Сергей Лавров в телефонной беседе с Джоном Керри в очередной раз напомнил, что президент России считает «преждевременными» разговоры о военном участии России в сирийском конфликте. В переводе с официального на человеческий это означает, что ни о чем другом в ближайшие дни никто говорить не будет, а с усилением российского присутствия в Сирии повторится знакомая ситуация: сколько бы неофициальных свидетельств не ходило по Сети, вряд ли российское правительство скажет по этому поводу хоть что-нибудь конкретное.
Второй тезис решил в ускоренные сроки проверить депутат Дмитрий Гудков, пославший официальный запрос министру обороны РФ Сергею Шойгу:
Dmitry Gudkov
Тут вчера на «Эхе» обсуждали отправку наших солдат в Сирию – мол, никому до этого нет дела, разве что Гудков отправит депутатский запрос. Как в воду глядели: сегодня же и отправлю.
Интересуют меня две вещи. Во-первых, на самом ли деле за Асада сражаются наши солдаты, а во-вторых, если да, то почему это делается тайно, без санкции парламента. С одной стороны, мы всячески ругаем Америку за Ирак, НАТО за Югославию, – а с другой вроде как отправляем войска поддерживать далеко не самый приятный режим. Почему очередные псковские и костромские десантники должны умирать за арабского стоматолога (у диктатора именно такой диплом), причем делать это тайно?
С тем, что позиция Лаврова косвенно подтверждает участие России в военных действиях в Сирии, согласен и Евгений Киселев:
Вряд ли Керри стал бы на основании одних лишь вздорных слухов в интернете или откровенных газетных «уток» тревожить своего российского коллегу, произносить жесткие слова про то, что наращивание военного присутствия России в Сирии создает риск конфронтации с силами коалиции во главе с США, которая сейчас проводит компанию авиационных ударов по позициям ИГИЛ.
Скорее всего, госсекретарь позвонил Лаврову после того, как информация в СМИ стала подтверждаться данными разведки.
Зачем России это потребовалось? Версия «Новой газеты» - для того, чтобы в обмен на противодействие исламистам выторговать уступки по «украинскому вопросу»:
Накануне Генассамблеи ООН, в которой впервые за десять лет примет участие президент Путин, вмешательство в военный конфликт на Ближнем востоке означает, что Россия готова выйти к своим «западным партнерам» с новой инициативой. Москва, у которой, в отличие от Вашингтона, нет противодействия со стороны общественного мнения и Конгресса, берет на себя уничтожение ИГИЛ.
Того же мнения придерживается адвокат Марк Фейгин:
Евгений Киселев считает, что Россия ввязалась в опасную авантюру и что очередная «маленькая победоносная война» закончится такой же геополитической катастрофой, как и все предыдущие подобные инициативы, в том числе прошлогодняя.
В анонсе к своему блогу Евгений Киселев спрашивает: «Если Путин действительно хочет помочь Западу победить ИГИЛ и включиться в войну с новоявленным халифатом, зачем так сложно? Или же он, все-таки, собирается оказать дополнительную поддержку Асаду, чтобы создать США и их союзникам дополнительную головную боль?»
О возможных планах России по созданию антиисламистской коалиции пишет и патриот России colonel_cassad, но и ему кажется, что осуществление их маловероятно, поскольку далеко не все, кто мог бы войти в такую коалицию, стремятся к «действиям на общее благо». Его версия такова: России просто важно сохранить свои позиции в регионе, потому что иначе все захватит Халифат. Что до участия в конфликте, его будут отрицать, поскольку такова «особенность современных гибридных войн».
Касательно вопроса, надо или нет России во все это влезать и поддерживать далекую Сирию, то напоминаю, что Сирия это последняя страна на Ближнем Востоке, где у России есть серьезные позиции. Потеря Сирии будет означать, что Россия надолго уходит с Ближнего Востока, попутно падение режима Асада развяжет руки Халифату в деле расширения своей экспансии, которая на Сирии не остановится и с Халифатом нашей стране в любом случае предстоит столкнуться. Пока что Россия может выбирать, где и как она это сделает. На мой взгляд, уровень ограниченного вмешательства с усиленной поддержкой Асада оптимален, ввязываться в прямую войну нет смысла, там и без нас есть много кого, кто будет стрелять в направлении черных флагов. В эти руки уместно давать оружие.
Ситуация уже успела обрасти конспирологическими теориями. Так, у Андрея Мальгина можно прочитать, что Путин решил наводнить Европу беженцами:
Путин почувствовал слабое место Европы: сирийские беженцы. Вот и послал в Сирию войска. Чтобы беженцев было больше. Логично.
В этом мнении Андрей Мальгин настолько не одинок, что некоторые сторонники Путина уже считают, что мысль о беженцах зародилась в общественном сознании в результате особой антироссийской кампании:
Кричевский Никита
Не исключено, что эта, без сомнения, спланированная кампания выведет, если уже не вывела западное общественное мнение на обнаружение главного виновного в европейском коллапсе с беженцами: Путина, а вместе с ним - и нас с вами. Мол, как только русские появились в Сирии, миграционный поток с Востока превысил все мыслимые ожидания.
Не исключено, что после провального (а по-другому в нынешних геополитических условиях и быть не может) участия Путина в работе Генассамблеи ООН против нас будут объявлены новые, существенно более жесткие санкции.
Нарочно это придумано или нет, но беженцев в любом случае будет больше, считает Остап Кармоди:
Бескомпромиссно патриотическая позиция на сегодняшний день выглядит так:
Между тем все не так уж просто: российские власти не отрицают, что Россия «взаимодействует с Сирией на постоянной основе» (Дмитрий Песков) и поставляет Сирии оружие. Когда инфовойна развернется в полную мощь, троллям можно будет только посочувствовать.
В Твиттере развернулась целая кампания по дискредитации Руслана Левиева, одного из авторов наиболее масштабного расследования, подтверждающего отправку российских военных в Сирию. В вину Левиеву ставят причастность к команде Навального и ответ на вопрос о помощи ЦРУ:
Егор Холмогоров высказался по классической формуле - «Во-первых, наших ребят там нет, а во-вторых, публиковать фотографии нехорошо»:
Между тем Руслан Левиев опубликовал еще один текст - на этот раз о команде WIU (WarInUkraine), в составе которой он и занимается подобными расследованиями:
Ввиду условий работы и рисков, имена членов нашей команды держатся в тайне. <...> Так что если вы встретите фразу «расследование Руслана Левиева» — знайте, на самом деле за ним (расследованием) стоит коллективный труд слаженной команды. Изначально мы назвались аббревиатурой WIU (WarInUkraine), но ввиду второго фронта, теперь это выглядит несколько несуразно. Может позже переименуемся.
Оперативно следить за новыми сообщениями команды WIU можно в твиттере Левиева - @RuslanLeviev или его соратника Кирилла - @ReggaeMortis1.