Большинство людей в России благотворительным фондам не доверяет: во-первых, финансовая история таких проектов не всегда прозрачна, результат, как правило, не очевиден, зато очевидно публичное обсуждение хищений пожертвований.
Впрочем, есть и иная форма благотворительной практики – это долгосрочные практические проекты, открытые не только для перечисления денег, но и для наблюдения. Благотворительный фонд содействия образованию детей-сирот «Большая перемена» существует десять лет, и именно такой срок требуется обычной средней школе, чтобы доказать свою состоятельность как образовательного учреждения – за это время первоклашки превращаются в выпускников.
На зависть любой другой школе, «Большая перемена» может похвастаться тем, что практически сто процентов ее учеников успешно сдают государственный аттестационный экзамен - даже если они начинают учиться в восемнадцать лет с первого класса. Может быть, именно потому, что этот социально-образовательный проект оплачивается не государством, а благотворителями. В их числе - консультант в группе компаний "Да-Стратегия", член правления "Большой перемены" Марина Галушкина:
- Конечно, бывает разная благотворительность. Когда мы, например, помогаем тем, кто беспомощен, болен, голоден, это такая прямая помощь нуждающимся. И совсем другое дело - когда ресурсы, интеллектуальные, временные и финансовые, вкладываются в развитие, в то, чтобы дать возможность людям двигаться дальше. Да, если человек в беде, ему необходимо помочь, но не менее важны и социальные программы длительного действия, но они-то самые трудные и затратные.
Технологию, созданную в благотворительном фонде «Большая перемена», я оцениваю как уникальную для всей российской педагогики. Она пока недостаточно отрефлексирована, недостаточно описана, но это работающая технология, которая вормировалась в течение 10 лет. Если угодно, это некий аналог становящейся школой Монтесори в тот исторический период. Я просто в саму идею влюбилась. Она настолько правильная в педагогическом смысле!
Фонд работает с сиротами, а это те дети, от которых не просто кто-то отвернулся - государство, родители, а к ним никто никогда и не поворачивался. То есть им ставятся медицинские диагнозы, проекцию на педагогическую необучаемость, малую обучаемость. Но это те же люди, которые, позанимавшись в школе «Большая перемена», потом не просто двигаются по жизни, а поступают в хорошие колледжи, получают востребованные профессии.
Заметьте, у выпускников детских домов формируется, к сожалению, иждивенческая позиция по отношению к социуму и государству. Их должны обеспечить квартирой, минимальной зарплатой... Но это же не взрослое отношение к себе, это формирование четкой иждивенческой позиции. Благотворители и государство начинают поддерживать детские дома одеждой, ноутбуками, красивыми диванами, но поддерживают и это отношение - "нам должны". Поэтому те ребята дети, что приходят в "Большую перемену", вынуждены не то что ломать эту установку, но перестраивать ее. Здесь очень много работают с личной мотивацией человека, много больше, чем в средней школе. Это линия на формирование у человека привычки отвечать на вопрос: что я хочу, что я могу? Не плыть просто по жизни. Если не работать с такими ребятами, они легко попадают в криминальные зоны, в сложные психоневрологические ситуации.
Около сотни человек учатся в этой школе, а сколько таких детей по стране? Если оформить эту программу, поставить обучение педагогов, огромную общественную проблему можно начинать решать. Потому что в плане благотворительности, скажем честно, не очень хорошо этому учебному заведению живется. Впрочем, я думаю, что даже если финансовое состояние будет еще хуже, школа эта все равно будет существовать. Но что мне кажется совершенно неправильным, что уникальность этого опыта не представлена публично, - сожалеет Марина Галушкина.
Для того, чтобы поддерживать такой благотворительный проект, как школа «Большая перемена», требуется постоянная финансовая поддержка. Однако взрослые люди, которые хотят получить полноценное среднее образование, не вызывают такого активного отклика, как ребенок-сирота, хотя в реальности это тот же самый человек, только выросший. О том,, кто и почему помогает изменить будущее в лучшее сторону, рассказала учредитель, исполнительный директор Благотворительного фонда содействия образованию детей-сирот "Большая перемена" Ирина Рязанова:
- Когда я начинала, было совершенно непонятно, откуда брать деньги и как все будет происходить. Но здесь очень важно самообразование и пробужденный интерес к делу, которое ты собираешься делать. Ведь мы не делаем ничего такого с ребятами, чего не делаем сами. И мне надо было научиться привлекать средства на образовательную деятельность, на поддержку проекта. Я училась, я пробовала, я совершала ошибки, и расстраивались, лила слезы и продолжала двигаться дальше.
Сейчас я знаю, что деньги всегда дают люди, которые заинтересованы в тех детях, которым мы помогаем. И самые лучшие доноры, лучшие благотворители, это те, кто дает не потому, что нужно отчитаться, решить какие-то свои дополнительные задачи, а потому что они действительно искренне заинтересованы в результате. И они не торопятся, не подгоняют, они видят маленькие результаты и доверяют педагогу в его движении с ребенком. И эту работу делают профессионалы, у нас среди педагогов нет волонтеров. Поэтому очень важно стабильное финансирование - чтобы сохранить этот мощный опыт, чтобы они продолжали это делать - не эпизодически, в зависимости от того, удалось привлечь средства или не удалось.
Но у нашего фонда совершенно замечательный попечительский совет. Это взрослые, состоявшиеся мужчины, владельцы бизнеса, у каждого из них по трое-четверо детей. Они пришли, посмотрели, что-то такое сами поняли, даже без моих слов, и начали приводить своих друзей. Сейчас, к сожалению, попечительский совет стал меньше, потому что часть уехала, кто-то закрыл здесь бизнес… Очень хорошо помогают компании, которые занимаются консалтингом, банки, именно те люди, которые понимают высокую ценность образования. Как только есть совпадение по ценностям, диалог выстраивать становиться проще. Ernst & Young, KPMG, PricewaterhouseCoopers, долгое время нас поддерживал "Юниаструм-банк", НРД-банк, то есть это организации, которые понимают ценность человеческих кадров.
Государство периодически объявляет грантовые конкурсы, открывает субсидии для поддержки социально ориентированных некоммерческих, благотворительных организаций, благотворительных. Мы участвуем в этих конкурсах: где-то нам удается выиграть, где-то нет. Но инновационные подходы не всегда понятны, доступнее стандартные ходы.
Ведь наша программа не дешевая. Если у меня учится ребенок, молодой человек 10-12 лет для того, чтобы дойти до уровня взрослого самостоятельного человека, и с ним индивидуально занимаются педагоги, работают методисты, присутствуют научные руководители, это не может быть дешево. Если эффективность программ мерить способом деления бюджета на количество детей, то, конечно, получится дорого. Но если смотреть на качественные результаты и на то, какая программа приносит именно этот качественный результат в жизни ребенка, в его развитии, тогда, возможно, эффективность программ будет мериться по-другому.
Педагоги школы "Большая перемена" об особенностях обучения выпускников детских домов и коррекционных интернатов
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Какие знания нужны выпускникам детских домов?