Типовое здание. Пустой коридор с неудобными стульями. Мировой суд московского района Арбат.
Около входа покуривают парень и девушка. На вид студенты. Может, неудавшиеся молодожены? Присматриваюсь: слишком уж уверенно ходят мимо охранника, не предъявляя документов, пока мой паспорт скрупулезно изучает полицейский на входе. Оказалось, парочка имеет непосредственное отношение к нашему делу – о нарушении Фондом поддержки расследовательской журналистики – Фондом 19/29 закона об иностранных агентах. Приглашены в качестве свидетелей. Хотя они, можно сказать, и есть непосредственные авторы дела: парнишка – минюстовец, который вел расследование по заявлению "неизвестного гражданина", возмущенного деятельностью Фонда. Девушка, как я узнала уже во время заседания, оказалась, по ее собственным словам, главным специалистом Минюста, человеком, который, как она сама подчеркнула, имеет право составлять протокол проверки.
Фонд на процессе представляет его директор – журналист Григорий Пасько. А мы с коллегой, соучредители, – в качестве группы поддержки, процесс-то открытый. Нам полагается молчать и слушать. Судья смотрит на нас строго, явно давая понять, что не очень довольна присутствием зрителей. Темноволосая молодая женщина. Легкая небрежность в прическе. Каменное лицо.
Пытаюсь представить судью в этом помещении с типовой дээспэшной мебелью, в судейском парике. Знакомая британская адвокатша жаловалась, что в нем не очень удобно – сползает, приходится закалывать шпильками. Зато наша – в мантии, тоже солидно. И не жарко. Время от времени судья стремительно удаляется из зала. Легкая ткань при этом взмывает вверх, а нам полагается вскакивать при каждом ее исчезновении и появлении под бдительным взором охранника, который в такие моменты переключает взгляд с отсутствующего на тяжелый.
В первый раз судья удаляется минут на двадцать – это когда Григорий заявляет ходатайство об ознакомлении с письмом гражданина, по "информации" которого и была проведена внеплановая проверка Минюста. В полученных нами из этого ведомства документах сама жалоба бдительного субъекта, "запретившего разглашать свои персональные данные", отсутствовала, хотя по закону ей полагалось в них быть. В конце концов бумага, написанная от руки неким гражданином Коваленко А.А., возникает в руках судьи. Любопытно, что гражданин с той же фамилией (не иначе родственник!), как мы позже выяснили у товарищей по "агентскому несчастью", фигурирует и в других делах, связанных с принудительным внесением НКО в список "иностранных агентов".
Второй раз судья покидает нас минут на десять – это когда Григорий заявляет ходатайство о привлечении свидетелей со стороны фонда – писателей Бориса Акунина и Виктора Шендеровича, блогера Рустема Адагамова, чьи высказывания, опубликованные на сайте фонда, и легли в основу обвинения в политической деятельности при получении пожертвований из иностранного источника. Это ходатайство судья не удовлетворила.
В течение почти трех часов она неспешно перелистывает 320-страничный том нашего "дела", живо интересуется, как были организованы семинары для журналистов и блогеров. Такие тренинги (мы их называем школами) призваны помочь местным коллегам в проведении качественных журналистских расследований – в этом и заключается основная деятельность нашего фонда, прописанная в его уставе, который, кстати, зарегистрирован Минюстом. Почему к подобному делу не были привлечены российские спонсоры? Каким образом желающие становятся слушателями в регионах?
Но больше всего заинтересованных вопросов вызывает наш сайт. Служительница закона неожиданно сетует на собственную неосведомленность в вопросах интернета и просит просветить ее на предмет того, что такое перепост, ссылки и "другие тонкости" сети.
Далее следует допрос свидетеля – представительница Минюста за дээспэшной трибункой явно чувствует себя неуютно. И получивший разрешение задавать вопросы представитель Фонда переходит в наступление. Вопрос Григория о том, знакома ли свидетель с Законом о СМИ, вызывает некоторое замешательство. Но судья тут же вопрос отводит. Еще один вопрос: считает ли свидетель, что России нужен честный суд, честные выборы, разве не должны журналисты бороться с коррупцией? Главный специалист Минюста недоумевает: раз в материалах на сайте Фонда речь идет о критике судебной системы или о том, что нужны честные выборы или нужно бороться с коррупцией, это что же получается – выборы в России нечестные и власть в стране коррумпированная?
Судья сочувственно поглядывает на свидетеля. В какой-то момент даже кажется, что она вот-вот согласится с абсурдностью выдвинутых к журналистам претензий. Тем более что, как мы узнали накануне, минюстовские документы суд уже посылал на доработку, из-за чего заседание по нашему делу даже отложилось на несколько недель. А в самом начале слушания адвокат фонда напомнил о принятом 8 апреля 2014 года Конституционным судом постановлении, где говорится: "Если НКО не ставит своей официальной целью воздействие на государственную политику или формирование общественного мнения, то ее деятельность не должна считаться политической… В отсутствие подобных целей, даже если организация занимается критикой властей или вызывает в обществе оппозиционные настроения, она не может считаться выполняющей функцию иностранного агента... Для соответствующей классификации политические цели должна преследовать организация в целом, а не отдельные ее участники, действующие в личном качестве и по собственной инициативе".
И вот, наконец, полы черной мантии взмывают вверх в третий, последний раз. Судья удаляется… и за пять минут принимает решение: виновны, штраф 300 тысяч рублей.
Задолго до проверки Минюста мы ощутили, что ФСБ не просто наступает нам на пятки, но и предпринимает упреждающие действия
Вот оно – наше "типовое преступление". Из решения суда: "В феврале 2013 года в рамках проведенного в Ярославле заседания слушателям была показана видеозапись с выступлением Бориса Акунина, где обсуждались вопросы, касающиеся журналистики и политики действующего Президента России и перспектив России в будущем. В ходе своего выступления лектор высказывал категоричные оценки относительно принимаемых государственными органами решений и проводимой ими политики, тем самым формируя негативное мнение у слушателей Школы. …В рамках проекта "Наши расследования" учредители фонда публикуют свои материалы… В ходе одного из таких расследований опубликовано интервью Злобина (бывший заместитель председателя Волгоградского областного суда. – РС), который негативно оценивает судебную систему России. …Кроме того, на сайте Фонда ведется отдельная колонка "Блоги", в рамках которой публикуются статьи известных блогеров на темы, касающиеся состояния политической системы России, ситуации на Украине, а также взаимоотношения действующей власти с журналистами…"
А еще один пункт обвинения вообще материализовался, что называется, постфактум, в письменной версии решения, присланной нам через несколько дней после заседания. В нем к политической деятельности Фонда 19/29 присовокупили высказывания и критические статьи ее директора журналиста Григория Пасько в личном качестве!
Впрочем, все эти манипуляции с правом не удивляют.
Задолго до проверки Минюста мы ощутили, что ФСБ не просто наступает нам на пятки, но и предпринимает упреждающие действия. Как рассказывали коллеги в Пскове и Томске, "вежливые люди" приходили или звонили их руководству в редакции, "не советовали" участвовать в семинарах Пасько-Сидоровой-Королькова. А в Нижневартовске одна из наших слушательниц не только не смогла опубликовать интервью с Григорием Пасько и Алексеем Симоновым (президент Фонда защиты гласности) в своем издании, но и вынуждена была уволиться. Этому предшествовала беседа с главредом, которого, в свою очередь, навестили (не иностранные) агенты, допытывавшиеся, чья же это была идея "Пасько сюда пригласить". Отныне, написала она нам, телефоны ее, а заодно и мужа на прослушке – с первого раза дозвониться никуда невозможно…
А вот и свежие новости из жизни агентов – подлинных, не мнимых. В России появился закон, благодаря которому тайное сотрудничество с правоохранительными органами будет включаться в трудовой стаж, а необходимые сведения – передаваться в Пенсионный фонд. Как сообщила "Российская газета", закон коснется тех россиян, "кто официально заключил контракт со спецслужбами и помогает им получать нужную информацию".
…Типовые судьи и чиновники, типовые эфэсбэшники с их вежливым запугиванием, типовые сексоты коваленки. Типовой процесс. Типовые времена, когда само слово "правосудие" в России – это уже не про "справедливость". Это про суд над правом, свободомыслием, да и просто над здравым смыслом.
Галина Сидорова, журналист, соучредитель Фонда расследовательской журналистики – Фонда 19/29