбалансирована. Там есть еще ряд моментов определения пенсионных коэффициентов, которые считаются в течение всех лет.
Михаил Соколов: Ей-богу, мы не поймем сейчас. Я так понимаю, что система путанная, не очень хорошая.
Оксана Дмитриева: Просто плохая.
Михаил Соколов: Кто будет нести политическую ответственность за те безобразия, которые будут происходить?
Оксана Дмитриева: Я считаю, тот, кто внес эту пенсионную формулу и кто за нее проголосует.
Михаил Соколов: Еще не проголосовали?
Оксана Дмитриева: Конечно, за нее голосовать нельзя, она неправильная, она плохо математически просчитана, она ведет к несбалансированности.
А впрямую могу сказать: она и весь закон о страховых пенсиях ущемляет интересы работающих пенсионеров. Потому что в нынешней системе работающий пенсионер имеет право на ежегодный перерасчет пенсии в сторону увеличения в зависимости от уплаченных взносов.
Ежегодно идет перерасчет, пенсии прирастают. Это может быть единственное достоинство нынешней системы, у нее не так уж много достоинств, и есть стимул для пенсионеров работать, и работать легально. У нас есть старшие возрастные группы, которые продолжают работать, поскольку ежегодно видят увеличение пенсий и стремятся получать свой заработок легально. Этого не теперь не будет.
На мой взгляд, это основа для обращения в Конституционный суд, потому что, кто будет уплачивать страховые взносы, если взносы уплачиваются, а при этом на размер пенсии это не виляет.
На самом деле это будет дестимуляция пенсионеров работать, главное, работать легально. А потом мы будем бороться с нелегальной миграцией и с черным налом, если мы своими руками стимулируем к этому граждан.
Михаил Соколов: В общем ничего хорошего, я вижу. Есть какие-то надежды на то, что бюджет пополнится за счет экономического роста? Сейчас ваши коллеги-экономисты волнуются, говорят, что нулевой рост или чуть больше – это как считать, статистика хитрая наука. Тем не менее, есть какая-то возможность, чтобы в следующем году бюджет пополнился, пенсии увеличились именно за счет того, что экономика оживет, как это было хотя бы лет 5-7 назад?
Оксана Дмитриева: Рост нашей экономики связан исключительно с ростом цены на нефть, с ростом добычи нефти и газа за счет расконсервации еще старых советских мощностей.
Цена на нефть остается на прежнем уровне, она не будет падать, как это спрогнозировано в бюджете правительства, то есть она не будет 100 долларов за баррель, она будет где-то 110 долларов за баррель, плюс 2-3 доллара больше, но она не будет расти на 20 долларов в год так, как привыкла наша экономика. в эти годы она и показывала хороший рост экономический. Точно так же не будет прироста добычи нефти, как было, начиная с 2000 по 2006 год, по 30-40 миллионов тонн. Потому что мы вышли на уровень добычи нефти конца советского периода.
Михаил Соколов: ЮКОС разорили…
Оксана Дмитриева: Добывали 516-517 миллионов тонн, вышли на это, а дальше нужно, соответственно, новые мощности. новые месторождения, нужно осваивать что-то новое. То же самое по газу, по газу мы превысили уровень производства конца советского периода.
То есть там ограничения, и цена не будет расти скачкообразно, и добыча не может расти, потому что там ограничения со стороны мощностей возможностей добычи. Больше стране расти нечему. Потому что на самом деле из кризиса 2008-2009 года мы вышли плохо, мы вышли потому, что цена на нефть упала на очень непродолжительное время и стала быстро расти и несильно упала.
А отрасли машиностроения и многие отрасли обрабатывающей промышленности не вышли на уровень докризисный, когда они показывали пик, кто-то показал пик в 2007-м, кто-то в 2008-м. Многие отрасли умерли навсегда. Если раньше мы производили 18 тысяч ткацких станков, теперь 13 штук.
Михаил Соколов: Зато мобильная связь развивается, я всех утешу. Новые есть технологии, инновации.
Оксана Дмитриева: А знаете, какие отрасли у нас появились? Я внимательно смотрела, что у нас появилось нового. Хорошо. не нужны ткацкие станки. У нас появились, я имею в виду из промышленности: производство пива, воды, черепицы, приборы учета и контрольно-кассовые машины. Все.
Михаил Соколов: Еще Россия экспортирует зерно, пшеницу в большом количестве.
Во-первых, у нас нет прироста урожаев зерновых по сравнению с тем, что было. Все сравнивали раньше с 1913 годом, я сравниваю с 1990-м либо с 1989-м, экспорт в основном потому, что животноводство перестало потреблять такое количество зерна.
Михаил Соколов: Так что же, господин Шувалов прав, когда он говорит что инновационного развития не будет, пока высоки цены на нефть? Правда, хочется задать вопрос: а зачем нужно такое правительство, которое произносит банальности?
Оксана Дмитриева: С вами нельзя не согласиться. Дело в том, что благоприятную внешнеэкономическую конъюнктуру мы упустили, растратили впустую. Растратили на формирование резервного фонда, на вложение в чужую экономику. Как раз в это время мы могли использовать нефтяные доходы для реструктуризации экономики, вообще для решения социальных проблем.
Михаил Соколов: Боюсь, еще шубохранилищ прибавилось бы.
Оксана Дмитриева: Лучше все-таки переживать кризис в отремонтированном жилье, с отремонтированными коммунальными сетями, чем с резервами в виде ценных бумаг иностранных государств.
Михаил Соколов: Есть же любители получить денег на какую-нибудь высокоскоростную магистраль и одновременно построить себе поместье под Москвой. Или построить железную дорогу в Сочи за дикие деньги и опять же вложить что-то такое себе в карман. Эта опасность налицо.
Оксана Дмитриева: Она налицо, но как бы плохо ни использовали деньги внутри страны, все-таки с каким-то процентом они до людей доходят и дают какой-то мультипликативный эффект, 50%, 60%, либо 20. А то, что вложено в чужую экономику, эффекта вообще ноль – это 100% потерянные средства для страны.
Конечно, лучше их использовать с максимально эффективностью. Сейчас все обсуждают вопросы миграции. Степень и качество миграции, масштаб нелегальной миграции зависит от того, какую экономику мы развиваем.
Михаил Соколов: Ваша партия за введение виз, как все вступившие на национальную почву политические структуры?
Оксана Дмитриева: У нас высказываются многие коллеги за это. Но ведь это, если мы хотим единое таможенное пространство со странами СНГ или хотя бы с Белоруссией и Казахстаном, то введение виз – это вещи несовместимые.
Михаил Соколов: Ваш коллега Иван Иванович Мельников здесь сидел, он сказал: надо последовательно. Кто в таможенном союзе, с теми виз не надо – с Белоруссией и Казахстаном. Я его спросил: а с Украиной? С Украиной, раз она в таможенном союзе не состоит, придется визы вводить. Хотя бы последовательная, я бы сказал, не расистская позиция. А есть позиция: давайте введем визы со Средней Азией, потому что нам лица их не нравятся.
Оксана Дмитриева: Во-первых, здесь можно согласиться с президентом Российской Федерации.
Михаил Соколов: Он сегодня высказался на эту тему опять.
Оксана Дмитриева: Если мы хотим обеспечить, двигаемся в единое пространство с СНГ и развитие таможенного союза, можно понять, что Средняя Азия через Казахстан, если у нас открытая граница с Казахстаном, а у Казахстана открытая граница со Средней Азией, то вопросов приехать без визы не возникает. Здесь вопрос другой, вопрос, как развивать экономику, если мы будем рыть котлованы, укладывать асфальты и траншеи по всей территории страны, а не развивать инновационные отрасли, отрасли с высокой добавленной стоимостью, то делай визы, не делай визы – гастарбайтеры есть и будут. Потому что те страны, которые минимизируют нелегальную миграцию и легальную тоже, они минимизируют рабочие места для низкоквалифицированной рабочей силы, чтобы их не создавать.
Михаил Соколов: Технологический прогресс стимулируют?
Оксана Дмитриева: И второй вопрос: все же прекрасно знают, что на овощебазе в Бирюлево работали мигранты, но даже не было запроса квоты на мигрантов.
Михаил Соколов: Это к кому вопрос? К Федеральной миграционной службе, к полиции, к коррупции в московской мэрии и так далее?
Оксана Дмитриева: К полиции и ко всем, потому что это утопия думать, что у нас везде будет коррупция, везде будет неумение работать, а в отношении нелегальной миграции у нас вдруг не будет коррупции, вдруг будут использовать эффективные методы и будут реально проверять, закрывать ли овощебазу, если работают мигранты, а запроса на квоты нет.
Михаил Соколов: Тогда получается, что власть дала, как справедливо пишут, всем сигнал, что для того, чтобы людей услышали, когда у них проблемы, нужно не просто выйти на улицу, как люди выходили на Болотную и вежливо себя вести, какие-то произносить лозунги, речи и так далее, а устроить настоящий погром с битьем людей, которые не нравятся, стекол, с насилием, вот тогда их услышат, забегают и так далее.
Оксана Дмитриева: Я не могу сказать, что очень услышали. Потому что мне и письма пишут, и в Твиттере, что в Бирюлево торгуют нелегальные мигранты без всякого разрешения на работу. Позвонили в полицию, дали информацию – никакой реакции. Не могу сказать, что граждане услышаны.
Михаил Соколов: По крайней мере, Владимир Владимирович Путин, которого я редко одобряю, сегодня сказал правильную фразу о том, что надо уделять внимание социальной адаптации тех, кто приехал. По всей видимости, это лучше, чем требовать их изгнания, тем более, что такие акции до добра не доводят.
Оксана Дмитриева: Все равно с нелегальной миграцией надо бороться теми методами, которые есть. Есть квоты, есть использование нелегальных мигрантов без квоты, есть уголовная статья – организация нелегальной миграции. Вот ее нужно применять, то есть начинать отсюда. Не может работодатель использовать труд нелегальных мигрантов – это является уголовно наказуемым деянием. Вот отсюда и начинать.
Михаил Соколов: Правда, 90% тех, кто работает, они с вполне правильно оформленными бумагами. А потом претензии есть в значительной степени, как опять же сегодня сказал Владимир Владимирович Путин, не только к тем, кто приехал из-за границы, но претензии еще к внутренней миграции, и с этим тоже надо что-то делать.
Оксана Дмитриева: Внутренняя миграция – это отдельная тема, тоже больная. Действительно они должны различаться – граждане Российской Федерации, не граждане Российской Федерации.
Михаил Соколов: Националисты не очень различают и, даже наоборот, они агрессивнее, похоже, выступают сейчас против людей с Кавказа, чем людей из Средней Азии. Культуру будем повышать?
Оксана Дмитриева: Тут очень большой вопрос отдельно по каждому. Самое простое – надо начинать с нелегальной миграции по отношению к не гражданам Российской Федерации и четко смотреть и проверять квоты. Если есть работники, если есть мигранты и при этом предприятие на запрашивало квот, то тут же нужно применять статью об организации нелегальной миграции. Сделаем хотя бы это, посмотрим, что будет дальше.
И второй момент – по поводу так называемых "резиновых квартир". У меня много обращений в Петербурге, когда граждане прекрасно знают, кто в их доме сдает квартиры большим количествам мигрантов.
Михаил Соколов: Хозяин превратил квартиру в мини-гостиницу.
Оксана Дмитриева: Не в мини-гостиницу, а в ночлежку. Причем это дополнительная нагрузка и на все коммунальные сети, и на ЖКХ. Особенно, если это центр города, то это просто разрушение центра города. Потому что в доме-памятнике, когда из отдельной квартиры сделают ночлежку, то естественно, это хорошо на архитектурном облике этого здания не сказывается. Но очень часто есть сговор председателя ТСЖ, либо управляющей компании с теми, кто осуществляет это.
Михаил Соколов: И полиция крышует?
Оксана Дмитриева: Граждане обращаются в жилищную инспекцию, граждане обращаются ко мне, я пишу депутатские запросы: проверьте, пожалуйста, обращение граждан. Приходит ответ: там все в порядке.
Михаил Соколов: Но есть же инициатива, в Государственную думу внесена, что не надо будет в "нежилое помещение" переводить эти как бы мини-гостиницы, то есть фактически эти квартиры будут легализованы теперь.
Оксана Дмитриева: Так они и так легализованы, их никто не переводит в нежилые помещения. В любом случае, если это жилое помещение, все равно, во-первых, не могут находиться люди без временной регистрации. Должно быть определено их количество, потому что очень многие платежи зависят от количества проживающих граждан.
Михаил Соколов: Санитарные нормы?
Оксана Дмитриева: Много всяких вопросов. Есть все основания, просто нет работы. Есть информация, есть основания, нет работы и есть сговор.
Михаил Соколов: Есть звонок. Как раз из Петербурга нам звонят. Пожалуйста, ваш вопрос.
Слушатель: Уважаемая Оксана Генриховна. Скажите, бюджет будущего года включает ли траты на двух паразитов Абхазию и Южную Осетию? Если да, то какой процент?
Оксана Дмитриева: Я не могу вам сказать, я не помню ассигнования. Вообще эти суммы финансирования на Абхазию и Южную Осетию закладываются. Я думаю, это очень небольшие средства.
Михаил Соколов: По сравнению с Олимпиадой, наверное, смешные.
Оксана Дмитриева: С Чемпионатом мира по футболу.
Михаил Соколов: Про политику хочу вас спросить. Сегодня Государственная дума во втором чтении проголосовала по инициативе сенатора от "Единой России", и при поддержке "Единой России", о том, что теперь выборы в Москве и Петербурге можно проводить на сто процентов по мажоритарной системе, то есть будут только одномандатники, а в других регионах сократятся партийные списки до 25%, 75 % по округам. Как вы смотрите на эту замечательную инициативу?
Оксана Дмитриева: Я как депутат, проходивший по одномандатному округу неоднократно, я являюсь сторонником возвращения одномандатных округов. Но я против того, чтобы мы качались на качелях или качались на маятнике. Потому что то переходят полностью к партийной системе через один цикл. Потому что применительно к региональным парламентам это часто через один цикл предлагается перейти полностью к одномандатной схеме – это неправильно. Мне представляется, что норма должна быть 50 на 50, так же, как раньше было в Государственную думу: 50% – партийные списки, 50% – одномандатные округа.
Михаил Соколов: По-моему, ни одни выборы в России не проходили по тем же правилам, как и предыдущие. Каждый раз что-то серьезно меняли. Нужно попробовать провести по очереди одни выборы, потом другие по одинаковым правилам, а потом посмотреть.
Оксана Дмитриева: Два цикла, 2007 год и 2011-й, по одним правилам с ликвидацией одномандатных округов.
Михаил Соколов: То есть попробовали и испугались ваши конкуренты, не захотели. Я так понимаю, что "Справедливая Россия" против подгонки закона под интересы одной партии, то есть вы голосовали против?
Оксана Дмитриева: Да.
Михаил Соколов: Хотел спросить про съезд "Справедливой России". Будете снимать Николая Левичева, который героически боролся за пост мэра Москвы, проиграл и теперь потеряет должность партийного начальника?
Оксана Дмитриева: Я думаю, что этот вопрос будет обсуждаться на съезде, потому что будет поставлен вопрос о выборах председателя. У разных моих коллег, как выяснилось, разная точка зрения на этот вопрос.
Мне кажется, что в целом партия "Справедливая Россия" должна определиться с курсом. Во-первых, нужно четко определиться – это оппозиционная партия или это партия, которая готова сотрудничать, допустим, с Общероссийским народным фронтом.
Михаил Соколов: Или войти в этот фронт?
Оксана Дмитриева: Или войти в этот фронт. Это партия социал-демократической направленности или в отдельных вопросах она может поддерживать какие-то финансовые крупномасштабные, не совсем целесообразные законы, которые интересны отдельным финансовым лоббистским группам?
Вот эти вопросы, безусловно. Нужно определиться с курсом. И еще один вопрос – это партия профессионалов?
Михаил Соколов: Профессионалов в чем?
Оксана Дмитриева: Профессионалов в тех вопросах, которыми мы занимаемся. Мы должны предлагать профессиональные решения социальных проблем, экономических, тех же самых вопросов миграции. То есть все наши предложения, либо законы, либо позиции, чтобы они потенциально были реализуемы.
Михаил Соколов: Вы считаете, что в одной партии с Еленой Борисовной Мизулиной вам удобно будет? Вы об одном, а она куда-то в постель лезет к гражданам?
Оксана Дмитриева: Вот это и должен определить съезд, какие у нас и кадровые приоритеты, какие у нас законодательные приоритеты.
Я думаю, что такое обращение, открытое письмо питерской организации, которую я возглавляю, которая дало старт очень жесткому обсуждению, противостоянию в партии, как раз и вызвано тем, что в Санкт-Петербурге, где очень высокая популярность "Справедливой России", где мы всегда получаем высокую поддержку наших избирателей и где у нас очень много и депутатов законодательного собрания, и муниципальных депутатов с большим опытом и со своей позицией, все эти вопросы мои коллеги посчитали необходимым обсудить на съезде и направили открытое письмо, как бы наказ всем делегатам, в том числе и мне.
Михаил Соколов: А какая первая реакция?
Оксана Дмитриева: Она разная. Например, Олег Шеин и организация в Астрахани – они приняли решение поддержать питерских товарищей.
Михаил Соколов: Сколько таких организаций?
Оксана Дмитриева: Те, кто четко сформулировали свою позицию, одна. насколько я понимаю, близкую, похожую позицию высказала – иркутская организация. Есть письмо, которое подписали ряд депутатов, ряд руководителей региональных организаций. Валерий Михайлович Зубов выступил с открытым письмом. Есть разные позиции.
За кем большинство, как в итоге будет решение съезда, какие вопросы будут обсуждены и какие решения по каждому конкретному вопросу будут приняты, я предсказать не могу.
Михаил Соколов: Вы предлагаете поставить во главе партии Сергея Миронова снова, и единоначалие возвратить?
Оксана Дмитриева: Мы считаем, что в создавшейся ситуации это был бы наиболее оптимальный вариант, приемлемый при условии изменения кадровых приоритетов и законотворческих приоритетов.
Михаил Соколов: А тех, кого исключали из партии, отца и сына Гудковых, например, вы не предлагаете их вернуть, этих ярких радикальных оппозиционеров?
Оксана Дмитриева: В решении питерской организации этого нет, но бывшие члены партии могут апеллировать к съезду.
В решении нашей питерской организации этот вопрос не рассматривался, обсуждение шло по другим вопросам. Что коллеги хотели обсуждать, что они выдвигали в качестве необходимых тем для обсуждения на съезде, о том они и говорили.
Михаил Соколов: Михаил Прохоров, например, решил привлечь к "Гражданской платформе" своей Михаила Ходорковского – это выглядит красивым жестом. У вас более сильного хода, чем единовластие Сергея Миронова не намечается? Может только какой-то диалог с кем-то из неформальных политиков начать из новой волны?
Оксана Дмитриева: Пока мы должны разобраться внутри себя. Я думаю, что у нас еще будет ряд проблем. Дискуссии будут достаточно острые.
Михаил Соколов: Из Петербурга мне на фейсбук написала Татьяна, она вас расстроит: "Ваша партия настолько дискредитировала себя, что пора ей уходить с Олимпа. Сама, к сожалению, за вас голосовала". Как вы вернете доверие Татьяны?
Оксана Дмитриева: Разве я питерская организация, мои коллеги в Петербурге чем-то себя дискредитировали?
Михаил Соколов: Она говорит, видимо, в целом о партии – это ее, видимо, расстраивает.
Давайте для финала питерский вопрос: судьба площадки на набережной Малой Невы между Биржевым и Тучковым мостами, там должно как будто строиться здание для Верховно-Арбитражного, я бы сказал, суда, возможно, во главе с Дмитрием Медведевым, а питерцы собирают подписи во главе с писателем Львом Лурье за то, чтобы там создали парк. Что вы думаете об этой инициативе, каковы перспективы, возможности и так далее?
Оксана Дмитриева: Там очень много в Петербурге проблем градостроительных – это не единственная. Потому что на самом деле участок земли, который был изъят, там находился государственный Институт прикладной химии, государственный научный центр. При изъятии этой земли он фактически был разрушен.
Я долго изучала все документы и полагаю, что должным образом его не восстановили, само перемещение фактически привело во многом к закрытию, к уничтожению этого научного центра. Что касается перспективы строительства того, что там задумывалось, "Набережная Европы", я полагаю, что этот проект осуществляться, безусловно, не должен.
Михаил Соколов: Это коммерческий проект?
Оксана Дмитриева: Во-первых, коммерческий проект. Во-вторых, фактически такой кусок земли был передан не просто забесплатно, а с большим ущербом для государства в виде разрушения государственного Института прикладной химии. Тем более там не выполнены те обязательства, которые должны были быть выполнены.
Второй проект в Петербурге, который завтра будет обсуждаться в законодательном собрании, – это строительство города-спутника "Южный". Это вообще около Пушкина, между Царским Селом и аэропортом. Огромный кусок земли, где был племенной совхоз. Одна из компаний приобрела этот совхоз как банкрот, соответственно, с участками сельхозназначения. Затем, используя лоббистские возможности, продавливают изменения в генеральный план, чтобы весь этот участок земли включить в генплан города в соответствии с переводом земель из сельхозназначения в земли городских поселений, с разрешением многоэтажного строительства и так далее. И дальше заключается инвестсоглашение с городом, что город обеспечивает создание инженерной и социальной инфраструктуры в чистом поле.
Михаил Соколов: Самое время, чтобы Петербургу взять на себя такое обременение.
Оксана Дмитриева: 30 миллиардов – это только предварительное инвестсоглашение. То есть полное нарушение всех принципов, потому что: либо, если участок достался за бесплатно, то инвестор берет на себя строительство социальной и инженерной инфраструктуры и еще отдает долю городу в виде жилья, жилых помещений, либо он должен эту землю покупать на аукционе и платить городу большую цену, чтобы это пошло в бюджет и из этих денег город создавал инфраструктуру. Ничего этого сделано не было. Тоже митинги и тоже собирают подписи, и ЗАКС завтра будет голосовать.