В Никулинском суде Москвы после двухнедельного перерыва возобновились слушания по "болотному делу". На скамье подсудимых 12 человек, которым предъявлены обвинения в участии в массовых беспорядках и в применении силы по отношению к сотрудникам полиции во время событий на Болотной площади 6 мая 2012 года.
Перерыв был связан с болезнью одного из подсудимых, Андрея Барабанова – в СИЗО он травмировал глаз и, по рекомендации врачей, не должен был посещать судебные заседания. А проводить слушания в отсутствие обвиняемого по закону нельзя.
Не совсем здоров и еще один подсудимый – Ярослав Белоусов, с начала сентября он находится в медчасти следственного изолятора. Как поясняют его адвокаты, в тюрьме у него развилась вегето-сосудистая дистония. На заседании 22 октября защитники заявили ходатайство об изменении меры пресечения Белоусову в связи с его болезнью, а также болезнью его двухлетнего сына. К делу были приобщены медицинские документы и поручительства за Белоусова, однако суд не нашел оснований менять его меру пресечения и перешел к допросу очередного свидетеля обвинения – блогера и оператора Ильи Пенезева.
Другой "болотный узник" – Сергей Кривов – уже больше месяца голодает. С 19 сентября он не принимает пищу, требуя соблюдать его право на защиту. По словам адвоката Кривова Вячеслава Макарова, его подзащитного возмущает то, что он не получает протоколы судебных заседаний, судья не дает ему заявлять ходатайства:
– Чувствует он себя неважно, медицинское обследование ему не проводится. Его только взвешивают через день – вот и вся медицинская помощь. Очень трудно говорить о конкретной потере веса. В СИЗО его пытаются взвешивать на неработающих механических весах (он отказывается) – они иногда даже могут ноль показать при стоящем человеке. Медицинских показаний конкретных нет. Какой вес был на момент начала голодовки, никто не фиксировал.
– Кто-то с ним общался, кто-то пытался его уговорить, чтобы он прекратил голодовку?
– Он взрослый человек, последствия ему известны, действует он сознательно. Я, конечно, передаю ему все пожелания близких, знакомых о необходимости, с их точки зрения, прекратить голодовку, но он считает, что его требования законны и обоснованны. Суд не дает ему выступить с ходатайствами, не предоставляет своевременно протоколы... Он получил протоколы судебного заседания 21 августа, которые были датированы датой изготовления – 26 августа, а получены они были буквально на той неделе. Подобные истории были и раньше. Можно говорить о фальсификации протоколов. Когда он читает протоколы с таким запозданием, он уже не может вспомнить подробно. Мы ведем, конечно, протоколы, но его это не устраивает, потому что он считает, что он сам тоже должен это делать. Он себя вправе защищать и получать всю необходимую информацию в установленные законом сроки.
– Вы его видите регулярно. По вашим ощущениям, как он?
– Он, конечно, сильно похудел, плохо выглядит. Я даже вижу визуально, как он двигается, его иногда просто ведет от головокружения.
– А воду он пьет?
– Воду – да, конечно. На сухой голодовке больше 15 дней трудно продержаться, даже подготовленному человеку. Продукты у него отобрали две недели назад, он находится в одиночной камере, уже переведен туда достаточно давно.
– Как вы думаете, он будет продолжать голодовку, пока не получит все протоколы?
– Не только протоколы. Он не может заявить ходатайство, суд его в этом ограничивает. Жалоб на процесс много у него. У него четкая позиция: дать возможность ему нормально работать в процессе, заявлять ходатайства, поставить микрофоны – в суде они есть, но их почему-то не подключают. В принципе, требования нормальные. Когда говорит свидетель со стороны обвинения, его вообще не слышно местами, и понять, что он говорит, невозможно. Поэтому даже какие-то вещи мы не можем записать на диктофон, а все, что он слышит, ему не всегда удается записать. А сохранить это в памяти через 2-3 месяца вообще невозможно. Только свидетели обвинения и потерпевшие помнят, что с ними было год назад, что они говорили, кто им что говорил, и так далее.
В конце 2012 года Сергей Кривов уже объявлял голодовку – протестуя против избранной ему меры пресечения в виде ареста. Тогда он отказывался принимать пищу в течение 40 дней и вышел из голодовки добровольно – убедившись, что такой способ борьбы представляет опасность для его жизни.
Сегодня же руководитель Института имени Сербского Зураб Кекелидзе отверг претензии к своим коллегам, проводившим психиатрическую экспертизу другого фигуранта "болотного дела" – Михаила Косенко. Основываясь на этой экспертизе, суд вынес решение отправить Косенко на принудительное лечение. По словам Зураба Кекелидзе, заключение о том, что Косенко социально опасен, базировалось в том числе и на данных судебного расследования:
– Что касается социальной опасности, мы исходим из того, что он это совершил – ударил. Человек пришел на митинг, там многие были, но именно он ударил. Человек наносит удар рукой, ногой представителю правоохранительных органов? Опасно это для представителя правоохранительных органов? И как закон определяет, какое наказание за это? Это опасность для общества. Опасен ли он для себя? Да, опасен. Потому что он не осознает, что если он это совершит, ему грозит заключение до 10 лет. Один из адвокатов Косенко говорил, что его надо признать вменяемым. Объясните, как признать вменяемым инвалида второй группы вот в этой ситуации?
Сестра Михаила Косенко Ксения говорит, что ее брат действительно болен, однако это вовсе не означает, что он нуждается в принудительном лечении.
– Безусловно, у него есть проблемы со здоровьем, но не столь значительные, как об этом заявлено в экспертизе психиатров имени Сербского. Поскольку у него вторая группа инвалидности, он не работал. Интересовался книгами, очень много читал. Он очень эрудированный человек, у него огромная библиотека. И, насколько возможно, он проводил время в библиотеке, в книжных магазинах. Он ходил к своему врачу в психоневрологический диспансер, принимал лекарство санопакс, в общем-то, достаточно регулярно наблюдался. Никаких серьезных срывов и падений в его поведении абсолютно не было. Поскольку мы с ним вместе живем, в одной квартире, ничего такого ужасного и общественно опасного, как написано в экспертизе, нет. Это ложь.
Зураб Кекелидзе подтвердил, что лечение Михаил Косенко будет проходить в московской областной психиатрической больнице №5. Каждые полгода фигуранту "болотного дела" предстоит проходить медицинское освидетельствование. В начале октября Замоскворецкий районный суд Москвы признал Михаила Косенко виновным в участии в массовых беспорядках и насилии в отношении представителя власти и приговорил к принудительному лечению в общем стационаре. Специалисты в области права уже назвали это решение юридическим нонсенсом.
Перерыв был связан с болезнью одного из подсудимых, Андрея Барабанова – в СИЗО он травмировал глаз и, по рекомендации врачей, не должен был посещать судебные заседания. А проводить слушания в отсутствие обвиняемого по закону нельзя.
Не совсем здоров и еще один подсудимый – Ярослав Белоусов, с начала сентября он находится в медчасти следственного изолятора. Как поясняют его адвокаты, в тюрьме у него развилась вегето-сосудистая дистония. На заседании 22 октября защитники заявили ходатайство об изменении меры пресечения Белоусову в связи с его болезнью, а также болезнью его двухлетнего сына. К делу были приобщены медицинские документы и поручительства за Белоусова, однако суд не нашел оснований менять его меру пресечения и перешел к допросу очередного свидетеля обвинения – блогера и оператора Ильи Пенезева.
Другой "болотный узник" – Сергей Кривов – уже больше месяца голодает. С 19 сентября он не принимает пищу, требуя соблюдать его право на защиту. По словам адвоката Кривова Вячеслава Макарова, его подзащитного возмущает то, что он не получает протоколы судебных заседаний, судья не дает ему заявлять ходатайства:
– Чувствует он себя неважно, медицинское обследование ему не проводится. Его только взвешивают через день – вот и вся медицинская помощь. Очень трудно говорить о конкретной потере веса. В СИЗО его пытаются взвешивать на неработающих механических весах (он отказывается) – они иногда даже могут ноль показать при стоящем человеке. Медицинских показаний конкретных нет. Какой вес был на момент начала голодовки, никто не фиксировал.
– Кто-то с ним общался, кто-то пытался его уговорить, чтобы он прекратил голодовку?
Суд не дает ему выступить с ходатайствами, не предоставляет своевременно протоколы... Он получил протоколы судебного заседания 21 августа, которые были датированы датой изготовления – 26 августа, а получены они были буквально на той неделе. Подобные истории были и раньше. Можно говорить о фальсификации протоколов
– Он взрослый человек, последствия ему известны, действует он сознательно. Я, конечно, передаю ему все пожелания близких, знакомых о необходимости, с их точки зрения, прекратить голодовку, но он считает, что его требования законны и обоснованны. Суд не дает ему выступить с ходатайствами, не предоставляет своевременно протоколы... Он получил протоколы судебного заседания 21 августа, которые были датированы датой изготовления – 26 августа, а получены они были буквально на той неделе. Подобные истории были и раньше. Можно говорить о фальсификации протоколов. Когда он читает протоколы с таким запозданием, он уже не может вспомнить подробно. Мы ведем, конечно, протоколы, но его это не устраивает, потому что он считает, что он сам тоже должен это делать. Он себя вправе защищать и получать всю необходимую информацию в установленные законом сроки.
– Вы его видите регулярно. По вашим ощущениям, как он?
– Он, конечно, сильно похудел, плохо выглядит. Я даже вижу визуально, как он двигается, его иногда просто ведет от головокружения.
– А воду он пьет?
– Воду – да, конечно. На сухой голодовке больше 15 дней трудно продержаться, даже подготовленному человеку. Продукты у него отобрали две недели назад, он находится в одиночной камере, уже переведен туда достаточно давно.
– Как вы думаете, он будет продолжать голодовку, пока не получит все протоколы?
– Не только протоколы. Он не может заявить ходатайство, суд его в этом ограничивает. Жалоб на процесс много у него. У него четкая позиция: дать возможность ему нормально работать в процессе, заявлять ходатайства, поставить микрофоны – в суде они есть, но их почему-то не подключают. В принципе, требования нормальные. Когда говорит свидетель со стороны обвинения, его вообще не слышно местами, и понять, что он говорит, невозможно. Поэтому даже какие-то вещи мы не можем записать на диктофон, а все, что он слышит, ему не всегда удается записать. А сохранить это в памяти через 2-3 месяца вообще невозможно. Только свидетели обвинения и потерпевшие помнят, что с ними было год назад, что они говорили, кто им что говорил, и так далее.
В конце 2012 года Сергей Кривов уже объявлял голодовку – протестуя против избранной ему меры пресечения в виде ареста. Тогда он отказывался принимать пищу в течение 40 дней и вышел из голодовки добровольно – убедившись, что такой способ борьбы представляет опасность для его жизни.
Зураб Кекелидзе
Сегодня же руководитель Института имени Сербского Зураб Кекелидзе отверг претензии к своим коллегам, проводившим психиатрическую экспертизу другого фигуранта "болотного дела" – Михаила Косенко. Основываясь на этой экспертизе, суд вынес решение отправить Косенко на принудительное лечение. По словам Зураба Кекелидзе, заключение о том, что Косенко социально опасен, базировалось в том числе и на данных судебного расследования:
– Что касается социальной опасности, мы исходим из того, что он это совершил – ударил. Человек пришел на митинг, там многие были, но именно он ударил. Человек наносит удар рукой, ногой представителю правоохранительных органов? Опасно это для представителя правоохранительных органов? И как закон определяет, какое наказание за это? Это опасность для общества. Опасен ли он для себя? Да, опасен. Потому что он не осознает, что если он это совершит, ему грозит заключение до 10 лет. Один из адвокатов Косенко говорил, что его надо признать вменяемым. Объясните, как признать вменяемым инвалида второй группы вот в этой ситуации?
Михаил Косенко
Сестра Михаила Косенко Ксения говорит, что ее брат действительно болен, однако это вовсе не означает, что он нуждается в принудительном лечении.
– Безусловно, у него есть проблемы со здоровьем, но не столь значительные, как об этом заявлено в экспертизе психиатров имени Сербского. Поскольку у него вторая группа инвалидности, он не работал. Интересовался книгами, очень много читал. Он очень эрудированный человек, у него огромная библиотека. И, насколько возможно, он проводил время в библиотеке, в книжных магазинах. Он ходил к своему врачу в психоневрологический диспансер, принимал лекарство санопакс, в общем-то, достаточно регулярно наблюдался. Никаких серьезных срывов и падений в его поведении абсолютно не было. Поскольку мы с ним вместе живем, в одной квартире, ничего такого ужасного и общественно опасного, как написано в экспертизе, нет. Это ложь.
Зураб Кекелидзе подтвердил, что лечение Михаил Косенко будет проходить в московской областной психиатрической больнице №5. Каждые полгода фигуранту "болотного дела" предстоит проходить медицинское освидетельствование. В начале октября Замоскворецкий районный суд Москвы признал Михаила Косенко виновным в участии в массовых беспорядках и насилии в отношении представителя власти и приговорил к принудительному лечению в общем стационаре. Специалисты в области права уже назвали это решение юридическим нонсенсом.