Карты в руках людей войны

Высказывания главы Чечни Рамзана Кадырова об оппозиции, которую он назвал "шакалами" и "врагами народа", остается самой обсуждаемой темой, несмотря на очередное падение курса рубля. В социальных сетях проходят флешмобы за Кадырова и против него, в Грозном организуют митинг в поддержку главы Чечни.

Оппозиционный политик Илья Яшин анонсировал выход доклада о деятельности главы Чечни Рамзана Кадырова под рабочим названием "Угроза национальной безопасности", сообщила газета "Ведомости". Доклад представят 23 февраля, за четыре дня до годовщины убийства оппозиционного политика Бориса Немцова, в совершении которого подозревают выходцев из Чечни.

Как сообщается, в докладе будет рассказываться о биографии Рамзана Кадырова, в том числе о его деятельности в рядах боевиков в 1990-е годы. Авторы доклада также изучили "вопросы, связанные с политическими убийствами, к которым Рамзан Кадыров может быть причастен", а также сложившийся в Чечне политический режим и его особенности. По словам Яшина, главный вопрос, который поднимается в докладе, – роль президента Путина в становлении этого режима. "Режим в Чечне – результат политики Путина на Северном Кавказе. Мы пытаемся дать какой-то прогноз, как ситуация может развиваться, какие она создает угрозы для политической системы России, для национальной безопасности", – заявил оппозиционный политик.

Александр Морозов

Политолог Александр Морозов опубликовал пост в "Фейсбуке", в котором связал жесткие высказывания Кадырова и главы парламента Чечни Магомеда Даудова в адрес оппозиции с двумя другими заметными выступлениями января 2016 года – экс-главы РЖД Владимира Якунина – о том, что президент России Владимир Путин создал стабильный "правящий класс, какой был во времена царской России", – и руководителя "Сбербанка" Германа Грефа – о том, что Россия проиграла конкуренцию в мировой экономике и оказалась числе "стран-дауншифтеров":

– Это публичное выражение опасения, для которого есть основания.
Опасения по поводу того, что 200 (или 500, как угодно) семейств, которые реформировали (точнее, разграбили) Россию при Путине, спокойно разойдутся жить дальше – с потерями капитала ("дауншифтерство"), с недовольством ("предатели"), бросив своего "бонапарта" на произвол судьбы (как "царские элиты при Николае"). И действительно: сейчас это главный вопрос: а надо ли губить себя, "жечь деньги"? Ведь плохой экономический тренд для России – надолго, санкции не снимут, конфронтационная политика Путина – не изменится. Впереди только бесконечная сдача денег к кассу – в рамках спасения бюджета... И вот встает вопрос: а не пойти ли тропой Абрамовича, Лужкова и прочих? Конечно, наиболее отчаянные будут "пилить бюджет" и в самых драматических условиях. Кто-то же должен поставлять армии сапоги на картонной подметке, патроны без пороха и т.д... Но этого ведь не все хотят. Это только самые бесшабашные. А люди, так сказать, с достоинством и воспитанием все-таки предпочтут отойти в сторону, пожить для себя, скромными "дауншифтерами" переплывая на яхте из одного порта в другой.

В интервью Радио Свобода Александр Морозов говорит, что надвигающаяся российская рецессия подталкивает часть активных путинских менеджеров и предпринимателей сделать шаг в сторону:

– Освободить место новой генерации молодежи, новому своего рода комсомолу – в этих трудных новых условиях, когда денег будет меньше, возможностей меньше, а ответственность сохраняется и нужно будет все равно осуществлять внутреннюю политику, руководить экономикой. Все эти три высказывания обращены собственно к самой элите путинского периода, путинского 15-летия. Мол, давайте, решайте – вы остаетесь или уходите, вы будете энергично работать, чтобы спасти российскую экономику в условиях санкций от катастрофы, или все-таки вы выберете путь дауншифинга. То есть вы просто берете свои деньги и спокойно едете на яхтах отдыхать остаток жизни. Но если говорить именно о высказываниях Кадырова, то тут может быть еще один аспект, надо подождать немного. Потому что нельзя исключать того, что, допустим, у Навального подготовлен очередной антикоррупционный доклад под названием "Кадыров" (интервью с Морозовым было записано до того, как стало известно о докладе Яшина. – РС). Легко предположить, что об этом уже в курсе Кадыров и его окружение, в такой ситуации Кадырову, как Чайке, ничего не остается, кроме как громко кричать, что за публикациями Навального всегда стоит кто-то в истеблишменте, что кто-то поддерживает "пятую колонну". Надо сказать, что никогда высокопоставленный чиновник в такой политической системе не поверит в то, что возможно какое-то низовое расследование, проведенное группой гражданских активистов. Он всегда считает, что если на него появляется компромат, то это сделано с молчаливого разрешения кого-то из высокопоставленных особ, окружающих "императора". Поэтому Кадыров громко кричит, посылая сигнал, что он знает: в отношении него готовятся какие-то разоблачения. И вот кто за этим стоит – вот вопрос.

– Это просто ваше предположение, что, возможно, Кадыров чувствует, что в какой-то форме на него будет атака, и наносит предупреждающий удар?

– Это предположение, конечно, у меня нет сведений о том, что, скажем, Бастрыкин передал какую-то папку на Кадырова и что у Навального имеется в работе расследование о Кадырове. Я просто пытаюсь реконструировать сознание путинских чиновников, которые всегда, как только у Навального появляется расследование, считают, что это сделано руками их конкурентов, допустим, Володина или Бастрыкина, ФСБ и так далее.

​– Сейчас обсуждаются слова Кадырова, который грозит именно внесистемной оппозиции. Вы же, создавая такую конструкцию, объединяете внесистемную оппозицию с так называемыми системными либералами. Вы думаете, с точки зрения Кадырова нет разницы между системными и внесистемными либералами, он одинаково не любит всех и против них играет?

– Это непростой вопрос, потому что, мне кажется, Кадыров, несмотря на то, что ему приписывают разные масштабные злодейства, в реальности не ведет федеральной игры, он совершенно не планирует быть президентом Российской Федерации – это фантазии. Его вполне удовлетворяет та степень защищенности собственного политического мира и бизнеса, который сложился за эти годы. Он просто хочет сохранять статус-кво. Он, мне кажется, делает какие-то шаги только в случае, если этому статус-кво что-то угрожает. Несомненно, Кадырову никакие усилия "пятой колонны" угрожать не могут, потому что "пятая колонна" анекдотически слаба сейчас, только в сознании кремлевских пропагандистов "пятая колонна" раздувается до реальной угрозы. Поэтому все справедливо задаются вопросом: собственно говоря, эвфемизмом чего является "пятая колонна" в словах Кадырова, кому он угрожает? На мой взгляд, он действительно стремится кому-то послать сигнал, я не знаю кому. Всегда считалось, если смотреть на политику третьего путинского срока, что где-то в окружении Медведева существует, условно говоря, какой-то источник угрозы для ультрарадикальных имперцев. Когда появлялись разоблачительные публикации, касающиеся Якунина, который всегда был воплощением правой тенденции, когда речь шла о борьбе с "партией войны" на российском верху, которую воплощает Совет безопасности, всегда считалось, что правительство – это оплот либерализма. Я думаю, Кадыров метит в Медведева, в какие-то околомедведевские круги. Потому что никаких либеральных кругов, кроме этих московских, уже не осталось.

​– Существуют две версии того, что является первопричиной обращения: Кадыров действует по собственной инициативе и Путин может или не может его унять, либо Путин посредством Кадырова таким образом дает кому-то что-то понять. Вы к какой точке зрения склоняетесь?

– Я склоняюсь к первой точке зрения, конечно. Путину никогда это не требовалось, он никогда не пользовался такими мощными вторичными инструментами. Это его стиль: если он хочет кому-то послать сигнал или дать что-то понять, он прямо это говорит, у него для этого достаточно публичных инструментов. В этом смысле, несомненно, выступление Кадырова – собственная кадыровская заявка. С одной стороны, Кадыров показывает Москве, что там есть некоторые круги, которые ему враждебны, которые хотят ему неприятностей в истеблишменте, а с другой стороны, он показывает своему собственному окружению в Чечне, своим замечательным командирам, что пришло их время. Можно сказать, что если господин Якунин из-за сына, получившего британское гражданство, предпочел отправиться в дауншифтинг, то его место как бы политически освобождается, и это место должен кто-то занять. Кадыров говорит себе и своим парням этим заявлением: наше время пришло, мы и есть теперь подлинные патриоты России, потому что остальные "патриоты" начали потихоньку отправляться со своими детьми в Европу.

Собственно говоря, в этом смысл послания. И он отчасти прав. Действительно господин Даудов довольно мощно заявляет, что говорит не от лица чеченцев, а от лица офицеров российской армии. Пришло их время, теперь они офицеры российской армии, очень заслуженные в борьбе с терроризмом, в создании стабильности на Кавказе. Это очень интересная развилка, с которой начался год. На наших глазах решается вопрос, собираются ли "старопутинские" полностью удерживать контроль над ситуацией дальше или же они собираются поделиться властью, остатками экономики вот с этим условным офицером Даудовым, который теперь заявляет свои права на ближайшее десятилетие. Путин показал, что персонально он готов давать. Если помните, когда были митинги на Болотной площади, вдруг из Нижнего Тагила, с "Уралвагонзавода", раздался голос, что, если потребуется, мы сейчас приедем и можем разогнать. Эта заявка была высоко оценена Путиным, тот человек, который громко крикнул, получил потом высокое назначение. Вот так же, наверное, поступит сейчас Путин с какими-то чеченскими командирами. Я думаю, они могут рассчитывать на продвижение, повышение.

Не сам Кадыров, он и так находится на вершине власти, но его люди. И я думаю, если смотреть со стороны ФСБ или Бастрыкина, то для них в этом большой радости нет. Потому что всегда считалось, и не без оснований, что между Следственным комитетом и некоторыми подразделениями ФСБ, с одной стороны, и чеченскими силовыми структурами, с другой, существует известное напряжение, не во всех случаях федералам удавалось провести расследование на территории Чечни, и это они запомнили, конечно. Поэтому здесь будет сложная коллизия: с одной стороны, Кадыров заявляет, что его парням нужно дать больше воли, а с другой стороны, я не сомневаюсь, есть в Москве федералы, которые будут оспаривать это.

​– Ровно эту же тему обсуждают после самого трагического события прошлого года, убийства Немцова, – насколько управляем Кадыров. В этом предполагаемом противостоянии с силовыми структурами в Москве, можно ли сказать, что люди Кадырова выигрывают?

– Весь период от убийства Немцова до сегодняшнего дня кадыровские люди крепнут, они могут рассчитывать на большее. На мой взгляд, Кадырову это нелегко далось, еще до конца не кончилась эта тяжелая история с Немцовым, он еще публично не отмазался до конца от этого, тем не менее, предпринял большие усилия для того, чтобы это убийство считалось делом каких-то вышедших из-под его подчинения людей. Тем не менее, этот шлейф остается за ним. Мне кажется, его заявления отчасти связаны с попыткой сменить повестку, уйти и от немцовского дела. Я думаю, это вполне может у него получиться. Ведь заметим, то, что сказал Кадыров, до этого довольно активно говорили многие политики на российской сцене. Он здесь выступает не в качестве какого-то отдельно взятого кавказского политика, а он выступает, как, например, депутат Федоров, у которого движение НОД в течение года проводило митинги в разных городах с плакатами, на которых написано: "Прими участие в борьбе с "пятой колонной" или "Уничтожим "пятую колонну". Проханов только что сказал, что вполне поддерживает выступление Кадырова, мол, конечно, нужно "пятую колонну" всю зачистить. Таким образом, Кадыров здесь просто выступает голосом возможного следующего путинского этапа правления.

​– Если предполагать, что внутри властной элиты есть люди, которые находятся в некотором противостоянии с Кадыровым, к которым, как вы говорите, Кадыров обращает отчасти свое послание: займитесь дауншифтингом, отойдите или будьте с нами, будьте как мы. Насколько у этих людей есть хоть какие-то инструменты, чтобы противостоять этому? Или Путина вся логика ситуации вынуждает следовать в сторону Кадырова и дистанцироваться от этих людей, сдавать их?

– Это очень важный вопрос. Дело в том, что, несмотря на некоторые напряжения и конфликты внутри путинской верхушки, тем не менее, она за 15 лет сложилась в виде единого целого. В этом плане Кадыров, допустим, для Германа Грефа – товарищ и коллега. Встречаясь на различных заседаниях, они дружески пожимают друг другу руки. Точно так же, как для пресс-секретаря Медведева Натальи Тимаковой, которая, как считается, опекает какие-то либеральные издания в Москве, пресс-секретарь Кадырова является коллегой. Они работают вместе, 15 лет вместе решают различные вопросы по поручению Владимира Путина внутри высокоинтегрированной системы руководства страны. У Путина принято, что если человек "на своем месте", работает, то он может там быть бесконечно, даже если на него приносят какие-то папки с компроматом. Требуется невероятная степень распущенности, преступление, предательство, буквально, чтобы он был снят с должности. В этом плане это не вопрос давления.

Россия уходит вправо не потому, что Путин принял такое решение, а потому что так сложилось. Он принял решение взять Крым, вслед за этим неизбежно поправение России, пропаганда патриотизма, подготовка к войне. А если готовиться к войне, то кто это должен быть? На первый план выходят такие люди, как Шойгу, как Кадыров, естественно. Потому что это люди войны, им и карты в руки. Из этого, конечно, не следует, что обязательно будет нанесен какой-то смертельный удар по системным либералам, оставшимся в Москве, условным Грефу или Кудрину, который все равно остается довольно важной фигурой в путинской системе. Думаю, никакой Кадыров не потребует от Путина: закройте Комитет гражданских инициатив Кудрина, потому что этот комитет является прибежищем "пятой колонны" (а с определенной точки зрения так оно и есть: с точки зрения депутата Федорова или политолога Маркова, Комитет гражданских инициатив Кудрина – это зонтичная структура, которая прикрывает собой "пятую колонну"). Кадыров, подчеркиваю, хочет только одного: во-первых, чтобы его публично оставили в покое и не пытались ему пришить дело Немцова, коррупционное дело, золотые пистолеты и так далее. Второе, он хочет посмотреть: раз места освобождаются, то, может быть, мы их займем?

​– Рубль пробил отметку 80 рублей за доллар. Необходимость что-то делать с экономикой может подтолкнуть Путина к тому, чтобы как-то развернуться в сторону системных либералов, экономического блока правительства?

– Думаю, что нет. Во-первых, экономический блок нашего правительства готов к дальнейшему опусканию рубля, не боится его, более того, прогнозирует это, рубль будет 120, и в этом нет никакой катастрофы. Это включенное внутрь правительственной деятельности представление о дальнейшем состоянии рубля. Но мне кажется, что надо иметь в виду, что любое экономическое ослабление будет вести вовсе не к тому, что Путин будет передавать полномочия так называемому либеральному блоку или что он вернет Кудрина, нет, – я думаю, что он будет, наоборот, формировать экономику чрезвычайного положения. Потому что до отмены санкций нет совершенно никакого смысла формировать открытую экономику. В то же время санкции не будут отменены ни сейчас, ни в ближайшем будущем, независимо от того, чем закончится урегулирование в Донбассе, а оно вряд ли закончится, прямо скажем, минский процесс идет плохо и ни к чему не ведет. Путин, я думаю, понимает, что впереди 5-6 лет плохой экономической конъюнктуры – это предсказано всеми экономистами, и ангажированными, и независимыми. И эти пять лет нужно как-то пережить, собраться, сконцентрироваться. Я думаю, это не создает никаких предпосылок для усиления либеральных экономистов.

​– Я посмотрел ваш пост от 2009 года, в котором вы говорили, что "Россия платит непомерную цену за присутствие на Кавказе", и что "Бог русской истории беспощаден. Он даст разрушиться любой "исторической общности" на территории бывшей Российской империи. Но он не даст отделить Кавказ. То есть даже когда территория России вернется к пределам тверского княжества – все равно "Кавказ" будет входить эксклавом в состав этого государства". У вас сейчас то же ощущение, что Россия накрепко связана с Кавказом?

– Даже больше, чем раньше. Все-таки были времена еще 10 лет назад, когда казалось, что Кавказ уходит очень сильно от России, что там мощные сепаратистские силы. Но последнее десятилетие показало, что кавказские элиты себя очень уютно чувствуют внутри федеральной структуры. Путин так устроил, что им там комфортно. Абдулатипов в значительной степени решил проблему Дагестана, не знаю, как это получилось, может быть, не он, может быть, какие-то близкие ему люди, но во всяком случае мы перестали получать сообщения о ежедневных терактах в Дагестане. На мой взгляд, теперь все будет еще хуже. С моей точки зрения, наступила историческая, поколенческая старость путинских командиров, которые пришли с ним в начале нулевых, условно говоря, из Питера. За 15 лет часть из них выработалась, и сейчас будет происходить замена, а замена на кого? На поколение молодых парней, которые окончили МГИМО или Плехановский институт, все эти заведения для элитных региональных детей. И я думаю, что Кавказ позаботился о своих детях, где выросло целое поколение. И не только поколение сыновей Патрушева и, допустим, Иванова рассчитывает на высокие должности в банковских структурах, но по праву на это рассчитывают и дети Дагестана и Чечни. Потому что их отцы 15-20 лет отдали становлению нового российского государства, с их точки зрения. Поэтому, мне кажется, Кавказ только укрепляется внутри российской политики, российской культуры, внутренней жизни.