Смерть в "прямом эфире"

Дорога из Пскова в Струги Красные похожа на сказку – густой лес, могучие ели, укрытые плотными хлопьями снега. Только вряд ли любовались этой красотой пятнадцатилетние Денис и Катя, бежавшие от родителей в маленький райцентр, который находится в 70 километрах от их родного города. Подростки пробрались в пустой дом на пустой улице, жили в нем три дня, а потом, вскрыв два сейфа с оружием, стали стрелять по полицейским, которые приехали искать беглецов. Денис и Катя погибли – по официальной версии, они убили себя сами. "Русские не сдаются", – много раз повторили они на камеру смартфона, транслируя все происходящее в интернет.

В Струги Красные случайно не попадешь. Поселок городского типа лежит в стороне от автотрассы Санкт-Петербург – Киев, а поезда теперь почти не ходят. Струги больше ориентированы на Петербург, чем на Псков, – если люди уезжают, то не в областной центр, а именно туда. А уезжают многие, потому что работы в Стругах, по сути, нет.

Дома уехавших или пустуют, или сдаются в аренду, или используются как дачи. На улице Кудрявцева, где 14 ноября двое подростков обстреляли полицию, таких полно. Не удивительно, что Денис и Катя несколько дней прожили там незаметно. Как они говорят на видео: "Три дня жили нормально, идеально просто. Жили спокойно вдвоем, никого не трогали".

Здесь нигде нет следов

Любовь Герасимова, коренная жительница Струг, проводит экскурсию по улице Кудрявцева:

"Вон, видите – огонек сигнализации: люди уехали. Вот дом хороший – тоже жили нормальные, адекватные люди, уехали в Санкт-Петербург. Следующий дом – его снимает молодая семья, из сельской местности. Эта улица практически необитаемая. Посмотрите, ворота все завалены снегом, здесь нигде нет следов".

Вытоптан снег только вокруг красного забора из профлиста, в нескольких местах насквозь продырявленного. Не нужно быть экспертом баллистики, чтобы понять, что это следы от пуль. Такие же – через дорогу, в зеленом металлическом заборе. Окно домика, который скрыт за тем забором, также покрыто сетью трещин.

Дом, в котором погибли подростки

"Дом напротив, в который они стреляли, – там тоже приезжие из Санкт-Петербурга, я их не знаю", – говорит Любовь Викторовна.

Вообще-то она знает практически всех в Стругах, потому что много лет работала журналистом в местной газете, а теперь – депутат районного собрания. Говорит, что первое, о чем задумалась, узнав о стрельбе: это где же в нашем тихом городке может быть дом "с таким арсеналом и без сигнализации". Потом, по видеокадрам Любовь Герасимова сразу же его опознала – это дом Владимира Власова, местного предпринимателя, который умер около полутора лет назад. Его сыновья живут в Пскове, а дом в Стругах один из наследников использовал как дачу. И держал в нем два сейфа с оружием, которые вскрыла падчерица Катя с другом Денисом.

Доступность этого оружия – вот что ошарашило Любовь Викторовну больше всего: "Я все время думала: господи, что происходит, что это за Чикаго такое у нас творится… Стала обзванивать тех, у кого есть дети такого возраста. "Это что, наши дети?" – "Нет, у нас все в порядке". А ребята, действительно, не наши, а псковские. Если бы это были наши дети, сразу бы была информация…"

"Детей зомбируют"

Как и все, с кем я пообщалась в Стругах, Любовь Герасимова узнала о ЧП в родном городе из интернета – в том, что касается получения информации, между райцентром и мегаполисом, оказывается, нет никакой разницы. Очевидцев стрельбы по полицейским получается, что и не было. Только дети, игравшие на улице, откуда-то узнали о происходящем и собрались посмотреть.

Любовь Герасимова

"Мы тут были, когда все это происходило. Вот там стояли, нас дальше не подпускали. Ну мы видели только, как тут полиция стояла, и все", – рассказал нам 12-летний Никита. В отличие от большинства взрослых, он был рад пообщаться с журналистами. "Меня в новостях покажут? Я буду знаменитым?"

"Я даже и не знаю, как относиться к этому", – отвечает Никита, делясь своими впечатлениями от всего произошедшего.

Буквально на день раньше в Стругах произошла другая трагедия, которую никто не транслировал онлайн: в благополучной многодетной семье муж задушил жену, оставив без матери шестерых детей. Местных жителей это убийство шокировало даже больше, чем стрельба по полиции. Обе истории похожи на две стороны одной медали, две части одной трагедии – о современной российской семье. Разница только в общественном резонансе.

Денис и Катя сумели сделать свою историю максимально публичной. Их прямая видеотрансляция всего происходившего 14 ноября в интернете придала этой трагедии всероссийский масштаб. Жители Струг Красных наблюдали за тем, как разворачивались события, наравне с остальными россиянами – в интернете или по телевизору, не имея преимущества по степени информированности.

И даже наоборот, именно в Стругах я услышала наибольшее число самых разных версий и слухов. Ходили слухи, что в доме с Денисом и Катей была еще одна девочка, местная. Якобы, раз Катя приезжала сюда на дачу, могла быть знакома с кем-то. Ни одного подтверждения этим слухам не нашлось. Не подтвердилась также информация о том, что в составе наряда, который первым приехал на Кудрявцева и сразу попал под пули, был стажер. Никаких стажеров в стругокрасненской полиции нет.

Говорят еще, что к детям приходила бабушка, вдова хозяина дома, якобы приносила им продукты. Любовь Власова действительно живет в Стругах, работает медсестрой в больнице. Но найти ее и точно узнать, было такое или нет, тоже не получилось – местные жители проявили солидарность и отказались сообщить журналистам ее адрес. При этом все тут говорят, что хотели бы знать, что произошло в тот страшный день на самом деле. "Мы думали, что от вас, от прессы, правду узнаем, – говорит продавщица продуктового ларька, которая начала разговор с фразы: – Нет, журналистам я ничего сообщать не буду".

​Сергей Резник, живущий на соседней улице, вообще склонен видеть первопричину трагедии в интернете и чьих-то "происках". Он проходил мимо и остановился поздороваться с Любовью Викторовной (в таких городах, как Струги, каждый второй прохожий оказывается хорошим знакомым). Спрашиваем, понимает ли он, как такое могло случиться в их городе. Сергей качает головой.

"Работает "пятая колонна" у нас в стране, конечно... – рассуждает он. – Их-то, детей, зомбируют. Они не просто так решили, дело подготовленное, я считаю".

Сергей Анатольевич – сам бывший военный и предприниматель, он знал хозяина дома и его сына, говорит, что оба – достойнейшие люди. Он не верит, что отчим мог обижать девочку – еще один слух, который обсуждается в интернете. У Сергея Резника сын того же проблемного, подросткового возраста. Ролики, записанные на соседней улице, они смотрели и обсуждали вместе: "У всех шок".

"Дети воспитываются ведь на примере родителей, ведь это самое главное в семье. Какие отношения – такой и ребенок, в сущности", – комментирует он.

Смерть в "прямом эфире"

"Если сдаваться – будет жесть"

"Я не понимаю, как можно было такое допустить, когда были все намерения известны", – говорит Любовь Герасимова.

Кажется, никто вокруг этого не понимает. Все, с кем я говорила, смотрели записи и видели напуганных, запутавшихся детей, которые решили поиграть в Бонни и Клайда.

Денис и Катя понимали, что зашли в тупик, и не видели выхода: "Если сдаваться – будет жесть. Мы много делов натворили. Мы разбили окна. Машину ментовскую разнесли в пух и прах. Взломали дом. Прострелили ногу маме. Сняли погоны. Испортили имущество. Но никого не убили".

Обстрелянный автомобиль полиции. Кадр из видео погибших подростков

Все это нельзя назвать хорошим поведением. Но и преступлением, которое карается смертью, это назвать нельзя.

По официальной информации, после нескольких часов в полицейской осаде Денис сначала застрелил подругу, потом покончил с собой. К тому моменту одно ружье вместе с травматическим пистолетом они выкинули из окна. Но поскольку хозяин арсенала – отчим Кати – находился рядом с полицейскими, силовики, по официальной версии, точно знали, что у ребят на руках осталось второе ружье и довольно много патронов.

Источник в полиции утверждает, что решение входить в дом было принято тогда, когда осаждавшие пришли к выводу, что детей уже нет в живых. Такой вывод был сделан после того, как оборвалось даже то подобие общения, которое сумели наладить. То есть дети больше не стреляли в полицейских в ответ на любую попытку контакта и окончательно перестали отвечать на звонки. Как нам удалось узнать, профессионального психолога в составе спецназа не было. По факту переговорщиком стала мать Дениса. Но потом и она потеряла связь с ними: "Значит, надо понимать, что что-то там не так".

Струги Красные, отделение полиции

Утверждается, что полицейские не применяли оружие. Перед тем как войти в дом, бросили свето-шумовую гранату, но только чтобы "отвлечь вооруженного человека". В доме спецназ обнаружил два тела с огнестрельными ранениями; фрагменты оперативной съемки уже обнародованы.

Почему не удалось установить контакт, почему не получилось убедить детей сдаться, как шли переговоры – через угрозы ли, обещания? – с этими вопросами я пошла в местное отделение полиции. Вышла ни с чем. Начальник Стругокрасненского отдела полиции Сергей Петров лично руководил операцией, но за комментариями отправил нас в пресс-службу Следственного комитета. "Единственное, что я вам могу сказать: мы сделали все, чтобы не пострадали люди. Чтобы сохранить жизни сотрудников полиции и сохранить жизни подросткам, – говорит Сергей Николаевич. – Но они им были не нужны".

Похоже, убежденность в том, что дети в любом случае собирались покончить с собой, помогает псковским силовикам смириться с провалом операции. А такой финал иначе как провалом назвать нельзя – даже если все должностные инструкции были выполнены в точности. На вопрос, почему в штате МВД не нашлось специалиста, способного провести переговоры – даже не с преступниками, а с обычными напуганными и злыми на весь свет подростками, внятного ответа дать сейчас, кажется, не может в силовых структурах никто.

17 ноября стало известно, что в отношении сотрудников полиции, участвовавших в операции по задержанию псковских подростков, которые забаррикадировались в дачном доме в поселке Струги Красные, а затем покончили с собой, возбуждено уголовное дело о злоупотреблении должностными полномочиями. Об этом сообщает источник "Открытой России". Официального подтверждения этой информации нет.

Как хоронили Катю и Дениса

Трагедия в Стругах Красных, так хорошо задокументированная самими жертвами, оставляет множество вопросов. Сами же жители Струг Красных говорят, что эта история по чистой случайности произошла именно в их городе. На самом деле она может повториться где угодно.

Можно ли было предотвратить трагедию? Мнение психолога, автора книг по детской психологии Ольги Маховской.

– Трагедия в Пскове выглядит особенно ужасной, поскольку со стороны кажется, что ничто ее не предвещало. На видео, попавшем в интернет, все очень похоже на игру в Бонни и Клайда, и просто не верится, что через несколько минут эти юноша и девушка покончат с собой. Если действительно подтвердится, что так и произошло, а они не погибли при штурме, можно это как-то рационально пытаться объяснить, этот поступок? Стоит ли пытаться это делать вообще?

– Совершенно очевидно, что это было ситуативное решение. В противном случае были бы какие-то следы в интернете, в переписке, которые бы предвещали эту беду. Хотя тема смерти и какого-то феерического на публике ухода, такого громкого "выхлопа" – это тема, которая муссируется подростками и поражает их собственное воображение. Потому что когда ты молод, напряжен и полон сил и внимательно всматриваешься в свою жизнь, то смерть особо остро переживается. Молодость и смерть плохо сочетаются. Но все-таки сам побег, как мы знаем по многочисленным побегам подростков, это, как правило, уже накопленный конфликт за этим стоит. И то, что попало в кадры, и то, что ситуация так разрешилась, казалось бы, очень быстро, вовсе не означает, что нет каких-то глубоких корней у этой истории, что она простая и произошла по неосторожности только.

Ольга Маховская

Очевидно, что у школьников были плохие отношения с родителями, и это тоже типичный подростковый сюжет. Но никто из родителей не думал о таком развитии событий, ожидая просто разлучить подростков, перетянуть каждого на свою сторону. Меня поразила в случившемся такая опасная рифма – совсем недавно мы обсуждали живодерок из Хабаровска, и девочка, одна из стрелявших по животным, была из семьи полицейских. Здесь одна из участниц трагедии, погибшая девочка, – у нее отчим был спецназовец. И у меня создается впечатление, что, несмотря на то что у родителей в принципе жесткие отношения с детьми в подростковом возрасте, особо жестокие формы они приобретают, когда отец не знает компромиссов и, что называется, хватается сам за оружие. Вот тогда они стреляют в ответ.

– Лев Шлосберг написал, что "когда человек действительно хочет совершить самоубийство, он делает это молча и наверняка, а когда он говорит об этом вслух и громко, он хочет, чтобы его спасли". Эти дети хотели, чтобы их спасли? Вы согласны с такой постановкой вопроса?

– Они хотели бы, чтобы им подсказали какое-то разумное решение, но ответ они искали в сети, когда велась трансляция в мобильном приложении "Перископ", периодически обращались к тем, кто там появлялся: "Что делать?" Но никто не хотел принимать участие в этом обсуждении. А больше им спросить было не у кого. И родители, и полицейские были настроены решительно, и это не вопрос переговоров. Наверное, они думали, выбросив ружье в окно, продемонстрировав, что они безоружны и неопасны, показать, что они готовы сдаться, но боялись последствий. Самым страшным для них, что мелькало в тексте, было, что их разлучат и развезут по разным городам и школам. Даже перспектива тюрьмы или каких-то штрафов не мелькала, они не ожидали такого исхода. То, что происходит с подростками, когда они демонстрируют свою готовность к решительным действиям, а на самом деле боятся и хватаются друг за друга из страха.

Конечно, в таком состоянии подростки никогда не понимают последствий своих поступков. И они готовы совершить некоторый демарш. Обычно на короткий срок, это короткие побеги. Потом они возвращаются, потом происходят какие-то разговоры и так далее. На два-три дня бегают многие. Но думаю, что это ловушка, психологическая в том числе, в которую их загнали взрослые, фактически не оставив им шанса. Мотивы смерти, повторяю, звучат у подростков. Но это попытка изучить саму тему, смириться с тем, что такая прекрасная жизнь может закончиться внезапно. Потому что это все-таки происходит. На маленьких детей, и подростков, и молодых людей смерть производит особое впечатление.

– Официальная реакция на то, что произошло в Псковской области, – призыв контролировать интернет и бороться с так называемыми "группами смерти" в социальных сетях, которые призывают подростков к самоубийству. Насколько, по-вашему, это эффективный метод?

– Мы пытаемся переложить на сетевое сообщество ответственность за своих детей, для того чтобы облегчить свое собственное чувство вины. Потому что мы боимся признаться в том, что мы не справляемся со своими детьми, мы не договариваемся с ними. И при этом мы не хотим терять власть над детьми и призывать посредников, социальных работников, психологов. И это конфликт очень старый и традиционный, скажем так, для нашей системы воспитания. Если мы будем по-прежнему настаивать на абсолютном авторитете отцов, а вместе с ними депутатов, полицейских, спецназовцев и так далее, мы не оставим ни себе, ни детям шансов на то, чтобы договариваться. Потому что говорить, стоя на пьедестале, очень трудно, для детей это невозможно. Они сами хотят прожить свою особую, уникальную жизнь, сами хотят быть для себя авторитетами, у них просто нет на это времени, и они не слышат от нас правильных подсказок, – считает Ольга Маховская.