Таганский суд Москвы в среду арестовал художника Петра Павленского, отправив его в СИЗО до 8 декабря. Павленского обвиняют в вандализме по мотивам идеологической ненависти - за акцию с поджогом двери здания ФСБ.
Перед началом суда Павленскому удалось пообщаться с журналистами, в том числе и с корреспондентом Радио Свобода.
"Горящая дверь Лубянки – это перчатка в лицо террористической угрозе. ФСБ несет угрозу 146 миллионам человек. Военные суды подавляют любое проявление свободы выбора. И нужно с этим бороться, потому что это подавление жизни, а жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Государство призывает бороться с террором, вот я и борюсь с террором", – сказал Павленский.
Павленский заявил, что, согласно логике существующей судебно-правовой системы, его должны обвинять в терроризме, - по аналогии с осужденными к длительным срокам лишения свободы крымскими активистами Олегом Сенцовым и Александром Кольченко.
Судья удовлетворила ходатайство следствия о содержании под стражей.
В Сети весь день продолжаются споры о художественном и политическом смысле акции Павленского. Спорили между собой и идейные единомышленники, разошедшиеся в оценке акции. Один из таких споров – в ФБ у Дмитрия Врубеля:
Konstantin von Eggert:
Проблема Павленского в том, что он просто дурак. Бывают смелые дураки. Наша интеллигентская проблема в том, что мы теперь должны будем подписать (и подпишем) письма) в защиту этого дурака. Причём это не PR, которым уголовное дело состряпали. Поджог – уголовка по кодексу. Проблема страны – в том, что у неё нет моральных лидеров. На этом фоне перформанс Павленского выглядит моральным вызовом. Хотя властям, безусловно, выгоден именно такой вызов. потому что он – никакой не вызов на самом деле и никого не зажжёт. Проблема оппозиции – в том, что она в глазах обычных людей (разумеется, не без помощи властей) ассоциируется с прибитой к брусчатке мошонкой павленского и плясками в храмах. Сравним с Мартином Лютером Кингом, Валенсой и Сахаровым.
Другую позицию защищает сам Врубель:
Петр Павленский – выдающийся художник, предъявляющий обществу очень точные и выстраданные метафоры. Замечательно, что наше общество ассоциируется с прибитой к брусчатке ноябрьской Красной площади мошонкой, с "Богородица, Путина прогони" в новодельном храме и с горящими в глухой ночи воротами ФСБ-КГБ-НКВД. Отлично, что у России есть такие крутые художники, филигранно и своевременно описывающие её актуальное состояние.
На вопрос о том, что такое акция Павленского – политический протест или художественный акт – отвечает Марат Гельман на "Открытой России".
Это случай, когда неуместен союз "или", нужен союз "и".
А Глеб Морев считает, что это акт не только художественный и политический, но и исторический.
Павленский великий. Но вспоминается уже не Бренер и пр. вплоть до PR, но народовольцы, Некрасов, "дело свято, когда под ним струится кровь". Павленский сумел замкнуть два радикализма – традиционный нигилистический и акционистский – друг на друга, подключить их энергию друг к другу и получить взрывной эффект. Парадоксальным образом это искусство – скрепа из скреп российского культурного сознания и Павленский это просто Репин нашего сегодня.
Чем больше думаю об акции Петр Павленский , тем отчетливее вижу ее гениальность. Здесь не только акт десакрализации власти, трансгрессии, освобождения коллективного бессознательного, терапия извечного рабского страха огнем. Тут еще и апелляция к местной традиции народничества, как заметил Глеб Морев; Павленский -– это и Рахметов, спящий на гвоздях, и некрасовское "дело прочно, когда под ним струится кровь", и классическое петербургское разночинство, вышедшее из дворов-колодцев.
Большую художественную силу акции доказывает и обстоятельство, на которое обращает внимание Петр Верзилов:
Или так:
Или так:
не понимаю, зачем они потом эту дверь затушили? дверь в КГБ должна гореть всегда. плотным красным огнём, с сатанинским гудением.
иначе это не КГБ, а хрень какая-то.
Как ни удивительно, но аргументы многих "охранителей" и прочих противников акции начинаются с... жалости к казенному имуществу: что это, мол, за искусство, которое поджигает Историческую Дверь?
Берию вроде бы нет, но зато помнит Андропова. Да что там Андропова – самого Шелепина!
Двери, которые помнят еще Юрия Андропова, а может быть Александра Шелепина и Владимира Семичастного, рабочие с утра затянули тканью. Интересно, что на здании нет ни одной таблички, говорящей о том, что здесь расположено, хотя организация в государстве далеко не последняя.
Это новость об акции Павленского на сайте ВГТРК Вести.ру.
Сама заметка написана в глумливой манере – Павленский, мол, "от собственных органов перешел к федеральным". Антон Крылов в газете "Взгляд" куда более серьезен. Он сравнивает Павленского с ИГИЛ:
Еще более важным критерием является ответ на вопрос – актом созидания или разрушения является сделанное художником. Если игнорировать этот параметр, то главными акционистами современности являются члены запрещенной в России группировки ИГИЛ, разрушающие памятники Пальмиры, а их художественными руководителями – талибы, уничтожившие статуи Будд.
Поджог двери – это разрушение в чистом виде, пусть и менее масштабное, чем взрыв Триумфальной арки в Пальмире. Поэтому никакого отношения к искусству поступок Павленского не имеет и не может иметь. Если называть Павленского художником, то игиловцы – это скульпторы, причем куда более монументальные.
Но все-таки жалость к двери, помнящей Андропова, кажется, недостаточно сильная эмоция, чтобы возбудить к Павленскому неприязнь. Иное дело – жалость к людям. Аргумент в стиле "а если бы он вез патроны" употребили в полемике многие, наиболее изящно это сделал, пожалуй, Александр Тимофеевский. Начал он с похвал Павленскому:
Акция Павленского "Горящая дверь Лубянки" выразительная, даже красивая, вполне художественная. Образ есть – дверь в ад, охваченный пламенем. И воля, и отчаянье, и гражданский жест – все на месте.
Но при этом:
За дверью подожженной Павленским, мог быть, кто угодно – сторож, вахтер, лифтер, и не надо мне говорить, что он тоже злодей из ФСБ и весь в крови, нет, он – сестра ее Лизавета. Даже если там никого не было и быть не могло, и Павленский это просчитал, метафора все равно неприемлема: огонь не знает различий, мировой пожар в крови не бывает только в крови, пламя взлетает и рвется во все стороны, и кончается всегда пепелищем.
Вадим Левенталь в "Известиях" доводит эту мысль до логического конца.
В комментарии к акции написано, что горящие двери здания на Лубянке символизируют врата ада. Огонь в аду, однако, горит не для красоты, а чтобы жечь людей. И совсем недавно людей за очень похожими дверьми действительно жгли – все это помнят. Акция Павленского, таким образом, оправдывает убийства людей в одесском Доме профсоюзов и призывает к новым.
У комментаторов Тимофеевского, впрочем, есть возражения.
Это такая новая слезинка ребенка – воображаемый вахтер КГБ
Нет, Шура, если бы за дверью кто-то был, Павленский его бы спас. В том случае, если этот кто-то открыл бы "дверь в ад" или звал на помощь. И это стало бы прекрасной частью акции по спасению из ада)
Но это ведь и есть дверь в ад. И этой двери не должно быть, как не должно быть этого здания, и здания на Литейном, 4. Туда входили миллионы, и не выходили никогда. В этом самом здании умер, например, мой забитый до смерти прадед. Если мы не смогли снести это вовремя, если не было люстрации, если людям надо все еще напоминать об этом... Значит, надо напоминать и так тоже. Картинку эту забыть труднее чем все наши слова и цифры.
Второй пост Тимофеевского на ту же тему посвящен реакции оппозиционно настроенной публики на акцию Павленского.
"Павленский великий художник. 8 ноября – новая веха в истории России... Мне кажется, я и не доросла, чтоб говорить об этом – тут историческое и культурное событие такой величины, что просто немеешь... Теперь мы знаем, что вместо памятника Дзержинскому на этом месте будущее страховое общество "Свободная Россия" воздвигнет памятник Петру Павленскому. Героям – слава!" Это не один и тот же восторженный голос, это разные люди и разные записи, общий экстаз сегодняшнего фейсбука. На таком фоне Глеб Морев, сравнивший Павленского всего лишь с Репиным, выглядит позорным филистером, Достоевским, поставившим Некрасова рядом с Пушкиным, – только рядом, с каким-то Пушкиным. "Нам эти слова показались вопиющей несправедливостью, – писал потом Плеханов. – Он был выше Пушкина! – закричали мы дружно и громко".
Пушкин, конечно, наше все, но ведь в том числе и потому, что он в жестокий век восславил свободу и милость к падшим призывал.
Чем отличаются реакция европейского (нормального) общества от российской. Если правозащитная, эпатажная акция не нравится, но ты считаешь себя человеком приличным – промолчи. Человеку тюрьма светит, а ты тут сидишь и размышляешь "так любой дурак может собственность портить", а вообще-то дураком сам и выглядишь. Восхищаться акционизмом, если не хочется, не обязательно, никто не осудит, а вот "падающего толкни" – это дурной тон
Аргументы же "от чистого искусства" разбирает Artem Rondarev:
Ну и, конечно, лежащий под всем этим скандалом, как и всегда, страх "простого человека" утратить объект своего религиозного поклонения Искусству.
Потерять художника Айвазовского.
Ведь если Павленский тоже художник, а делает он вещи, которым учиться двадцать лет не надо, – то, может, и Айвазовский не бог весть какую сложную работу выполнял?
Это что же, каждый может быть как Айвазовский?
Чему же мы тогда поклоняемся?
– Да мой Петюнька пятилетний в сто раз лучше нарисует! – возмущённо кричала тётенька на выставке графических работ Пикассо.
(проглядывая ленту)
Но Татьяна Н. Толстая в своей оценке акционизма непреклонна:
Поджечь дверь на Лубянке всякий дурак может.
Ты яйца свои к двери прибей, рот зашей, потом и поджигай.
Хотя бы зрелищно будет.
Лайков эта запись собрала много, но и комментарии, стыдящие ее автора, – тоже немало:
Вы точно не сможете. Оказывается, талант не всегда соседствует с совестью. Негоже глумиться над человеком, который живет с оголенным нервом в стране пресмыкающихся перед властью разумных ироничных уверенных в себе её верных подданных.
Продолжаются споры и о резкой отповеди Антона Красовского "группе поддержки" Павленского. Отвечает Виктор Шендерович:
я твердо поддерживаю Петра Павленского, восхищаюсь его акцией и не без оснований тревожусь за его судьбу.
Ибо он поджег не "дверь в центре Москвы", как лукаво врет Красовский, а дверь лубянского офиса, – символа беззакония и ужаса, одолевшего Россию.
Он ударил в сакральную точку режима. Он возвратил нашу мысль к необходимости самим судить своих преступников, и брезгливое упоминание дорогой сердцу либералов Гааги в тексте Красовского – очередной подлог, разумеется.
Сижу читаю ленту и, блин, реально офигиваю. Нельзя поджигать двери исторических зданий. Ни ради чего – даже ради протеста (вот украинцы то не знали, пол исторической площади себе шинами за свободу спалили, вандалы). А если бы он вашу дверь поджёг? Хулиганить вообще не хорошо. Самая чумовая версия, это, конечно же "за дверью мог оказаться сторож ФСБ и пострадать". Ну и "бутылка в судью" тоже хороша.
Эмммм….. Друзья мои. А не с вами ли мы вроде как всего три года назад собирались "гнать Пу в Жо" и раскачивать лодку? Вроде как всего три года назад – "Мы пойдем на Кремль" и "мы здесь власть". Требования Болотной, апрельские тезисы, "Планета "Протест" и все такое? Делать революцию и вообще.
Точнее, это я дурак, думал, что мы хотели делать революцию…
Правь спокойно, Вова. Не будет здесь ничего.
Мы сторожа ФСБ обидеть боимся.
Ай-ай-ай, Павленский. Ай-ай-ай!
Низзяяя.
Хотя Павленскому грозит реальный срок, кто-то намекает на то, что он "засланный казачок" (кстати, то же самое в свое время говорили и о Pussy Riot – отвлекают, мол, оппозиционную общественность от митингов на Болотной).
Никаких подходов с горючими предметами к главной двери Лубянки, ее поджогов и позирования на фоне огня – красиво, не спорю – не может быть без предварительного согласования с теми, к кому подходишь, поджигаешь и позируешь. Быть это может только в одном случае: если в России не существует спецслужб.
мне одному кажется, что за поджог двери FBI в Квонтико художника бы застрелили на подходе сразу с канистрой?
Сенцову за поджог подоконника отделения ЕдРы хотят намотать терроризм. Здесь, за поджог двери КГБ, – хулиганство...
Скептикам отвечает Марат Гельман:
тут народ удивляется как Павленскому, который конечно же во всех базах фсб-шных присутствует, удалось подойти и поджечь дверь и 20 минут ждал мента, который его заберет.
Ну они давно неспособны к той деятельности для которой созданы.
Я это узнал давно. Когда власти начали раскручивать идею, что Гельман стоит за Пусси Рает, я вначале думал, что это они так хотят принизить девушек, мол глупые девчонки не могут быть самостоятельными, просто марионетки. А потом после очередного наезда на меня, мне один "доброжелатель" из администрации сказал, что Володин действительно в этом уверен так как это было в ФСБшной бумаге как результат расследования. При том, что я с девушками познакомился уже после освобождения.
Так что если не дай бог теракты в Москве в ответ на Сирию начнутся – от них помощи не жди.
Почему еще никто из уважаемых и приличных людей не написал, что Павленский отвлекает внимание общественности от Действительно Важных Вещей (например, от точечной застройки в районе <...>-Кукуево Московской области)? Непорядок какой-то.
Может ли акция действительно "зажечь" общество (а не только вызвать доброжелательные комментарии в "Фейсбуке")? Роман Попков верит, что из искры возгорится пламя:
А Артем Лоскутов, например, сомневается:
Впрочем, есть и мнение, что акция Павленского – проявление некоего "нового качества" русского акционизма.
павленский лайк. весь русский акционизм с 90-х до сегодняшнего дня автоматически превратился в предисловие к горящей двери лубянки.
Непосредственными предшественниками Павленского, вероятно, можно считать нацболов с их "Акциями прямого действия" – кстати, часть общественности в свое время относилась к ним более чем прохладно. Ну а сам Эдуард Лимонов пишет об акции Павленского так:
Ну это не мелкое хулиганство, как пишут и говорят наши плохо подкованные в законах СМИ. Совсем не мелкое хулиганство!
Пётр Павленский на сей раз не себя увечил, он поджог двери ФСБ России.
И за это его накажут по самые гланды. <...>
ФСБ вам не тётка, как и голод, и по рукам точно надаёт.
А то так каждый в придурковатой шапочке начнёт палить ФСБ, и что это будет ?!
Как на такое реагировать?
Oleg Kashin вспоминает две самые знаменитые АПД нацболов:
Приемная минздрава, приемная АП.
Эдичка, рьяно защищающий фээсбу – до этого стоило дожить
"А то так каждый в придурковатой шапочке начнёт палить ФСБ, и что это будет ?!" – Революция будет, Эдуард Вениаминович!
Да вы поглядите – старый вот-вот от зависти лопнет
Лимонов Лимоновым, но либеральным оппозиционерам и вообще общественности тоже достается.
На ту же тему рассуждает Антон Орехъ на "Эхе":
Он говорит и показывает, что ему в этой жизни не нравится – так, как умеет, в меру своего понимания и умения. А тысячи умных, культурных и нормальных не показывают никак. Не говоря уже про толпы дураков, если и приковавших себя к чему-то, то только к телевизору. Поэтому проблема не в Павленском. Если он или Pussy Riot становятся лидерами протеста – это доказывает не столько их ненормальность, сколько ненормальность всего, что вокруг них.
Существовала ведь Фронда – простите, куда вы все делись?
Ау? Вы где? Пятьдесят тысяч Болотной – где вы? <...>
Вот, храбрец поджег дверь ФСБ – так аплодируйте ему! Ведь он герой, правда.
И сотни филистеров отписались: ах, это не искусство, это не протест.
И английское ворье, жены и племянники воротил, вся эта мелкая гламурная сволочь – о, я же помню, помню, они все мне говорили, что борются за демократию на Болотной площади – они все поголовно поддерживают и одобряют. А тот один-единственный, что рискнул собой – он, оказывается, не художник.
Аргументация Владимира Милова:
Круто – это избрать демократического президента, который издаст указ о ликвидации ФСБ, обнесет ее здание по адресу Лубянская площадь дом 2 строительными лесами, снесет его и на этом месте разобьет парк с мемориалом памяти жертв политических репрессий.
Вот это – круто.
Все эти "акции" в стиле "давайте директору школы на стол насрём" – это не круто. Это демонстрация бессилия, демонстрация того, что на первый пункт вы не способны, так хоть от отчаяния дверь поджечь или что еще там. Вот так там это считывается. Эти люди понимают только первый пункт, все остальное им как слону дробина. Ну и стопроцентно используют это против вас, поджог рейхстага он ведь всегда поджог рейхстага.
Многие, впрочем, пишут, что время "умеренного прогресса в рамках закона" прошло, и сама акция Павленского может стать предвестником радикализации протеста.
Сергей Гуськов на "Кольте"
Надо понимать, что эта акция, естественно, никаким терроризмом не является, но как проекция фантазий условных эфэсбэшников она работает отлично. Они фабрикуют дела, и в этом массиве формируется образ эдакого идеального экстремиста, который красуется на фоне исключительно символического содеянного. Да вы сами, обращается Павленский к спецслужбам, создаете зло, чтобы было с чем бороться и кем пугать россиян, и вот скоро этот голем оживет, станет жить отдельно от своего создателя и действовать далеко не символически; поздравляю вас!
Сейчас в оппозиционном дискурсе полная растерянность, как бороться с гибридной властью совершенно непонятно. Моральная аргументация совершенно не работает, "вы жулики и воры", кричит коллективный оппозиционер, ""вор и жулик – Навальный, у него и судимость есть", – смеется власть. Героический наскок в духе нацболов тоже не работает, власть ловит пассионариев на их же идеологии и безопасно канализирует, отравляя воевать на чужую войну, за свои интересы. И вот появляется Павленский. <...> Поведение Павленского – это дистиллированная форма крайнего сопротивления системе, матрица, эталон образца поведения. Литературный Рахметов спал на гвоздях, поколение русской молодежи после этого чтения кусалось от злобы, швырялось бомбами. А тут реальный, живой, и в тоже время адски медийный человек. Что бы с ним не делала Система, он уже победил. <...> На самом деле и Болотная, и нацболы давали власти шанс договориться по-хорошему. Но власть предпочла глумиться и давить. Теперь с ней будет разговаривать поколение П – Павленского. Ничего хорошего из этого разговора не выйдет.
Но вот, например, Анатолий Ульянов считает, что акция Павленского символизирует не столько сопротивление, сколько виктимность:
И поджог Павленского, и восторг вокруг него указывают на виктимную безысходность российского либерализма. Даже будучи либералом русский остаётся христианином, и потому рукоплещет жертве. Объединяя в себе жертву Христа и подвиг Матросова, мученичество обладает печальной красотой, и вызывает треволнение в страждущих массах. Жертва моральна. В ней – мы, наказывающие и, в одночасье, превозносящие самих себя, живущих в состоянии благородной капитуляции.
Есть, правда, и совсем неожиданные сопоставления:
Акция художника Петра Павленского – поджог дверей здания ФСБ на Лубянке, чем-то напоминает скандальное приземление немецкого пилота Матиаса Руста на Красной площади в 1987 году. Такое же нехорошее символическое предзнаменование для власти.