Московский городской суд сегодня приговорил к 14 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима бывшего сотрудника разведки радиоинженера Геннадия Кравцова – его признали виновным в государственной измене. По версии обвинения, бывший сотрудник Главного разведывательного управления Министерства обороны России Кравцов передал секретные сведения за границу, когда отправил резюме в одну из шведских компаний.
Геннадия Кравцова арестовали в 2014 году – к тому моменту он уже 8 лет не работал в ГРУ и имел на руках загранпаспорт. Дело Кравцова рассматривалось под грифом "секретно", в закрытом режиме. По версии прокуратуры, Кравцов в переписке с возможным работодателем указал сведения, содержащие государственную тайну. По некоторым данным, его обвинили в передаче сведений о космическом аппарате "Целина-2", однако в тексте судебного решения название аппарата не прозвучало.
Сотрудники прокуратуры отказались комментировать, какие из переданных Кравцовым сведений составляли государственную тайну. Защита неоднократно требовала доступа к засекреченным нормативно-правовым актам, на использовании которых построено обвинение. Однако, как говорит адвокат Иван Павлов, представляющий интересы Кравцова, ходатайства стороны защиты в процессе были отклонены:
– Дело проходит за закрытыми дверями, обстановка, которая царила в зале заседаний, не предполагала благосклонного отношения суда к стороне защиты. У суда была возможность обеспечить аудиозапись, поскольку Мосгорсуд оборудован соответствующими устройствами записи звука и даже изображения – то есть могли снимать и видео. Но нам в удовлетворении и этого ходатайства было отказано. Ни о том, как шел процесс, ни о том, как реагировал суд на выступления участников процесса, к сожалению, теперь никто не узнает. Остались следы только в виде наших ходатайств, которые мы заявляли.
– Протоколы судебного заседания, как я понимаю, хранятся в Мосгорсуде?
Иван Павлов
– Да, но протокол не полностью отражает ход процесса. Приведу один пример. Идет допрос свидетеля. Мы, защитники, формулируем вопрос к свидетелю. В случае, если председательствующий считает, что этот вопрос не относится к делу или вопрос наводящий, он имеет возможность отвести этот вопрос. Но он должен быть задан, его формулировка обязательно должна попасть в протокол. В протоколе должна быть запись: как формулировка самого вопроса, так и решение председательствующего отвести вопрос, снять его. Так вот, нам в процессе не всегда даже давали возможность закончить формулировать вопрос. Если нам не давали возможность закончить формулировку вопроса, как тогда она может попасть в протокол судебного заседания?
– Свидетели защиты были заслушаны?
Кравцова обвиняют в нарушении нормативных правовых актов, которые изданы после того, как Кравцов уволился с военной службы
– Мы заявляли восемь свидетелей, которых хотели вызвать на судебное заседание, в том числе и супругу подсудимого, старшего сына супруги подсудимого. Но суд нам также отказал в удовлетворении ходатайства о вызове этих свидетелей. Мы были вынуждены верить в положительный исход этого дела, но наша вера не слепая. Когда входили в это дело – считали, что положительный исход может быть и не достигнут в суде первой инстанции. Мы готовы к тому, чтобы пройти все установленные законом судебные инстанции. Есть множество поводов для того, чтобы обратиться и в Конституционный суд России, который должен решить вопрос – насколько вообще конституционно ограничивать права защиты в делах, связанных с государственной тайной? Настолько, что защита просто связана по рукам и ногам.
Нам ведь даже не дали ознакомиться с секретным законодательством, в нарушении которого обвиняли подзащитного, ссылаясь на секретность. Но, между прочим, мы дали подписку о неразглашении. Мы несем уголовную ответственность, в конце концов, за разглашение тайны следствия. Почему нам не дают ознакомиться с ней? Если уж обвиняют человека, так давайте играть по правилам – ознакомьте нас. Даже сам обвиняемый не ознакомлен с этими нормативными правовыми актами. Его обвиняют в нарушении нормативных правовых актов, которые изданы после того, как Кравцов уволился с военной службы.
– Вы планируете обжаловать вынесенный приговор?
– Мы, конечно, оспорим приговор. На протяжении процесса мы расставили несколько юридических ловушек, в которые попался суд. Открыта дорога в Конституционный суд – одна жалоба уже там, вторая почти готова. Еще две жалобы мы подадим, как только приговор вступит в законную силу.
– Как Геннадий отнесся к решению суда?
– У него сегодня открылись глаза. Но теперь у Кравцова есть понимание, что впереди долгая и тяжелая дорога по защите его прав, – рассказал Радио Свобода адвокат Иван Павлов.
С супругой Геннадия Кравцова корреспондент Радио Свобода встретился еще в марте 2014 года. К тому моменту он уже 9 месяцев содержался под стражей.
– Сначала его вызывали несколько раз к следователям, и он им что-то рассказывал без адвоката. Я просила его нанять адвоката, но он говорил, что он ни в чем не виновен и защищаться ему не от чего, – рассказывает Алла Кравцова. – На протяжении нескольких месяцев Геннадий ходил на допросы, а в мае 2014 года его арестовали. Он пошел на улицу за хлебом, на него там напали, скрутили. У них такой сценарий задержания. Ну а потом пришли домой с обыском", – вспоминает его супруга.
Суд по делу Кравцова начался 25 августа; к тому моменту обвиняемый уже больше года содержался в Лефортовском СИЗО. В первый день слушаний стало известно, что Геннадий Кравцов своей вины не признал.