Подведены итоги конкурса на разработку архитектурной концепции развития Музея изобразительных искусств имени Пушкина, то есть создания в районе улицы Волхонка и музейного комплекса, и общественного пространства. Победителем стало архитектурное бюро "Проект Меганом", возглавляемое Юрием Григоряном. Основным методом бюро является аккуратное внедрение в городской ландшафт проектируемых объектов. Такая аккуратность была ключевым требованием к конкурсантам: обязательным условием являлось сохранение всех памятников архитектуры, расположенных на территории Музейного квартала.
Как сообщает директор Музея изобразительных искусств Марина Лошак, на конкурс было представлено три проекта, из которых членам жюри предстояло выбрать победителя:
– Все они талантливые, но с абсолютно разным пониманием пластических задач и с разной философией жизни. К примеру, архитектор Сергей Скуратов – человек жесткий, с определенными принципами и взглядами, не отступающий ни на йоту от своего решения, достаточно агрессивного, по-мужски точного. Он не побоялся предложить снос памятников архитектуры, зная, что проиграет, но ему показалось, что это настолько важно для решения архитектурных задач, что от них стоит отказаться. С одной стороны, это минус проекту, с другой, это подчеркивает человеческие качества архитектора, его характер. Мне очень понравился, наряду с остальными, проект Владимира Плоткина.
Пушкинский музей - один из самых посещаемых в Москве
Он мне близок своей интеллигентностью, тонкостью подхода, деликатным ощущением среды, с огромным количеством растений, которые должны были появиться на наших парковых территориях. Мы заинтересованы в том, чтобы не быть музеем, который просто демонстрирует здание, мы хотим быть прекрасной городской средой. Плоткин тонко это понимает и, видимо, используя опыт работы над проектом "Зарядье", предлагает очень точные, ясные и нежные решения, обусловленные интеллигентным подходом к предмету. Учитывая сильные стороны того и другого проигравших, я, конечно, мечтала бы, чтобы наш победитель смог использовать их опыт.
Весь этот квартал в районе Волхонки, наполненный очень разными домами, памятниками архитектуры и не памятниками, а просто всем тем, что составляет этот квартал в центре Москвы, где 27 разных строений разного времени, разного достоинства и качества, все это становится единым пространством
Почему все-таки мы остановились на проекте Юрия Григоряна? Предметом этого конкурса были не рабочие чертежи и не предельно точные, зафиксированные решения в пространстве; нам нужно было выбрать человека, чье образное и пластическое понимание пространства будет нам близко. Таким человеком оказался Григорян. Свой подход к пространству он называет "ризосфера". Волхонка, наполненная очень разными домами, памятниками архитектуры и не памятниками, а просто всем тем, что составляет этот квартал в центре Москвы, где 27 разных строений разного времени, разного достоинства и качества – все это становится единым пространством. Чтобы человек не просто бродил по нашим улицам, заходя в какие-то отдельные музеи, а чтобы, ступая на эту территорию, сразу понимал: я нахожусь в музейном пространстве. Концепция Григоряна получила такое количество высоких баллов именно потому, что он сумел это организовать. Он придает кварталу артистический облик. У нас ведь очень сложная в градостроительном смысле территория. Мы – не Венский музейный квартал, не Берлинский музейный остров, у нас особое пространство, и очень важно то, как мы его освоим. Юрий Гаспарян максимально музеефицировал мир за пределами музея, то есть наш парковый мир, мир наших улиц. Здесь будет возможность отдохнуть, но вместе с тем почувствовать себя сразу в музейном пространстве, – говорит Марина Лошак..
В движении Архнадзор последовательно критиковал прежний – нереализованный – архитектурный проект так называемого "Музейного городка" на Волхонке, подготовленный бюро Нормана Фостера. Новую концепцию градозащитники поддержали, ведь она сохраняет от сноса историческую застройку. По словам координатора Архнадзора Рустама Рахматулина, помимо трех, участвовавших в конкурсе проектов, есть еще и четвертый, достойный внимания:
– Существует целое исследование, посвященное развитию Волхонки, заказанное организацией под названием "Белый город" и выставленное сейчас в Музее архитектуры. Архитектурное сопровождение этого проекта осуществило бюро "Остоженка", которым руководит Александр Скокан. Предложения Скокана экспонированы сейчас и в Музее
Ключевой пункт всех многолетних противоречий, связанных с развитием Пушкинского музея, в том, что старый проект Фостера был фактически проектом территориальной планировки, а вовсе не проектом развития музея
архитектуры, там есть даже макет так называемого Западного квартала, то есть квартала к западу от самого Музея изящных искусств. Это не предложения по развитию музея, а предложения по развитию территории. Вообще, на мой взгляд, ключевой пункт многолетних противоречий, связанных с развитием Пушкинского музея, – в том, что старый проект Фостера был фактически проектом территориальной планировки, но не проектом развития музея. Это было одностороннее предложение доминирующего застройщика. Предусматривалось закрытие переулков, перенаправление потоков транспорта, прокладку бульваров на месте уличной сети, натягивание усадебных садов на бывшую уличную сеть, засаживание деревьями архитектурных фасадов, в том числе чужих. Все, что я перечисляю, и многое другое не было в строгом смысле предложениями по развитию музея. Это были предложения по развитию территории без учета мнения территории. И все это – в ситуации, когда есть межевые споры, например, между Пушкинским музеем, хозяином усадьбы Вяземских, и Музеем Рериха, хозяевами Усадьбы Лопухиных. Это произошло в конце 2007 года, и вот с той поры городское сообщество, от властей до общественности, занималось попыткой адаптации этого территориального проекта к самой территории. При этом оставались важны интересы музея, которые в это территориальное развитие не вписывались.
Фактически начали не с того конца: проект развития любого пользователя или собственника на территории должен помещаться в проект развития территории, как матрешка в матрешку, как меньшее в большее. То есть сначала территория должна договориться об общих принципах своего развития, а потом музей должен погружать в них свои предложения. Произошло обратное. Мы присутствуем при объявлении результатов конкурсов на развитие Пушкинского музея, который все равно затрагивает проблемы территориального планирования и все равно распространяется, например, на несформированные кадастровые участки. То есть выходит за пределы участков, принадлежащих музею. Эти элементы территориального планирования здесь есть. Так вот, бюро "Остоженка", господин Скокан и его заказчики пошли с правильного конца – они начали с предложений по планировке территории. Интересно было бы посмотреть, как их предложения будут сочетаться с предложением Гаспаряна. Это тем более вероятно, что Скокан входит в жюри конкурса по развитию Пушкинского музея. Постепенно, очень потихоньку дело ставится на правильную ногу, – считает градозащитник Рустам Рахматулин.