Вероника Боде: Сегодня наша тема - «Взятки на дорогах». В программе участвуют - наш постоянный эксперт Виктор Травин, журналист и президент Коллегии правовой защиты автовладельцев, а также автомобилист Сергей Соловьев, приговоренный к большому штрафу якобы за покушение на дачу взятки сотруднику ДПС, и Алексей Паршин, адвокат Московской адвокатской палаты . Он защищает интересы Сергея.
Вкратце расскажу историю нашего гостя, Сергея Соловьева. В январе этого года он был задержан, по официальной версии, за покушение на дачу взятки сотруднику ДПС. Было возбуждено уголовное дело. На суде сначала обвинение требовало такого наказания, как 3 года лишения свободы, но, в конце концов, Сергея приговорили к штрафу размером в 150 тысяч рублей. Но это – совсем коротко. А вот рассказать подробнее, как было дело, я сейчас попрошу самого Сергея и его адвоката Алексея Паршина.
Итак, Сергей, давайте начнем с начала. Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах вас задержали.
Сергей Соловьев: 17 января 2006 года я объезжал пробку на Рублевке. Повернул в неположенном месте, как впоследствии выяснилось, и был остановлен инспектором ДПС. Остановив меня, инспектор сказал, что я совершил выезд на полосу встречного движения в неположенном месте. За данное правонарушение предполагается штраф от 300 до 500 рублей, то есть от 3 до 5 МРОТ. Я сообщил инспектору, что сильно тороплюсь и готов оплатить штраф в максимальном размере. На что он сказал: «Я вас понимаю. Пройдемте в машину, сейчас все быстренько уладим и оформим».
Вероника Боде: А вы знали, что на месте сейчас штрафы не принимают?
Сергей Соловьев: В тот момент я не знал. Это было мое первое правонарушение.
Вероника Боде: У вас какой водительский стаж был к тому моменту?
Сергей Соловьев: Фактический стаж был меньше года, где-то 9 месяцев.
Вероника Боде: Продолжайте, пожалуйста.
Сергей Соловьев: Мы сели в машину. Тут он начал составлять протокол и сказал, что изымет у меня водительское удостоверение. Также сказал, что кроме штрафа предусмотрено также лишение прав на срок от 2 до 4 месяцев. И он начал строить таким образом разговор, что после каждой такой фразы, что может лишить меня прав, спрашивал: «Ну что будем делать, Сергей Александрович?». Я помнил разговор вне машины. И начал предлагать ему оплатить штраф.
Вероника Боде: На месте?
Сергей Соловьев: Нет, я предложил ему вынести постановление на 500 рублей, как мы и договаривались вне машины. Он сказал, что это будет дача взятки, что штраф нужно через Сберкассу оплатить. Я хочу отметить, что он не разъяснил мне порядок уплаты штрафа. Как впоследствии выяснилось, он не может наложить такой штраф на месте, штраф накладывает либо вышестоящий орган, либо суд. Но он, вместо того, чтобы объяснить такой порядок, говорил, что сейчас изымет у меня водительское удостоверение, сопровождая все это провоцирующей фразой: «Что будем делать?».
Алексей Паршин: Должен добавить, что на прямые вопросы Сергея – должны вы задержать мои права или не должны? – инспектор отвечал «как бы я должен», то есть допуская возможность, что он может и не задерживать эти права. При этом на аудиозаписи достаточно отчетливо слышно, что все это сопровождалось какими-то смешками. Явно несерьезный разговор происходил.
Вероника Боде: При этом велась аудиозапись. То есть это была гаишная «подстава», облава, да?
Алексей Паршин: Скорее совместная с УБЭПовцами.
Вероника Боде: Чем закончилось дело?
Алексей Паршин: Дело в итоге было передано в прокуратуру, а в дальнейшем - в суд. И, как уже вы сказали, Сергей был приговорен к штрафу, к достаточно большому штрафу. Это больше 5 тысяч долларов.
Сергей Соловьев: Да, по нынешнему курсу.
Вероника Боде: Деньги какие-то фигурировали на месте происшествия?
Сергей Соловьев: Да. У меня деньги лежали вместе с документами, вместе с полисом ОСАГО и доверенностью. Они были приготовлены на бензин. Это как раз была купюра в 500 рублей. Когда я вытащил документы и передал их инспектору для составления протокола, деньги там тоже были, но я их положил на колени сразу и прикрыл другими документами. Купюра мелькнула, но предлагать ее инспектору я вовсе не собирался. Я ждал, пока он выпишет мне постановление или как-то по-другому это оформит. Тогда я был готов оплатить штраф либо на месте, либо, как он говорил, через сберкассу, благо сберкасса была через дорогу.
Алексей Паршин: Потом эта купюра стала вещественным доказательством по делу.
Вероника Боде: А почему тогда, если деньги вообще не переходили в руки сотрудника ДПС, - почему же вас судили за «покушение на дачу взятки»?
Сергей Соловьев: Я потом уже, к сожалению, понял, что во время разговора в машине велась аудиозапись. Инспектор специально провоцировал меня на фразы, где я якобы предлагал разойтись на месте за деньги. На самом деле начало разговора было совсем другим. Я настаивал на штрафе. Хочу обратить внимание, что в аудиозаписи нигде не фигурирует денежный эквивалент, все фигурирует в МРОТах.
Алексей Паршин: В дальнейшем в связи с этой купюрой действия Сергея уже были квалифицированы как попытка дачи взятки.
Вероника Боде: Почему такого сурового наказания требовало обвинение изначально – 3 года лишения свободы?
Алексей Паршин: Статья предусматривает до 8 лет лишения свободы: либо штраф, либо 8 лет лишения свободы.
Вероника Боде: Тем не менее, все-таки и штраф есть.
Алексей Паршин: Да, и штраф. Обвинение настаивало на том, что Сергей (к сожалению, у нас радиоэфир и нельзя его увидеть) - противоправная, антисоциальная личность и что его нужно изолировать от общества.
Виктор Травин: На такую личность он совсем не похож! Давайте, друзья мои, попробуем немножечко коснуться истории этого вопроса. В 2002 году вступил в силу новый Кодекс об административных правонарушениях, и с тех пор, собственно, положениями нового КоАПа уже не допускалась оплата штрафов на месте, а только через сберкассу. Как раз все эти эксперименты по выявлению водителей-взяткодателей в 2002 году и начались. Я помню первое, очень замечательное дело, очень громкое дело было в Юго-Западном округе. Был всей Москве известный инспектор ДПС господин Гусев, который ловил водителей за превышение скорости. За машиной инспектора ДПС Гусева находилась машина с сотрудниками УБЭПа. То есть схема вся та же самая – те же грубые фразы, подталкивающие, провоцирующие на дачу взятки, все то же самое, что было в 2002 году, повторяется и сейчас. Методы работы УБЭПа (как, я думаю, вы заметили, достаточно топорные) - они, к сожалению, не изменились никоим образом. Все тянется с 2002 года.
К вопросу о том, почему все-таки сторона обвинения просила 3 года лишения свободы? Потому что, как показала практика, видимо, все предыдущие, ранее вынесенные наказания в виде условного срока (Ильдару Бичарову - помните, 2 года), как считал, наверное, УБЭП или прокуратура, ни к чему не приводят. Водители продолжают давать взятки. Поэтому последние дела по даче взяток характерны тем, что прокуратура требует закручивания гаек. Поэтому на сей раз, в отношении Сергея Соловьева, уже стоял конкретный вопрос о применении самой суровой меры взыскания в виде лишения свободы на срок до 3 лет. Видимо, дальше будет еще хуже. Пока мы только находимся в процессе, если не в самом начале этого процесса закручивания гаек, то, видимо, уже хотя бы в середине. Но я более чем уверен, что сроки начнут давать реально уже совсем скоро.
Вероника Боде: Сообщение с пейджера. «Санкт-Петербург, Приморское ГИБДД. Сын два месяца назад попал в аварию. Он был в нетрезвом состоянии. А теперь за 10 тысяч ему обещают вернуть права. Вот вам и взятки в ГИБДД». Не написано, правда, 10 тысяч чего – рублей или долларов. Как вы думаете, Виктор?
Виктор Травин: В Москве за прекращение дела по статье 12.8 «Управление в нетрезвом состоянии» спрашивают, как правило, 1 тысячу долларов. Но я не думаю, что в Питере спрашивают тоже в долларах. Скорее всего, там аппетиты скромнее, и все-таки речь идет о 10 тысячах рублей.
Вероника Боде: Давайте поговорим о том, что это такое вообще - взятка. Каково определение этого явления в законе? Как оно понимается на практике?
Алексей Паршин: Под взяткой у нас понимают – деньги, ценные бумаги, иное имущество или выгоду имущественного характера. Главное, что характеризует - это действие в пользу взяткодателя или предоставляемых лиц, если такие действия входят в служебные полномочия этого должностного лица, которому эта взятка дается или предлагается. В силу своего должностного положения оно способно решить этот вопрос.
Виктор Травин: То есть, если вы подъехали к инспектору ДПС женского пола, очаровательной даме с лейтенантскими погонами, просто преподнесли ей цветочек и подарили коробочку конфет, ничего не требуя взамен и, собственно, ни на что не рассчитывая…
Алексей Паршин: И ничего при этом не совершили.
Смех в студии
Виктор Травин: И ничего при этом не совершили, то есть если я не требую никакого действия или бездействия, мне выгодного, в таком случае это не расценивается, как взятка.
Вероника Боде: Алексей, какое у вас впечатление, существуют ли в таких делах какие-то негласные указания, которыми руководствуются органы суда и следствия?
Алексей Паршин: Как правило, идут волнами все эти проверочные закупки, такие дела, как выявление взяток. Поэтому я не считаю, что это достаточно эффективный способ по их предотвращению. Потому что именно волнами – нет систематического какого-то подхода, достаточно периодического. А негласные какие-то течения всегда существуют. Статистику оправдательных приговоров вы знаете. У нас явно обвинительный уклон, как на следствии, так и в суде. Статистика достаточно плачевная – менее 1 процента в год оправдательных приговоров выносят суды. О чем это говорит? Наверное, о том, что правоохранительные органы у нас очень хорошо работают, лучше, чем во всем мире.
Виктор Травин: Да, если учесть, что во всем мире это не менее 10-12 процентов, как правило, - оправдательных приговоров.
Алексей Паршин: Доходит и до 25-30 процентов оправдательных приговоров.
Виктор Травин: Наши органы следствия работаю лучше, чем в Европе, чем на Западе!
Алексей Паршин: Да, и оперативные работники тоже.
Виктор Травин: Несомненно, конечно. Поэтому материалы дела они готовят очень грамотно, скрупулезно.
Алексей Паршин: Очень тщательно.
Виктор Травин: У них роскошная техника, в отличие от европейских полицейских органов следствия и дознания. Поэтому, конечно, у нас дела «скраиваются» куда более качественно, чем в Европе.
Алексей Паршин: По этому можно судить, когда дело попадает в суд, какой будет приговор – обвинительный или оправдательный, насколько вероятен шанс, что он будет оправдательным.
Вероника Боде: В какой стадии сейчас дело Сергея?
Алексей Паршин: Сейчас дело находится в кассационной инстанции. Дело назначено на 20 сентября. Будем надеяться, что все-таки кассационная инстанция подойдет более тщательно к изучению этого дела, все-таки увидит, что состава преступления в действиях Сергея просто нет.
Вероника Боде: А каким образом все-таки удалось избежать лишения свободы - ведь был присужден пусть большой штраф, но все-таки штраф? Как это все происходило?
Алексей Паршин: Во-первых, есть некая уже сложившаяся практика по таким делам в московских судах. Она, как правило, не связана с лишением свободы – либо штраф, либо условный срок. А во-вторых, мне кажется, что все-таки рука не поднялась у судьи назначить Сергею лишение свободы с учетом доказательств, которые были в деле, противоречивых доказательств, и с учетом личности Сергея. Он достаточно положительный человек.
Виктор Травин: Я позволю себе вмешаться. Я был на процессе, когда уже выносился приговор, то есть это было последнее судебное заседание. Поразила сама обстановка. Трудно передать словами, нужно было это почувствовать. Сидит прокурор, совсем молодая девушка, которой, конечно же, нужно нарабатывать авторитет. Поэтому она не может выступать в качестве защитника, если она представляет сторону обвинения. Ей нужно делать карьеру, поэтому, естественно, ее задача – обвинять, а она требует 3 года реального лишения свободы, реального срока. Сидит судья, который просто, извините, откровенно улыбается. Судье весело. Судья понимает, что он решает человеческую судьбу – в данном случае судьбу Сергея Соловьева, который, скорее всего, ни в чем не виноват, - но судье приятно, что он вершит судьбы человеческие. Вот эта ухмылка судейская, сама атмосфера: дескать, что ни говорите, все уже предрешено, - конечно, она порождает некую безысходность. Начинаешь понимать, что с правосудием лучше не связываться. Это на самом деле так. Как делает большинство водителей – дают взятки на дорогах, понимая, что от любого наказания можно избавиться только взяткой на дороге, не понимая того, что за взятку как раз следует еще более суровое наказание, от которого уже не отвертеться.
Вероника Боде: Как вести себя водителю в сложной ситуации, подобной той, в которой оказался Сергей? Допустим, сотрудник ДПС вымогает взятку, а это может быть такая же подстава, и где-то поблизости караулят сотрудники УБЭПа. Есть ли какие-то признаки, по которым можно определить, что это именно такая ситуация?
Алексей Паршин: На нашем примере можно судить – абсолютно однозначно инспектор допускает определенные фразы, определенные выражения в разговоре. Допустим, он старательно произносит слово «взятка», чтобы оно хорошо записалось, чтобы на аудиозаписи его было слышно, произносит несколько раз: «Вы понимаете, что это взятка?!» А перед этим обязательно следует период, когда он начинает немножко провоцировать на эту взятку: «Что будем делать, товарищ водитель?» Как бы предполагая разрешение этой ситуации, чтобы водитель сделал какие-то шаги, предложил что-то.
Виктор Травин: Передает инициативу водителю.
Вероника Боде: Но, наверное, всегда в случае вымогательства они так себя ведут?
Виктор Травин: В случае провоцирования.
Алексей Паршин: В случае провоцирования, конечно.
Вероника Боде: А при этом сотрудник ДПС один или их несколько? Как чаще бывает?
Алексей Паршин: Как правило, он один, чтобы сделать обстановку доверительной, тет-а-тет. Как правило, это происходит в машине.
Виктор Травин: Чтобы свидетелей не было.
Алексей Паршин: Да, чтобы не было свидетелей. А рядом, в непосредственной близости, в нескольких метрах находятся сотрудники УБЭПа, как правило.
Виктор Травин: Уже можно первый вывод из этой истории сделать – не надо садиться в машину к инспектору ДПС. Ведь надо помнить, что Правила дорожного движения возлагают на нас целый ряд обязанностей, но не возлагают такой обязанности, как обязанность выходить из своей машины и садиться в машину к инспектору ДПС. Ведь именно там рождается та самая, как сказал Алексей, доверительная обстановка.
Вероника Боде: С другой стороны, диктофон может быть у него и с собой...
Алексей Паршин: Может быть. Я хотел бы сказать, что закон запрещает провоцирующее поведение инспектора и запрещает произносить провоцирующие фразы. В нашем случае это имело место. Мы обращали внимание суда именно на то, что были провоцирующие фразы, провоцирующее поведение. К сожалению, суд к нашим доводам не прислушался.
Вероника Боде: У нас есть звонок. Юрий из Москвы, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день, господа. У меня есть свой рецепт по теме вашей передачи. Но начнем с того, что размеры штрафов, если мы не на угнанном автомобиле и без промилле в крови, - то эти размеры штрафов не стоят того, чтобы рисковать с Уголовным кодексом. Согласны?
Алексей Паршин: Согласны, конечно.
Слушатель: Поэтому у меня есть такой в запасе момент шуточный – это разрисованный 50-рублевый банковский билет. Там написано: «Взятка инспектору ДПС. Выдается только при вымогании».
Смех в студии
Вероника Боде: Замечательно!
Алексей Паршин: Хороший рецепт, спасибо.
Сергей Соловьев: И приклеить на лобовое стекло!
Смех в студии
Виктор Травин: Я бы хотел добавить еще вот что в порядке дискуссии. Алексей, вы, может быть, поправите меня. Если уж совсем невтерпеж дать взятку - я никого не призываю, не провоцирую на дачу взяток, я не сотрудник ДПС, - но если уж совсем невмоготу, или кто-то уже дал взятку, может быть, есть смысл рассмотреть такой вариант – если вы пытаетесь оплатить штраф на месте, предполагая, что это взятка, есть смысл тут же в простой письменной форме выдать доверенность сотруднику ДПС, уполномочить его оплатить эти денежки через сберкассу, в конце концов.
Смех в студии
Виктор Травин: Такое допустимо законом! Другое дело, что сотрудник ДПС может этого не сделать, но это уже не может быть расценено, как взятка, поскольку я доверенность написал в простой письменной форме.
Алексей Паршин: Скорее это будет расценено как взятка.
Виктор Травин: Почему же? Я же могу доверить заплатить за меня штраф любому лицу, в том числе и сотруднику ДПС.
Алексей Паршин: Он разорвет доверенность и скажет, что была взятка.
Сергей Соловьев: Это возможно после вынесения постановления.
Алексей Паршин: Конечно.
Вероника Боде: Звонок от Павла из Санкт-Петербурга. Здравствуйте, Павел.
Слушатель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, какой процент взяткодателей подпадает под уголовное преследование, если на аудиозаписи ни слова не будет сказано о взятке, а просто молча будут переданы деньги? Будет ли это считаться доказательством?
Алексей Паршин: Доказательством считается не только аудиозапись. Доказательством считается еще ряд документов, которые составляются в ходе оперативных мероприятий – это и протокол, который составляется на месте, где обнаруживаются купюры, проводится также ряд экспертиз. На передаваемых ценностях могут остаться следы пальцев, пото-жировые выделения, которые могут быть зафиксированы. Поэтому только на аудиозапись полагаться, я думаю.
Вероника Боде: А сейчас предлагаем вашему вниманию выпуск автоновостей, который подготовил мой коллега Анатолий Горлов.
Анатолий Горлов : Мотивированных экономических причин, вызвавших в России очередное повышение цен на бензин, не было - об этом заявил вице-президент Российского топливного союза Евгений Аркуша, комментируя сентябрьский рост цен на горючее. Аркуша назвал такую ситуацию спекуляцией, нацеленной на увеличение прибыли нефтяных компаний. Он считает, что государство должно вмешаться в формирование цен на автомобильное топливо, поскольку рост цен на него уже опережает инфляцию. С начала года цены на бензин выросли на 9,3 процента, а инфляция в 2006 году, по прогнозу правительства, не должна превысить 9 процентов.
Депутаты Европарламента проголосовали за предложение о замене сборов за регистрацию автомобилей на прогрессивный налог, начисляемый с учетом объема выхлопных газов. Повышение налоговых ставок в первую очередь ощутят владельцы машин с мощными двигателями. Старые модели будут облагаться налогом по особым критериям, которые должны установить правительства каждой из стран-членов ЕС.
Только что завершил работу Московский международный автосалон. На удивление даже самим изготовителям, «Урал-63-685» стал победителем в номинации «Лучший внедорожный грузовик». «Урал» получил Гран-при журнала «Коммерческий транспорт», не оставив шансов продукции других российских и зарубежных марок. На автошоу был представлен серийный образец 20-тонного «Урала» с усиленным дифференциалом среднего моста.
В продолжение темы сюрпризов на автосалоне в Москве. Здесь был представлен беспрецедентный проект – уникальная музыкальная фура Sound Waggon "BIG BOOM", вместившая в себя почти 20 тонн звукового оборудования. Максимальная мощность инсталлированных в нее акустических систем составляет 76,5 киловатт, сообщает autonews.ru. Это своеобразный рекорд в мире автозвука. Специалисты российской компании «АвтоАудиоЦентр» вмонтировали туда почти 1 тысячу акустических компонентов. На создание «груженого» автозвуком автомобиля длиной 12,5 метров компания потратила полмиллиона долларов.
На автосалоне в Париже, который откроется 28 сентября, гвоздем программы будет Citroen с новым концептом С-Metisse. Этот престижный спортивный автомобиль с гибридным дизель-электрическим двигателем мощностью 208 лошадиных сил способен разгоняться до 250 километров в час и потребляет около 6 литров дизельного топлива на 100 километров. Дизельный двигатель V6 можно отключить и передвигаться на электротяге. Благодаря композитным материалам, из которых выполнен кузов, даже с электробатареей масса авто не превышает 1400 килограмм.
Полиция Великобритании арестовала слепого водителя. Выходец из Ирака Омед Азиз управлял автомобилем, будучи абсолютно слепым и глухим на одно ухо. Вести машину ему помогал пассажир, который говорил Азизу, куда и как ехать, сообщает The Daily Telegraph. Водитель объяснил, что потерял зрение, два пальца руки и оглох на одно ухо во время войны в Ираке и сел за руль, чтобы бороться с депрессией, вызванной слепотой. Адвокаты слепого водителя уверены - наказание не будет суровым, поскольку нет доказательств того, что действия Азиза представляли опасность.
Вероника Боде: Сейчас предлагаю обратиться к зарубежному опыту. Корреспондента Радио Свобода в Нью-Йорке Владимира Морозова я попросила специально для этой программы сделать репортаж на тему - что будет, если предложить взятку сотруднику дорожной полиции США?
Владимир Морозов : В книге про известного советского перебежчика, назовем его Виктор, рассказывается такой случай. Он учился водить машину. Ехал с инструктором и сделал нарушение. Полицейский его остановил и попросил права. Виктор, не раздумывая, вместе с правами протянул ему 20 долларов. «Встать! - рявкнул полицейский. – Лицом к машине. Руки за спину!» И достал наручники. «Сэр, - залепетал инструктор. – Он не собирался вас оскорблять. Он вообще из Советского Союза. У них так принято». Страж порядка не реагировал. Но инструктор был не простой, а из органов. И он шепотом объяснил, что его ученик - перебежчик, живет под чужой фамилией и представляет большую ценность для Пентагона. «Черт с вами, - махнул рукой полицейский. – Но скажи этому фраеру, чтобы в другой раз я упрячу его за решетку, кто бы он там ни был».
Насколько правдоподобна такая история? Мой собеседник - Джозеф Бэтл, начальник полиции города Гленфолс, штат Нью-Йорк.
Мистер Бэтл, что будет, если меня остановят на дороге, и я попробую дать полицейскому деньги?
Джозеф Бэтл : Если вы дадите полицейскому 20 долларов, он вас тут же арестует.
Владимир Морозов : А если 100 долларов?
Джозеф Бэтл : Это не пройдет. Вас арестуют.
Владимир Морозов : Почему такие строгости? Я же не преступник какой-нибудь! Всего-то проехал на красный свет! «Но вы попытались дать взятку должностному лицу», - напомнил мне начальник полиции.
Джозеф Бэтл : В США полицейский – это уважаемая профессия. Сюда берут не всех. Полицейские получают отличную подготовку. Здесь строгая дисциплина. Отсюда увольняют, если человек в форме соврал, принял взятку или не подчинился командиру.
Владимир Морозов : Начальник полиции города Гленфолс Джозеф Бэтл откровенно сказал мне, что кроме всего прочего, человеку в форме просто выгодно быть честным. Средняя зарплата полицейского – 5 тысяч долларов в месяц. По сравнению с этим размер штрафа водителю и сумма взятки ничтожно малы.
Джозеф Бэтл : Кроме того, у нас отличная пенсия плюс оплачиваемый отпуск и медицинская страховка для всей семьи. Какой дурак станет всем этим рисковать, чтобы взять у вас какие-то жалкие 20 или даже 100 долларов? Если человек получил работу полицейского, он держится за нее двумя руками. Кстати, наша пенсия – это 66 процентов от размера зарплаты.
Владимир Морозов : В том, что американские полицейские большие законники, я убедился лично. Год назад я попал в небольшую мотоциклетную аварию. Когда бригада «скорой помощи» закончила свое дело, ко мне подошел полицейский, извинился за беспокойство и попросил водительские права. Недели через три он позвонил, напомнил о себе и спросил, как я себя чувствую. Я просто растаял. Господи, какая полиция вежливая! Но тут американский гаишник сказал, что если я уже поправился, то он вышлет мне штрафную квитанцию. За что? «Вы ехали на мотоцикле без шлема». «Сэр, побойтесь бога! Я уже наказан – я сломал два ребра». Он подождал, пока я закончу свои жалкие речи, и терпеливо повторил: «За езду без шлема положен штраф». Вопрос о размере штрафа решает суд. И я уже собирался повторить там свои доводы, но знакомый американец отсоветовал: «Если ты станешь давить на жалость и надоедать судье такими мелочами, он твой штраф утроит». Пришлось отдать свои кровные 100 долларов. Опыт стоит денег.
Вероника Боде: Рассказывал Владимир Морозов, корреспондент Радио Свобода в Нью-Йорке. К обсуждению американского опыта мы еще вернемся, но сначала дадим слово слушателю. Юрий Григорьевич из Санкт-Петербурга, здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Во-первых, я хочу сказать, что не надо никогда Россию сравнивать с Америкой. Как говорили старики, эпоха не та и питание не то. Это раз.
Смех в студии
Слушатель: Во-вторых, в Америке несбалансированные отношения, то есть не в равном положении находятся дающий и берущий. В России это сделано специально для того, чтобы процветала коррупция. Неужели нельзя проще сделать, чтобы сажали за взятку, а не за то, что ты даешь? Потому что, когда человек дает, он проверяет того, кто берет. Согласны вы со мной или нет?
Виктор Травин: Да, это испытание на честность и выносливость. Самое главное испытание на способность устоять перед соблазном. Это абсолютно правильно.
Алексей Паршин: У нас ответственность предусмотрена и за дачу взятки, и за получение взятки.
Виктор Травин: А в реальности? А в реальности-то как, Алексей?
Сколько дел мы знаем, возбужденных в отношении водителей, покушающихся на дачу взятки? И сколько дел возбуждено в отношении сотрудников ДПС? Единицы, если они возбуждались вообще!
Вероника Боде: Да, ведь процесс-то двусторонний!
Алексей Паршин: Возбуждались дела - примеры есть. Процесс двусторонний. Виноваты обе стороны.
Вероника Боде: Одни берут, а другие дают.
Виктор Травин: А чем заканчивается процесс в отношении сотрудника ДПС? Увольнением, может быть, даже задним числом, общественным порицанием?
Алексей Паршин: Если доходит до суда, то это достаточно серьезное наказание.
Виктор Травин: А вам известны такие дела?
Алексей Паршин: Да, известны.
Виктор Травин: Они сопоставимы по объему с теми делами, которые возбуждаются в отношении водителей, покушавшихся на дачу взятки?
Алексей Паршин: Статистика, к сожалению, неизвестна.
Смех в студии
Виктор Травин: Скажу вам, что это единицы, буквально единицы.
Вероника Боде: С пейджера. «Незнание закона не освобождает от ответственности. А умение в коротком общении прочесть человека, тем более гаишника, помогло бы гостю избежать неприятностей. Ему еще надо учиться, учиться и учиться. Добрый». Вот, Сергей, вам еще нужно учиться!
Сергей Соловьев: Спасибо.
Вероника Боде: Давайте вернемся в американскому опыту. В репортаже Владимира Морозова довольно четко прозвучал ответ на вопрос - почему американские полицейские предпочитают не брать взяток? Они очень дорожат своей работой, у них большая зарплата, пенсия и немало льгот. Как вы полагаете, если все то же самое предоставить сотрудникам российской ГИБДД, перестанут они брать взятки?
Виктор Травин: В нынешнем своем составе – нет. Если бы так было изначально – большая зарплата, хорошие льготы и некая защищенность социальная, и при всех таких условиях набирали бы в органы внутренних дел, то тогда, конечно, - да. Была бы некая гарантия отсутствия коррупции и взяточничества. Сейчас у нас кое-что меняется (я имею в виду, например, зарплату – сегодня зарплата рядового сотрудника ДПС уже стала примерно 12-14 тысяч рублей), но, сколько сейчас ни давай дополнительных льгот, человек остается тот же. Он уже взращен этой системой. Он уже коррумпирован. Он уже по-другому жить не может.
Простейший пример. В Коллегию правовой защиты автовладельцев, которую я имею честь представлять, я в свое время пригласил бывших сотрудников ГИБДД работать. Это катастрофа! Они все сидели с протянутой рукой под столом, общаясь со своими будущими клиентами, подзащитными. Избавился буквально от всех. Они клялись, божились, что больше делать этого не будут, оставались на работе и продолжали этим заниматься. Это традиция. Это в крови. Поэтому, если нынешнему составу ГИБДД или органу внутренних дел дать все то, что есть на Западе, ничего из этого хорошего не выйдет. Потому что люди уже подпорчены, к сожалению. Червячок у них где-то там внутри точится. Вот если буквально с ноля обновить весь штат, дав им новые возможности, новые перспективы, новые льготы, может быть, еще что-то будет. Совершенно прав наш слушатель – не та эпоха, не то питание!
Алексей Паршин: Я согласен, что здесь, конечно, нужен комплексный подход, и не на один год эта работа – воспитание нового поколения людей.
Виктор Травин: При полной ликвидации старого поколения.
Алексей Паршин: Только новое поколение сможет сменить старое.
Вероника Боде: А вот как вы полагаете, уважаемые гости, почему, в принципе, в России, в Советском Союзе стало возможно решение проблем с ГАИ при помощи взяток? С чего все это началось?
Алексей Паршин: Мне кажется, что здесь есть некая культура. Понятие «честный гаишник» - оно достаточно редко встречается, и вызывает скорее удивление, чем ощущение, что так и должно быть.
Виктор Травин: А мне на сей счет понравилось высказывание одного известного политика. Он сказал, что в России взятки – это системообразующий фактор. Не будет взяток – рухнет страна. Я, как гражданин, наверное, не заинтересован в том, чтобы страна рушилась.
Смех в студии
Вероника Боде: Звонок от Василия из Санкт-Петербурга. Здравствуйте, Василий, вы в эфире.
Слушатель: Здравствуйте. Вы признали в своей среде, в которой сейчас находитесь, что это процесс двусторонний.
Алексей Паршин: Конечно.
Виктор Травин: Да.
Слушатель: А вместе с тем, у вас только одна сторона присутствует. А где же представители ГАИ?
Вероника Боде: Представители ГАИ не то, что неохотно идут на выступления в нашем эфире, а просто на это не идут! Я много раз предпринимала попытки их пригласить, но эти попытки не увенчались успехом.
Виктор Травин: А потом, при упоминании слова «взятка» они будут очень краснеть, а нам неприятно будет смотреть на то, как мы людей ставим в неловкое положение.
Вероника Боде: Кроме того, ответ у них в таких случаях один: да, конечно, наверное, имеются случаи, но они единичные, и мы-то уж точно взяток не берем.
Смех в студии
Вероника Боде: Звонок от Ивана из Москвы. Здравствуйте, Иван.
Слушатель: Добрый день. Хочу вас покритиковать. Мне кажется, что совершенно бесполезно говорить об изменении состава ГАИ, об изменении зарплаты. Надо в корне изменить систему, и тогда та же самая система, те же самые сотрудники ГАИ будут вести себя совсем по-другому.
Алексей Паршин: Мы об этом говорили, что нужен комплексный подход со стороны государства, - безусловно. Об этом сказал Виктор, об этом сказал я. Я не понимаю, с чем спорит наш слушатель.
Вероника Боде: Виктор, что бы вы еще посоветовали автомобилистам, чтобы не попасть в такую сложную ситуацию, в какую попал наш гость Сергей Соловьев?
Виктор Травин: Я все-таки очень настаиваю на том, чтобы не садиться в машину ДПС. Хотя прозвучала здесь мысль о том, что запись можно сделать и на дороге, - можно, конечно же, но учтите, что запись сделать в машине гораздо проще, потому что там нет посторонних шумов. Обратите внимание: при таких ситуациях сотрудники ДПС, сажая в машину подозреваемого, закрывают обычно окна в машине, чтобы не было никаких посторонних воздействий на диктофонную запись. Она является чаще всего одним из основных доказательств виновности водителя. Поэтому лучше всего, если такая запись и делается, все-таки общаться на улице. В конце концов, даже если и были какие-то моменты в вашей речи, которые можно расценить как подтверждение вашего намерения дать взятку, то хотя бы не так очевидно, не так явно они будут следовать из вашей диктофонной записи.
Еще одно – иметь собственный диктофон. Обратите внимание, в деле того же известного инспектора ДПС Гусева в Юго-Западном округе Москвы, которое начиналось в 2002 году, по данным экспертизы, были вымараны отдельные фрагменты звукозаписи. Суд, естественно, во внимание это не принял, потому что суду это просто неважно было, потому что другая задача стояла. Но если бы у вас была своя собственная диктофонная запись, с которой можно было бы сравнить, очевидно было бы, что из диктофонной записи, сделанной сотрудником ДПС, удалены именно те моменты, которые явно свидетельствуют в вашу пользу и свидетельствуют против него. Поэтому самое главное: остановил вас инспектор ДПС - первым делом вытаскивайте не документы, а диктофон.
Вероника Боде: Таисия Семеновна из Москвы нам дозвонилась. Здравствуйте.
Слушатель: Я хочу сказать, что главное не зарплата в Америке, а, как всем известно, личное достоинство - в традиции Америки. А наше население на генетическом уровне не знает, что такое достоинство. Поэтому у нас был и 1917 год, и те 70 лет допустили мы, - потому что мы не знаем ни унижения, ни кошмара вот этой жизни. Мы воспринимаем это как норму. Поэтому пока население не примет это достоинство в себя, в чем я сомневаюсь, ничего не изменится. Никакие зарплаты… Там человек – это сплошное достоинство. Все, кто туда приезжают, сразу начинают любить эту страну, потому что там человека уважают.
Вероника Боде: Я бы все-таки не стала огульно обвинять всех россиян в отсутствии человеческого достоинства, но разница, наверное, есть.
Расул Саидов из Москвы, здравствуйте. Вы в эфире.
Слушатель: Здравствуйте. Наверное, у меня недостаток оптимизма, но мне кажется, что когда государство против народа, ничего с этим не сделать.
Виктор Травин: Наверное, в этом есть доля логики, поскольку все такие дела носят исключительно заказной характер. Ведь если это рейды, если это кампания, то понятно, что она носит заказной характер.
Алексей Паршин: В Америке, наверное, это бы звучало так: «Соловьев против государства».
Смех в студии
Вероника Боде: Кстати, можно ли сказать, что государство само провоцирует на то, чтобы взятки давали, и на то, чтобы их брали? Как вы полагаете, господа?
Виктор Травин: Наверное, в какой-то степени – да.
Алексей Паршин: Я думаю, что доля этого есть.
Виктор Травин: Выставляя на дорогу сотрудников ДПС, жадных до денег, плохо умеющих считать километры, но хорошо умеющих считать деньги, - наверное, да. Видите ли, в чем дело, мы опять сталкиваемся с вопросами, что первично – курица или яйцо. Но если этот вопрос меня меньше всего интересует, то меня интересует, что же все-таки первично на дороге: сначала сотрудник ДПС на заре зарождения такой организации, как ОРУД (кто помоложе, тот ее не помнит), - все же первым сотрудник ОРУДа просил денег на дороге или все же деньги первым предложил водитель? Я все больше и больше прихожу к мнению, что все-таки первым был сотрудник милиции, который протянул руку за деньгами по одной лишь простой причине – водитель, выезжая на дорогу, вряд ли ставит себе задачу: поеду-ка я сегодня к теще на блины, чтобы заодно по дороге дать 100 рублей сотруднику милиции. Но наверняка сотрудник милиции, сотрудник ДПС, выходя на дорогу, помнит о том, что жена отправила его сегодня на заработки и сказала, чтобы без лишних 100 рублей он домой не возвращался. Разные задачи! Мы выезжаем на дорогу с тем, чтобы доехать до тещи, а сотрудник милиции выходит на дорогу с тем, чтобы заработать. Поэтому для меня вопрос – с чего все началось, что было первично: курица или яйцо? – даже, в общем, и не стоит.
Алексей Паршин: Я добавлю немножко в юмористическом аспекте. Вчера я услышал такую фразу как «платная дорога в Москве».
Смех в студии
Виктор Травин: Алексей, у меня профессиональный вопрос, но очень коротенький. Скажите, ведь мы освобождаемся от ответственности за дачу взятки в том случае, если мы сами добровольно заявляем о том, что мы дали взятку?
Алексей Паршин: Да, есть такое примечание.
Виктор Травин: А вот еще до того, как нас сотрудники УБЭП повяжут в машине за дачу взятки, мы выходим из машины и говорим: «Уважаемые товарищи сотрудники УБЭП! Я готов сделать заявление о том, что я только что дал взятку». Мы можем освобождаться от ответственности в этом случае?
Алексей Паршин: Если сотрудники УБЭП это подтвердят, то, конечно, это можно считать заявлением.
Виктор Травин: Дело-то еще не возбуждено…
Алексей Паршин: Да, дело еще не возбуждено.
Виктор Травин: Кстати, это еще один рецепт. Если уж дали взятку (хотя я и категорически против этого), выходим из машины и говорим - кто здесь из УБЭП?
Алексей Паршин: Тут самое главное – не давать взяток.
Виктор Травин: Да. Вы из УБЭП? Я заявляю о том, что я расценил требования сотрудника ДПС как вымогательство, поэтому вынужден был дать денег. Заявляю вам это до возбуждения уголовного дела! Соответственно, от ответственности я освобождаюсь.
Вероника Боде: Александр Александрович из Москвы у нас на линии эфира. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Увеличение зарплаты, конечно, не будет гарантией того, что перестанут брать взятки. Ведь наши чиновники верхние сейчас увеличили себе в десятки раз зарплату, а результат-то не изменился. Надо сажать тех, кто занимается воровством или взяточничеством, а не зарплату повышать!
Здесь выступала женщина и говорила о достоинстве. Конечно, надо чувствовать себя человеком. Она говорит, что с Октябрьской революции мы стали не уважать себя. А я скажу, что, наоборот, до войны и во время войны (хоть сейчас нам и внушают, что коммунизм – это утопия) фактически сознание людей было уже коммунистическим.
Вероника Боде: Мы вас поняли, Александр Александрович.
Лидия Сергеевна из Москвы у нас на линии. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Я должна поддержать предыдущего товарища (или господина, как теперь говорят). Сразу после войны, в 1947-1948 годах, я работала в ГАИ, и в 1950 тоже. Ни о каких взятках и слышно не было! Было все очень строго. Не только в ГАИ не брали взяток, их не брали и не давали нигде! Сейчас высказываются люди, которые в то время с этим не сталкивались и вообще не жили. Меня просто возмущает то, что говорили предыдущие слушатели!
Вероника Боде: Лидия Сергеевна, а почему не давали и не брали взяток?
Слушатель: Во-первых, насчет достоинства. Уж куда было больше достоинства у тех людей, которые были хотя бы до войны, прошли войну, которые после войны вернулись для того, чтобы все восстанавливать. Во-вторых, просто не было нужды такой, может быть, какая сейчас есть в милиции, в ГАИ. Потому что тогда, в общем-то, государство заботилось о людях. Те, кто работал, рано или поздно получали квартиры. Могли ездить отдыхать в санатории.
Вероника Боде: Спасибо, Лидия Сергеевна, мы вас поняли. Алексей хочет сказать.
Алексей Паршин: Да, я хочу сказать, что, может быть, Лидия Сергеевна забыла о таком понятии, которое существовало в советское время, как блат. Действительно, не было денег, но были связи. По блату можно было достать все, что хочешь, решить любые проблемы, в том числе и квартирные. Думаю, что финансы тут не фигурировали, а скорее какие-то материальные ценности.
Виктор Травин: Кроме того, речь все-таки идет о сталинских временах, насколько я понимаю…
Вероника Боде: Когда, на самом деле, все было строго.
Смех в студии
Виктор Травин: Представьте себе разгул взяточничества в то время!
Алексей Паршин: По-моему, радиослушательница упомянула 60-е годы?
Виктор Травин: Нет, 1947 год был упомянут.
Алексей Паршин: В таком случае, может быть. Я имел в виду период 60-х, 70-х.
Виктор Травин: Представляете в сталинские времена - взятку дать?! 5 минут – и враг народа.
Вероника Боде: С пейджера: «В советском рабском обществе взятка означала денежные отношения более прогрессивные. Взятка была символом освобождения, а взятка ГАИ – это реликт прошлого. Петр из Москвы». И у нас звонок - Владимир из Московской области, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день. Конечно, та проблема, которую вы обсуждаете, очень злободневна. Но как бы вы ответили на мой вопрос? В результате реорганизации уже много раз менялось начальство ГАИ (не будут называть их всеми новыми названиями – ГАИ оно и есть ГАИ). Как вы относитесь к тому, что меняется начальство, а система внутри никак не меняется? Зависимость от дачи взятки ведет к тому, что все эти люди, которые участвуют в этом процессе, - они доходят до самого верха. Человек, вновь попадающий в эту среду, оказывается вовлеченным в покрывание взяточничества в этой системе.
Виктор Травин: Ответ совершенно очевиден. Дело в том, что сотрудники ДПС собирают деньги на дорогах не только для удовлетворения собственных нужд. Денежки идут наверх, причем таким устойчивым ручейком. Всем, наверное, хорошо помнится история с помощником министра внутренних дел господином Орловым, который просто продавал и раздавал за приличные деньги должности. Мы знаем много ситуаций, когда должности, причем высокие должности, продавались в кредит. Если кто-то не мог оплатить выданную ему в кредит должность, он с этой должности просто вылетал. Подобная история была и с начальником ГАИ Московской области лет 5-6 назад - все хорошо ее помнят. Понятно, что те, кто проходит эти цепочку, проходят ее исключительно для одного – для того, чтобы занять высокий пост. Тот, кто отсидел свое положенное на высоком посту, должен освободить его для тех, кто эту должность может купить за большие деньги. Это ротация кадров, причем на финансовой основе.
Вероника Боде: Искандер Кузеев из Москвы нам дозвонился, здравствуйте.
Слушатель: Добрый день, Вероника. Хотел согласиться с той дамой, которая говорила о достоинстве. Мы все забываем, большинство наших водителей за рулем забывают, что инспектор ГАИ вообще не имеет права останавливать человека на дороге. Был в свое время приказ Степашина, который до сих пор никто не отменял. Об этом забывают все.
Виктор Травин: Чтобы не было никаких заблуждений на сей счет… Вы, наверное, имеете в виду приказ номер 329 о реформировании деятельности ГИБДД. Так вот, в этом приказе сказано, что даже любой сотрудник милиции, не только сотрудник ДПС, имеет право останавливать транспортное средство, но при наличии достаточных оснований. Таким основанием может служить информация о том, что машина в угоне, что лицо, находящееся в машине, в розыске, или же нарушение Правил дорожного движения, что чаще всего и случается. Поэтому вы абсолютно не правы, когда говорите, что сотруднику милиции не дано право останавливать транспортное средство. Так бы все бандиты разъезжали на машинах!
Алексей Паршин: Еще в случае, когда введен план «Перехват».
Виктор Травин: Да, да, когда объявлен план «Перехват». Основания есть. Другое дело, что сотрудники ГАИ очень часто останавливают транспортные средства. Ведь в 329 приказе сказано, что останавливать для проверки документов можно только на стационарном посту, а за нарушения – где угодно. Но они сами нарушают требования приказа, останавливая без видимых нарушений где угодно, даже в чистом поле. Вот это, наверное, то, с чем бороться довольно трудно.
Вероника Боде: Как правило, взятки вымогают, прежде всего, при таких нарушениях правил, которые предусматривают или лишение водительских прав, или эвакуацию автомобиля на штрафную стоянку, - то есть это вещи, на которые ни один водитель по доброй воле, без борьбы, не согласится. Виктор, расскажите, пожалуйста, подробно о таких ситуациях. По каким статьям, по вашим наблюдениям, чаще всего происходят вымогательства? И как вести себя водителю?
Виктор Травин: Несомненно, это статья 12.8 – «управление в нетрезвом состоянии». Я уже говорил о том, что в Москве услуга по не составлению протокола, по не возбуждению дела стоит порядка тысячи долларов. Многие, к сожалению, платят, и их поведение подпадает при этом под куда более серьезные статьи Уголовного кодекса. По нетрезвому состоянию - лишение права управления автомобилем на срок до 2 лет. Кто же будет рисковать двумя годами? Многие считают, что лучше заплатить на месте.
Статья 12.15, часть 3, жертвой которой стал наш уважаемый Сергей Соловьев, - это выезд на полосу встречного движения. Очень многие, не понимая, что они не совершали выезда на полосу встречного движения, верят голословному заявлению инспектора ДПС. Чтобы не лишатся на 4 месяца права управления, платят. Сегодня расценки – от 200 до 400 долларов.
Оставление места ДТП. Предусмотрен арест на срок до 15 суток. К сожалению, очень многие, не понимая, что фактически оставления места ДТП не было, просто они отъехали в сторонку, чтобы освободить проезжую часть, тоже дают взятки сотрудникам ГАИ.
Статей таких более чем достаточно. Конечно же, нет смысла говорить о взятках там, где речь идет о штрафах в 50 рублей. Конечно же, в основном взятки фигурируют в делах, в которых предусмотрено лишение права управления. А это довольно серьезные сроки – до 2 лет. Самая большая беда наших российских водителей в том, что они очень плохо знают требования Правил дорожного движения, Кодекс об административных правонарушениях. Огромное количество случаев вымогательств на дороге происходят исключительно потому, что там, где всего лишь 50 рублей штраф за нарушение, водитель свято верит словам инспектора ДПС, что за это предусмотрено лишение прав. Вот такое введение в заблуждение, обман, граничащий с мошенничеством. К сожалению, на этом тоже процветает вымогательство.
Вероника Боде: Напоследок – совет юриста.
Алексей Паршин: Чтобы не попасть в такую ситуацию?
Вероника Боде: Да.
Алексей Паршин: Или если попали. Если вы все-таки поддались на провокацию, может быть, и не передавали деньги, но вдруг появились сотрудники УБЭП, которые неожиданно у вас что-то изъяли, или изъяли у сотрудников инспекции купюру, которую вы якобы передали, - конечно, не стесняйтесь об этом везде писать, делать письменные пометки в протоколах и так далее. Обязательно об этом говорите, обязательно об этом пишите, что была провокация, что никакой купюры вы не передавали. Потому что в дальнейшем все эти документы будут исследоваться судом, и надо, чтобы вы своей рукой это все вписывали.
Кроме этого, конечно, главный совет – не давать взяток и не поддаваться на провокации.
Виктор Травин: Звоните нам в Коллегию правовой защиты автовладельцев круглосуточно по телефону 144-48-52.