В Государственной думе России сегодня обсуждали рост политического экстремизма в стране. Перед депутатами выступил министр внутренних дел Рашид Нургалиев и генеральный прокурор Юрий Чайка. По словам Нургалиева, в России насчитывается около 150 экстремистских молодежных группировок.
Юрий Чайка говорил, что российское законодательство не всегда способствует противодействию экстремизма. Он потребовал введения уголовной ответственности за распространение экстремистской литературы. Генпрокурор говорил о том, что нужно контролировать интернет-сайты, на которых размещаются призывы к насильственным действиям по расовому и национальному признаку. Он говорил, что нужно наказывать в том числе и провайдеров, которые предоставляют возможность для создания таких сайтов. Фактически Рашид Нургалиев и Юрий Чайка предложили регулировать в этом смысле интернет. Глава МВД напомнил об опыте других стран (министр не сказал, каких именно), где интернет признан обычным средством массовой информации. Соответственно, к нему можно применять законодательство, касающееся СМИ.
Кроме того, генеральный прокурор России говорил о том, что даже если законы какие-то и приняты, даже если все флаконы в российском законодательстве в борьбе с экстремизмом будут заполнены, еще нужно очень много сделать для того, чтобы российская власть, как на местах, так и в центре умела и хотела эти законы применять. Он привел пример Воронежской области, где существовали экстремистские молодежные организации, на активность которых общественность обращала внимание руководителей Воронежской области. А те никак на это не реагировали до тех пор, пока их не «встряхнула» генеральная прокуратура.
Вся эта достаточно откровенная риторика по поводу националистического экстремизма, зазвучала, по мнению многих думских наблюдателей, в связи с последними высказываниями Владимира Путина, где он просил не употреблять всяческие эвфемизмы, и говорил о необходимости наказывать виновных в экстремистских выходках именно по экстремистским статьям, а не по «хулиганке».
Продолжая разговор о проявлениях экстремизма, депутат-коммунист Юрий Иванов задал прямой вопрос Юрию Чайке, не считает ли он, что Анну Политковскую убили люди, действующие в интересах российской власти, из-за ее критических статей о Северном Кавказе? Этот вопрос вызвал буквально панику у вице-спикера от «Единой России» Любови Слиски, ведущей заседание Думы. Юрий Чайка не особо нашелся, что ответить на этот вопрос.
Российские правозащитники скептически отнеслись к сегодняшнему заявлению Генерального прокурора России Юрия Чайки по вопросу о противодействии экстремизму в России. По их словам, он лишь констатировал факты, не предложив конкретных способов решения проблемы.
Председатель комитета «Гражданское содействие», член Совета при президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Светлана Ганнушкина согласна с Генеральным прокурором в том, что подоплекой распространения экстремистских и ксенофобских настроений в российском обществе является социальное и экономическое неравенство. Однако, считает Светлана Ганнушкина, при правильном применении существующего законодательства правоохранительные органы могли бы куда более эффективно бороться с такими последствиями социальных проблем, как экстремизм.
«Мне кажется, что у нас в законодательстве достаточно статей, и даже поправки к Закону "Об экстремистской деятельности" дают такие широкие возможности правоохранительным органам, что каждый из нас может быть объявлен экстремистом, - заявила Светлана Ганнушкина. - Кстати говоря, фактически это и делается. К примеру, Московская прокуратура направила предостережение обществу "Мемориал" в связи с тем, что на нашем сайте в интернете мы разместили заключение специалиста-теолога по поводу нескольких мусульманских текстов. Эти тексты нашим экспертом не цитировались, а только констатировался факт, что они не призывают к насильственным действиям и не могут их вызвать. Мы оспаривали предостережение прокуратуры в суде и проиграли. Собираемся продолжать этот спор, потому что мы не считаем, что мы проявили себя как экстремисты. При этом почему-то оказывается, что та же самая прокуратура абсолютно бессильна, когда речь идет о настоящих, реальных экстремистах, тех, кто предлагает действительно убивать и отравлять людей, тех, кто на своих сайтах публикует информацию о том, как приготовить яд или собрать взрывное устройство для организации уличных терактов. Мне кажется, что все зависит от правоприменительной практики и от желания бороться с тем, что у нас сейчас происходит. А происходят страшные вещи. У нас происходит реальная фашизация общества. К сожалению, среда оказывается благоприятной для распространения этих идей».
Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод, чуть менее критичен в оценках деятельности правоохранительных органов, в том числе и прокуратуры: «По сравнению с прошедшим десятилетием, безусловно, прокуратура стала заниматься этими видами преступлений намного активнее. Стали возбуждаться дела и выноситься обвинительные приговоры, связанные с разжиганием национальной розни и религиозной нетерпимости. Но эта статистика крайне мала и неадекватна реальному количеству подобных преступлений. Только за десять месяцев этого года мы посредством регионального мониторинга зафиксировали порядка 300 нападений на почве национальной нетерпимости. Количество возбужденных дел и приговоров явно отстает от этого реального количества инцидентов. Люди, пострадавшие от скинхедов или других национал-радикальных группировок, иногда просто боятся сообщать в правоохранительные органы об этих преступлениях, потому что не верят в эффективность расследования и в эффективность наказаний. Очень часто подобные инциденты квалифицируются либо как хулиганство, либо вообще не доходят до суда. Безусловно, прокурор ничего не сказал о том, как же прокуратура в соответствии с Уголовным кодексом, Административным кодексом реагирует на многочисленные наименования откровенно нацистских газет, журналов и книг, которыми просто завалили нашу страну».
Александр Брод отметил также, что очень надеется на работу нового, только создающегося в Генеральной прокуратуре Управления по расследованию преступлений на почве ксенофобии.