Антиподы к теме "Красота правит миром", Милена Рената Финдайз
Слово «красота», как правило, вызывает ассоциации приятные. Но стоит заговорить о красоте, как тотчас оказывается, что красота не только приятна, но и неуловима, мимолётна, несказанна.
Среди участников передачи Маргарита Жамкачьян (психолог) :
«Мне кажется, красивые женщины не знают, что делать со своей красотой. И я бы сказала, что красота —это полное совпадение внешнего и внутреннего: лица, голоса, тела».
Элина Быстрицкая (актриса): «Я никогда не считала себя красивой. Я всегда думала, что красота—это внутренне состояние. В 41-м году… стояли двое раненых, я работала в госпитале, девчонкой пошла работать. И один раненый сказал другому: «Посмотри, какая красивая девушка». Я оглянулась, чтоб увидеть эту девушку. Там никого не было».
Митрополит Антоний Сурожский (1914-2003): «Нельзя раболепно переписывать икону, потому что невозможно человеку, который несёт в себе религиозный опыт, копировать и передавать чужой опыт, будто он его собственный... Церковный опыт и личный опыт Бога, святых, святыни, внутреннего переживания святости и греховности может быть передан не только теми формами, которые были выработаны в византийской, новгородской, московской традиции».
Луи Мартинес (французский писатель): «Деление мира на исламское и неисламское, на мужчин и женщин, на видимую женщину в глаза и невидимую, оберегаемую покрывалом, как ни странно создаёт особое обаяние исламской культуры».
Воспоминания о детдоме
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Александр вспоминает о годах, проведённых в детском доме
Александр (25 лет): «Одна воспитательница положила девочек на холодный пол. Голыми, попками кверху. Это же на холодный пол, девочек. Они же будущие матери. Она издевалась над ними, и её посадили. Одна воспитательница котлеты забирала, положит в пакетик и уносит домой».
«Мои любимые пластинки» с драматургом, режиссёром, художником Резо Габриадзе:
Резо Габриадзе, 2006
«В Грузии с чем-чем, но с музыкой проблемы не было в последние несколько тысяч лет, и смею надеяться, что и в оставшееся время. Она присутствует повсюду, она везде. Она тотально захватывает человека. Единственная крепость, которую мы не сдали, это была музыка, наш лад, нет, не единственная, наверное, и поэзию Руставели трудно нам сдать».
