2 марта исполняется 15 лет со дня смерти замечательного писателя, драматурга и киносценариста Фридриха Горенштейна, 18 марта – 85 лет со дня его рождения. 2 марта на главной странице нашего сайта начнется эксклюзивная демонстрация документального фильма Юрия Векслера «Место Горенштейна». Фильм был номинантом премии «Лавр», участником фестиваля АРТДОКФЕСТ - 2015, Онлайн-фестиваля «Новой Газеты» - 2016, и далее в 2016 году участником кинофестиваля «Меридианы Тихого» во Владивостоке и фестиваля лучших русскоязычных документальных фильмов года в Нью-Йорке, где фильм был удостоен диплома «Современная русская литература на экране». Фильм рассказывает о проведшем последние два десятилетия своей жизни в берлинской эмиграции писателе и сценаристе Фридрихе Горенштейне. О нем в картине вспоминают и рассуждают Бенедикт Сарнов, Андрей Кончаловский, Марк Розовский, Андрей Битов, Виктор Ерофеев и другие персонажи российской интеллектуальной сцены.
О своей работе Юрий Векслер рассказал Радио свобода накануне премьеры фильма на фестивале АРТДОКФЕСТ в декабре 2015 года.
– Чего мир еще не знает о писателе Горенштейне, что вам потребовалось применять волшебную силу кинематографического искусства?
– Мир знает о Горенштейне вообще гораздо меньше, чем, по моему мнению, этот писатель заслуживает, – считает Юрий Векслер. – Именно фильм, который рано или поздно попадет в интернет, в общий доступ, как мне кажется, и будет способствовать популяризации этого писателя. Я уже не первый год занимаюсь творческим наследием Фридриха Горенштейна, для меня это было естественным ходом событий – сделать фильм. Полнометражных фильмов прежде я не снимал, это мой дебют.
– Что нового вы сами узнали о Горенштейне, работая над фильмом?
– Довольно много новых черт его существования. Например, такую, чисто кинематографическую вещь: оказывается, Горенштейн не любил оказываться перед объективом вообще. Киевлянин, он прожил в Москве с 1963 по 1980 год, то есть 17 лет, но практически не осталось ни одной его фотографии. Обнаружилась только одна – да и та случайная, сделанная женой драматурга Артура Миллера в 1964 году. Считалось, что нет и киносъемок, и, конечно, когда я узнал, что видеокадры все-таки сохранились, то поставил перед собой задачу их отыскать (это, что называется, "синхроны", когда герой говорит в кадре). Таковых записей всего-навсего две, и я их, к счастью, в конечном итоге нашел и получил возможность использовать их для создания фильма. Это интервью, которое у Горенштейна взял в 1991 году писатель Виктор Ерофеев, и интервью, которое Горенштейн дал в 2000 году кинорежиссеру Савве Кулишу.
– Принято считать, что Горенштейн – недооцененный гений – и как сценарист, и как литератор. В этом была его драма?
Репутация в кино у него все-таки перед отъездом из СССР в 1980 году была. Но вот писателем в тот период он ни для кого не являлся
– И да, и нет. К его занятиям киносценариями это относится в меньшей степени: да, были хорошие сценарии, по которым так и не поставлены фильмы, но репутация в кино у него все-таки перед отъездом из СССР в 1980 году была. Но вот писателем в тот период он ни для кого не являлся – не было публикаций его произведений, они появились позднее, но внимание к Горенштейну, тем не менее, и в 1990–2000-е годы было очень коротким и быстро сошло на нет. Может быть, даже из-за чьих-то злонамеренных усилий. Фридрих, конечно, переживал по этому поводу, но он знал, что его сочинения обладают большой прочностью и большим, объемным отображением мира и человека. Он был абсолютно уверен, что у него мощнейший дар и что после смерти, безусловно, он будет признан. Это, в общем-то, и происходит.
– Как о даре Горенштейна говорят люди, с которыми вы встречались, работая над фильмом? Писатель уже ушел из жизни, это дает многим его знакомым возможность быть великодушными. Чувствуется ли ревность?
– Я пытался договориться об интервью с теми, в ком ревность к Горенштейну явно еще остается. Эти люди избегают разговора о Горенштейне. Некоторые из них, тем не менее, разговаривали со мной, и эта ревность в их словах проглядывает. Не хочу называть сейчас фамилии, пусть зрители посмотрят фильм, там есть интервью с известными писателями... Но, знаете, ревность – вообще качество, практически неотъемлемое от писательского труда, ревность и зависть к другому. Горенштейн считал, что в 1990-е годы люди, которые жили в Москве, мешали продвижению его книг. Конкретно это дело надо бы еще исследовать, но во что-то такое я готов поверить. Были и попытки создать Горенштейну славу человека неприятного, злобного, желчного, чрезвычайно плохо отзывающегося обо всех. Я разговаривал примерно с 25 людьми о Горенштейне, и эти 25 человек говорили примерно одно и то же: вот я знаю, про него так говорят, но со мной он был абсолютно дружелюбен, мы никогда не ссорились. О чем это говорит? О том, что Горенштейн был остер на язык по отношению к тем, кого не уважал. Это действительно было одной из его проблем – этот человек не умел сдерживаться. Но по отношению к тем, кого Фридрих ценил и уважал – за талант, за творчество и так далее, – с такими людьми он был хорош.
– А ваше общение с Горенштейном подтверждает эти выводы?
Горенштейн был очень благодарным человеком, он благодарил за любое добро, которое было по отношению к нему сделано
– Мое личное ощущение таково: скорее да, подтверждает. Вообще, Горенштейн был очень благодарным человеком, он благодарил за любое добро, которое было по отношению к нему сделано. Скажем, я организовывал публичное чтение его пьесы актерами в Берлине, это он очень ценил и очень был мне благодарен, как и еще за какие-то другие мелочи. А язвительным он был всегда и везде. Вообще у него было весьма оригинальное чувство юмора, такая оригинальная язвительность. Приведу пример. Я перепечатывал для него памфлет против войны на Балканах – Горенштейн был резким противником президента США Клинтона, НАТО, бомбардировок Югославии. И вот он написал такой памфлет и попросил меня перепечатать, но я взял с него за работу скромную сумму, по 3 марки за страницу. Было 10 страниц, я напечатал, принес ему, отдаю, и он говорит: "Видите, Юра, не зря говорят – кому война, а кому мать родна... Я еще не знаю, напечатают ли мой памфлет в России, а вы уже на этой войне 30 марок заработали". Это был юмор такой. И я прекрасно это ощущал – в его словах не было ничего, кроме юмора.
– Памфлет-то напечатали?
– Конечно.
– В чем, на ваш взгляд – взгляд человека, который надолго погрузился в личную историю Горенштейна, – состоит смысл примера и подвига Горенштейна для русской литературы? Что главное в этом писателе?
– Во-первых, Горенштейн оказался верен своему дару писателя и написал вовремя все свои книги. Это огромный труд! Он создал, например, огромную хронику времен Ивана Грозного, над которой трудился около 10 лет. Никто ему не заказывал этой работы, денег ему не платили, никаких видов на публикацию не было, а он сидел и работал. Горенштейн свой писательский долг выполнил – вот сколько ему жизни было отпущено – на 100 процентов.
"Думаю, что меня можно назвать специалистом по России"
А второе, на мой взгляд, – глубокий портрет русской ментальности, явленный Горенштейном в очень многих произведениях. Кому интересно разобраться в том, что такое Россия, что такое русская ментальность, тем стоит почитать Горенштейна: я не знаю другого автора того времени, того поколения, который был бы так глубок и так серьезен в исследовании этого предмета. Он однажды сказал – это и в фильме есть, в ответе на вопрос Ерофеева "Ты каким себя писателем считаешь: еврейским, русским, немецким?" – "Думаю, что меня можно назвать специалистом по России и специалистом по Германии". Он, конечно, стал специалистом по России, а о Германии он хотел, но не успел написать. Жаль. Но все, что написано им, написано о России,написано человеком, который был настоящим специалистом в этом предмете.
– Ваш фильм подводит некоторую черту под вашими исследованиями творческого пути и жизненного пути Горенштейна. Вы завершили работу с его творческим наследием?
– Я занимался этим и до фильма, продолжаю заниматься и теперь – архивом Горенштейна, его творческим наследием и популяризацией его творчества. Для меня работа не заканчивается, а продолжается, там есть что делать. Фильм для меня просто стал частью этой работы. Но фильм, конечно, – отдельная история, потому что биографическая кинолента все-таки складывается из видеоизображений героя, их нужно было найти, их должно было быть достаточно для того, чтобы фильм состоялся. На этом пути мне особенно на финише очень сильно благоволила судьба: директор "Мосфильма" Карен Шахназаров разрешил использовать те фрагменты кинофильмов, которые мне были нужны. Руководитель ВГТРК Олег Добродеев разрешил использовать интервью, которое мне было нужно. Все были «подарки судьбы» и фильм сложился, – рассказал в интервью Радио Свобода автор фильма "Место Горенштейна" Юрий Векслер.