В Замоскворецком суде Москвы продолжается процесс над последним на сегодняшний день фигурантом "Болотного дела", 25-летним московским инженером Иваном Непомнящих. Его обвиняют в участии в массовых беспорядках и в применении насилия в отношении сотрудников полиции во время оппозиционной акции 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве. Иван Непомнящих вину не признает. Сейчас доказательства в деле представляет сторона обвинения.
Дело последнего на сегодняшний день "болотника" Ивана Непомнящих Замоскворецкий суд начал рассматривать в августе. Сейчас прокуратура продолжает представлять доказательства, подтверждающие, по их мнению, вину молодого человека. Следствие считает, что Непомнящих, задержанный спустя почти три года после событий 6 мая, участвовал в массовых беспорядках и "препятствуя задержанию агрессивно настроенных граждан, нанес не менее четырех ударов руками и зонтом сотрудникам полиции". Потерпевшими признаны полицейские Евгений Гаврилов и Виктор Колмаков. Их уже допрашивали в суде, и оба признались: они вспомнили, что пострадали от действий Непомнящих только спустя три года, посмотрев предложенное следствием видео. Оба полицейских также заявили, что не обращались 6 мая за медицинской помощью. Виктор Колмаков утверждает, что Иван Непомнящих ударил его по шлему и по руке, а Евгений Гаврилов – что по запястью (какой именно руки – не помнит). Оба признаются, что боли практически не ощутили.
1 октября показания в суде дает Тимофей Васильев, свидетель обвинения, сотрудник издания "Ридус", которое вело видеосъемку акции 6 мая. По его словам, сотрудники полиции защищались металлическими ограждениями от "нападений митингующих" и задерживали "наиболее агрессивных" демонстрантов.
На одном из прошлых заседаний о характере травм полицейских и демонстрантов со свидетельской трибуны – впервые за все "Болотные процессы" – красочно рассказывал врач скорой помощи Сергей Ларин, дежуривший на площади 6 мая. По его версии, выходило, что полицейские получили "колото-резаные раны", а демонстранты – лишь легкие "потертости". Ранее никто из свидетелей в ходе "Болотного процесса" таким образом не характеризовал травмы пострадавших, а интернет обошли фотографии избитых в тот день до крови фигурантов дела.
Общественный защитник Ивана Непомнящих Сергей Шаров-Делоне в интервью Радио Свобода рассуждает о показаниях врача Сергея Ларина и о том, как дальше может развиваться дело Непомнящих:
Сергей Шаров-Делоне
– На одном из последних заседаний у нас было два свидетеля. Один из них – сотрудник 2-го оперативного полка Денис Шавырин. Вполне обычный ОМОНовец, крупный грубоватый парень, который удивительно точно, четко и, что самое поразительное, честно, рассказал, что он видел лично на Болотной площади. Его показания были замечательны для защиты, потому что он сказал много нужного. Трудно человека благодарить за то, что он сказал правду, но хочется сказать ему спасибо. А второй был этот врач. Он давал совершенно другие показания на предварительном следствии. А тут у него все стало в красках, у него появилась "арматура", которая "летала". Он не знает, но мы до этого зачитывали протоколы осмотра местности, где полицейские не нашли ни одной арматуры. У него появлялись "колото-резаные раны" у пострадавших полицейских. Он не знает, но мы еще огласим заключение по всем пострадавшим полицейским, где нет ни одной колото-резаной раны. Я-то знаю, откуда это берется. По полицейским рациям (видимо, она у него была) прошел слух, что кого-то пырнули ножом. Но этот слух так слухом и остался. А он все это выдумывал. Мы нагляделись свидетелей разных, среди них были полицейские, которые тоже врали, но омерзительно, когда это делает врач, когда врет по поводу диагноза. Я не думаю, что его специально искали. Мы столкнулись с ситуацией, когда на волне истерии и полного идиотизма, которая творится кругом, люди слетают с катушек. Вот так и он – слетевший с катушек.
Мы нагляделись свидетелей разных, среди них были полицейские, которые тоже врали, но омерзительно, когда это делает врач
– А прокурор как реагировал на это выступление?
– Прокурору было крайне неловко. Он пару раз ему говорил: мол, вы ответьте, пожалуйста, защита крайне резонно задает вам уточняющий вопрос. Это такой... клинический случай.
– Вы участвовали и в первом "Болотном деле". В целом, какие у вас ощущения от этого процесса?
– Все проходит в гораздо менее жесткой форме. У нас гораздо больше возможностей спокойно допрашивать свидетелей. Прокурор ведет себя иначе. Мы даем ему вклиниваться в наши вопросы, когда видим, что это просто уточнения. Он дает нам делать то же, когда он допрашивает. И судья этому не особо препятствует, когда видит, что мы не особо возражаем друг другу. Ситуация достаточно спокойная, менее напряженная. Но, правда, совершенно непонятно, к чему она приведет. Пока все идет достаточно корректно, грамотно. Формально процессуальных нарушений было немного и на первом "Болотном процессе". Но это же дело не о формальностях. Речь идет о другом: весь этот процесс не выясняет, что произошло на Болотной площади. В лучшем случае, он выясняет, виноват ли конкретный человек в конкретных действиях.
– Но вы как защита будете пытаться это выяснить в суде?
Ситуация достаточно спокойная, менее напряженная. Но совершенно непонятно, к чему она приведет
– Разумеется. Мы это с каждым вопросом делаем. Мы задавали ОМОНовцу вопросы, и он показал, что начиная с какого-то момента, выход в сторону Малого Москворецкого моста, в сторону Лужкова моста, в сторону сквера был перекрыт. Мы показываем картинку: почему люди остались на площади? Да во многом потому, что уйти не могли. Что все время пытался говорить подполковник Беловодский, наш уже известный противник, который выступает практически на каждом процессе: все, кто остались на площади, уже тем самым участвовали в массовых беспорядках. Во многом такова негласная позиция обвинения. Но даже если мы рассматриваем вину конкретного человека, то его нахождение на площади не есть его вина. Уйти он не мог, даже если хотел. Даже если мы предположим, что массовые беспорядки были, хотя это не так, то как в них участвовал конкретный человек? На это мы сейчас будем делать упор, потому что есть предыдущие приговоры, которые могут использоваться в качестве преюдиции о том, что массовые беспорядки были. Но теперь мы можем обсуждать другой вопрос: вот конкретный человек Иван Непомнящих, что он делал? Мы будем доказывать, что он не мог уйти и что не было никаких противоправных действий с его стороны.
– Как вы думаете, недавнее решение ЕСПЧ по "болотникам", которое касалось продления арестов, может не с юридической точки зрения, а с какой-то общей идеологической повлиять на дело Ивана Непомнящих?
– Я думаю, это решение – первая ласточка того, что ЕСПЧ признает, что все решения по "Болотному делу" не основаны на законе. Повлияет ли на нас, не знаю. Не думаю, что наш суд чувствителен к внешним воздействиям, кроме как к воздействию прямо сверху, – считает Сергей Шаров-Делоне.
О непредсказуемости этого судебного процесса говорит также и отец подсудимого – Андрей Непомнящих. По его словам, несмотря на кажущуюся либеральность судьи Алексея Кавешникова, невозможно предугадать, какое решение он может вынести:
Андрей Непомнящих
– Я первый раз был на уголовном процессе и полон впечатлений, –рассказывает Андрей Непомнящих. – Тем более речь идет о моем сыне. На первом заседании я вошел в зал последним. Оказалось, что свободное место для меня осталось только на передней лавочке. Я сел. Рядом со мной по левую руку сидели два человека, которые явно выделялись. Я даже не понял, почему они выделялись. А когда уже вошел судья и начался процесс, выяснилось, что слева от меня сидят эти самые потерпевшие Колмаков и Гаврилов. Я просто физически не мог рядом с ними сидеть. Хотя я уже взрослый, 55-летний мужчина, я боялся себя как-то неправильно повести рядом с ними. Я покинул зал и дожидался уже в коридоре. Но я их рассмотрел, потерпевших, которых якобы избил мой сын. Они напомнили мне некоторых моих школьных учеников – самых наглых, глупых и ленивых. Почему-то именно такие ученики собираются после школы идти работать в полицию. Именно их я и увидел через много лет, как они окончили школу, этих Колмакова и Гаврилова. Я хоть и был в коридоре, но немного слышал, что происходило в зале суда. Например, когда адвокат Ольга Чавдар, показывая Гаврилову кадры видео, спрашивала, что он на них видит, он молчал, очень долго. Потом отвечал, что видит своего напарника. Потом она спрашивала: "А что еще видите?" И опять молчит, минут пять. Еще интересный момент. Адвокат спрашивала: "Вы утверждаете, что подсудимый Непомнящих вас ударил, а куда именно он вас ударил?" В ответ – опять молчание. Так и не смог ничего сказать.
Для него очень важно: знать, что он не один и он не первый
– Когда мы с вами разговаривали перед началом процесса, вы говорили, что и вы, и Иван настраиваетесь на худшее. С началом судебного разбирательства ваш настрой как-то изменился?
– Исход этого процесса абсолютно не проглядывается. Даже намеков нет, как дело может кончиться. То, что судья Кавешников выглядит весьма либеральным человеком по сравнению с тем же Артуром Карповым, – это да. В частности, он разрешил Ивану приходить на все следующие заседания самостоятельно, из Сергиева Посада на электричке. Дал время постричься. Даже разрешил съездить на работу. Тем не менее ничто из этого не указывает, как это все может завершиться.
– Вы сказали, что Ивану разрешили поехать на работу. То есть ему частично смягчили условия домашнего ареста?
– Судья Кавешников не может смягчить условия ареста, это целая процедура. Но он каждый раз в ответ на письменное заявление Ивана дает ему разрешение, например, с 8 утра такого-то числа убыть туда-то с такой-то целью, а в 14 часов он должен, например, вернуться и доложить об этом ФСИНу. То есть это разовые действия, а не смягчение.
Иван Непомнящих
– Как Иван настроен?
– Он абсолютно спокоен. Он готов к любому исходу процесса. У него перед глазами постоянно пример его мужественных товарищей-"болотников", брошенных за решетку. Он знает о них всех, кто в каком состоянии, кто вышел, кто сидит и где. Это для него очень важно: знать, что он не один, не первый. И если до него другие ребята выдержали, то и он выдержит. Мы с ним часто об этом говорим. Я его стараюсь поддержать, говорю, что он ни в чем не виноват, хотя он это и сам прекрасно знает. Любой здравомыслящий человек понимает, что если бы у нас был бы независимый суд, весь процесс развалился бы на первом же заседании, – полагает Андрей Непомнящих, отец фигуранта "Болотного дела".
Иван Немпонящих был задержан в феврале 2015 года, спустя почти три года после событий на Болотной площади. С тех пор он находится под домашним арестом. Он стал 33-м фигурантом дела. 18 человек уже осуждены, двое получили условные сроки. На свободе сейчас находятся шесть человек. Еще 13 были амнистированы. Никто из фигурантов дела российским судом оправдан не был.