Марьяна Торочешникова: Противостояние российских дальнобойщиков, выступающих против системы "Платон", и чиновников продолжается. Судя по всему, уступать в этом конфликте никто не намерен. Чего ждать от этого протеста, на что готовы его участники, и как вся эта история скажется на не вовлеченных в противостояние гражданах? Говорим сегодня с гостями Радио Свобода — это председатель Объединения перевозчиков России Андрей Бажутин и глава мурманского отделения ОПР Мария Пазухина.
Марьяна Торочешникова: Накануне вечером на 51 километре Московской кольцевой автодороги бойцы Росгвардии задержали не менее 20 водителей большегрузов, часть из них обвинили в нарушении правил проведения протестных акций. Подробнее в репортаже, подготовленном корреспондентами Радио Свобода Иваном Ворониным и Ниной Давлетзяновой.
Марьяна Торочешникова: Здесь важно добавить такую деталь. Когда всех этих людей задерживали на 51 километре МКАДа, полицейские, чтобы подвести их под статью Кодекса об административных правонарушениях, сами за них развешивали какие-то плакаты, лозунги и прочее. Правильно я понимаю, именно об этом писали в социальных сетях?
Андрей Бажутин: Это правильно. У нас один из участников и один из задержанных был Анатолий Шилов, он сидел рядом в своем легковом автомобиле и наблюдал сначала со стороны все, что происходит. Когда всех ребят задержали, провели обыски без понятых, без какого-либо соответствующего документального подтверждения. Нашли транспаранты определенные в кузовах автомобилей, потому что у ребят это всегда с собой, они их достали и развернули на фоне автомобилей.
Марьяна Торочешникова: То есть за вас полицейские выступили, поддержали дальнобойщиков.
Андрей Бажутин: Да, они выступили за нас. Анатолий хотел все отснять, к нему подошли полицейские, вывели из машины, досмотрели его легковой автомобиль, обнаружили флаги Объединения перевозчиков России в багажнике, он был задержан. Сначала ему пытались вменить организацию данного митинга только потому, что у него была символика ОПР в багажнике. Получается, у нас сейчас правоохранительные органы пытаются показать нас, общественную организацию, защищающую права перевозчиков, показать в каком-то негативном ключе. Потому что до этого случая 21 числа точно так же на стоянке в Химках были задержаны 11 человек, были помещены в камеры, если здесь ребят отпустили, то там от суток до двух все мы, я, в частности, провели в райотделе и получили штрафы довольно приличные.
Марьяна Торочешникова: Расскажите, в чем суть вашего противостояния, почему вы не хотите сдаваться, покинуть эти стоянки, раз уж требует того закон, правительство, российские власти, которые на вас выпускают и Росгвардию, полицию, даже ОМОН, почему вы не хотите просто отказаться от этой всей затеи? Что принципиального сейчас в том, чтобы выступать против системы "Платон"?
Мария Пазухина: Скорее всего это обостренное чувство справедливости, во-первых. Во-вторых, мы уже говорили о том, что система "Платон" достаточно ощутимое несет финансовое бремя не только на перевозчиков, но и в принципе, если перекладывать это в цены перевозки, то, соответственно, и на потребителя услуг и товаров, которые мы в магазине покупаем. Второй момент достаточно важный, который мы на сегодняшний день озвучиваем, что система «Платон» является кормушкой, которую организовало правительство в том законодательстве, которое ввело плату за проезд большегрузов по мобильным дорогам.
Марьяна Торочешникова: Это ваше оценочное мнение.
Мария Пазухина: Об этом свидетельствуют многие факты. И то, что у нас единственный концессионер был назначен в качестве оператора, и то, что в вознаграждение концессионера заложены достаточно приличные прибыли, которые не пойдут ни в ремонт дорог, ни в развитие системы "Платон", а пойдут в карман. Помимо всего прочего на сегодняшний день озвучиваемые цифры сборов, которые транслирует Минтранс — это порядка 20-40 миллиардов рублей, в то время как расчетные показатели — это порядка 190 миллиардов. Вопрос, куда пойдут 150 миллиардов, которые не озвучивает Минтранс? Это все простые математические действия, мы не понимаем, почему так происходит. Точнее, мы понимаем.
Марьяна Торочешникова: Давайте все-таки разберемся. Правильно ли я поняла с ваших слов, что в принципе в целом владельцы большегрузных автомобилей в России не против системы, которая собирает с них какой-то повышенный налог или берет какую-то плату за проезд по российским дорогам или же все-таки против?
Андрей Бажутин: Нет, категорически против, вы не правильно поняли. Перевозчики категорически против данной системы. Потому что мы уже неоднократно заявляли о том, что у нас уже достаточно всевозможных сборов. В одном время Дмитрий Потапенко на одном из экономических форумах сказал, что три шкуры с нас дерут — это действительно так. Одно — это транспортный налог, второе — это акциз в топливе. Это достаточно большие средства, которые нам приходится уплачивать. Даже когда пытались подменить понятия руководители государства, рассказывая, какое это благо. То, что частный перевозчик платит за нас — это отнюдь не так. Потому что тот же самый акциз в топливе мы платим значительно больше по причине того, что у нас потребление топлива больше, проезжаем мы больше — это очень большие суммы, если брать хоть за месяц, хоть за год. Транспортный налог у нас тоже не маленький. Мы платим достаточно. Эта система была последняя капля. Ко всем этим проблемам, проблем отраслевых много, они длятся издалека, еще с 2008 года, перевозчик выживал все это время. Это не является бизнесом, собственники, транспорт — это звучит хорошо, но на самом деле это работа, это выживание. Это самозанятые люди, которые сегодня пытаются выжить. Тот уровень заработка, который есть, он просто невозможно низок. Поэтому то, что введение системы "Платон" было последней каплей и из-за этого возникли протесты — это да.
Марьяна Торочешникова: Поясните на простых цифрах, понятных тем, кто нас слушает и смотрит, если у дальнобойщика, допустим, сто тысяч рублей зарплата, сколько из этих ста тысяч он должен был отдать государству до введения системы "Платон" и должен отдать сейчас.
Мария Пазухина: На самом деле мы производили расчет себестоимости поездки, составляет она на сегодняшний момент порядка 35 рублей километр. Если говорить, что система "Платон", ее базовый тариф 3,73, от 35 рублей - это 10% себестоимости стоимость "Платона" как раз.
Андрей Бажутин: Это только "Платона", там есть еще другая расходная часть. На сегодняшний день, я думаю не ошибусь, если скажу, что 70-75% - это только расходная часть у нас.
Марьяна Торочешникова: Насколько я понимаю, если верить Дмитрию Анатольевичу Медведеву, председателю правительства России, то вроде как чиновники готовы были идти на какие-то уступки, даже замедлили внедрение этой системы "Платон". Я хочу напомнить это его выступление в Государственной Думе 19 апреля. А потом попрошу вас прокомментировать, что за этот месяц произошло, изменилось в лучшую сторону или худшую для дальнобойщиков.
Дмитрий Медведев: В забастовке так называемой сейчас принимает участие приблизительно 480 человек, а в системе "Платон", обращаю внимание, зарегистрировано 800 тысяч автомобилей, то есть, иными словами, это довольно небольшое число людей, но тем не менее мы, конечно, продолжаем консультации. Я встречался лично с лидерами дальнобойщиков, они поставили массу всяких разных вопросов, многие вопросы абсолютно справедливы, они касаются целого ряда технических проблем, например, речь идёт о максимальной нагрузке на ось, о качестве трасс, поднимались вопросы, связанные с ответственностью за нарушение Правил дорожного движения, ну и, конечно, вопросы платы в системе "Платон". По всем этим вопросам даны поручения. Более того, обсудив эту тему с коллегами, которые представляют как раз ассоциацию автоперевозчиков, я принял решение, чтобы увеличение размера платы происходило медленнее, чем мы предполагали, и мы постановлением правительства подняли эту плату всего на 25 процентов, до 1 рубля 91 копейки за один километр. Это существенным образом смягчает ситуацию.
И ещё один момент, на который я хотел бы обратить внимание. Это не я сказал, это сказали коллеги, которые представляют ассоциацию автоперевозчиков: они все хотят работать не в серой, а в белой зоне, а вот часть людей, которые выступают с определёнными требованиями, они-то как раз в этой системе не зарегистрированы. Но мне кажется, это вполне справедливо, что значительная часть людей, которые занимаются автоперевозками, компании, которые занимаются автоперевозками, хотят именно того, чтобы всё, что делается, было понятно и прозрачно, чтобы они платили деньги за понятные услуги со стороны государства.
С другой стороны, вы понимаете, почему возникла сама эта система: в какой-то период мы брали сборы, транспортный налог и некоторые другие, только с владельцев легковых автомобилей, но основной ущерб дорогам всё-таки причиняют тяжёлые грузовики. Всё это действует в мире, начало работать и у нас, но самое главное, чтобы это было прозрачно и понятно и чтобы все подчинялись требованиям транспортного законодательства. Вот на этом основан наш постоянный диалог с владельцами автогрузовиков и владельцами компаний, которые занимаются перевозками.
Марьяна Торочешникова: Пожалуйста, прокомментируйте те цифры и те высказывания, которые мы только что услышали. Дмитрий Анатольевич Медведев сказал, что 480 человек всего сейчас протестуют и то протестуют только потому, что они не хотят выйти из этой серой зоны, сумрака, не хотят никому платить налоги. Что вы на это можете возразить?
Андрей Бажутин: Перед тем, как показали этот ролик, вы сказали, если можно верить Дмитрию Анатольевичу? Я считаю, что верить ему совершенно нельзя. То, что было озвучено насчет 480 человек, он вызвал просто всенародный гнев перевозчиков. По этому поводу записано несколько роликов, они есть в интернете, больше мы их нигде разместить не можем, когда из каждого региона Дмитрию Анатольевичу было предложено отправить хотя бы 480 автомобилей в Москву, чтобы он увидел, что нас значительно больше.
Марьяна Торочешникова: Сколько людей сейчас реально участвует или так или иначе поддерживают этот протест по регионам?
Андрей Бажутин: Десятки тысяч точно. На начало акции, стачки, которая была объявлена с 27 марта, порядка 60% мелких, средних перевозчиков остановили свою работу. В дальнейшем эта цифра уменьшалась, но в любом случае люди поддерживают. Я хочу вам сказать по поводу цифр, которые привел Дмитрий Анатольевич по поводу того, что 480 мы уже поняли, 800 тысяч зарегистрированы в системе "Платон". Во-первых, из полутора миллионов автомобилей 800 тысяч — это уже видно, что это значительно меньше. Но зарегистрироваться и пользоваться, платить за систему — это две большие разницы. Я вам скажу, что даже крупные компании пытаются уклониться от уплаты системы "Платон". Это тоже бремя, чем больше машин, тем больше платеж. От этого тоже все пытаются уйти. Разговор о том, что была встреча с лидерами.
Марьяна Торочешникова: Он говорит, что встречался лично с лидерами. С вами встречался?
Андрей Бажутин: Нет, не с нами. Мы можем тоже не являться лидерами, по крайней мере, мы с Марией Николаевной являемся представителями Объединения перевозчиков России, мы можем здесь выражать мнение Объединения перевозчиков, плюс тех людей, которые нас поддерживают — это много людей, но это далеко, конечно, не все дальнобойщики, есть и другие ассоциации, профсоюзы, движения, объединения. Просто те люди, которые были на встрече там, мы знаем одного из участников — это Владимир Мотягин, ассоциация "Грузавтотранс", наш питерский человек, мы с ним знакомы. Он, видимо, представляет себя и еще какую-то группу лиц, которых мы на самом деле не знаем. Когда стояли протестные лагеря после этой встречи, господин Мотягин приезжал в наш протестный лагерь в Питере, есть ролик в интернете, ему там сказали все. Вы перед началом эфира сказали, что нецензурную лексику применять нельзя, там это было именно то, что здесь говорить нельзя, поэтому я озвучивать не буду. Второй участник был Сергей Сапронов, движение «12 тонн», этого человека мы не знаем вообще. Они предложили, что должны платить все, чтобы выйти из серой зоны. Система "Платон", когда была введена, нам озвучивали разные невероятные версии, что она выведет перевозчиков в белую схему, она поможет построить дороги, много было разных версий. Почти два года работы, дорог как не было, так и нет. Все заявления, которые сделаны на сегодняшний день, что потрачены какие-то миллиарды рублей, они потрачены нецелевым образом, потому что с нас берут деньги за нанесение якобы ущерба конкретным федеральным трассам. Ни одна федеральная трасса отремонтирована не была. Куда уведены деньги — это непонятно. Насчет серости я так скажу:с момента введения системы "Платон" та рентабельность низкая, которая была на рынке, она уже не позволяла работать. Вот эта последняя капля привела к тому, что многие индивидуальные предприниматели просто приостановили свою деятельность. Есть проблемы, люди сдают нулевые балансы, потому что они не работают. Многие просто позакрывали ИП, а многие действительно перешли в серую схему. Получается, что система "Платон" не выводит, а заводит людей в серую схему. Это есть сейчас на рынке, это происходит глобально.
Марьяна Торочешникова: Мария, скажите, пожалуйста, чего бы вы сейчас ждали от Дмитрия Анатольевича Медведева? Месяц назад он сказал, что лично встречался, дал какие-то вопросы на проработку, что-то сейчас будут изучать, всего 25% должны от стоимости услуги по этой системе "Платон" платить.
Мария Пазухина: Я бы хотела в принципе добавить по этому выступлению Дмитрия Анатольевича по поводу серости перевозчиков. Как можно определять серого перевозчика? Он привязан к конкретному транспортному средству, которое зарегистрировано в органах ГИБДД. Как можно перевозчику уйти в какую-то тень, когда он идентифицирован со своим автомобилем. Если говорить о наличии серой зоны, то это скорее всего сфера наличных расчетов. Но нужно понимать, что источником наличных денег является грузоотправитель, соответственно источником черного нала и серой зоны является грузоотправитель. Соответственно, из серой зоны нужно выводить далеко не перевозчиков. По поводу того, что были проведены встречи. Подобного рода встречи на самом деле не рождают конструктива, соответственно, не заинтересовывают нас, как перевозчиков. Потому что на повестку дня выдвигаются не первостепенные, значимые вопросы. В результате этой встречи были рождены поручения — внедрение электронных накладных. На сегодняшний момент для перевозчиков это совершенно не актуальная проблема. Более того, внедрение электронных накладных связано с построением какой-то системы электронных накладных.
Марьяна Торочешникова: Еще и новыми расходами.
Мария Пазухина: Конечно. Причем со стороны государства кто-то должен эту систему построить. Было так же озвучено профобучение водителей. Мы действительно испытываем недостаток в квалифицированных кадрах, но здесь нужно говорить о подъеме престижа профессии в первую очередь. На сегодняшний момент этот престиж отсутствует, хотя ранее, в 90-е годы достаточно престижная была профессия. Были поручения по поводу СРО — это ничто иное, как допуск к предпринимательской деятельности в сфере транспортных перевозок.
Марьяна Торочешникова: СРО - это саморегулируемая организация.
Мария Пазухина: Мы считаем, что проталкивает такого рода идеи тот, кто готов возглавить это СРО и получать за него достаточно приличные деньги. На сегодняшний момент рожденные поручения в ходе этой встречи, в противовес этому актуальные вопросы для перевозчиков — это рентабельность бизнеса и система "Платон", весо-габаритный контроль, соблюдение режима труда и отдыха при отсутствующей инфраструктуре. Гораздо более важные проблемы должны были бы быть озвучены на встрече с правительством.
Марьяна Торочешникова: Это выглядит примерно так: доктор, у меня нога или рука сломана. А доктор предлагает пойти к парикмахеру постричься. Вы задавали вопрос, чего мы ждем, мы ждем от председателя правительства, чтобы он убрал такой цирк, а все-таки начался какой-то конструктивный диалог и действительно в первую очередь были вынесены те проблемы, которые на сегодня требуют моментального решения.
Марьяна Торочешникова: Вы думаете, что сейчас российские чиновники, российское правительство пойдут на попятную? Вы действительно верите в то, что они под давлением перевозчиков возьмут и откажутся от идеи с "Платоном"?
Андрей Бажутин: На 22 число этого месяца была назначена встреча, анонсированная СПЧ, в которой должны были принять участие министр транспорта Соколов и представители правительства. Эта встреча перекладывалась несколько раз. По словам представителя СПЧ, Соколов был готов к этой встрече, но в один из моментов он сказал, что конфликт локализован, его нет, смысла встречаться нет. Дело в том, что даже к этой встрече, понимая, что она будет происходить, чтобы увидели представители правительства, что нас не 480, мы решили поставить небольшое количество автомобилей в Москве абсолютно законным способом, чтобы было видно, что наши представители, кто придет разговаривать, они придут разговаривать за этих людей. Мы не хотели привезти сюда всех. Хотя сейчас после того, как встреча не состоялась и проходят эти задержания, на самом деле народ сюда поехал, потому что люди понимают — проблема не решается. Встреча с этими перевозчиками, которые нас не представляют, она и родила ту проблематику, которую высказал Медведев, которую надо решать, но она нас не касается — это не те первоочередные проблемы.
Марьяна Торочешникова: Скажите, а вы каким-то образом взаимодействуете с участниками так называемого "тракторного марша" или каких-то других протестных движений, протестно настроенных граждан, не имеющих отношения к политической оппозиции, у которых тоже накопилось множество вопросов к правительству Российской Федерации? Вы с ними готовы объединиться?
Андрей Бажутин: Вы знаете, мы слово «объединение» используем крайне аккуратно. Мы движемся в своей профессиональной отрасли и решаем свои проблемы, с которыми мы более знакомы. Безусловно, с фермерами Краснодарского края, которые проводили "тракторный марш", мы близко знакомы, мы даже, можно сказать, дружим, общаемся каждый день, мы знаем их проблематику, знаем, как давят на них, знаем, что министр сельского хозяйства Ткачев точно так же в Краснодарском крае устраивал земельный беспредел, видимо, не без его участия все-таки. Недавно у них Олег Петров, один из лидеров «тракторного марша», отсидел два месяца по надуманному делу в тюрьме, сейчас его освободили под подписку о невыезде. Мы общаемся. И с остальными движениями не политическими мы стараемся общаться, не объединяться — взаимодействовать, координировать наши действия, но об объединении тут речь не идет.
Марьяна Торочешникова: Может быть как раз с точки зрения эффективности деятельности протестующих было бы хорошо, если бы не сегодня отдельно протестовали дальнобойщики, отдельно фермеры, отдельно еще какие-то рабочие, которым не платят зарплату, может быть имело бы смысл готовить общероссийскую забастовку недовольных рабочих, работающих и самозанятых граждан. Или вы считаете, что это невозможно сделать в нынешних условиях?
Мария Пазухина: На самом деле фермеры 28 марта, у нас стачка всероссийская стартовала 27 числа, фермеры в поддержку наших требований, выдвижения своих требований, они 28 числа планировали «тракторный марш» на Москву. В виду того, что по сфабрикованным делам все лидеры фермеров были нейтрализованы, у них «тракторный марш» не состоялся. Поэтому у нас это происходит.
Андрей Бажутин: Что касается «тракторного марша», наши коллеги, участники нашего объединения были там, в этом «тракторном марше». Тогда они точно так же задержаны незаконным образом и осуждены. Мы взаимодействуем.
Марьяна Торочешникова: Я предлагаю посмотреть небольшой видеоопрос, его наш корреспондент Святослав Леонтьев записал сегодня в Москве.
Опрос прохожих на улицах Москвы
Марьяна Торочешникова: Как вам мнение москвичей?
Андрей Бажутин: Оно предсказуемо, ожидаемо. Люди, когда начинают рассуждать о дорогах, о том, что грузовики портят, этот человек, который так высказался, наверное, ездит по МКАДу, ездит по левому ряду, видит колею от легковых машин, но не видит ее от грузовых. Он никогда, наверное, не выезжал за пределы МКАДа, чтобы посмотреть, что творится с дорогами Российской Федерации.
Марьяна Торочешникова: Это все дальнобойщики разбили?
Андрей Бажутин: Это вселили в голову людей такое мнение, что дальнобойщики — это враги, они портят дороги. В некоторых регионах, когда у нас начался протест, мы убрали, в частности, в Дагестане, до 90 автомобилей с дорог, поставили просто их на обочину, перестали ездить, перестали портить дороги. Тогда люди стали говорить: почему вы стоите? Вы нам не привозите продукты, нам кушать нечего. Тогда надо определяться людям, которые делают такие умозаключения, все-таки мы должны ездить по этим дорогам или мы должны что-то беречь. В цене конечного продукта, если поднимать нашу стоимость, мы такие же потребители, чем больше мы будем поднимать цену, тем больше будут дорожать продукты и ничего от этого не изменится. Мы точно так же платим, будет расти расходная часть. Мы говорим о минимизации расходов, нас государство постоянно нагружает дополнительными расходами. Мы говорим: это невозможно делать, давайте сокращать. По поводу мнения, оно действительно предсказуемое. Мы много этих мнений слышим, значительно больше, чем у вас, мы разговариваем с людьми, общаемся.
Марьяна Торочешникова: Андрей только что сказал, комментируя то, что мы увидели, анализировали, что дает немецкая система аналогичная "Платону". Видите, на "загнивающем Западе" есть, в Германии, и там не протестуют дальнобойщики, что у них есть специальная система. Может быть все-таки она нужна?
Андрей Бажутин: Мы буквально перед стачкой ездили в Германию, нас пригласили немецкие профсоюзы, мы общались с водителями, с самозанятыми водителями, общались с наемными водителями. Самозанятых водителей в Германии нет, благодаря этой системе также. Там произошла монополизация рынка, укрупнение, глобализация, то, к чему ведется здесь. Крупные агрохолдинги в фермерском хозяйстве, крупные автотранспортные предприятия в нашем бизнесе и всех остальных, не бизнесе даже, а той работе, которую мы делаем. Люди, которые так рассуждают, они слабо понимают, что когда нас выгонят с рынка самозанятых, этот рынок точно так же регулируют, останутся крупные глобальные предприятия, которые будут диктовать условия. Наемным работникам будут платить ровно столько, сколько они будут считать нужным, потому что не будет другой альтернативы, а ставки на перевозки любым картельным сговором между своими тремя-пятью крупными глобальными организациями они могут устанавливать какие угодно.
Марьяна Торочешникова: Да, но в Германии так не происходит?
Андрей Бажутин: В Германии произошло именно так. Но у них ко всему тому хорошо развита логистическая система, профсоюзное движение развито, но тоже не так хорошо, как говорят. Там другие соцгарантии, там другой подход, они немножко по-другому смотрят на проблему. Но они недовольны системой. Система в Германии точно так же имеет трех концессионеров - "Мерседес", "Сименс", "Дойче банк", которые точно так же, получая деньги, на дороги идет меньше, дороги в Германии становятся хуже. Перевозчики недовольны, но они вынуждены, их уже загнали в эту систему. Плюс ко всему тому Европа — это не Россия, там в основном транзитный транспорт. У нас транзитного транспорта нет. Мы со своей стороны предлагаем: оставляйте систему "Платон" для транзитного иностранного перевозчика. Они заезжают в нашу страну, они должны заплатить не за дороги, а за те направления, которые есть. А мы здесь уже уплачиваем достаточно.
Мария Пазухина: Андрей, насколько я помню, ты говорил, что немецкие перевозчики констатировали то, что был упущен момент, когда они могли протестовать.
Андрей Бажутин: Они прозевали.
Марьяна Торочешникова: Вы не хотите так же, как они, поступить. Анатолий Иванович из города Велиж Смоленской области, как вы относитесь к протесту дальнобойщиков?
Слушатель: Я к ним не имею никаких претензий. Дело в том, что эти деньги не пойдут к нам на дороги, на ямы. Это все куда-то уходит, уходит, а у нас ямы и колдобины.
Марьяна Торочешникова: То есть в принципе люди вообще не верят в то, что какие-то деньги, которые собирают с дальнобойщиков или с кого-то еще, пойдут на благое дело, на то дело, ради чего они собираются.
Андрей Бажутин: Даже дозвонившийся человек говорит о том, что он видит, выходя из своего дома. Мы знаем дороги в Смоленской области прекрасно. Тот человек, который звонил, он тоже знает, он прекрасно понимает — не будет этого никогда, по-другому у нас все устроено.
Марьяна Торочешникова: Сергей из Туголесского бора, как вы относитесь к протесту дальнобойщиков?
Слушатель: Я отношусь с сочувствием и пониманием. После протестов дальнобойщиков начались протесты тех, кто протестует против реновации. Что бы вы могли им посоветовать и каких ошибок им надо избежать, на ваш взгляд?
Марьяна Торочешникова: Вы, наверное, знаете, что в Москве сейчас готовится и обсуждается программа реновации. Что вы можете посоветовать тем, кто не хочет сдавать свои квартиры господину Собянину взамен на бумажку о гарантии переселения?
Мария Пазухина: На самом деле, мне кажется, люди должны понимать то, что их сейчас попытаются разбить, потому что по одному людей достаточно просто убедить в том, что это им нужно. Это первый момент, то есть действительно нужно друг с другом объединяться, взаимодействовать по этому вопросу всем, кто в этом заинтересован. Второй момент: нужно понимать, что чиновники обязательно попытаются их обмануть, предлагая что-то взамен.
Марьяна Торочешникова: Вы примеры приводите, вам что-то предлагали взамен, вас пытались разделить, я имею в виду движение протестующих дальнобойщиков?
Мария Пазухина: Конечно. Это было не единожды в самом начале протеста и на сегодняшний момент.
Андрей Бажутин: Нам не то, что предлагали взамен, нам делали поблажки, кидали кости. Изначально говорилось, что были достигнуты какие-то результаты, с 2015 года значительно был понижен тариф благодаря тем ребятам-дальнобойщикам, которые протестовали, не тем людям, которые рассказывали, что мы писали, ходили, им тоже, в частности, но именно благодаря протестам. Но какой результат? В сто раз были понижены штрафы, но в результате постепенно они пытаются вернуть все обратно. И то, о чем говорил Медведев, что мы решили поднять не сразу, мы до этого разговаривали с замминистра транспорта, который говорил: сто процентов вопрос решен, мы будем поднимать до 3,06 рублей, то есть на 50%. Он даже разговаривать с нами не стал. Как только мы объявили о нашей стачке, за два дня до ее начала произошел этот разговор, и они сразу попятились назад, 25% они отыграли. Но нас это не устраивает категорически, мы хотим добиться ровно тех результатов, которые мы требуем.
Марьяна Торочешникова: Мария, ваш совет тем, кто выступает против реновации, не идти на такое?
Мария Пазухина: Конечно. Людям нужно понимать, что любую бумажку, любое требование нужно подкреплять действием. Все-таки нужно действовать, не сидеть на диване, смиренно ждать, когда что-то предложат, а нужно обозначать свою позицию достаточно четко, жестко.
Марьяна Торочешникова: Захар из Москвы, вы как относитесь к протесту дальнобойщиков, приведет ли он к каким-то значимым для них результатам?
Слушатель: Я работаю в такси города Москва. Мы на самом деле поддерживаем водителей-дальнобойщиков. Поймите одно, что люди платят транспортный налог, люди платят акциз, люди платят «Платон», как индивидуальные предприниматели они платят. Ну сколько же можно с них драть? Сейчас в транспортной сфере вообще очень много бардака, профессионалы начинают потихоньку уходить. Люди борются за свое, им скоро вообще семьи нечем кормить будет.
Марьяна Торочешникова: Вы говорите, что поддерживаете их. Известны ли вам таксистские компании крупные, готовы ли поддержать дальнобойщиков не словом, а делом? Например, вместе с большегрузами так же выехать автомобилями с шашечками их поддержать.
Слушатель: Мы их и так поддерживаем. По поводу крупных таксомоторных парков, их нет, есть агрегаторы, которые дают информацию по пассажирам, у них свои интересы, они свои получают проценты. Нас тоже сейчас зажали, водители уходят.
Андрей Бажутин: Насчет агрегаторов, они действительно уже убили сферу такси.
Марьяна Торочешникова: Зато потребителям очень удобно.
Андрей Бажутин: Не надо путать такси с трамваем, начнем с этого. Все-таки хочешь комфортно ехать, надо за это заплатить. Я не буду на эту тему рассуждать, она очень сложная. Таксисты нас поддерживают. Буквально вчерашней ночью, когда мы забирали наших коллег из райотдела, были ребята-таксисты, развозили нас по домам, приезжают, поддерживают. Московские таксисты на всех наших акциях принимают участие. Определенной группой таксистов принято решение создать отделение при ОПР, поэтому все желающие в такси, кто есть, через сайт можно найти всю информацию.
Марьяна Торочешникова: То есть вы чувствуете реальную поддержку?
Андрей Бажутин: Это реальная поддержка.
Марьяна Торочешникова: Роман из Ростова-на-Дону, как вы относитесь к протесту дальнобойщиков?
Слушатель: Я дальнобойщик, я протестую тоже против системы «Платон». Основной мой протест связан с тем, что система "Платон", ее правовые основы прописаны в бюджетном кодексе, где четко прописано, что средства, собираемые этой системой, лишь частично замещают бюджетные средства в дорожном фонде. При всех оплатах, которые производят водители посредством этой системы, дорожный фонд ни на копейку больше не становится. Плюс к этому ко всему на бюджет ложится дополнительная нагрузка в виде оплаты за работу этой системы.
Марьяна Торочешникова: Это как раз к разговору о том, что с этого всего тем людям, которые не вовлечены в грузовые перевозки, обычным гражданам, не дальнобойщикам, не владельцам системы "Платон". Роман сказал, что нагрузка повышается на бюджет, а деньги уходят.
Андрей Бажутин: Нагрузка — это одно. Я, кстати, хочу передать привет Роману, мы его хорошо знаем. Даже при введении системы «Платон», что многие люди еще не знают, наверное, для них это тоже может быть будет какой-то страшной тайной, в маршрутном листе изначально были указаны: грузовой тяжелый транспорт, легкотоннажный, автобусы и легковые автомобили. Если мы примем окончательно систему «Платон» на своем уровне, дальше будут легкие грузовики, автобусы, а потом легковые автомобили. Каждый собственник транспортного средства будет платить за каждый километр дороги. Не напрямую в бюджет, не в федеральные дорожные фонды, от которых станут дороги лучше, а через частную компанию деньги будут растворяться. Как нам сказал господин Костюченко в Минтрансе, деньги не окрашены, куда они идут — мы не знаем, мы не понимаем. Точно так же произошел подлог понятия с транспортным налогом, когда сказали, что он вычитается. Ничего подобного, транспортный налог отобрали у регионов, они в принципе пытались строить дороги, но тоже не строили, все размыто, но и здесь он точно так же теряется, он никуда не доходит. Это все подмена понятий, это не решение вопроса.
Марьяна Торочешникова: Наталья из Москвы, как вы относитесь к протесту дальнобойщиков?
Слушательница: Я, конечно, полностью поддерживаю протест. Во-первых, у нас в стране абсолютно непрозрачные тарифы, никакой отчетности нет, непонятно, куда уходят средства собираемые. Власть обирает людей фактически. Мне хотелось бы посмотреть эти разбитые дороги сначала, за которые хотят брать налог. Пусть покажут эти разбитые дороги. Во-вторых, все делается насильственным образом. Почему власть не договаривается, почему власть не выходит к людям? Потому что, видимо, совестно, а может быть не совестно, просто игнорируют людей, потому что не нужны люди сегодня. Все власть делает насильственным образом, никакой отчетности перед людьми не несет. Поэтому, конечно, в стране полный беспредел.
Марьяна Торочешникова: Здесь у меня возникает встречный вопрос. Если непонятно, куда идут эти деньги, которые уже собраны в виде транспортного налога, которые сейчас собираются через систему «Платон», неужели не существует какого-то правового механизма прозрачного для того, чтобы заставить власти продемонстрировать путь этих денег, маршрут этих денег? Вы можете добиться этого, может быть с привлечением той же прокуратуры, например? Как вас, кстати, прокуроры поддерживают в рамках общего надзора?
Мария Пазухина: Нет, конечно. Максимально прокуратура отделывается отписками на все наши запросы. Мы, конечно, очень бы хотели организовать этот контроль, в нем действительно есть потребность. И начнем мы в первую очередь с денег. Потому что на сегодняшний день те запросы, которые мы направляли по поводу даже региональным властям, куда уходят деньги. Допустим, по Кабардино-Балкарии ответ такой дали: сумму денег, которая была отправлена на ремонт дорог, стоимость километра. Мы поделили одно на другое и расчетное количество километров оказалось меньше реально закатанных. То есть уже на этом этапе органы власти мухлюют. На первом этапе мы будем организовывать этот общественный контроль. Но для того, чтобы отследить пути денег — это скорее всего нужно принимать какие-то изменения в бюджетный кодекс, потому что там действительно они не окрашены.
Марьяна Торочешникова: Олег из Мурманска, пожалуйста, выскажите свое мнение о протесте дальнобойщиков России.
Слушатель: Я и наша компания поддерживаем дальнобойщиков, что они правильно делают. А насчет того, что говорят, что машины асфальт портят, мне кажется, что деньги надо поменьше распиливать, а побольше в качество асфальта вкладывать.
Марьяна Торочешникова: Я так понимаю, это ваше пожелание дорожному фонду.
Андрей Бажутин: Я бы хотел дополнить тоже насчет качества дорог. Во-первых, касаемо системы "Платон", в Германии перед введением системы были построены все дороги, была построена инфраструктура, были созданы условия.
Марьяна Торочешникова: То есть они сначала сделали, а потом сказали: ребята, давайте, заплатите за то, что у вас хорошие дороги.
Андрей Бажутин: Качество дорог совершенно другое, совершенно другие нагрузки под тот транспорт, который есть. У нас ГОСТ и ТУ еще 70-х годов.
Марьяна Торочешникова: И все происходит с точностью до наоборот — сначала деньги, потом стулья.
Мария Пазухина: Если вернуться к выступлению Медведева на этом заседании Госдумы, там была такая фраза: платить должны за понятные прозрачные услуги. То есть декларирует Медведев одно, а по факту у нас получается совершенно другое. Мы сначала платим, а когда мы закончим предпринимательскую деятельность на этом поприще, наверное, получим дороги.
Марьяна Торочешникова: Вас вообще хотят как самозанятых граждан теперь еще какими-то дополнительными налогами, ограничениями обложить и за границу не выпускать.
Мария Пазухина: Здесь нужно говорить, что предпринимательская деятельность в сфере транспорта привязана к автомобилю, достаточно четко идентифицируется, потому что автомобиль зарегистрирован в ГИБДД. Здесь речь идет о самозанятых — это домохозяйки, уборки, воспитатели и так далее. На самом деле у нас государство, точно так же, как предприниматели во многих регионах, градообразующие предприятия закрылись, люди вылетели с работы, у них не было рабочих мест, занимаясь транспортным делом, они создали рабочие места и получают там не более, чем зарплату. Государство не озаботилось созданием рабочих мест, люди самостоятельно создали рабочее место. И теперь государство хочет это рабочее место у них отнять, выкинуть на улицу.
Марьяна Торочешникова: Государство хочет, чтобы вы продолжали работать, а все деньги, которые зарабатываете, отдавали государству в лице владельцев системы "Платон" и прочих.
Мария Пазухина: Здесь нацелено действительно на геноцид индивидуального предпринимателя самозанятого. Он не строит бизнес в том понимании, в котором вы думаете, для извлечения сверхприбылей, он действительно зарабатывает только зарплату на содержание себя и своей семьи. Это достаточно несправедливо, на наш взгляд.
Андрей Бажутин: Это хорошо отражалось в республике Дагестан, об этом говорили неоднократно, насчет 480 человек, когда все закипело. В одном только Манасе — это небольшой пятачок вдоль дороги, стояло более трех тысяч автомобилей, не говоря про весь Дагестан. Именно этих самозанятых, которые создали себе сами рабочие места, во многих случаях продавая дома, в складчину, покупая автомобили. Нет производства в Дагестане, они живут перевозкой грузов с Ирана, с Азербайджана, они занимаются транзитом. Для них это жизнь, республика в большинстве своем живет перевозками.
Марьяна Торочешникова: Денис из Петербурга, как вы относитесь к протесту дальнобойщиков?
Слушатель: Я положительно отношусь к протесту дальнобойщиков, так как считаю, что это единственные люди, которые смело высказывают свою точку зрения на все происходящее в нашей стране. По поводу того, что фуры портят дороги, так я скажу, что по Невскому проспекту — это центральный проспект в Санкт-Петербурге, у нас колея примерно пять сантиметров глубиной, там грузовики вообще не ездят никогда. Так как дальнобойщики оказались первыми, кто облагается налогом, то это ждет и меня, как водителя легкового автомобиля, и всех остальных, я думаю, позже.
Марьяна Торочешникова: Да, это как раз то, что говорил Андрей Бажутин: сегодня пришли за нами, завтра придут за вами. Скажите, пожалуйста, ваши планы на ближайшее время, готовятся ли какие-то протестные масштабные акции дальнобойщиков или вы сейчас затаитесь и будете ждать следующих шагов правительства?
Андрей Бажутин: Мы не то, что готовим, мы не сворачиваем, ничего не прекращалось. Может быть это где-то заметно больше, может нет, но мы ничего не прекращаем, наши намеченные цели будут выполнены. Я не буду вам раскрывать всех наших секретов, что мы хотим сделать. Это уже было, и тут же власть пыталась нам оказать противодействие. Поэтому свернуто не будет ничего, мы будем добиваться своих целей.
Мария Пазухина: На самом деле кроме стремления к диалогу с правительством, которому проще обозначить надуманные задачи, а не решать актуальные вопросы, видимо, решения нет, нам еще приходится противостоять беспределу полиции. Мы очень хотим выразить благодарность правозащитникам, которые подключаются к нашему движению, они защищают нас. Особенно хочется отметить работу Аллы Фроловой, Екатерины Ивановой, Екатерины Рыжовой, Динары Идрисовой и многих других правозащитников, которым мы очень благодарны.
Марьяна Торочешникова: То есть теперь еще и полиция стала на одну сторону с правительством Российской Федерации. Если те душили налогами, грубо говоря, то эти не дают протестовать.
Мария Пазухина: Полиция является лишь инструментом для того, чтобы стремление наше к диалогу пресечь.
Андрей Бажутин: Душат даже не за проведение чего-либо, а душат за участие в Объединении перевозчиков России. Потому что наша символика, наши флаги, наши логотипы уже раздражают полицию, как красная тряпка.