Герои не умирают

Репортаж Радио Свобода с панихиды по Немцову в Сахаровском центре. Друзья, политики, депутаты – последние слова памяти Бориса. "Он погиб из-за ненависти к инакомыслию" – Олег Сысуев.

"Герои не умирают!" – скандировали люди, когда гроб с Немцовым выносили из зала прощания.

Мы повторяем фрагмент программы "Лицом к событию" от 25 ноября, где Борис Немцов рассказывает Михаилу Соколову об ответственности за страну и отношении к политике Владимира Путина.

Елена Фанайлова: Церемония прощания в Сахаровском центре длилась 4 часа. Съемочная группа Радио Свобода подготовила репортаж с гражданской панихиды:

Владимир Рыжков: Огромная потеря, невосполнимая для всех нас. Страшное политическое убийство, преступление государственного масштаба. Огромная боль, шок, страх. Все, что мы хотим, все, что мы требуем: чтобы убийцы и заказчики были найдены.

Мумин Шакиров: Как оппозиционное движение теперь себя будет чувствовать без Немцова?

Владимир Рыжков: Оппозиционное движение не сможет восполнить потерю Бориса, он был абсолютно незаменимым. Он был настоящий лидер, и заменить его невозможно. Но мы будем продолжать борьбу за свободу.

Лев Рубинштейн: Ушел прекрасный, легкий, счастливый, веселый человек, который в нашей общественной атмосфере был воплощением живого. Я уже написал, что я не знаю, кто его убил, но его убили мертвецы, которые искренне ненавидят все живое.

Герои не умирают

​Константин Янкаускас: Огромное просто личное горе, потому что я Бориса знал, мы были с ним в движении “Солидарность” на протяжение пяти лет. Он был очень хорошим, добрым, незлопамятным, удивительным ярким человеком, самым живым. Просто какая-то часть моего личного мира рушится вместе с Немцовым. Он был очень хороший человек, он остался именно таким. Я просто раздавлен лично тем, что произошло.

Галина Хованская: Я очень горюю сильно. Говорить даже тяжело.

Мумин Шакиров: Я понимаю, госпожа Хованская, вы работали в Государственной думе вместе много лет.

Галина Хованская: После того, как он перестал быть депутатом, все равно с ним встречалась. Я побывала там, поэтому я в таком состоянии тяжелом. Он был эмоционален, честен, умен. Не должно было так случиться, он должен был жить и служить России. Потому что он Россию, родину свою любил.

Олег Сысуев: Сегодня о нем справедливо говорят как о выдающемся политике. Я думаю, что таких политиков в реальной жизни в России не осталось, он был единственным. Такой идеалист, человек, верящий в добро, несмотря на то, что жизнь относилась к нему жестоко. Он еще был очень ранимый. Я как близкий человек к нему мог быть тому свидетелем. Если кто-то думал, что это проходило бесследно, он скрывал это за всегдашней своей веселостью, все эти гонения и преследования его, то это не так.

Мумин Шакиров: Как вам кажется, кому это может быть выгодно, зачем это сделали?

Олег Сысуев: Я уверен в том, что это следствие той атмосферы войны, ненависти, человеконенавистничества и особенно ненависти к инакомыслию, которое представлял Борис, которая воцарилась в нашей стране. Думаю, что это прямое следствие. Кому это выгодно? Не знаю, кому может быть выгодна обстановка войны и ненависти в нашей стране.

Михаил Задорнов: То, что произошло, само убийство, конечно, это очень тяжелое впечатление на всех оказывает, кто живет в Москве, в России, кто не знал Немцова. Потому что такие яркие люди, живущие ради страны, они не должны умирать.

Петр Авен: Атмосфера ненависти, которая нас окружает сейчас, собственно и послужила спусковым крючком убийства. Надеюсь, что хотя бы об этом кто-то задумается. Я хорошо его знал, он был честный, порядочный, очень смелый, с потрясающей харизмой. Он вообще был абсолютно замечательный редкий парень.

Нил Ушаков: Конечно, когда в центре города гибнет, когда убивают видного политического деятеля, во-первых, это просто страшно, это ужасно. В этой ситуации самое главное для меня было приехать по-человечески к людям, которые мне близки, чьим мнением я дорожу, побыть в этот день с ними. Конечно, Россия в первую очередь и Европа заинтересованы в том, чтобы было расследование, чтобы расследование было не только результативным, но чтобы оно было абсолютно прозрачным и для всех понятно.

Мумин Шакиров: Вы специально приехали на похороны Бориса Немцова?

Нил Ушаков: Да, конечно.

Мумин Шакиров: Вы знаете о том, что некоторых ваших коллег из западных стран не пустили в страну?

Нил Ушаков: Не пустили представительницу Латвии, депутата Европарламента. Мы летели одним рейсом, она не прошла, она в черном списке. Но в этой ситуации, я думаю, даже если человек по каким-либо причинам включен в черный список, человечнее было бы разрешить проститься.

Немцов раздаёт листовки оппозиционного марша "Весна"

Елена Фанайлова: “Герои не умирают”. Поэтому сегодня мы практически полностью повторяем эфир программы “Лицом к событию” от 25 ноября 2014 года, где Борис Немцов в интервью Михаилу Соколову рассказывает, кто отвечает за российский и украинский кризис.

Михаил Соколов: В нашей московской студии сопредседатель Партии народной свободы, в просторечии ПАРНАС, Борис Немцов.

Борис Ефимович, становится Владимир Путин вскоре пожизненным президентом или верховным правителем Российской Федерации? А то есть такая традиция: он довольно часто что-то отрицает, а потом так оно и случается.

Борис Немцов: Если вы имеете в виду его интервью ТАСС, то, по-моему, там сказано все внятно, четко и без всяких каких-то странных толкований. Будет сидеть до потери пульса. В 2018 году будет участвовать в выборах, хотя их выборами назвать нельзя, как вы понимаете, это какая-то клоунада, но, тем не менее, сказал, что в 2018 году будет в выборах участвовать. То есть сидеть минимум хочет до 2024 года, то есть еще 10 лет.

Михаил Соколов: Он сказал, что он подумает насчет 2018 года.

Борис Немцов: Это кокетство, это ерунда. Конечно, будет сидеть. Понимаете, если хотел бы внятно заявить, что уже хватит издеваться и над собой, и над страной, то, безусловно, сказал бы, что серьезно раздумываю, как уйти. Он этого ничего не сказал.

Михаил Соколов: Если сказать, он будет "хромой уткой", все засуетятся.

Борис Немцов: "Хромая утка" может быть в демократии. В авторитарной стране с зачищенной политической поляной, с отсутствием выборов, с отсутствием независимого телевидения и так далее никаких "хромых уток" быть не может. Очевидно совершенно, что будет сидеть. Причем есть аргументы абсолютно внятные. Главный аргумент – это личная свобода, за что Путин беспокоится, беспокоится за состояние своих друзей, за свое собственное состояние, боится сесть в тюрьму, боится ответить за Беслан, боится ответить за "Норд-Ост", боится ответить за "Курск", боится ответить за войну с Украиной и за всякие криминальные аферы типа изъятия активов из "Газпрома", передачу права экспорта нефти Тимченко, сказочное обогащение друзей из кооператива "Озеро", все стали миллиардерами вдруг, когда он стал президентом.

Поэтому Путин будет цепляться за власть до бесконечности – это совершенно для меня очевидно. Здоровье, конечно, может подкачать, все-таки человек не совсем молодой. В то же время рассказал, что с утра до вечера спортом занимается, следит за здоровьем.

Михаил Соколов: Да, с детьми некогда встретиться, которые здесь в Москве якобы.

Борис Немцов: Встретился вроде. Кстати, там есть такой интересный момент в этом интервью, я не знаю, Михаил, вы человек едкий и внимательный, там есть момент, что он в курсе, что многие обеспокоены не столько его физическим здоровьем, сколько психическим.

Михаил Соколов: А вы обеспокоены?

Борис Немцов: Мне порой кажется, что с психическим здоровьем есть крупные проблемы. Например, мы с вами год назад, люди достаточно информированные, не могли предположить, что с братским украинским народом будет война. Психически здоровый человек русских на украинцев натравливать вряд ли стал бы. Очевидно, есть какие-то аргументы, я понимаю, что этот аргумент очень простой, но в то же время все объясняющий.

Михаил Соколов: Цель же – сохранение самого себя. Рейтинг был под 28% тех, кто хотел за него голосовать на следующих выборах, а теперь рейтинг, скажем округленно, 70%.

Борис Немцов: Я думаю, что если бы он сейчас стал расстреливать, просто расстреливать...

Михаил Соколов: То есть вы и это не исключаете?!

Борис Немцов: Я к рейтингу Путина вернусь. Если бы стал расстреливать людей или вешать на столбах, наверное, его рейтинг тоже бы вырос. Когда ты работаешь президентом, то какая-то степень ответственности за страну должна быть. Очевидно, что в истории Путин останется как человек, надолго поссоривший русский и украинский народы.

Михаил Соколов: А вам скажут: зато Путин завоевал для России Крым. Великая цель: отобрать у Украины Крым и вернуть его русскому народу.

Борис Немцов: Да, скажут, еще какое-то время будут говорить. Но когда выяснится, что вместе с отобранным Крымом пришли в Крым бесчисленные проблемы, выросли цены, безработица, доехать до Крыма невозможно, отдыхать там плохо и дорого…

Михаил Соколов: А русский народ любит страдать – это Достоевский рассказывал.

Борис Немцов: Я в курсе, да. Но страдание не может быть безграничным, особенно если говорить об избалованном "тучными годами" русском народе.

Сейчас ведь что происходит? Путину сильно повезло, что цены на нефть выросли и по сути в течение последних 13-14 лет вся судьба и жизнь России зависела от дорогой нефти. И кстати, должен вам одну формулу сказать, которую не говорил ранее, но скажу: вообще в России все исчисляется нефтью. В России всегда месячная зарплата средняя равна 10 баррелям нефти.

Михаил Соколов: Это вы в долларах считаете?

Борис Немцов: Если, например, в 1990-е годы нефть стоила 10 долларов, когда я был министром топлива и энергетики, зарплата была 100, когда нефть стоила 100, зарплата приблизилась к 1000. Сейчас нефть стала съезжать, она стоит 80 и чуть ниже, зарплата тоже снижается где-то 800.

Михаил Соколов: У вас есть формула, как курс рубля считать?

Борис Немцов: Формулу могу сейчас рассказать. Я к тому, что повышение уровня жизни, с чем связывают доверие к Путину, всерьез связывают, к нему не имеет никакого отношения. Повышение уровня жизни людей при Путине никоим образом не зависит от того, кто президент.

Михаил Соколов: Категорически с вами не согласен. Вы все время боретесь с коррупцией путинского режима, называли разные примеры, как один украл, второй. А могли же больше украсть!

Если бы украли больше, жизненный уровень был бы меньше. Значит, все-таки что-то зависит от того, кто у власти, какие у него друзья.

Может быть, это не беспредельное воровство, а такое умеренное, по божески?

Борис Немцов: Что касается воровства, то тут опять-таки есть цифры. По уровню коррупции Россия в числе африканских стран, рядом с Нигерией находится, 137-е место занимает. Господин Медведев, который премьер-министром работает, заявлял, что у нас около триллиона рублей теряется в результате коррупции на госзакупках. То есть мы эти цифры более-менее знаем.

Мы исходим из того, что уровень воровства, может быть, и меняется, но не радикально, он тоже связан с баррелями нефти. Например, я думаю, в баррелях нефти уровень воровства в 1990-е и при Путине примерно один и тот же. Но поскольку нефть тогда была дешевле, то, естественно, коррупция в долларах или рублях была намного ниже, чем сейчас.

Вся российская жизнь, курс рубля, экономика России, средняя заработная плата, средняя пенсия никакого отношения не имеют к правителю. Если бы сейчас был Ельцин президентом, а Путин в 1990-е был бы проклят, а Ельцин на коне, сейчас у нас "тощие годы" наступают. "Тощие годы" по двум причинам наступают. Первая причина – это снижение цены, хотя 80 долларов – это довольно дорогая нефть, мы Россию сохранили при 10-15 долларах, при 80 они ГКО собираются запускать, занимать на внутреннем рынке.

Михаил Соколов: Но ГКО переименуют.

Борис Немцов: Естественно переименуют, чтобы не было ассоциаций с 1990-ми, с проклятыми. Но, тем не менее, смысл остается ровно в том же самом. Мы ГКО выпускали, когда нефть стоила 10-15 долларов, денег не хватало ни на что, а сейчас при 80 решили выпускать.

Таким образом, есть первая причина снижения цен на нефть – это объективно снижает долларовые доходы российского бюджета, снижает уровень жизни. Вторая причина – это агрессия и война, которая привела к санкциям и изоляции России. Эти две причины очень больно ударят по народу. На самом деле это уже видно. Сейчас виден кризис здравоохранения, этот кризис не только в Москве, по всей стране сокращаются расходы, в том числе в Ярославской области они сокращаются. Это кризис в образовании, это кризис инфраструктурный, то есть сокращение расходов на строительство дорог. Это кризис в социальной сфере, это сокращение социальных программ. Например, в Ярославле отменяется бесплатный проезд для многодетных семей или детские завтраки, которые были для учащихся начальных классов, они сейчас тоже отменяются.

Михаил Соколов: Они говорят: это "оптимизация", мы улучшаем структуру здравоохранения, пусть теперь работают в поликлиниках, а не в больницах. А кто недоволен, тех на улицу. Раз они недовольны и побунтовали, господин Собянин сказал: хорошо, дадим им от 200 до 500 тысяч, и они перестанут выходить на митинги. Так что власть это недовольство затыкает.

Борис Немцов: Они болтать могут, что угодно, но они приняли федеральный бюджет.

Михаил Соколов: Денег напечатают, девальвация-то пошла.

Борис Немцов: Они приняли федеральный бюджет, они сократили расходы на здравоохранение в абсолютном выражении на 20%.

Михаил Соколов: Они вам скажут: зато медицинское страхование это вам все закроет.

Борис Немцов: При этом это совсем другой рубль сейчас, вы знаете, что рубль за год девальвировал на 40%, инфляция и так далее. В абсолютном выражении на 20%. Региональные бюджеты тоже сокращают расходы на здравоохранение.

Во-первых, никакой оптимизации нет, потому что оптимизация означает по-честному настоящую страховую медицину, никакой настоящей страховой медицины у нас нет – это совершенно очевидно. У них приоритет другой, у них приоритет – это подготовка к войне, поэтому расходы на вооруженные силы они увеличили на 33%, на 800 миллиардов рублей, у них приоритет спецслужбы, дубинки, ОМОН и автозаки, расходы больше двух триллионов на это. У них приоритет бюрократия, они подняли себе зарплаты более чем в два раза, а все остальное в загоне, то есть регионы, здравоохранение, образование, социальное обеспечение – это все в загоне. Что угодно они могут говорить про "оптимизацию", они бюджет приняли, все как на ладони.

Митинг против отмены прямых выборов мэра в Ярославле

Михаил Соколов: По поводу войны на территории Украины, по последнему опросу Левада-центра 53% против участия России в войне на территории Украины, имеется в виду, видимо, когда в форме туда входят, а когда не в форме, не очень понятно. И многие уверены в том, что продолжатся военные действия после окончания перемирия, хотя непонятно, когда оно кончается. Каков ваш прогноз, что вы думаете об этих опросах, отражают ли они общественное мнение?

Борис Немцов: Я думаю, что Путин продолжит агрессивную политику по отношению к Украине и продолжит гибридную войну, суть которой состоит в том, чтобы поставлять туда оружие, диверсантов, устраивать всякие провокации. Дело в том, что цели и задачи, которые Путин перед собой ставил, а именно создать "Новороссию", прорубить коридор от Луганска и Донецка через Мариуполь, эти задачи не осуществлены.

У него тяжелейшая ситуация в Крыму сейчас, там резко выросли цены, там нехватка продовольствия, там очень плохое транспортное обеспечение, туда невозможно добраться, если шторм в Керченском проливе, вы знаете, переправы закрываются, а самолетом не налетаешься. Ему во что бы то ни стало эту проблему надо решать, а именно коридор в Крым нужен.

Михаил Соколов: Он пойдет в наступление и страна окажется в экономической блокаде окончательно?

Борис Немцов: Дело в том, что страна и так в блокаде.

Михаил Соколов: Слабенькая пока.

Борис Немцов: Это не Иран и не Куба, я согласен, и не Северная Корея, но это в общем-то блокада. И то, что, например, сейчас девальвация происходит стремительная, не только связанная с падением нефти, а и с тем, что рынки капиталов закрыты. То, что сейчас надо больше ста миллиардов долларов заплатить назад денег, поскольку многие компании закредитованы, а денег нет – это тоже очень плохая вещь. То есть экономика вступила в стагнацию и спад – это тоже связано так или иначе с санкциями.

Михаил Соколов: 53% против участия России в войне на Украине, если какое-то начнется выступление даже под видом "добровольцев", то, соответственно, многим это не понравится.

Борис Немцов: Многим не понравится, безусловно, поэтому война будет вестись подлыми тайными методами. Они же уже вводили войска, как мы знаем, там воевала 76-я дивизия, там ивановская, костромская бригада воевала 98-я, там воевали 17-я, 19-я мотострелковые бригады, 9-я бригада из Нижнего Новгорода, мы даже название бригад знаем, потому что мы знаем, что там ребят хоронили. Это были так называемые "отпускники", родственникам строго-настрого наказали ни в коем случае не говорить, что их ребята воевали и погибли там. Кстати, ни один из родственников, я подчеркиваю, не дал интервью на эту тему, потому что их шантажируют, что если они дадут интервью, им не будут платить пособия по утрате кормильца.

Я думаю, он и дальше будет переодевать ребят, они будут без опознавательных знаков там находиться, и диверсии и провокации продолжатся.

Что касается того, можно ли это остановить, то это остановить может только Украина. Если Украина займется экономикой своей, пока они 23 года в основном языком работали, а не головой и руками, если им удастся выбраться из экономического кризиса, если им удастся отстроить государство, в том числе вооруженные силы, то тогда желание их дальше провоцировать будет постепенно стихать.

Михаил Соколов: Это, знаете, за один день не делается, правда?

Борис Немцов: Абсолютно согласен. Если хотя бы будет тенденция к тому, чтобы это делать. Сейчас там выборы прошли, президента избрали, Раду избрали, правительство уже есть, если сейчас правительство Яценюка будет не о рейтингах думать, а о том, как страну из могилы кризиса вытаскивать, то тогда, я думаю, эту агрессию можно будет остановить.

Михаил Соколов: Видите, Майдану год, а такое ощущение, что многие те идеи, которые были тогда выдвинуты, они не реализуются и проблем в Украине стало даже больше, пожалуй.

Борис Немцов: Я с вами согласен, я даже спорить не буду. Смотрите: Украина удивительная страна, у власти постоянно какие-то популисты, которые дают тысячи обещаний, ничего не делают.

Михаил Соколов: Им избираться надо, вот они и избираются на настоящих выборах.

Борис Немцов: Нам тоже надо было в 1990-е избираться. Хочу обратить внимание, меня в 1990-е годы избирали четырежды, при этом мы делали крайне непопулярные вещи, но именно благодаря этим непопулярным вещам, в частности созданию рыночной экономики, неконкретности, свободному ценообразованию, открытости экономики, возникновению фондового рынка и так далее, улучшению инвестиционного климата, именно благодаря этому путинизм сейчас так прочно стоит на ногах.

Михаил Соколов: Потом терпение кончилось, вас перестали выбирать.

Борис Немцов: Если бы в 1990-е годы эти реформы не провели болезненные и тяжелые, я вас уверяю, Россия была бы сейчас в таком же состоянии, как Украина.

Михаил Соколов: Между прочим, сейчас много таких слухов и разговоров о том, что как раз в послании Владимира Путина будут радикальные идеи по дебюрократизации, остановят всякие проверки, силовые структуры приструнят.

Борис Немцов: Кто вам это сказал?

Михаил Соколов: Я читаю агентство Bloomberg, оно на всякие источники ссылается и говорит, что у них точно есть об этом сведения, что текст такой готовится для Путина, и он объявит что-то типа НЭПа, как Ленин объявил, что крестьяне пашут, но никаких послаблений по части политики – не надейтесь. Вот то же самое крестьянам, то есть бизнесменам, дадут что-то такое зарабатывать, перестанут их так грабить, как сейчас, но никакой опять политической либерализации. Устроит вас это хотя бы на время?

Борис Немцов: Я космос обсуждать не берусь. Вы знаете, Путин против коррупции и бюрократизации все равно что алкоголик против водки.

Михаил Соколов: А иногда зашиваются.

Борис Немцов: Он не зашьется. Он считает, что ошибок не делал, у него шероховатости одни. Никуда он не зашьется. Мне совершенно очевидно, что он не будет ни с коррупцией бороться, поскольку его режим держится на коррупции, он не будет с бюрократами бороться, поскольку бюрократия – это основа путинизма. Он не даст никакой экономической свободы людям, потому что боится, когда у людей появляются деньги, и эти деньги он не контролирует. Вся его деятельность на протяжении 15 лет была совсем про другое. Давайте, например, возьмем важнейшую для России нефтяную отрасль.

Михаил Соколов: Господин Сечин, например, сейчас встречается в Вене с представителями Мексики, Саудовской Аравии, Венесуэлы, видимо, пытается повлиять на цены на нефть.

Борис Немцов: Это комедия.

Михаил Соколов: Обещает, что даже если 60 будет, то добыча нефти в России не упадет.

Борис Немцов: Добыча нефти в России, безусловно, не упадет, я в этом уверен.

Михаил Соколов: Цены не снизятся, обещает Игорь Сечин.

Борис Немцов: Кстати, Сечин обещал, что ниже 90 не опустится. Такой предсказатель Сечин, чекист-нефтяник Сечин – это, конечно, почти Bloomberg. Прочитай, что думает Сечин, и сделай ровно наоборот – не ошибешься.

Михаил Соколов: То есть правила игры на фондовом рынке.

Борис Немцов: Если вернуться к тому, что он делал конкретно. За годы правления Путина число чиновников выросло в два раза, просто это факт. За годы правления Путина расходы на полицию выросли более чем в 10 раз. Объясните, что произойдет 4 декабря?

Михаил Соколов: Вот он прочитал бумаги, которые ему написал Алексей Леонидович Кудрин, еще статью в "Ведомостях" тоже прочитал и подумал: а может быть дать Кудрину возможность порулить, потому что ситуация тяжелая. Потому что надо в условиях санкций дать людям задышать. Ленин тоже крестьян мучил.

Борис Немцов: Хочу неприятную новость вам сообщить: господин Кудрин не встречался с Путиным с марта этого года.

Михаил Соколов: А может быть, они по телефону разговаривали.

Борис Немцов: И Путин по телефону решил изменить свою политику?

Михаил Соколов: Прочитал докладную.

Первый зампред правительства России Борис Немцов в шахте «Октябрьская-Южная», 1998 год. Фото ТАСС

Борис Немцов: Мне кажется, что тренд уже нельзя развернуть. На самом деле это идея чучхе, это самоизоляция, это продолжение агрессивной политики. Дело в том, что если бы человек хотя бы признал хоть какие-то свои ошибки, тогда была бы какая-то надежда, что он будет как-то корабль безумный, который он загоняет на айсберг, и тот терпит крушение.

Михаил Соколов: Зачем признавать свои ошибки, если можно, как товарищ Сталин выражался, перегибы ликвидировать, кого-то убрать, что-то поправить.

Борис Немцов: У меня есть идея – хватит уже ни о чем разговаривать. 4-го числа вы услышите "эпохальную" речь Путина, начнете плеваться, позвоните мне и скажете: "Боря, извини меня, пожалуйста, что я задавал тебе какие-то дурацкие вопросы про какую-то дебюрократизацию, борьбу с коррупцией". Есть борец с коррупцией Ли Куан Ю известный, диктатор из Сингапура, у него очень простой тезис: борьбу с коррупцией начни с себя и своих близких.

Михаил Соколов: Но себя он не сажал.

Борис Немцов: Он себя не сажал, но своих друзей расстрелял, по-моему, посадил пожизненно. Давайте, чтобы речь Соколова, который издевается над телезрителями, была понятна, что сказал Соколов. Соколов сказал, что 4 декабря выйдет Путин и скажет: "На Олимпиаде украли около триллиона рублей, там работали мои друзья Ротенберг, Якунин, Миллер и так далее. Я даю указания Бастрыкину возбуждать уголовные дела и разобраться с ними по полной программе. Второе: я посмотрел, там из "Газпрома" активов на 60 миллиардов долларов вытащил мой дружок Ковальчук, который со мной в Банке Россия работал, когда я в Петербурге был, надо все вернуть назад на базу, а Ковальчука негодяя, который, кстати, еще и медиаактивы контролирует, в том числе и Первый канал 49%, а так же 5-й канал, РЕН-ТВ и так далее, Ковальчука, если он украл деньги из "Газпрома", его тоже надо посадить. Кстати, Сечин, у него зарплата ежедневная 6 миллионов рублей, у Костина 4,7 миллиона рублей в день. В принципе, может быть, господин Бастрыкин, вы разберетесь, почему у них такие большие зарплаты, они ходят в Фонд национального благосостояния и просят деньги святые пенсионные для того, чтобы поддержать себе штаны? Вот, кстати, еще "Силу Сибири" мы тут строим с китайцами, а кто мне сказал, что это надо строить, там же одни убытки, там 60 миллиардов долларов убытков будет от этого контракта. Ну-ка приведите мне сюда людей, которые решили разорить Россию, решили продать за бесценок газ китайцам". Вот теперь я задаю вопрос: будет такая речь у господина Путина?

Михаил Соколов: А зачем речь, если можно, например, отменить строительство "Силы Сибири", если китайцы не собираются ее кредитовать?

Борис Немцов: Не отменят никогда, потому что Путин сам себя загнал в угол, давайте без идиотизма. Если человек выстроил с Европой "железный занавес", кстати.

Михаил Соколов: Какой же он железный? Нефть покупают, газ покупают. Многие против санкций выступают.

Борис Немцов: Главное, что нам нужно от Европы, – это дешевые кредитные ресурсы, которые закрытые, и технологии, которые в основном закрыты, в том числе и технологии для нефтегазовой промышленности, в первую очередь добыча на шельфе, глубоководная добыча, я уже про сланцевую нефть и газ молчу, близко никаких технологий они не получат.

Михаил Соколов: Вы еще скажете как физик, что вы верите в новые термоядерные проекты.

Борис Немцов: Я, естественно, верю в это, но это не имеет отношения к делу. Очевидно совершенно, что Путин сам себе закрыл дорогу к технологиям и к дешевым деньгам. Ему деваться некуда, поскольку Россия – это власть нефти, ему деваться некуда, как идти на поклон к китайцам. А китайцам от нас кроме сырья, кроме территорий, немного оружия больше ничего не надо.

Путин сам себя сделал китайским сырьевым придатком, его никто, кстати, не просил это делать, он туда сам полез. А китайцы, не будь дураки, у них впереди вечность, у них экономика в 6 раз мощнее, чем экономика России, китайцы, естественно, говорят: ты теперь к нам трубу решил через Благовещенск провести прямо с якутских месторождений, какой ты красавец, молодец. 25 миллиардов долларов не дадим, трубу давай строй со своим дружком Ротенбергом сам.

А еще, кстати, по нашей территории можешь эту трубу построить, нам в принципе она не очень нужна, потому что мы у туркмен купили 66 миллиардов кубометров газа уже сейчас. Кстати, на открытии строительства "Силы Сибири" был Путин и помощник премьер-министра Китая. Уровень нравится – Путин, "великий национальный лидер" и помощник премьер-министра Китая.

Михаил Соколов: Ну ничего, в Австралии же он встречался со всеми мировыми лидерами, не все, правда, руку подавали, так что уровень все-таки соблюдается.

Борис Немцов: При чем здесь Австралия?

Михаил Соколов: Бывают руководители государств, с которыми вообще не встречаются. Вот, например, Зимбабве есть такая, Мугабе 90 лет, все у власти.

Борис Немцов: Кстати, избрали опять. А как с ним не встречаться? Путин – руководитель ядерной державы, Россия – член Совета безопасности Организации Объединенных Наций.

Михаил Соколов: Ведет войну в Украине.

Борис Немцов: Он крупнейший производитель нефти в мире вместе с Саудовской Аравией и Соединенными Штатами. Три страны – Россия, Саудовская Аравия и Америка примерно одинаковое количество нефти добывают, около 10 миллионов баррелей в сутки. Естественно, с ним встречаются, но при этом он изгой. Эта фотография, кстати, которая облетела весь мир, где он на отшибе стоит и никто рядом с ним фотографироваться не хочет, она на самом деле ужасна для России. Я, кстати, никакого злорадства не испытывают от того, что Россия, точнее, Путин довел страну до состояния изгоя.

Михаил Соколов: Почему все сводится к Владимиру Путину? Есть народ, есть население России, которое одобряет и поддерживает.

Борис Немцов: Мы сейчас на самом деле о другом говорим. Мы говорим о том, что конфронтация с Европой и Западом в целом губительна для России. Продолжение войны с Украиной – катастрофа для России. Это не только убитые, о которых никто не вспомнит, поскольку запрещено об этом говорить, это не только несчастные разрушенные семьи без отцов и сыновей, это еще и просто действительно кошмар, изоляция, Россия, отброшенная черт знает куда. Человек при этом говорит: я все делал правильно, я никогда не ошибался, мы всегда правы, мы самые сильные, потому что мы правы. Это невозможно все слушать.

Михаил Соколов: Есть такой разговор, я даже слышал от некоторых западных политиков: если бы Путин, скажем так, мягко и постепенно слил этот самый Донбасс, "Домбабве и Луганду", то мы бы даже закрыли глаза на аннексию Крыма, сняли бы часть санкций, дали бы подышать, лишь бы перемирие, где льется кровь, превратилось в настоящий мир. Это невозможно?

Борис Немцов: Я думаю, что это вполне рабочая конструкция, только надо, чтобы не западные лидеры эту конструкцию приняли, а я думаю, что эту конструкцию должны принять в первую очередь украинцы. Вы меня извините, речь об Украине идет. Я считаю, что поскольку минские договоренности похоронены – это очевидно сейчас, никто их не соблюдает, ни одна из сторон, то сейчас предельно важно для установления мира начать новый формат мирных переговоров. Причем мне представляется, что есть почва для переговоров мирных. Смотрите, Путина интересуют две вещи: первая – это сухопутный транзит в Крым, и второе – это транзит газа.

Михаил Соколов: По газу договорились с Украиной.

Борис Немцов: Они договариваются, через две недели не договариваются. Они сейчас проплатили, поэтому договорились, через две недели долги возникнут, договоренности закончились. Есть две темы, которые его волнуют: Крым, сухопутный транзит и газ. Есть тема, которая волнует украинцев, – это единство страны. Я думаю, что есть почва для нормального разговора. Понятно, что доверие равно нулю, взаимное причем доверие равно нулю, но понятно, что есть интерес у каждой стороны. Поэтому мне представляется, что было бы очень круто, если бы они сейчас от болтовни про мир и так далее в Луганде, как вы сказали, в Лугандоне, они бы перешли к конкретным действиям.

Михаил Соколов: Например?

Борис Немцов: Действия очень простые: пусть Путин и Порошенко в присутствии Евросоюза сядут и договорятся по этим вопросам. Например, что бы я сделал на месте и Порошенко, и Путина, я бы сказал: "Господин Путин, вы хотите транзит сухопутный в Крым, мы вам обеспечим сухопутный транзит в Крым. Ни одной поставки зенитно-ракетных комплексов не должно быть, никаких поставок автоматов, чеченцев оттуда уберите, Гиркиных, Миркиных и всю эту приблуду к себе заберите назад, прекратите вообще что бы то ни было. Верните нам контроль над восточной границей, которой сейчас нет, как вы знаете".

Михаил Соколов: Что взамен?

Борис Немцов: Взамен транзит в Крым. Транзит сухопутный в Крым – серьезная вещь. Вы знаете, что из Крыма сейчас килограмм колбасы нельзя вывезти – запрет.

Михаил Соколов: Да, это ввел глава Крыма.

Борис Немцов: А как вы думаете, почему он ввел?

Михаил Соколов: Потому что из Украины везут в Крым, а из Крыма везут в Россию. Выгодно.

Борис Немцов: Не только поэтому, там просто продовольственный кризис. И так он будет продолжаться, пока Крым будет островом по не этому Аксенову по прозвищу "Гоблин", а великому Васе Аксенову, который "Остров Крым" написал.

Он уже остров, туда невозможно добраться.

Михаил Соколов: У Путина, возможно, есть другое решение – силовое. Он считает, что если душить Украину и давить, то сдадутся.

Борис Немцов: Хотите мою версию? Он десантников посылал штурмовать Мариуполь, а это, кстати, признал Гиркин в интервью Проханову, Мариуполь важен для коридора.

Михаил Соколов: Но не взяли.

Борис Немцов: Знаете, почему не взяли? Я думаю, что причина в том, что русский народ, живущий в Мариуполе, пошел рыть окопы, я понимаю, что это все ерунда, когда идут танки и так далее, "Град" стреляет. Но, тем не менее, народ, живущий в Мариуполе, этот народ сказал, что мы будем сопротивляться, и рыли окопы.

Я думаю, что когда Путин увидел, что русские роют окопы, он понял, что так просто блицкригом без жертв не обойтись, и поэтому дал команду прекратить. Если бы он увидел, что сидят тихо и не сопротивляются, давно бы уже всё взяли.

Михаил Соколов: То есть ситуация тупиковая?

Власть вас не слушает и других не слушает. Потому что оппозиция слаба, и несмотря на 53%, которые, по опросам, против войны, не может вывести на улицы и ста тысяч, например.

Борис Немцов: Это лукавство. Вы, по-моему, если мне память не изменяет, участник "Марша мира"?

Михаил Соколов: Я при сем присутствовал как журналист.

Борис Немцов: Я тогда напомню, раз у вас склероз, 15 сентября на "Марше мира" было более 50 тысяч человек. Марш организовывала, кстати, европейская коалиция. В марте, когда был первый "Марш мира", тоже было больше 50 тысяч человек. Естественно, вывести народ в условиях такого зомбирования сложно, но это самые большие акции протеста, антивоенные акции, которые ни в какое сравнение с провластными акциями не идут, когда людей за деньги сгоняют на Поклонную гору, их, выясняется, гораздо меньше, чем нас. Поэтому говорить, что у нас низкий потенциал, – это значит просто говорить неправду.

Михаил Соколов: Могло бы быть и больше.

Есть вопрос про объединение оппозиции, вечный вопрос. Что за такая европейская коалиция?

Борис Немцов: Картина политическая очень проста: либо мы под руководством нынешней власти становимся сырьевым придатком Китая, либо мы уникальная европейская цивилизация, которая имеет добрососедские отношения и на Востоке, и на Западе. "Китайский блок" возглавляет Путин. В этот "Китайский блок" входит сам он, входит Зюганов, входит Жириновский, входит Миронов, а так же Дугин, Гиркин и вся приблуда. Согласитесь, что в стране помимо китайского выбора России еще есть люди, которые исповедуют европейский выбор России. Я считаю, что создание европейской коалиции – это как раз отражение интересов тех людей, которые выбирают европейский для себя путь, гораздо более естественный, гораздо более очевидный исторически, вы как историк это знаете, гораздо более очевидный даже в религиозном плане, поскольку Россия страна христианская во многом, не полностью, но во многом. Литература, искусство, культура – все у нас европейское и очень мало китайского. Все это очевидно. Поэтому создание такой коалиции важная вещь. Могу сказать, дело это, поскольку я старожил российской политики, дело это очень сложное.

Михаил Соколов: Я даже знаю, что скажет партия "Яблоко": "Не простим вам 1990-е годы!"

Борис Немцов: Мы пока еще не встретились с Григорием Алексеевичем и Сергеем Сергеевичем.

Михаил Соколов: Явлинским и Митрохиным, уточняю.

Борис Немцов: Хотя, я думаю, что такая встреча состоится. Естественно, что скептики будут говорить, мне понятно, как вы сейчас сидите, ухмыляетесь. Совершенно для меня очевидно, что у нас выбора нет. Хорошо, давайте ничего не будем делать. Я просто хочу сказать, что у нас выбора нет. У нас есть вполне понятное понимание ситуации. Какие базовые программные вещи у европейской коалиции? Первое – сменяемость власти, не больше двух сроков для президента. Второе – возвращение в страну выборов и политической конкуренции. Третье – отмена политической цензуры. Дальше – восстановление полномочий и финансовых возможностей городов и регионов, местное самоуправление и федерализм. Дальше – упор на средний класс, социальную рыночную экономику европейского типа. Это, естественно, модернизация в первую очередь здравоохранения, которое в ужасном состоянии находится, и образования. Естественно, прекращение агрессии, войны с Украиной – это как базовое начало, вокруг чего коалиция и создавалась.

Михаил Соколов: Значительная часть народа хочет, чтобы повышался жизненный уровень, но чтобы не надо было сильно напрягаться. Как нам обещал Миллер или Сечин, 200 долларов за бочку было, и все будет хорошо.

Борис Немцов: Эти провидцы Сечин и Миллер. К счастью, 200 за бочку не будет долго. Я считаю, что нефтяная халява – это проклятье. Чем дороже нефть, тем более ленивый и пьяный народ. Я абсолютно не согласен с тем, что мы должны биться за дорогую нефть. Мы должны биться за то, чтобы страна как можно меньше от сырья зависела. Это же позорище, когда у нас рубль и нефть унылым образом привязаны цепью какой-то, нефть упала – рубль упал, нефть выросла – рубль вырос. Тоже мне – построили суверенную мощную Россию, которая всецело зависит от того, сколько там нефть. Мне кажется, каждое утро в Кремле Путин дрожащими руками открывает Bloomberg и смотрит, сколько сегодня нефть. Выросла – ну ладно, можно расслабиться. Упала – кошмар, кошмар, давайте что-то такое делать.

Борис Немцов 24 нобря 2007

Михаил Соколов: Геннадий написал: "Задайте Борису такой вопрос: стремится ли он реально прийти к власти?".

Борис Немцов: Конечно, да, мы этим занимаемся. Вы думаете, мы пытаемся создать европейскую коалицию для того, чтобы просто поговорить? Мы ее создаем для того, чтобы участвовать в выборах, которые будут в 2015 году.

Михаил Соколов: То есть в выборах надо участвовать, хотя они фарс?

Борис Немцов: В выборах надо участвовать, понимая, что это манипуляции и имитация в высокой степени, уже хотя бы потому, что это возможность донести до людей альтернативу путинизму. Конечно, надо участвовать.

Михаил Соколов: Вот еще вопрос от слушателя: вы слышите Жириновского, Дугина и других, которые требуют бомбить, воевать и так далее. Почему вам как депутату не написать некое заявление о том, что это статья 354, по-моему, публичные призывы к развязыванию агрессивной войны. Я понимаю, что дело не возбудят, но.

Борис Немцов: Я уже тысячу раз писал в Следственный комитет. Нет ответа. Когда появилась информация о том, что кадыровцы, вооруженные до зубов, пересекают территорию России и Украины, я написал господину Бастрыкину и Бортникову в ФСБ заявление о преступлении. Незаконные вооруженные формирования запрещены законом. Контрабанда оружия, пересечение границы с оружием запрещены законом. Наемничество запрещено законом. Я написал и господину Бастрыкину, и господину Бортникову, написал еще летом. Потом Дмитрий Гудков, депутат Госдумы, написал примерно то же самое, они просто не ответили.

Михаил Соколов: А вы на них в суд. Кстати, господин Стрелков тоже дает признательные показания о том, что он развязал войну в Донбассе и вооружался в Крыму вместе с господином Аксеновым.

Борис Немцов: Давайте совершать поступки, которые имеют хотя бы 1% шанса на успех. Можно написать заявление в суд по поводу Бастрыкина и Бортникова.

Михаил Соколов: Андрей Макаревич недавно выиграл суд у главного редактора газеты "Завтра" господина Проханова.

Борис Немцов: А я четырежды выиграл суд у Кургиняна.

Михаил Соколов: Зато проиграли Путину.

Борис Немцов: Проиграл Путину, совершенно верно, правда, с блестящей формулировкой для меня, Путин признал, что не о Немцове говорил, а о явлении, имени нарицательном, которое пишется с маленькой буквы "немцов борис ефимович". То есть была, конечно, победа в Савеловском суде.

Я выиграл у Кургиняна, дальше что? Когда речь идет о пропагандистах, каковыми являются Кургинян и Проханов, им наплевать, они не звонят судьям, они их не вызывают, они их не ломают. Когда речь идет, извините, об абсолютно незаконной агрессии, за которую Путину положен импичмент, он не имел права посылать туда военных – это запрещено конституцией России.

Михаил Соколов: Он вам скажет, что это были добровольцы.

Борис Немцов: У него не было мандата. Да, "добровольцы", которые с регалиями похоронены в Пскове, в Костроме, в Иваново, в Ульяновске и Нижнем Новгороде. Это государственное преступление. Когда речь идет об этом и речь идет о статьях по этому поводу, то, конечно, будут вызваны все эти самые судьи федеральные и даны им соответствующие команды.

Теперь смотрите, что предлагают эти люди: они предлагают, чтобы лидер оппозиции, например Немцов, пришел в суд и проиграл его. Дальше они скажут: смотрите, Немцов с нами судился по поводу незаконной отправки войск, он проиграл этот суд, никаких войск там не было. Зачем это делать, можно узнать? Зачем глупостями заниматься? И вы тут подстрекательством зачем занимаетесь, тоже непонятно.

Михаил Соколов: Я понял, то есть, с одной стороны, вы зовете на выборы, которые фальшивые, с другой стороны, вы предлагаете не ходить в фальшивый суд.

Борис Немцов: Нет, разные истории. Мы когда участвуем в выборах, мы людям доводим программу.

Михаил Соколов: Что же вы в московских выборах не стали участвовать?

Борис Немцов: У нас там не было шансов зарегистрироваться.

Михаил Соколов: А вы попробовали?

Борис Немцов: Конечно, попробовали. Яшин от партии.

Михаил Соколов: Ваши товарищи говорят, что это неучастие – ошибка была.

Борис Немцов: Яшин конкретно собирал подписи, убеждал меня, что это надо делать. Мы его поддерживали, все нормально. Зарегистрировали хоть одного оппозиционера? Нет.

"Окно возможностей" было, когда Навальный участвовал в выборах мэра, а я участвовал в выборах в Ярославскую думу. Вот это последняя форточка, когда еще можно было дышать. Сейчас, конечно, они все форточки будут закрывать.

Михаил Соколов: Так они и в думу на выборах вас точно так же не пустят. И вы будете стоять и говорить, что бессмысленно.

Борис Немцов: На выборах в Государственную думу будет китайский блок во главе с Путиным, "превратим Россию в китайский сырьевой придаток" – главный лозунг этого блока, и будет блок за европейский выбор России от объединенной оппозиции.

Михаил Соколов: Блоки и коалиции запрещены законом.

Борис Немцов: Мы сейчас обсуждаем не юридическую, а политическую сторону дела. Будет европейский выбор России. Естественно, мы людям должны дать альтернативу.

Пусть они нас не пускают, пусть снимают, фальсифицируют, люди должны увидеть хоть какую-то для себя возможность и хоть каких-то кандидатов, за которых не стыдно проголосовать.

Михаил Соколов: А на московские выборы не надо было ходить?

Борис Немцов: На московские выборы они нас не зарегистрировали просто.

Михаил Соколов: Так и на думские не зарегистрируют.

Борис Немцов: Не зарегистрируют, будем думать, что делать. Пытаться надо.

Михаил Соколов: Сейчас не надо подумать, что делать?

Борис Немцов: Мы сейчас и создаем коалицию для того, чтобы готовиться.

Михаил Соколов: Один из вопрошающих спрашивает: "Может быть, призвать россиян не платить налоги?". Вы платите налоги, он считает, и спонсируете терроризм таким образом. Платите налоги?

Борис Немцов: Я плачу немалые налоги. Я хочу вам и автору вопроса напомнить, что я плачу довольно значительный подоходный налог, который зачисляется в местный бюджет, а местные бюджеты не финансируют терроризм, потому что местные бюджеты финансируют школы, больницы, дороги, коммуналку и социальное обеспечение. Я считаю неправильной идею не платить налоги, я считаю, что надо платить налоги, в первую очередь подоходный налог. Что касается финансирования войны, то это федеральный бюджет, к которому мои налоги не имеют никакого отношения.

Михаил Соколов: Пишет Борис: "Мне кажется, апофеозом вашего творчества о достижениях Путина была бы простая справка о динамике России в мировых рейтингах". Видимо, намекают, что надо еще один доклад написать.

Борис Немцов: Каких рейтингов? Я же вам сказал: на 137-м месте по уровню коррупции, один вуз входит в сотню ведущих вузов мира. Есть рейтинг "Делаем бизнес", там тоже Россия где-то в Африке находится. Какие рейтинги? Создана система крайне некомфортная для нормальных энергичных деятельных людей и очень комфортная для клептократии. В этой системе им комфортно, а очень многим людям крайне дискомфортно, вот и все. Пока нефть дорогая, то те, кто живет за счет пенсий, за счет зарплат бюджетных и так далее, им все это нравится, потому что особо работать не надо, как вы правильно сказали, а денежки идут. Будет 70-60 долларов, и выяснится, что король голый, обеспечить людей реально ничем не может, что нужно, оказывается, думать, работать и так далее.

Михаил Соколов: А как дела, кстати, в Сочи, вы следили, следили, а теперь это вышло из поля вашего интереса?

Борис Немцов: Ничего подобного, вы просто не спрашивали. Путин тихо, незаметно подписал закон об игорной зоне.

Михаил Соколов: Там и в Крыму?

Борис Немцов: Теперь они тихо и незаметно все эти грандиозные объекты превратят в покерные столы, в бильярдные столы, в карточные шулерские забавы и так далее. И в итоге им кажется, что они спасут от разрушения все олимпийские объекты, которые там были. Вот, собственно, что и произошло, я об этом писал. У них никаких шансов спасти. Они отменили практически все поезда "Ласточка", вот эта дорогущая железная дорога Адлер – Красная Поляна, из-за которой мы сейчас, кстати, с Якуниным судимся, 10 декабря будет продолжение суда в городском арбитраже, Якунин с меня требует 3 миллиона рублей.

Михаил Соколов: Вы его обидели?

Борис Немцов: Для Якунина три миллиона рублей, извините, полтора дня работы, у него зарплата в день около двух миллионов, а для меня это трехлетняя зарплата депутата в Ярославской областной думе. Тем не менее, будем судиться. Это дорога, на которую истрачены баснословные деньги. 48 километров дороги стоят в три раза больше, чем американская программа полета на Марс. Эта дорога, по ней сейчас поезда практически не ходят, потому что отдыхающих мало. То есть на самом деле было ясно, что это одноразовый объект стоимостью более полутора триллионов рублей.

Михаил Соколов: Владислав, пожалуйста, ваш вопрос.

Слушатель: Добрый вечер. Уважаемый Борис Ефимович, в прошлом году до начала путинской агрессии против Украины я говорил вам о необходимости привлечения к суду международного трибунала гэбэшного палача и убийцы товарища Путина, других членов его фашистской хунты, Сергея Иванова, Патрушева, Сечина.

Михаил Соколов: Идея понятна – судить международным судом злодеев предлагают.

Борис Немцов: Давайте рассматривать не оптимистичные предложения, а реалистичные.

Михаил Соколов: А что такое реалистичное предложение?

Борис Немцов: Смотрите, позвонил Владислав, сказал, что его надо судить, он международный преступник.

Михаил Соколов: А вы будете судиться с Якуниным за его честь и достоинство? Борис Немцов: У меня вопрос к Владиславу: а как это сделать?

Михаил Соколов: Вот и у людей вопрос, как это сделать, если 80% за Путина пока?

Борис Немцов: Давайте обсуждать какие-то вещи, которые к реальности имеют хотя бы маленькое отношение.

Михаил Соколов: Еще вопрос: "Должна ли Россия в перспективе вернуть Крым Украине, а Абхазию и Южную Осетию Грузии?".

Борис Немцов: Во-первых, Абхазия и Южная Осетия не входят в состав России, слава богу, этим они сильно отличаются от Крыма.

Михаил Соколов: Донбасс тоже не входит, а теперь платить придется за него.

Борис Немцов: Вы знаете, что мэр Донецка уже признал, что Путин платит им деньги, хотя, честно говоря, это странная и преступная история. Дело в том, что в российском бюджете нет такой строчки под названием "финансирование пенсий и зарплат в Донбассе".

Михаил Соколов: Есть какая-нибудь международная помощь, чрезвычайная ситуация.

Борис Немцов: Я не знаю, что у них есть, но очевидно совершенно, что в бюджете такой прямой строчки нет. Если бы у нас был парламент, а не эта позорная Государственная дума, то на эту тему уже разразился бы скандал. Тем более что это деньги так или иначе у граждан России отбирают. Речь идет, извините, о том, что надо кормить четыре Ярославские области, потому что территория, занятая сепаратистами, на ней живет около четырех миллионов человек – это четыре Ярославские области. Так вот в ущерб России, четырем областям России идет платеж. Как я могу это поддерживать? Никак, конечно.

Михаил Соколов: А на следующий год все будет так же продолжаться, тупик имени Владимира Путина?

Борис Немцов: Я считаю, что надо тихонечко забывать уже Путина.

Михаил Соколов: Вы не забываете.

Борис Немцов: Это вы потому что спрашиваете. У нас есть позитивная повестка, я изложил программу европейской коалиции, я считаю, эту повестку надо нести гражданам, нести на всех уровнях. Будут выборы в городскую думу Нижнего Новгорода, значит, участвовать и нести. Будут выборы в муниципалитеты другие – значит, в этом тоже участвовать. Надо это делать.

Хватит бредятину слушать. Пусть психиатры, психоаналитики, психотерапевты этим занимаются.