"Собирайся"

Российский оппозиционный активист Юрий Мельничук, известный не только принадлежностью к партии РПР-ПАРНАС, но и знаменитой татуировкой на руке, уехал из России 17 января 2013 года, чтобы получить политическое убежище на Западе, но у него это не получилось: 25 мая финские власти депортировали его в Россию, посадив на поезд Хельсинки – Петербург.

Этому вынужденному путешествию предшествовала многолетняя деятельность на стороне оппозиции, выступления на десятках протестных акциях, задержания и прочие неприятности. Соратники Юрия Мельничука неоднократно слышали его рассказы о слежке и угрозах. Именно поэтому он решил покинуть Россию и искать убежища в Европе.

Когда начался российско-украинский конфликт, Юрий Мельничук резко критиковал политику российских властей, открыто заявлял о неприятии аннексии Крыма и в этой связи сравнивал Россию с нацистской Германией. Перепост одного из таких сообщений в прошлом году сделал житель Архангельска Анатолий Дембовский, за что Северодвинский городской суд Архангельска приговорил его к 300 часам обязательных работ. Дембовский был признан виновным по статье 282 Уголовного кодекса Российской Федерации "Возбуждение ненависти и вражды по признакам расы, национальности, происхождения, отношения к религии, совершенных публично". Это тоже явилось одной из важнейших причин, побудивших Юрия Мельничука к отъезду.

– Он подвергался массированным "наездам" со стороны полиции, и его родственники тоже, – говорит сопредседатель петербургского отделения движения "Солидарность" Константин Ершов. – Во время акции 2011–12 годов, которые мы с ним организовывали, неоднократно нас задерживали, арестовывали, он даже получил однажды 10 суток, и, несмотря на то что у него было предынфарктное состояние, его продолжали держать, никуда не отпустили. Ясно, что правоохранительные органы неравнодушно относились к нему как к яркому протестному деятелю, устраивали слежку, по несколько человек постоянно за ним ходили. Так что в какой-то момент он принял решение, что лучше будет продолжить борьбу в странах Евросоюза, но эти страны отнеслись к нему, так скажем, без понимания. Самое удивительное, что его депортировали, хотя в Финляндии еще не закончена судебная процедура по этому поводу: решение первой судебной инстанции обжаловано в Верховном суде, но полиция почему-то не получила указания приостановить депортацию на время апелляции. Для финского адвоката это тоже было неожиданностью. Теоретически можно было подать жалобу по нарушению регламента в Европейский суд по правам человека – такие жалобы они рассматривают в тот же день, но это совпало с праздничными днями: в Страсбурге сегодня выходной. Как будто специально подгадывали, чтобы не было возможности остановить процесс депортации через Страсбургский суд. Мельничук – гражданин России, но этнический украинец, и когда он узнал, что его депортируют, он попросил помощи у Украины через "Фейсбук", но, похоже, было уже поздно.

Оказалось, что финские власти купили Юрию Мельничуку билет только до Выборга, а оттуда он своим ходом – на автобусе – добрался до Петербурга. В результате уже довольно поздно вечером 25 мая нам удалось с ним связаться по телефону.

– Почему в 2013 году вы решили бежать?

– Обстановка нагнеталась потихоньку, мы с Костей Ершовым организовывали акции всевозможные в 2011–12 годах – подаешь заявку, тебе дают отказ, ты все равно проводишь акцию, получаешь предупреждение об экстремистской деятельности. Неофициальные источники сообщили мне, что дело на меня уже заведено, только ждут команды. Последней каплей стало 13 января 2013 года, мы хотели организовать марш против "Закона подлецов", но марша не получилось, пришло мало народа, мы сделали пикеты, и за мной установили слежку. Я шел, раздавал "агитку", и за мной шла толпа – я понял, что идут за мной. Подошел мой приятель и говорит: "Я их посчитал, их 20". И вот, они за мной ходили, и машина с прослушкой ездила – "подводная лодка" с "перископом" для прослушивания на любом этаже. На улице еще ничего, а когда спустился в метро, было страшно: я один, непонятно, что они со мной сделают. Я убегал по-настоящему, оторвался, созвонился с Костей Ершовым, мы посидели, подумали – наверное, надо уезжать. На самом деле тут же очень трудно определить степень опасности, чего они хотят – напугать тебя, выдавить из страны или посадить. Но обложили меня плотно, и 14 января я уехал в Москву, а 17-го – в Австрию.

– А почему же не удалось получить убежище?

– Тут есть нюансы. Я знаю немецкий язык, и я хотел остаться в Австрии, но там мне сказали: нет, раз у вас финская виза, то просите убежища в Финляндии, – и отправили меня туда. А там тоже все непросто. Я уже в мае 2013 года у парламента организовал пикеты по поводу наших политзаключенных, "узников 6 мая", хотя мне намекали, что этого не надо делать. И когда я подал документы, мне отказали. У меня были приложены мои заявки на митинги, отказы на них, предупреждения, что моя деятельность может быть сочтена экстремистской. И представляете, финны мне написали в мотивировке отказа что-то вроде того, что ведь вам говорили, что нельзя проводить акции – зачем же вы их проводили. Я им объяснил, что российские законы против митингов противоречат и российской Конституции, и всем международным конвенциям, но это их не волновало. Они мне объяснили, что если я уеду в другой город и перестану заниматься протестной деятельностью, то со мной все будет хорошо. Потом подали апелляцию, но тут явно адвокат сделал что-то не так – он до последнего уверял меня, что депортация будет приостановлена до получения ответа. Я успокоился, но вчера рано утром ко мне приходит полиция и говорит: "Собирайся". Там у них куча хитростей – они меня депортируют, но говорят: ты можешь это обжаловать. Имеется в виду, что я в Петербурге могут подать жалобу в консульстве. В общем, я понял, что нашим оппозиционерам в Европе не место.

– Что вы собираетесь делать теперь?

– Буквально через несколько часов собираюсь уехать в Украину, я ведь этнический украинец, хоть и гражданин России.