Отец рассказывал мне, что, когда он впервые оказался в Чехословакии вскоре после войны, отношение к Советам там было вполне теплое – мы считались освободителями. Уже живя в Праге, я нашла обращение послевоенного мэра города Петра Зенкла: "Наш город был спасен от гибели и разрушения и вырван из лап нацистов прежде всего героической Красной армией. Дорогие братья-славяне! Беспримерный героизм и несравненное самопожертвование советских солдат в этой страшной мировой войне вошли в историю. Но не только в историю – они вошли также в сердца всех жителей Праги и всего чехословацкого народа". Потом был 1968-й, и на этот раз советские солдаты на тех же танках пришли как оккупанты. Не только они, разумеется, но все же понимали, у кого решающий голос в военном блоке соцстран – Варшавском договоре.
Вроде бы, оккупация 1968-го не отменяет доблести освободителей в 1945-м. Теоретически, но практически это не так. Помнят последнее – особенно если это боль и раздавленные надежды, и обида, и разочарование, в том числе в тех, кого по праву считали спасителями.
Между 70-летием победы над фашизмом и 1945-м годом пролегло многое, но последнее по счету – украинская эпопея и аннексия Россией Крыма, которую на днях так радостно и небескорыстно праздновали на Красной площади. Из 68 приглашенных глав государств на празднование Дня Победы в Москву пока согласились приехать, по одним данным, 25, по другим – 30.
Американский или британский ветеран может приехать к русскому ветерану, но многие главы государств, традиционно празднующих окончание Второй Мировой, не приедут к Путину 9 мая 2015 года. Они не приедут не в Россию, не к Могиле Неизвестного Солдата, не к немногим оставшимся в живых участникам войны. Они не приедут конкретно к Владимиру Путину.
Попытка вознести этот неприезд до идеологических высот сознательного или неосознанного оскорбления народа, всех народов бывшего СССР, отдавших этой войне больше 20 миллионов жизней, даже не глупость, а подмена понятий. Типа Сталин выиграл войну. Войну выиграли солдаты. Отказ, скажем, Кэмерона стоять рядом с Путиным 9 мая 2015 года означает только это, и ничего другого. И уж точно не свидетельствует о его неуважительном отношении к памяти погибших или к народу, чьи отцы и деды боролись с нацизмом.
Как раз советской пропаганде было свойственно забывать о народе, о простом солдате, который и выиграл войну. Советская власть бессовестно прятала калек войны на Соловки, чтобы не портили своим непрезентабельным видом пейзаж. Никогда 9 мая в сущности не было праздником простого солдата, выжившего, дошедшего, дохромавшего до родного дома или до пепелища, которое от него осталось. Или тысяч людей, падавших от изнеможения и голода, работая на фронт в тылу. Многие из нас шли к Большому театру и в парк Горького, чтобы посмотреть как раз на этих людей, на этот истончающийся слой истинных победителей в той войне, которым обязаны полмира. И здесь всегда была искренность, слезы и правда. А на трибунах всегда были вожди, каждый из которых узурпировал этот праздник.
Всегда было две реальности в этот день. Люди – плохо выглядевшие, тяжело доживающие, не сильно избалованные ветеранскими подачками. И трибуны с очередным начальником страны и его гостями. Трибуны были про мощь нашего оружия, про непобедимую и легендарную. А улица – про прекрасных стариков, проживающих очень сложную и, как правило, тяжелую жизнь, у которых бесконечно хотелось просить прощения.
Присутствие глав иностранных государств в Москве 9 мая – не мелочь в понимании российской номенклатуры. Они воспринимают этот день как, возможно, единственный безусловный повод для мира стоять перед Россией со снятой шляпой. А поскольку вожди отождествляют себя с Россией, то перед ними. В этом больше политики, чем сентимента. И даже когда умрет последний ветеран, трибуны никуда не денутся, и очередной российский лидер будет ожидать гостей и чувствовать себя победителем. Хотя настоящие победители уже почти все ушли, и лучшее, что мы можем сделать в память о них – взять фотографию деда или прадеда, бабушки или прабабушки и выйти с этим снимком 9 мая на улицу. Теперь уже перед Большим театром или в парке Горького должны быть мы с портретами тех, кто больше никогда сюда не придет и память о ком, в отличие от памяти о вождях, действительно бесценна.
Полагаю, что – в отличие от Кремля – народу, в общем, плевать, кто приедет, а кто нет 9 мая в Москву. Каждому есть кого помянуть дома, а в светлый день это куда важнее
Меня лично никак не обидит, если Обама, или Кэмерон, или Олланд не приедут в Москву 9 мая. Для них это тоже политика. А у политики не бывает кофе-брейка. Им сложно прерваться на день и забыть, что нынешний лидер страны-освободительницы личным решением 69 лет спустя после окончания последней большой войны в Европе взял и оттяпал в этой самой Европе часть чужой территории, накрутив вокруг этого тонны лжи и лицемерия. Это только кажется, что западные лидеры перенесли акцент на урегулирование ситуации на юго-востоке Украины, забыв про Крым. Не забыли, не закрыли глаза и не готовы с этим мириться. И как они должны стоять рядом с Путиным, только что во всех подробностях рассказавшим, как он врал всему миру про происходившее в Крыму? С каким лицом они бы аплодировали 15 тысячам "вежливых людей", которые пройдут 9 мая по Красной площади? Как они должны себя чувствовать в Москве, где еще вчера скандировали: "Оле-оле-оле! Крым – это наше! Даешь Польшу и Финляндию!"
Полагаю, что – в отличие от Кремля – народу, в общем, плевать, кто приедет, а кто нет 9 мая в Москву. Каждому есть кого помянуть дома, а в светлый день это куда важнее. Что же касается неуважения к народу… Не хочу никого огорчать, но никто и никогда не оскорблял наш народ, не издевался, не уничтожал и не унижал его так, как собственные партия и правительство. Во всяком случае в прошлом и нынешнем веке.
Напомню, что бездуховный Запад, с которым высокодуховная Россия бесконечно выясняет в последнее время отношения, как раз помнит о солдатах, погибших на войнах. Представляете себе, если бы в Москве, как в Лондоне, решили посадить красные маки в честь каждого погибшего только в Великой отечественной? В Лондоне их было 888 246 – общая цифра потерь страны в Великой, как они говорят, войне – Первой мировой. Представьте себе 20 с лишним миллионов красных цветов на Красной площади и вокруг нее в честь каждой жертвы той войны. Вместо танков, ракет и вежливых людей – вот это море "крови"… В этом была бы боль и странное утешение, и пацифистский жест – мы не хотим повторения. Когда-нибудь, надеюсь, это случится. И люди встанут на колени – на трибунах и на улице. И не будет ни лидеров, ни гостей, ни национальностей, ни стран, ни простых и не простых людей. Будут просто граждане мира, которые осознают цену войны и цену победы. Очень надеюсь, что в России появится лидер, который однажды именно так отметит 9 мая.
Наталья Геворкян – журналист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции