"Это не город Путина, это наш город"

На 558 задержанных на Марсовом поле в Санкт-Петербурге в ходе несогласованного митинга против коррупции 12 июня было составлено более тысячи протоколов. Наблюдатели и участники акции считают, что задержания были самыми массовыми, а наказания самыми жесткими за последние годы. Среди задержанных внук Бориса Стругацкого.

В Петербурге антикоррупционный митинг Навального не был согласован, точнее, городская администрация отправила людей митинговать на окраину города, в Удельный парк, и этот вариант никого не устроил. Поэтому организаторы – петербургский штаб Навального – решили присоединиться к патриотической акции – прийти на согласованный реконструкторский фестиваль "Герои четырех эпох", который вообще-то должен был пройти 21 июня совсем в другом месте, но власти спешно перенесли его на Марсово поле на 12 июня. В результате властям удалось переиграть протестующих: фестиваль завершился раньше срока, и оппозиционерам предложили отправиться на бесплатных автобусах в Удельный парк. Тех, кто не соглашался, задерживали, причем отказ фиксировался в протоколе как одна из причин задержания.

Митинг на Марсовом поле

Большинство задержанных провели ночь в отделах полиции, многие в весьма стесненных условиях – спать приходилось даже на стульях. На следующий день суды начали выписывать штрафы и присуждать административные аресты – от 2 до 14 суток. Не отпускали на этот раз даже обладателей пресс-карт. Специально развернутый в городе Штаб помощи задержанным доставлял людям воду и еду. Одна из его координаторов, Александра Крыленкова считает, что правоохранительные и судебные органы города не справились с ситуацией.

– Они задержали столько народу, что у них даже не было возможности разбираться, кого они задержали. Нельзя оставлять на ночь матерей малолетних детей и инвалидов, но и те, и другие на этот раз были оставлены на ночь, хотя обычно забрать из полиции людей, не подлежащих аресту, не составляет труда. Но тут никто не хотел ни в чем разбираться – ни в полиции, ни в судах. Такое ощущение, что система на пределе, что большей нагрузки им не выдержать: в специприемниках, и отделах полиции не хватает места, притом что их было задействовано рекордное количество, включая удаленные районы, Колпино и Петергоф. Но все везде было переполнено. Люди оказались в ужасных условиях – ни принять душ, ни почистить зубы. Что касается нашей системы оказания помощи при задержаниях, то она тоже не рассчитана на такое количество людей. Мне кажется, не очень разумно каждый раз искать профессиональную юридическую помощь, тем более для сотен людей – на это никогда в жизни не хватит денег. Возможно, нам надо двигаться в сторону взаимопомощи и защищать друг друга самим. Тем более что, скажем честно, от присутствия профессионального юриста в судах мало что зависит: входит адвокат в дело или нет, судьи вынесут то решение, которое они заранее приготовили.

Много часов ездил по отделам полиции депутат Законодательного собрания Борис Вишневский.

– На мой взгляд, людей нагло обманули – они шли, чтобы участвовать пусть в чужом, но в согласованном мероприятии, но его закончили на час раньше срока, и люди автоматически оказались на несогласованной акции. Начались задержания, я при этом был, пытался вести переговоры с полицией, но это было совершенно бесполезно. Они просто говорили, что акция незаконна, что люди отказываются разойтись или ехать в Удельный парк, поэтому они имеют право их задерживать. Когда был заполнен первый автобус, я выяснил, куда их везут, и поехал следом в 15-й отдел полиции, куда меня не пустили, но пока людей не выгрузили из автобуса, я успел с ними пообщаться. Потом я с общественниками и правозащитниками мотался по разным отделам полиции, и у меня сложилось полное ощущение команды на гораздо более жесткое отношение к задержанным, чем это было хотя бы 26 марта. Например, к задержанным пускали далеко не везде. В 6-й отдел полиции, где оказался внук Бориса Стругацкого, Боря Стругацкий – младший, удалось пройти только мне, а вот епископа Апостольской православной церкви Григория Михнова-Вайтенко, сына Александра Галича, тоже пришедшего вызволять Борю, туда не пустили, как и Наталью Сивохину из Группы помощи задержанным. По счастью, мы успели перед этим купить много еды и предметов первой необходимости, и я все это смог передать. В 15-й отдел никого не пускали, и вообще, видно было, что полиция настроена более жестко. Второй признак этой жесткости – то, что винтить стали сразу, а ведь 26 марта людям дали дойти аж до площади Восстания, и только потом начались задержания. А третий признак – тот, что почти везде протестующим вменяли сразу две статьи Административного кодекса: 20.2 о нарушении правил проведения публичных акций и 19.3 о неповиновении законным распоряжениям сотрудника полиции. А это совершенно неправомерно, ведь еще 5 лет назад мы получили разъяснение Генеральной прокуратуры о том, что отказ человека покинуть место даже несанкционированного митинга не составляет отдельного нарушения по статье 19.3 и не влечет за собой административный арест. А людям вменяли обе эти статьи, что давало формальный повод держать их больше 3 часов и потом присуждать им еще до 14 суток ареста. На мой взгляд, это абсолютно незаконно. Что касается Стругацкого-младшего, то его продержали в полиции больше суток, ничего не объясняя, и только вечером на следующий день он попал в Калининский суд, но там, надо сказать, благодаря очень грамотному адвокату удалось добиться, что, кроме штрафа в 15 тысяч, ему дали 2 суток ареста, но посчитали, что с учетом задержания срок этот уже истек, и его тут же отпустили. Ситуацию я считаю абсолютно возмутительной – огромное число задержанных, большинство неправомерно продержали больше суток, прежде чем отвезти в суд.

Митинг на Марсовом поле

Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге Александр Шишлов тоже расценил действия властей как неправомерные, поскольку они во многом сами спровоцировали эту ситуацию. Он уже обратился и в полицию, и в прокуратуру.

– Как вы расцениваете тот факт, что в этот раз задерживали журналистов и что никакие удостоверения на полицейских не действовали?

– Ситуация с задержанием и последующим осуждением журналистки издания “Собака.RU” Ксении Морозовой – это полное беззаконие. Мы были в 12-м отделе полиции, куда ее привезли. У нее была пресс-карта, но не было – прошу вдуматься! – аккредитации на митинг. Это юридически не существующее понятие, никакой аккредитации для работы на митингах не требуется, это профессиональный долг журналистов. На следующий день она получила 10 суток ареста и штраф – это безумие. Только две недели назад полиция проводила совещание с главными редакторами СМИ как раз насчет обеспечения безопасности работы журналистов на публичных акциях, и вот результат. Меня страшно удивило сообщение редакции “Собаки.RU” о том, что они отказываются от комментариев и не будут обжаловать решение суда. А тут как раз есть все основания его обжаловать, ведь ее задержали при исполнении и наказали как участника митинга, за неповиновение полиции, хотя журналист не является участником митинга, он там работает, сообщая информацию своим читателям.

По словам епископа Апостольской православной церкви Григория Михнова-Вайтенко, на его взгляд, по сравнению с предыдущими акциями, в отношении полицейских к задержанным мало что изменилось – если бы не количество задержанных.

– Я не думаю, что их специально мучили плохими условиями – представьте, что к вам на вашу кухню привезут 100 человек – вам тоже негде будет их посадить. Возможно, и в отделы не пускали отчасти поэтому. По моим наблюдениям на Марсовом поле, один раз просто закончились автобусы, и, как мне показалось, сотрудники ОМОНа и Росгвардии волевым усилием сами прекратили свою деятельность. Я стоял в тот момент близко от командования, у меня есть веские основания предположить, что они сказали: все, хорош, по домам. Я позволю себе поделиться одним наблюдением, которого, по-моему, не сделал никто, включая правозащитников, возможно, не все хорошо разбираются в нагрудных и прочих знаках. Вчера для доставки задержанных из-за нехватки личного состава полицейских использовался личный состав ДПС. Это случай небывалый, то есть система сработала на грани возможностей. Такого не было никогда. И суды отнеслись к людям крайне жестко. Почему это так – у меня есть даже не версия, а инсайдерская информация: это личное указание Путина – максимально жестко обойтись с людьми в Москве и Петербурге, чтоб неповадно было. Я связываю это указание с потерей адекватности. И я общался много и с судебными приставами, и с людьми из других структур, мне кажется, они готовы повторить эту оценку. Это не значит, впрочем, что они поддерживают протестующих.

Митинг на Марсовом поле

По словам депутата Законодательного собрания Петербурга Максима Резника, который тоже был на Марсовом поле, его больше всего поразили действия власти, которые он считает неадекватными.

– Это просто дебилизм. Таков был естественный отбор во все годы путинского правления. Даже решая задачу сохранения собственной власти, они совершают поступки, которые ведут ровно к обратному. Этому даже можно было бы порадоваться, но ведь они олицетворяют нашу государственную власть и ведут страну к тяжелейшему противостоянию. Это меня беспокоит: как историк, я не могу не видеть аналогии. 100 лет назад самодержавная власть не слушала кадетов. Я думаю, что скоро придет наше время, время либералов, месяца на три, как это было в 1917 году. Если история повторится, и самодержавие падет, то надо не повторить ошибок кадетов, не понимавших, что надо срочно выходить из войны, страшно непопулярной в народе. И надо не допустить победы сил, по сравнению с которыми сегодняшняя власть будет у нас вызывать ностальгию. Я пытаюсь до кого-то достучаться, но тщетно. Даже сейчас, когда мы помогаем задержанным, я вижу, что везде царит полный паралич, никто не хочет принимать никаких решений. Единственное, что мы можем сделать, это вызвать главу ГУВД Сергея Умнова, чтобы он объяснил действия полиции, ее немотивированную жестокость, беззакония и массово сфальсифицированные протоколы. Совершенно не исключаю, что парламент откажется это делать, но все равно рано или поздно он будет вынужден на это пойти. Что касается тех молодых людей и подростков, которых повязали, то никто из них этого не забудет и не простит. Власть как будто намеренно закаляет их. Я все время вспоминаю слова политолога Валерия Соловья – что полтора идиота во власти могут сделать для эскалации ситуации гораздо больше, чем вся оппозиция, вместе взятая. Представляете, какой круг друзей, знакомых и родственников у тех, кто сегодня получает эти безобразные сутки ареста – ни за что! Это активная часть общества – в сознании жителей наших столиц происходят существенные и быстрые перемены. А именно в них будет все решаться. Петербург не подкачал – это не город Путина, это наш город. Он из КГБ, а мы из Петербурга.

Социолог Мария Мацкевич считает неожиданным успех второго большого мероприятия Навального.

– По реакции власти мы видим, что ею не рассматривались варианты диалога. В системе ценностей этих людей диалог – это признак слабости, и такая позиция свойственная архаичным обществам, в странах Запада сегодня диалог, компромисс – это признак силы. В итоге ни к чему хорошему это не приведет, но когда мы увидим этот итог, не может предсказать никто. Навальный нашел язык для разговора с молодежью, правда, мы пока не знаем, насколько это именно язык, а не слова. Но точные слова, образы символы, посыл – все это сегодня найдено. Но цели пока не видно: понятно, что нас не устраивает то, что есть, но непонятно, к чему мы стремимся. Хотя для протеста этого в принципе достаточно – что нас не устраивает то, что есть сейчас. Молодые люди нашли те слова и символы, которые им не стыдно транслировать. Ведь для того, чтобы увидеть все эти призывы, хотя бы московский призыв сменить место митинга и идти на Тверскую, надо все время быть в интернете, старшее поколение могло всего этого просто не увидеть. В 2011–12 годах на улицах тоже была молодежь, но сегодня у нее появилась черта, которой раньше не было: идеализм. Если верить некоторым теориям, так и должно было произойти: когда задачи выживания отходят на второй план, у людей могут появиться идеалистические запросы.

Митинг на Марсовом поле

С заявлением по поводу задержаний и арестов участников митинга 12 июня выступил Правозащитный совет Петербурга. “Власти проигнорировали такие фундаментальные права человека и гражданина, как право на достоинство личности, право на свободу и личную неприкосновенность, право на свободу мысли и слова, право на убеждения и свободу их выражения, право на распространение информации, право собираться, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование, право непосредственно участвовать в управлении делами государства. Вместо этого к митингующим были применены репрессивные неправовые законы, прямо противоречащие букве и духу Конституции РФ”, – говорится в заявлении. Его авторы считают, что российская власть не хочет “вступать в конструктивный диалог с собственным народом, который в соответствии со все той же Конституцией и является единственным источником власти в Российской Федерации”. Правозащитники требуют вернуть действие конституционных норм в стране, отменить все законы, противоречащие российской Конституции, и немедленно прекратить репрессии в отношении “узников Болотной” и задержанных 26 марта, 14 мая и 12 июня 2017 года.