По действующему федеральному закону "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию", интернет-сайты, где содержится "информация о способах совершения самоубийства", должны быть внесены в "черный список" и заблокированы, если владелец сайта в течение суток после предупреждения Роскомнадзора не удалит эту информацию. По этой причине сайты с текстами "Анны Карениной" Толстого, "Грозы" Островского или чеховской "Чайки", а также литературоведческими статьями, где обсуждаются мотивы отчаянного поступка Карениной, Треплева, Екатерины и других хрестоматийных самоубийц из мировой классики, вполне могут быть заблокированы по чисто формальным основаниям. Возможно, это лишь вопрос времени, что иллюстрирует недавний пример цензуры в интернете, коснувшийся ульяновского интернет-СМИ Ulgrad.ru.
11 декабря на сайте появилась статья, анонсирующая выход книги ульяновского журналиста и краеведа Геннадия Дёмочкина "Планета по имени Ирма", посвященной талантливой советской певице Ирме Голодяевской, несколько лет прожившей в Ульяновске. Не выдержав морального давления со стороны спецслужб после зарубежной поездки, Ирма Голодяевская покончила жизнь самоубийством. "Она выпила у[РОСКОМНАДЗОР]с и в[РОСКОМНАДЗОР]а с четвертого этажа общежития", – было написано в статье на "Улграде" (здесь [РОСКОМНАДЗОР] заменяет часть слов, из-за которых ведомство могло бы потребовать убрать и эту статью. – РС). Редакция получила уведомление, что "Улград" включен в единый реестр сайтов, содержащих информацию, запрещенную к распространению на территории России. Ведомство уточнило, что статья содержит информацию о способах совершения самоубийства или призывы к совершению самоубийства. В тот же день редакция удалила статью с сайта.
В интернете есть десятки статей, посвященных яркой и трагической судьбе Голодяевской, в которых упоминается, каким способом та рассталась с жизнью, но предупреждение за пропаганду суицида почему-то получил только "Улград". Владелец сайта Александр Павлов выяснил, что мониторинг сайтов осуществляется автоматизированной программной системой, реагирующей на ключевые слова независимо от контекста, после чего эксперты ведомства почти столь же автоматически выписывают предупреждения в адрес зарегистрированных СМИ.
– Я не вижу тут заговора или намеренного ограничения свобод, – говорит Павлов. – У них есть автоматический скрипт, "робот", и есть нормативная процедура. Это чисто бюрократическая история, там "человеческие" подходы не работают. Нормативная база принята, система запущена. Порочна ли нормативная база? Как посмотреть. В отношении пропаганды суицида – нет. Позакрывали "группы смерти" в социальных сетях – и правильно сделали. Весь вопрос в издержках: система не отработана, программа-робот тупо сканирует интернет и не понимает нюансов, но живым людям такой объем мониторинга выполнить нереально.
О созданной системе мониторинга и блокирования сайтов Павлов отзывается как фаталист: "Я ничего не могу с этим сделать. Не могу поменять систему. В суде у чиновников не могу выиграть. Поэтому говорю об этом спокойно. Все это такая же данность, как восход и закат солнца". На момент подготовки этой публикации сайт ulgrad.ru работал.
Руководитель управления Роскомнадзора по Ульяновской области Александр Цыкин пояснил, что ведением реестра запрещенных сайтов занимается центральный аппарат ведомства, а региональное управление таких проверок не инициирует и не ведет, но по заявлению может направить материалы на экспертизу в федеральный Роскомнадзор или Роспотребнадзор, которые делят между собой компетенцию в сфере контроля и надзора за интернетом. В частности, тему суицидов поручено отслеживать именно Роспотребназдору, который выносит по заявлению свой вердикт, посылает предупреждение и передает информацию оператору реестра запрещенных сайтов. "Даже если мониторинг содержимого сайтов ведется по ключевым словам, оценка контента все равно производится экспертами, потому что решение серьезное, но у регионального управления нет полномочий проводить такую экспертизу,– сказал Цыкин. – Не думаю, что "Улграду" грозит однозначное закрытие, это предупреждение – это чтобы были внимательнее".
В публикации на сайте "РосКомСвободы" (это общественная организация, выступающая против цензуры в интернете, за свободу информации и за саморегуляцию интернет-отрасли) запрет статьи об Ирме Голодяевской назван абсурдным, поскольку "эта информация уже давно перешла в разряд энциклопедической", к тому же историю певицы легко найти в открытых источниках в интернете.
"Первое, что приходит на ум: так можно и Анну Каренину запретить! – говорит писатель Геннадий Дёмочкин. – В данном случае речь идет о несостоявшейся великой певице. Нам, ульяновцам, надо знать это имя наизусть".
Краткая история певицы такова. В 1941 году она эвакуировалась с матерью из Харькова в Ульяновск, где закончила среднюю школу в 1949 году, затем училась в ГИТИСе, МГПИ им. Ленина, музыкальном училище имени Гнесиных, поступила в Московскую консерваторию, готовилась к зачислению в труппу Большого театра, записала несколько грампластинок. В 1956 году вместе со студенческой делегацией Голодяевская побывала в Великобритании, где с успехом выступила, но по возвращении подверглась травле: ее прорабатывали в консерватории, в ЦК комсомола, вызывали к партийному идеологу Суслову, допрашивали в КГБ. Поводом стали слухи о том, что она встречалась с английской королевой, что ей предлагали ангажемент на Западе, что у нее было роман то ли с дирижером оркестра, то ли с членом королевской семьи, то ли с британским дипломатом.
Надо помнить, что творческие люди особенно уязвимы, с ними надо быть осторожнее, в том числе и государству
– Все выглядит так, что Голодяевская стала жертвой морального давления, – рассказывает Дёмочкин. – После поездки в Лондон от нее отказался жених, однокурсники по консерватории, ее вызывали на допросы в КГБ. Когда врач в институте Склифософского спросил ее, еще живую, зачем она это сделала, та ответила: "Так было нужно". Очевидно, надо помнить, что творческие люди особенно уязвимы, с ними надо быть осторожнее, в том числе и государству. Страна пнула ее сапожищем, и она не выдержала. Фактически ее довели до самоубийства. Бывший архиепископ Симбирский и Мелекесский Прокл даже говорил, что ее нельзя причислять к самоубийцами, и разрешил ее отпевание. В 1976 году в честь Голодяевской одна из открытых малых планет была названа Ирминой.
Сегодня Геннадий Дёмочкин собирает деньги на издание книги о Голодяевской по подписке. Ее намечено выпустить скромным тиражом 100 экземпляров, в ней будет около 250 страниц в твердой обложке. Дёмочкин говорит, что в основном книга состоит из воспоминаний одноклассниц певицы, записанных ими еще в 90-е годы, к которым он добавил материалы, собранные им в последнее время. Статья на "Улграде" имела целью активизировать сбор средств на издание книги.
Ситуацию с предупреждением Роскомнадзора "Улграду" комментирует ведущий юрист "РосКомСвободы", руководитель Центра защиты цифровых прав Саркис Дарбинян:
Мы не видим корреляции между числом заблокированных сайтов и снижением детской смертности в результате суицидов
– Такие истории постоянно повторяются с 2012 года, когда был принято дополнение к закону о защите детей от вредной информации, вводящее "черные списки" вредных сайтов, подлежащих блокированию, и где есть такое основание, как пропаганда суицида, что нечасто встречается в законодательстве других стран. Мы постоянно наблюдаем такую картину, когда блокируются статьи в "Википедии" или буддийские каноны. С точки зрения закона Роскомнадзор формально прав: здесь есть описание самоубийства, значит, совершено правонарушение. Напомню, что СМИ могут лишиться лицензии за два предупреждения, хотя закон касается и блогосферы, и других ресурсов. Поэтому такие вещи будут происходить постоянно. До сих пор Роскомнадзор ни одного иска по таким делам не проиграл, подобные дела рассматривает арбитражный суд, который также очень формально подходит к норме закона. Поэтому, чтобы таких историй не повторялось, надо исключить описание способа самоубийства из перечня оснований для ограничения доступа к сайтам. Есть множество известных способов суицида, и тот, кто захочет, найдет тысяча первый способ, и не читая сайтов. Очевидно, такого рода регулирование не имеет никакого эффекта: мы не видим корреляции между числом заблокированных сайтов и снижением детской смертности в результате суицидов. Это проблема не только правоприменения, но и законодательства, и ее надо решать в комплексе.
– Что вы можете сказать о порядке и технологии мониторинга статей о суицидах? Действительно ли интернет автоматически сканируется по ключевым словам, а потом эксперт чисто формально заносит сайт в список запрещенных, особо не вникая в контекст?
– Скорее всего, так и есть. Есть статистика по ограничениям доступа к сайтам, по которой каждый госорган должен отчитываться по итогам года. Все делают вид, что все прекрасно, что блокировки работают, а противоправного контента стало меньше. Хотя, конечно, это не так: чиновники Роспотребназдора не являются экспертами и зачастую принимают бредовые решения, запрещая каноническую религиозную или художественную литературу. Здесь невозможен разумный мониторинг, надо отказываться от этой нормы. Это дело законодателя, потому что Роспотребнадзор вряд ли что-то поменяет в своей практике: чиновнику нужны цифры, а на уровень самоубийств ему наплевать. Роскомнадзор будет выполнять требования Роспотребнадзора, потому что должен делать это по закону, а суды стоят на стороне правоприменителя, и никакие разумные доводы здесь не действуют. Напомню, еще на заре этих блокировок был признан незаконным один из роликов на YouTube, где рассказывалось, как к празднику Хеллоуин надо наносить грим, имитирующий порезанные вены. Очевидно, никакого описания способа самоубийства не было, YouTube обжаловал действия ведомств, но арбитражный суд встал на сторону регулятора. Пока нам не известно ни одного случая, когда в суде удалось изменить эту абсурдную ситуацию.
– И все же в суде можно хотя бы поспорить, это лучше, чем внесудебное блокирование сайтов по решению чиновника…
– Теоретически – да, а практически все сводится к тому же. Половина блокировок сайтов и интернет-страниц происходит по решению региональных судов, по искам местных прокуроров, уровень компетентности там невысок, к делу не привлекают владельцев сайтов, которые могли бы отстоять свои права в гражданском судопроизводстве, нарушается равноправие сторон, доказательной базы, суды удовлетворяют самые абсурдные требования прокуроров. Поэтому опять же нужна комплексная ревизия законодательства.
– Что в этой ситуации можно посоветовать владельцу сайта?
– Если сайт является зарегистрированным СМИ, то его владелец обязан удалить спорный контент, потому что при повторном предупреждении он лишится лицензии. Думаю, что спорить в суде, исходя из сложившейся практики, малоперспективно. Но если владелец сайта хочет привлечь внимание к проблеме и побороться за свои права, то обжаловать решение Роскомнадзора надо в суде.