Легенды о волках занимают особое место в шотландском фольклоре. В XV веке ущерб, наносимый стране волками, был до того велик, что король Яков VI издал специальный указ, предписывавший охотиться на них трижды в год; на дорогах строились убежища для путников, подвергавшихся опасности; гробы стали делать из каменных плит, чтобы помешать животным выкапывать тела. Существует множество преданий о том, как был убит последний волк Шотландии: согласно дошедшим до нас записям, это произошло в конце XVII века, но в устных рассказах упоминается 1743 год, когда старик по имени Маккуин получил награду за голову “огромного черного зверя”. Эту историю не вспоминали более ста лет, а потом начали пересказывать на разные лады.
В прошлом году британское издательство Pighog выпустило книгу Макгилливри “Последний волк Шотландии”. В отличие от одноименной пьесы, посвященной возникшей недавно идее снова завезти в Шотландию волков, чтобы улучшить экологическую ситуацию, в этой книге мало актуальных вопросов и достоверных фактов. Это сборник стихов, где в предисловии сообщается, что все последующее – галлюцинации некого Роберта Макги, лежащего в овраге со снятым скальпом. Макгилливри пишет не только стихи; под своим настоящим именем Керстен Норри она опубликовала диссертацию на тему “Шотландская идентичность и перформанс”. Наша беседа с ней началась с вопроса о том, какова связь между этими вещами.
“Сначала были занятия перформансом, шотландская тема пришла потом, – рассказала Макгилливри. – Я решила, что могу позволить себе эту художественную вольность: заново разыграть то, что веками разыгрывают шотландцы”. На такую мысль художницу натолкнули два обстоятельства: по материнской линии она состоит в родстве с известным кланом Макгилливри, в Шотландии впервые поселилась лишь недавно. “О шотландских традициях проще думать, когда стоишь в стороне от них. Мне простителен романтический подход”, – объяснила Макгилливри. Зациклиться на “поисках себя” она не боится: “Для этого надо сначала понять, что ищешь. В местах, откуда родом мои предки, никого из клана давно нет – остались одни призраки”.
Герои книги “Последний волк Шотландии” включают в себя представителей кланов, входящих в Хаттанскую конфедерацию, в том числе Джеймса Макферсона, выдававшего себя за переводчика поэм Оссиана, а на деле придумавшего этого кельтского героя вместе с его произведениями. Другая линия сборника – культура американских индейцев, которая видится Макгилливри во многом похожей на культуру шотландских горцев. “Об этом написано несколько научных книг, я же отталкивалась от двух текстов: “Сочинений Оссиана” и воспоминаний Черного Лося, прорицателя из племени сиу, записанных Джоном Нейхардтом, – рассказала автор. – Черный Лось юношей пережил бойню у Вундед-Ни, где в 1890 году погибло несколько сотен его соплеменников. Что до Макферсона, он был ребенком, когда вернулись его родные, уцелевшие в сражении при Каллодене, где в 1746 году британские войска разбили восставших якобитов. В обоих случаях речь идет о человеке, на глазах у которого в детстве уничтожали его народ, его традиции”.
В книге упоминается еще один шотландец, обитавший в Санта-Фе, Эрнест Сетон-Томпсон, охотник, художник-анималист, автор “Рассказов о животных”, среди которых – история о волке Лобо, умершем от разбитого сердца. Описанный случай действительно произошел с автором: убив подругу вожака стаи, он сумел заманить зверя в капкан, но не смог заставить себя застрелить его. Посаженный на цепь Лобо умер к концу дня. Сетон-Томпсон любил рассказывать, что именно его предок убил в свое время последнего волка Шотландии. Самого его смерть Лобо подтолкнула к тому, чтобы вместо охоты заняться защитой животных; при его активном участии в США была основана сеть национальных парков. Эта история заинтересовала Макгилливри – участницу коллектива перформансистов “Волк зимой” (The Wolf in the Winter), с которым она, в частности, сделала работу “Слепой ведет слепого”, где фигурирует волчий хвост. В другом перформансе, надумав реконструировать индейский обычай, она несла мертвого волка по пустыне Невада. По поводу названия своего сборника Макгилливри сказала: “Мне хочется думать, что последний волк Шотландии жив”.
Помимо волчьей темы Макгилливри развивает в своей поэзии множество других из фольклора шотландских горцев. Традиционные мотивы, перерождаясь в стихи на смеси английского и гэльского, непредсказуемым образом связываются с современностью. В песне Джима Моррисона о всадниках в бурю обнаружились строки из Оссиана. Флора Северо-Шотландского нагорья вписана в знаменитую коллекцию Александра Маккуина “Надругательство над Шотландией”, шокировавшую многих в 1995 году. Этот потомок клана Маккуинов, тоже входящего в Хаттанскую конфедерацию, изобретал собственную шотландскую идентичность; книга Макгилливри посвящена ему. “Я предлагала Маккуину сотрудничать, мне хотелось записать музыку к одному из его показов”, – рассказала автор. Самоубийство модельера помешало этим планам, но Макгилливри надеется принять участие в шоу, посвященном его памяти.
“Сначала были занятия перформансом, шотландская тема пришла потом, – рассказала Макгилливри. – Я решила, что могу позволить себе эту художественную вольность: заново разыграть то, что веками разыгрывают шотландцы”. На такую мысль художницу натолкнули два обстоятельства: по материнской линии она состоит в родстве с известным кланом Макгилливри, в Шотландии впервые поселилась лишь недавно. “О шотландских традициях проще думать, когда стоишь в стороне от них. Мне простителен романтический подход”, – объяснила Макгилливри. Зациклиться на “поисках себя” она не боится: “Для этого надо сначала понять, что ищешь. В местах, откуда родом мои предки, никого из клана давно нет – остались одни призраки”.
Герои книги “Последний волк Шотландии” включают в себя представителей кланов, входящих в Хаттанскую конфедерацию, в том числе Джеймса Макферсона, выдававшего себя за переводчика поэм Оссиана, а на деле придумавшего этого кельтского героя вместе с его произведениями. Другая линия сборника – культура американских индейцев, которая видится Макгилливри во многом похожей на культуру шотландских горцев. “Об этом написано несколько научных книг, я же отталкивалась от двух текстов: “Сочинений Оссиана” и воспоминаний Черного Лося, прорицателя из племени сиу, записанных Джоном Нейхардтом, – рассказала автор. – Черный Лось юношей пережил бойню у Вундед-Ни, где в 1890 году погибло несколько сотен его соплеменников. Что до Макферсона, он был ребенком, когда вернулись его родные, уцелевшие в сражении при Каллодене, где в 1746 году британские войска разбили восставших якобитов. В обоих случаях речь идет о человеке, на глазах у которого в детстве уничтожали его народ, его традиции”.
Роберт Макги
Роберт Макги, чьими глазами Макгилливри смотрит на историю Шотландии и Америки, – единственный, кто остался в живых после другого побоища, которое произошло в 1864 году. Ему было тринадцать лет, когда на караван, где он был погонщиком, неподалеку от Санта-Фе напали индейцы сиу. Вождь племени собственноручно снял с Макги скальп, после его утыкали стрелами, но он остался жив. К его фотографии, сделанной четверть века спустя, прилагается письмо с описанием пережитого, которое заканчивается так: “Теперь я отправляюсь в Шотландию в обществе Уильяма Коди, он же Буффало Билл, будучи участником Шоу Дикого Запада, с каковою целью и был сделан этот портрет”. Доехал ли Макги до родины, неизвестно. Череда образов, возникающих в стихах Макгилливри, – живые картины, прокручиваемые “в волшебном фонаре его черепа”.В книге упоминается еще один шотландец, обитавший в Санта-Фе, Эрнест Сетон-Томпсон, охотник, художник-анималист, автор “Рассказов о животных”, среди которых – история о волке Лобо, умершем от разбитого сердца. Описанный случай действительно произошел с автором: убив подругу вожака стаи, он сумел заманить зверя в капкан, но не смог заставить себя застрелить его. Посаженный на цепь Лобо умер к концу дня. Сетон-Томпсон любил рассказывать, что именно его предок убил в свое время последнего волка Шотландии. Самого его смерть Лобо подтолкнула к тому, чтобы вместо охоты заняться защитой животных; при его активном участии в США была основана сеть национальных парков. Эта история заинтересовала Макгилливри – участницу коллектива перформансистов “Волк зимой” (The Wolf in the Winter), с которым она, в частности, сделала работу “Слепой ведет слепого”, где фигурирует волчий хвост. В другом перформансе, надумав реконструировать индейский обычай, она несла мертвого волка по пустыне Невада. По поводу названия своего сборника Макгилливри сказала: “Мне хочется думать, что последний волк Шотландии жив”.
Перформанс "Слепой ведет слепого" © Nils Kenninck
Помимо волчьей темы Макгилливри развивает в своей поэзии множество других из фольклора шотландских горцев. Традиционные мотивы, перерождаясь в стихи на смеси английского и гэльского, непредсказуемым образом связываются с современностью. В песне Джима Моррисона о всадниках в бурю обнаружились строки из Оссиана. Флора Северо-Шотландского нагорья вписана в знаменитую коллекцию Александра Маккуина “Надругательство над Шотландией”, шокировавшую многих в 1995 году. Этот потомок клана Маккуинов, тоже входящего в Хаттанскую конфедерацию, изобретал собственную шотландскую идентичность; книга Макгилливри посвящена ему. “Я предлагала Маккуину сотрудничать, мне хотелось записать музыку к одному из его показов”, – рассказала автор. Самоубийство модельера помешало этим планам, но Макгилливри надеется принять участие в шоу, посвященном его памяти.
Макгилливри в виде Александра Педена © Astrid van Sterkenburg
В одном из своих недавних перформансов Макгилливри реконструировала эпизод из жизни Александра Педена, шотландского проповедника-ковенантера, жившего во второй половине XVII века. Правительство Шотландии преследовало участников движения, боровшегося за права пресвитерианской церкви, к которому принадлежал Педен. Скрываясь от властей, он бродил по стране в маске, которая сейчас хранится в Национальном музее Шотландии. “Я долго не могла отделаться от мыслей о Педене, – вспоминала Макгилливри. – Невозможно понять, какой от этой маски мог быть прок. Такую впору носить персонажу из фильма ужасов”. Отправившись в музей, художница изучила маску из кожи, пера и человеческого волоса, сделала себе похожую и, переодевшись, стала проповедовать мужским голосом (в этом ей помог вокальный процессор). “Это была самая неудачная из моих работ, – вспоминала автор. – Как я ни билась, так и не смогла понять, зачем ему нужна была маска. У меня есть две гипотезы: либо таких масок было много и в них ходила целая группа ковенантеров, либо маску носили разные люди по очереди, чтобы отвлекать внимание преследователей”. В конце концов художнице пришлось избавиться от маски – иначе забыть проповедника не удавалось. Может быть, придет день, и она сделает новую? Макгилливри не исключает такую возможность: “Моя цель – не скрываться, но перевоплощаться в разных людей. Мне важно изобретать заново то, что изобретали для себя они”.