В издательстве "Новое литературное обозрение", в серии Historia Rossica, вышла книга известного петербургского историка Владлена Измозика "Черные кабинеты": история российской перлюстрации. XVIII – начало XX века".
Слово "перлюстрация" происходит от латинского глагола perlustro – обозреваю. Это просмотр личной пересылаемой корреспонденции, совершаемый втайне от отправителя и получателя. Книга "Черные кабинеты": история российской перлюстрации" Владлена Измозика – первая и единственная российская монография на эту тему.
Ваш браузер не поддерживает HTML5
Владлен Измозик в программе "Культурный дневник"
– Владлен Семенович, что вас подвигло на такой капитальный труд? Более семисот страниц… Более двадцати лет работы…
– Прежде всего то, что в 1995 году я защищал докторскую диссертацию, ее тема была впервые заявлена в постсоветской историографии – "Политический контроль за населением Советской России с 1917 по 1928 год". Естественно, я столкнулся с темой "перлюстрация". И, естественно, мне пришлось посмотреть материалы по дореволюционной перлюстрации. Потому что она никогда не прекращалась, а плавно перетекла из одного общественного строя в другой, с коротким промежутком Временного правительства. Поскольку заниматься дальше советской перлюстрацией было невозможно из-за закрытости архивов, я пришел к выводу, что большевики не придумали ничего нового, они лишь придали масштаб и размах тем явлениям, которые существовали до них. Тем более что создание III Отделения было качественно новым явлением. Если до этого существовал политический розыск, то с созданием III Отделения, наряду с политическим розыском, появился политический контроль. То есть власть желала знать реальные настроения подданных, и не только для их изучения, но и для их формирования. И я обратился к теме дореволюционной перлюстрации. На мое счастье, поскольку тема была закрытой, здесь не было ни одной монографии, были статьи. Особенно это, конечно, статьи Зинаиды Ивановны Перегудовой и ряда других историков. Тема требовала, естественно, огромной работы в архивах, особенно в московских архивах. Эта работа затянулась на многие годы. Это, конечно, Российский государственный исторический архив в Петербурге, это Государственный архив РФ, Военно-исторический архив, Архив внешней политики и целый ряд других.
– Если говорить о дореволюционном периоде, то известно, что перлюстрации подвергалась корреспонденция всех крупных писателей 19-го века. А кто еще попадал под пристальное внимание чиновников "черных кабинетов"?
Леопольд Гамберг (14.12.1865-?). Племянник жены старшего цензора К.К. Вейсмана, руководителя службы перлюстрации в Российской империи в 1886-1892 гг. С 1886 по 1917 г. в "черных кабинетах". Действительный статский советник. Арестован по т.н. "делу чернокабинетчиков" в 1929 году, приговорен к 5 годам заключения в концлагере. Реабилитирован в 1989 г.
– Перлюстрация начинается с изобретением почты. В Европе системную перлюстрацию основал кардинал Ришелье, в XVII веке во Франции. В России ее следы прослеживаются уже с конца XVI века, она присутствует и в XVII веке, при Петре I, но систематически она начинается с 1742 года, с восхождения на престол после переворота Елизаветы Петровны. Государыня любила танцевать, веселиться, но, поскольку она взошла на престол путем дворцового переворота, она понимала, что подобное может произойти и с ней самой. И очень внимательно это отслеживала. Особенно сначала перлюстрировалась дипломатическая почта, затем постепенно это начинает распространяться и на переписку подданных. И завершается созданием системной перлюстрации при Екатерине II. И это, конечно, прежде всего, на протяжении многих и многих десятилетий – перлюстрация переписки высшего слоя российского общества, т.е. дворянства, чиновников, офицеров, сановников. До 1917 года письмам крестьян и рабочих внимания уделялось мало. Был создан специальный "алфавит", список людей, чья переписка обязательно читалась. "Алфавит" постоянно менялся, в него включались новые лица. А также существовала случайная выборка писем, по которой, из небольшого числа просмотренных писем, составлялся так называемый меморандум, то есть выписки из писем, который направлялся или в губернские жандармские управления, или в охранные отделения. В случае коррупции чиновников донесения направлялись министрам, но никогда там не указывалось, что это перлюстрация, а указывалось: "по неофициальным источникам". Перлюстрация существовала в ряде городов России. Пункты эти открывались и закрывались. К началу XX века их было восемь, потом в Казани был закрыт и их осталось семь – в Петербурге, Москве, Киеве, Харькове, Одессе и Варшаве. С 1829 года "черные кабинеты" работали под "крышей" цензуры иностранных газет и журналов. Реально в Петербурге, например, ряд чиновников занимались только цензурой иностранных СМИ, а большая часть чиновников совмещала два занятия. И главным была, конечно, перлюстрация. При приеме на эту службу требовались два главных условия: знание как минимум двух-трех европейских языков и обязательно благонадежность. Поэтому очень сильны были родственные связи, существовали целые трудовые династии. И к человеку присматривались на протяжении нескольких лет. Например, Михаил Георгиевич Мардарьев, который официально руководил этой службой с 1914 года, а неофициально, за несколько лет до этого, из-за весьма преклонного возраста Александра Дмитриевича Фомина, на допросе в 1917 году показал, что в течение трех лет к нему присматривались на петербургском Почтамте, затем с ним состоялся разговор и его подключили к этому делу. С увеличением количества писем с начала XX века, если раньше цензоры сами отбирали письма для просмотра, появились косвенные участники, работники почтамта, которым вручались списки, и они по этим спискам отбирали письма и передавали их в "черный кабинет".
– Тема перлюстрации была закрытой до 90-х годов прошлого века. Чем вы это объясните?
– Надо отметить, что о перлюстрации много писали газеты и журналы в 1917 году, затем в начале 20-х годов появились две статьи молодого историка Кантора. Историк Предтеченский опубликовал очень интересную переписку министра внутренних дел Осипа Козодавлева и московского директора почт Дмитрия Рунича на эту тему. Затем эта тема была практически закрыта. Возникала она только в отдельных работах. Сам термин "перлюстрация" даже не присутствовал в советской Исторической и в советской Военной энциклопедиях. Я думаю, что это было связано, прежде всего, с тем, что большевики придали этому делу колоссальный размах и вообще старались, чтобы население не вспоминало о перлюстрации. Ведь, понимаете, перлюстрация была самым закрытым учреждением. Если о существовании III Отделения, если о существовании Департамента полиции, о существовании ВЧК, ОГПУ, НКВД, КГБ и т.д. население знало, то о перлюстрации население не должно было даже догадываться. Потому что население должно было доверять почте. Человек должен был быть уверен, что письмо, которое он опустил в почтовый ящик, дойдет до адресата в неизменном виде. Тем более что по официальным законам и царской России, и советской России вскрытие писем каралось уголовным наказанием. Отсюда – эта закрытость темы.
– Насколько увеличились масштабы перлюстрации в стране с приходом к власти большевиков?
– В огромной степени. Если до революции самое большее в год перлюстрировался миллион писем, то в голодной, нищей, разоренной России в 1924 году было уже перлюстрировано 5 миллионов писем и 8 миллионов телеграмм. И цифры только росли. К сожалению, до сих пор архивы на эту тему в значительной степени закрыты. Есть воспоминания бывшего цензора МГБ Авзигера "Я читал ваши письма", эмигрировавшего в Израиль. Важно отметить, что цензура не есть перлюстрация. В ряде работ идет путаница на эту тему. О цензуре население знает, на клапанах конвертов ставится об этом штемпель и т. д. Также не является перлюстрацией чтение писем заключенных. Не является перлюстрацией и официальное чтение писем по решению суда. Это было и в царской России, и в советской. Перлюстрация – это тайное чтение переписки.
– Вы можете привести примеры того, как в Советской России осуществлялась перлюстрация? На какие общественные группы она распространялась?
– На 100% перлюстрации подлежала зарубежная переписка. В 20-е годы перлюстрация усиливалась в какие-то периоды. Например, когда началась коллективизация, то стали активно перлюстрировать письма красноармейцев потому, что большая часть их – крестьяне. В какие-то периоды большее внимание уделялось тем или иным регионам страны, где власти испытывали недоверие к местному населению. Как было и в царской России, безусловно. Эта служба держала руку на пульсе страны. Она должна была сообщать руководству о реальных настроениях населения, и вместе с тем руководство должно из этого извлекать некие выводы и стремиться формировать настроения общественности в желаемом для себя ракурсе.
– А как вы думаете, сейчас в России существует перлюстрация?
– О том, что очень близко,
Мы лучше промолчим.
Ходить бывает склизко
По камешкам иным…
Будем надеяться, что она ограничивается. Сегодня перлюстрация в старом своем виде утратила свое техническое значение. Гораздо большее значение приобрело прослушивание телефонных разговоров, чтение компьютерной переписки, электронной почты и т.д. Обычная почта в этом плане потеряла свое значение. Любая спецслужба необходима государству. Государство должно знать, что творится под крышей спортивных обществ, в культурных обществах и т.д. Другое дело, что все это должно быть подотчетно обществу, должно осуществляться в соответствии с законом, потому что незаконность приводит к очень тяжелым последствиям. Любая структура стремится выйти за рамки своих полномочий, и отсутствие общественного контроля, контроля СМИ приводит к злоупотреблениям. Это практически неизбежно.