5 февраля в Замоскворецком суде состоялось последнее заседание по "Болотному делу". Восемь подсудимых выступили с последним словом
21 февраля, через восемь месяцев после начала процесса, судья Замоскворецкого суда Наталья Никишина огласит приговор восьми обвиняемым по "Болотному делу". Ярослава Белоусова, Андрея Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Алексея Полиховича, Артема Савелова, Сергея Кривова и Александру Духанину обвиняют в участии в массовых беспорядках и в применении силы по отношению к сотрудникам полиции во время согласованной с властями города оппозиционной акции 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве. Представители прокуратуры попросили для подсудимых наказание от пяти до шести лет колонии общего режима.
Последнее заседание по "Болотному делу" 5 февраля было, если не одним из самых долгих, то одним из самых утомительных и запоминающихся – точно. Накануне заседания я разговаривала с адвокатами и защитниками, участвующими в процессе, и не все из них были уверены, что подсудимые успеют выступить с последним словом. "Может, будет, а может, и нет," – сказал мне Фарит Муртазин, защищающий Артема Савелова. Екатерина Горяйнова, защищающая Ярослава Белоусова, обратила внимание, что перед последним словом подсудимых должен выступить еще и адвокат Дениса Луцкевича Дмитрий Динзе, который до этого не участвовал в прениях, также стороны должны обменяться репликами, после чего только должна была наступить очередь подсудимых.
5 февраля к 11.30 – ко времени, на которое обычно назначается заседание, – холл Замоскворецкого суда Москвы был полон людей. Люди, стоящие в очереди, чтобы пройти через рамки в здание суда, смешались с теми, кто просто стоял в ожидании трансляции. Сидячих мест к этому времени уже не было, наблюдатели и журналисты занимали стоячие. Собралось не меньше сотни человек, еще несколько десятков находились на 4-м этаже – у зала, где должно было начаться заседание. Среди пришедших поддержать подсудимых были, например, политики Илья Яшин и Геннадий Гудков, правозащитница Людмила Алексеева, бывшие подсудимые по этому делу Николай Кавказский и Владимир Акименков, журналист Сергей Пархоменко, жена Алексея Навального и другие.
Ближе к двум часам дня холл Замоскворецкого суда заполнился еще большим количеством людей – с 4-го этажа спустились те, кто не попал в зал. Публика в холле стала громко скандировать "Трансляцию!", требуя от приставов включить телевизор с картинкой из зала. Мимо протиснулось человек пять в белых футболках с портретами фигурантов "Болотного дела" со словами: "Пойдем, покричим". Через несколько минут с улицы донеслось мощное "Свободу!", которое отозвалось эхом во включившейся наконец-то трансляции из зала. Как позже рассказали активисты, за эту стихийную акцию полиция задержала двух человек.
Заседание началось, как и ожидалось, с краткого выступления адвоката Дмитрия Динзе. Он попросил оправдать своего подзащитного Дениса Луцкевича, указав на то, что в его действиях нет состава преступления, Луцкевич не мог вырывать шлем у омоновца Троерина, как утверждает следствие, а сам Троерин "фантазировал" в показаниях и менял их. После этого с репликами выступили несколько адвокатов и подсудимый Кривов зачитал речь своего защитника Сергея Мохнаткина, которую тот должен был произнести в прениях, но не смог, поскольку находится в следственном изоляторе. Затем слово предоставили подсудимым.
Первым выступал Ярослав Белоусов. Он еще раз подчеркнул, что был на Болотной площади с научными целями, что у него есть семья – жена и маленький ребенок – и что он не имел никакого умысла совершать какие-либо противозаконные действия. Белоусов попросил суд признать его невиновным и вынести оправдательный приговор. Публика встретила выступление подсудимого аплодисментами. Затем слово взял Степан Зимин и, под смолкающие хлопки, обратился к суду. Зимин говорил о недоказанности эпизода, который ему вменяют, – перелом пальца у полицейского Куватова – "судебно-медицинская экспертиза опровергла, что травма получена в результате попадания куска асфальта", а также признался, что не ждет оправдательного приговора: "Я не надеюсь на оправдательный приговор, но не потому, что считаю себя как-то причастным к данным статьям Уголовного кодекса, ни в коем случае. Просто практика такова, что наша судебная выносит оправдательные приговоры в количестве менее половины процента, и я не думаю, что просто попаду в это число," – сказал Степан Зимин. Его речь, как и все последующие, была встречена аплодисментами собравшихся в холле суда. Затем выступали Алексей Полихович, Андрей Барабанов, Денис Луцкевич. Артем Савелов, который изначально не собирался выступать, сказал всего несколько слов: "Это оговор. Прошу оправдать".
Выступления семи подсудимых продлились не больше часа, последним к суду обратился Сергей Кривов. Публика приготовилась к долгой речи – один из самых активных участников процесса в прениях выступал без малого три часа. Сейчас выступление Кривова продлилось ровно четыре часа. Он начал издалека: говорил о своей политической позиции и гражданской активности, о том, как менялось в худшую сторону его отношение к президенту Владимиру Путину. Затем перешел к скрупулезному анализу согласования акции 6 мая 2012 года и самой акции: Кривов сыпал цитатами из показаний свидетелей, ссылками на страницы из материалов дела, подробно пересказывал содержание видеозаписей и указывал на противоречия в доказательствах. Было видно, что он проделал огромную аналитическую работу.
Первыми не выдержали прокуроры: минут через 40 после начала речи Кривова прокурор Костюк заметила, что последнее слово подсудимого не ограничено по времени, но попросила суд прервать речь обвиняемого, поскольку она не имеет отношения к делу. Судья еще держалась стойко и просьбу прокуроров не удовлетворила. "Подсудимый, продолжайте!" – обратилась она к Кривову. И Кривов продолжал. Спустя еще час не выдержали уже подсудимые: кто-то из ребят попросил перерыв – их не кормили и не давали пить. "Ребята, давайте послушаем, он же интересно говорит", – раздался чей-то голос, как потом выяснилось – прокурора Смирнова. "По закону перерыв не предусмотрен, продолжайте, Кривов", – отрезала судья. "Но я тоже за перерыв, у меня еще много", – попросил Сергей Кривов, но судья вновь отказалась объявлять перерыв. В какой-то момент встал адвокат Дмитрий Дубровин: как выяснилось, он уступил место другому адвокату – Фариту Муртазину, который опоздал и вынужден был уже несколько часов стоять рядом со столом защиты, так как места ему не хватило. Кривов продолжал, адвокаты уступали друг другу место, все, кто попал в зал, – а среди них была Людмила Алексеева, – продолжали находиться в зале… Судья не выдержала, когда Кривов стал говорить о несоответствиях в семейном положении и количестве детей у полицейского-свидетеля Алгунова. Наталья Никишина раздраженным тоном попросила Кривова говорить по сути дела. Публика в Замоскворецком суде к концу второго часа речи Кривова поредела, оставшиеся (а их было все-таки не меньше сотни) продолжали отмечать каждый раз, как Сергей Кривов доставал новую пачку листов. Судья отказывалась объявлять перерыв, пока подсудимый не закончит речь, Кривов доставал всё новые и новые листы. На возмущенные просьбы о перерыве со стороны других подсудимых Кривов разводил руками и отвечал: "Ну а что я могу поделать?! Это издевательство!". В семь вечера судья все-таки прервала речь Кривова и объявила, что суд завершен. Приговор будет оглашен 21 февраля.
Активисты и наблюдатели, оставшиеся в холле к этому времени, высыпали на крыльцо суда и под присмотром нескольких полицейских стала вновь скандировать: "Свободу!".
Последнее заседание по "Болотному делу" 5 февраля было, если не одним из самых долгих, то одним из самых утомительных и запоминающихся – точно. Накануне заседания я разговаривала с адвокатами и защитниками, участвующими в процессе, и не все из них были уверены, что подсудимые успеют выступить с последним словом. "Может, будет, а может, и нет," – сказал мне Фарит Муртазин, защищающий Артема Савелова. Екатерина Горяйнова, защищающая Ярослава Белоусова, обратила внимание, что перед последним словом подсудимых должен выступить еще и адвокат Дениса Луцкевича Дмитрий Динзе, который до этого не участвовал в прениях, также стороны должны обменяться репликами, после чего только должна была наступить очередь подсудимых.
5 февраля к 11.30 – ко времени, на которое обычно назначается заседание, – холл Замоскворецкого суда Москвы был полон людей. Люди, стоящие в очереди, чтобы пройти через рамки в здание суда, смешались с теми, кто просто стоял в ожидании трансляции. Сидячих мест к этому времени уже не было, наблюдатели и журналисты занимали стоячие. Собралось не меньше сотни человек, еще несколько десятков находились на 4-м этаже – у зала, где должно было начаться заседание. Среди пришедших поддержать подсудимых были, например, политики Илья Яшин и Геннадий Гудков, правозащитница Людмила Алексеева, бывшие подсудимые по этому делу Николай Кавказский и Владимир Акименков, журналист Сергей Пархоменко, жена Алексея Навального и другие.
Публика в холле Замоскворецкого суда Москвы, 5 февраля 2014
Начало процесса затягивалось: нескольких подсудимых не доставили из СИЗО в суд. Плотно сидящие активисты передавали друг другу деньги с просьбой купить какао или кофе в автомате, рядом сидела подсудимая Александра Духанина вместе с мужем, дописывая текст последнего слова, кто-то спустился в холл в поисках врача – девушке на 4-м этаже стало плохо.Ближе к двум часам дня холл Замоскворецкого суда заполнился еще большим количеством людей – с 4-го этажа спустились те, кто не попал в зал. Публика в холле стала громко скандировать "Трансляцию!", требуя от приставов включить телевизор с картинкой из зала. Мимо протиснулось человек пять в белых футболках с портретами фигурантов "Болотного дела" со словами: "Пойдем, покричим". Через несколько минут с улицы донеслось мощное "Свободу!", которое отозвалось эхом во включившейся наконец-то трансляции из зала. Как позже рассказали активисты, за эту стихийную акцию полиция задержала двух человек.
Заседание началось, как и ожидалось, с краткого выступления адвоката Дмитрия Динзе. Он попросил оправдать своего подзащитного Дениса Луцкевича, указав на то, что в его действиях нет состава преступления, Луцкевич не мог вырывать шлем у омоновца Троерина, как утверждает следствие, а сам Троерин "фантазировал" в показаниях и менял их. После этого с репликами выступили несколько адвокатов и подсудимый Кривов зачитал речь своего защитника Сергея Мохнаткина, которую тот должен был произнести в прениях, но не смог, поскольку находится в следственном изоляторе. Затем слово предоставили подсудимым.
Первым выступал Ярослав Белоусов. Он еще раз подчеркнул, что был на Болотной площади с научными целями, что у него есть семья – жена и маленький ребенок – и что он не имел никакого умысла совершать какие-либо противозаконные действия. Белоусов попросил суд признать его невиновным и вынести оправдательный приговор. Публика встретила выступление подсудимого аплодисментами. Затем слово взял Степан Зимин и, под смолкающие хлопки, обратился к суду. Зимин говорил о недоказанности эпизода, который ему вменяют, – перелом пальца у полицейского Куватова – "судебно-медицинская экспертиза опровергла, что травма получена в результате попадания куска асфальта", а также признался, что не ждет оправдательного приговора: "Я не надеюсь на оправдательный приговор, но не потому, что считаю себя как-то причастным к данным статьям Уголовного кодекса, ни в коем случае. Просто практика такова, что наша судебная выносит оправдательные приговоры в количестве менее половины процента, и я не думаю, что просто попаду в это число," – сказал Степан Зимин. Его речь, как и все последующие, была встречена аплодисментами собравшихся в холле суда. Затем выступали Алексей Полихович, Андрей Барабанов, Денис Луцкевич. Артем Савелов, который изначально не собирался выступать, сказал всего несколько слов: "Это оговор. Прошу оправдать".
Активистка с плакатом в поддержку обвиняемых
Выступление Александры Духаниной было, наверно, одним из самых эмоциональных и вызвало самые бурные и долгие аплодисменты публики. Девушка упирала на полное отсутствие доказательств со стороны следствия: "Но все же – за что шесть лет? Какие такие "не менее восьми прицельных бросков" я совершила? Откуда они взялись? В кого именно целилась и попала? В восемь разных полицейских? Или восемь раз в тех двоих, которых мне приписали? Тогда сколько раз и в кого из них? Где ответы на все эти вопросы?.. Я почему-то уверена, что я даже в тюрьме буду свободнее, чем многие из них, потому что моя совесть будет чиста, а те, кто останутся на свободе, продолжая свою так называемую охрану порядка и свободы, будут жить в вечной клетке со своими пособниками. Я умею признавать свои ошибки, и если бы мне правдой и фактами рассказали и доказали, что я сделала что-то противоправное и незаконное, я бы это признала. Но никто так ничего и не объяснил, одно сплошное вранье и грубая сила. Силой можно душить, тащить, сажать, и все это со мной уже делали. Но силой и враньем нельзя ничего доказать. Вот и никакую мою вину не доказали. И я уверена в своей правоте и невиновности", – сказала девушка. Свое выступление Александра Духанина закончила цитатой из сказки "Чиполлино", где отец говорит Чиполлино: "Тюрьмы построены для тех, кто ворует и убивает, но у принца Лимона все наоборот, воры и убийцы у него во дворце, а в тюрьме сидят честные люди".Выступления семи подсудимых продлились не больше часа, последним к суду обратился Сергей Кривов. Публика приготовилась к долгой речи – один из самых активных участников процесса в прениях выступал без малого три часа. Сейчас выступление Кривова продлилось ровно четыре часа. Он начал издалека: говорил о своей политической позиции и гражданской активности, о том, как менялось в худшую сторону его отношение к президенту Владимиру Путину. Затем перешел к скрупулезному анализу согласования акции 6 мая 2012 года и самой акции: Кривов сыпал цитатами из показаний свидетелей, ссылками на страницы из материалов дела, подробно пересказывал содержание видеозаписей и указывал на противоречия в доказательствах. Было видно, что он проделал огромную аналитическую работу.
Первыми не выдержали прокуроры: минут через 40 после начала речи Кривова прокурор Костюк заметила, что последнее слово подсудимого не ограничено по времени, но попросила суд прервать речь обвиняемого, поскольку она не имеет отношения к делу. Судья еще держалась стойко и просьбу прокуроров не удовлетворила. "Подсудимый, продолжайте!" – обратилась она к Кривову. И Кривов продолжал. Спустя еще час не выдержали уже подсудимые: кто-то из ребят попросил перерыв – их не кормили и не давали пить. "Ребята, давайте послушаем, он же интересно говорит", – раздался чей-то голос, как потом выяснилось – прокурора Смирнова. "По закону перерыв не предусмотрен, продолжайте, Кривов", – отрезала судья. "Но я тоже за перерыв, у меня еще много", – попросил Сергей Кривов, но судья вновь отказалась объявлять перерыв. В какой-то момент встал адвокат Дмитрий Дубровин: как выяснилось, он уступил место другому адвокату – Фариту Муртазину, который опоздал и вынужден был уже несколько часов стоять рядом со столом защиты, так как места ему не хватило. Кривов продолжал, адвокаты уступали друг другу место, все, кто попал в зал, – а среди них была Людмила Алексеева, – продолжали находиться в зале… Судья не выдержала, когда Кривов стал говорить о несоответствиях в семейном положении и количестве детей у полицейского-свидетеля Алгунова. Наталья Никишина раздраженным тоном попросила Кривова говорить по сути дела. Публика в Замоскворецком суде к концу второго часа речи Кривова поредела, оставшиеся (а их было все-таки не меньше сотни) продолжали отмечать каждый раз, как Сергей Кривов доставал новую пачку листов. Судья отказывалась объявлять перерыв, пока подсудимый не закончит речь, Кривов доставал всё новые и новые листы. На возмущенные просьбы о перерыве со стороны других подсудимых Кривов разводил руками и отвечал: "Ну а что я могу поделать?! Это издевательство!". В семь вечера судья все-таки прервала речь Кривова и объявила, что суд завершен. Приговор будет оглашен 21 февраля.
Активисты и наблюдатели, оставшиеся в холле к этому времени, высыпали на крыльцо суда и под присмотром нескольких полицейских стала вновь скандировать: "Свободу!".