Фирменный поезд Москва – Харьков, который носит имя министра путей сообщения Советского Союза Николая Конарева, напоминает любой другой поезд южнорусского направления и отправляется в путь от Курского вокзала, самого запутанного и неудобного в российской столице. Купе забито вещами попутчиков и постепенно заполняется пивными парами, матрац набит каменными комьями, белье влажновато, свет не включают до того, как поезд трогается, за окном проплывает огненная надпись ARTPLAY. Поезд отправляется из Москвы в составе 20 вагонов, в Харьков прибывают уже 26. Русские таможенники дотошнее украинских (мнение попутчиков). Вопрос соседа по купе на украинском паспортном контроле, у него русский паспорт и украинский вид на жительство: не обещают ли после Нового года ослабить проверки; ответ такой, что пока на востоке все не кончится, будет как есть. Мнение таксиста, который везет меня с вокзала в гостиницу (плохой журналистский тон – ссылаться на мнение таксиста): когда же война уже кончится, людям перед Новым годом к родне надо.
Я приехала на конференцию, которая устроена солидными немецкими фондами, в том числе литературными. Точнее, это европейские дебаты по проблемам существования в конфликтных регионах, проводятся в Белоруссии, Эстонии, России и на Украине. Коллеги только что прилетели из Минска; их регалии впечатляют, в основном это антропологи, социологи и политологи из Берлина и Вены, в том числе украинского происхождения. Идем в Харьковскую городскую галерею – это местный центр современного искусства, светлое современное помещение на двух уровнях. Закрытая часть дебатов начинается со спора, что важнее для европейцев, ценности или законы; все договариваются, что законы важнее, особенно для стран с военными конфликтами, но ценности тоже необходимо учитывать. Звучит взволнованное и сбивчивое выступление молодой женщины из Луганска по имени Елена, она поэт, рассказывает о том, в каком порядке там обычная городская жизнь, и что для Украины было бы ошибкой выбрать европейский путь, поскольку это делает страну слабой по сравнению с Францией и Германией.
У кого-то из окружающих появляется идея, что диалог станет возможным, только когда обе стороны признают свою часть ответственности за происходящее на востоке. Но кажется, этот голос остается в меньшинстве
Выясняется, что Елена – местная знаменитость, некогда анархически настроенная поэтесса-акционистка из группы СТАН, не раз выступавшая в Харькове вместе с Сергеем Жаданом, после Майдана принявшая сторону сепаратистов и даже воспевшая Моторолу в довольно эпатажном четверостишии с упоминанием орального секса. Ее приезд в прифронтовой город сопровождается серьезным недовольством местной общественности: facebook кипит, Елена сообщает, что ей угрожали в соцсетях с обеих сторон, поскольку народ не понимает, о чем она, враг, собирается разговаривать с врагами. Елена ехала из Луганска автобусами с двумя пересадками, через Белгород, отмечает, что автобусы были заполнены.
Местные коллеги дополняют картину: есть студенты, которые живут в Луганске, а учатся в Харькове. Во второй части дебатов, после выступлений местных волонтеров, медиков и психологов (запоминается деталь о беженцах, которые считали, что их везут в украинские концлагеря), Елене предоставляется возможность обсудить свои взгляды в споре с Сергеем, художником, который полтора месяца провел в плену сепаратистов за карикатуры на Гиркина, чудом выбрался и живет в Киеве. Накал диалога и его бессмысленность таковы, что боснийский юрист предлагает немедленно прервать дискуссию. Переход к вопросам публики не приносит облегчения: мнение Елены о том, что народные республики нужны, чтобы носить георгиевскую ленточку и отмечать День победы 9 мая, не устраивает собравшихся, у которых друзья и близкие были или остаются в зоне военных действий. Елена уклоняется от личных ответов. В процессе дебатов у кого-то из окружающих появляется идея, что диалог станет возможным, только когда обе стороны признают свою часть ответственности за происходящее на востоке. Но кажется, этот голос остается в меньшинстве.
Недавно Елена получила в России премию Есенина, и ее хвалит сам Прилепин. В кулуарах она мило беседует с белорусской частью делегации и листает айфон, Сергей отвечает на вопросы литовского коллеги, каким образом его пытали. Он делает из истории своего плена графический роман.
На следующий день – открытая часть дебатов в Харьковском университете. Большая аудитория, в публике люди в военной форме. Многие недовольны тем, что немцы приехали их учить и предлагают странное: помириться с Россией и сделать привлекательным украинский образ жизни для восточных регионов. Елена тихо комментирует некоторые реплики украинских патриотов и не встает при общем пении украинского гимна. Публика расходится, к Елене приближаются парни в военной форме и предлагают отвезти ее в СБУ, где с ней разберутся как с сепаратисткой. Ее увозят в ресторан на дипломатической машине с немецкими номерами, военные долго доказывают Жадану, что он предатель, раз позвал в Харьков предательницу. Утром участники конференции провожают Елену до автовокзала и сажают в автобус.
В харьковских дебатах участвовал Инго Шульце, настоящая звезда литературы. Но, во-первых, он немец, а во-вторых, что важнее, не акционист, поэтому его фигура большого интереса не вызвала. Говоря серьезно, дебаты получились, но ценой изрядного напряжения измученных харьковчан, которые до сих пор не могут договориться, то ли надо снова поколотить Жадана, то ли признать его мессией мира.
Елена Фанайлова – журналист Радио Свобода, автор и ведущий программы "Свобода в клубах"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции