На Радио Свобода его звали, на русский лад, Евгением Эдуардовичем: в былые годы американских сотрудников переименовывали по-нашему, и в этом был известный смысл: директора прекрасно знали русский язык, культуру, декламировали наизусть "Евгения Онегина", читали воспоминания о Достоевском, ценили русскую живопись и музыку. Незабываемая пора, когда все вместе с начальством делали большое русское радио, полнозвучное и свободное. Хоть и называлось оно суррогатным, поскольку не могло существовать в самой России.
Джин Сосин, начав в 1952-м с рядовой должности в Нью-Йоркском отделении, еще за полгода до первого эфира, постепенно взошел по служебной лестнице до руководителя Программного отдела в Нью-Йорке и заместителя директора, работал и в Мюнхене, организовывал различные конференции политологов и выступления влиятельных журналистов, а уходил на пенсию в августе 1985-го, перед самым началом перестройки.
Воспоминания Джина Сосина "Sparks of Liberty" написаны менее всего о себе, главным образом – об истории самой редакции, самого дела
Сейчас появилось уже полдюжины мемуаров о Русской службе – Анатолия Гладилина, Игоря Голомштока, Дмитрия Добродеева, Валерия Коновалова, Юлиана Панича, разной, естественно, степени достоверности, – но воспоминания Джина Сосина ''Sparks of Liberty'' написаны менее всего о себе, главным образом – об истории самой редакции, самого дела. При его скромности иначе и не могло быть.
Перевод этой книги под названием ''Искры Свободы'' опубликован на нашем сайте.
“Самое главное для меня, – говорил Джин, – что я познакомился с будущей женой Глорией в Колумбийском университете в 1947 году, когда после войны я решил посвятить свою карьеру изучению русской литературы, русского языка и советской политики. И случайно она тоже (я ее еще не знал) решила посвятить этому свою карьеру. Мы познакомились, мы влюбились, через два-три года мы поженились и поехали в Мюнхен, чтобы стать членами знаменитой Гарвардской экспедиции, где мы интервьюировали перемещенных лиц из Советского Союза и много узнали о настоящем положении в сталинской диктатуре.
А второе – это то, что я пошел на работу на Радио Свобода, служил там 33 года и даже в отставке стараюсь быть полезным для достижения целей этой станции, даже после того, как советская диктатура уже исчезла.
Я помню, что во время Отечественной войны была такая советская песня:
А помирать нам рановато,
Есть у нас еще дома дела.
Хотя уже больше нет советской диктатуры, есть у вас молодое поколение и дома много дел – в смысле достижения настоящей демократии. Я всегда думаю об Андрее Дмитриевиче Сахарове или его теперь уже покойной жене Елене Боннэр, которая для меня символ всех целей, за которые мы боролись. Она сказала, что очень уважала Радио Свобода, потому что мы были на баррикадах с ними. И если память и роль Сахарова и Боннэр могут еще быть живыми, это была бы инспирация для нового поколения для окончательной победы достижений демократии и прав человека внутри России и в бывших советских республиках”.
Не раз побывав в Москве и совершив несколько путешествий по России, Джин Сосин все пенсионные годы продолжал внимательно следить за развитием станции. Так любят своих детей – заботливо, в меру строго, ожидая достойных результатов. Джину всё здесь было дорого – люди, программы, документы, ибо всё было создано при нем, благодаря ему и его единомышленникам.
Радио, назвавшееся Свободой, взяло на себя двойную ответственность: говорить правду и сохранять гордое имя. И в своей мемуарной книге, которую я всем рекомендую прочитать, Сосин рассказывает, чего стоит защита Свободы. Он знает, он – ее рыцарь.