Акции сторонников оппозиционного политика Алексея Навального 12 июня вновь закончились массовыми задержаниями их участников. Для многих участников митинга в Санкт-Петербурге, попавших в этот день в отделения полиции, он завершился самыми настоящими пытками: сном на полу и стульях при температуре +10 градусов, распыленным в тесной камере перцовым газом и фактическим бездействием скорой помощи.
Через несколько дней после митинга 12 июня, на котором в Санкт-Петербурге было задержано почти 700 человек, становится известно все больше подробностей о том, как обращались с задержанными и каковы были условия их содержания. В понедельник журналист "Эха Москвы в Петербурге" Арсений Веснин рассказал на своей страничке в "Фейсбуке" о том, как пришлось провести ночь тем участникам митинга, которых доставили в 28-е отделение полиции на улице Марата: "Температура в камере была ниже 10 градусов. На шесть человек всего одно одеяло. Людей насильно тащили сдавать отпечатки пальцев. Силовики жонглировали их паспортами. Не кормили, еду давали только тем, кого задержали не на митинге против коррупции".
Веснин уточняет, что рассказавший ему об этом человек был очень напуган и согласился говорить только на условиях анонимности. Его сокамерника, пишет журналист, полицейские "угрожали пристрелить". Но самый большой резонанс в российских СМИ и социальных сетях вызвала история о перцовом газе, который распылили в камере сотрудники 33-го отделения полиции, – об этом в понедельник рассказывается в публикации на сайте ovdinfo.org.
Артем, один из 17 участников акции 12 июня, доставленных в 33-е отделение полиции Санкт-Петербурга:
– Меня задержали на Марсовом поле. Сначала держали в подвальных помещениях. Взяли объяснения, составили протоколы и отвели в камеры. Один человек сильно буянил, раздражал полицейских. Тогда один из полицейских брызнул в его камеру перцовым баллончиком. Предварительно нас оттуда вывели и посадили в соседнюю камеру. Вентиляция у всех камер одна – то есть если воздух поступает, то через открытую дверь. Уходить воздуху некуда, поэтому так получилось, что минут через 15–20 досталось всем. Мы просили помощи, никто не реагировал. Пару раз выпустили в туалет помыться и дали бутылку воды. Часов не было, так что я не могу сказать, сколько все это длилось, но ощущение было – что очень долго. Я был на втором месте среди тех, кому было очень плохо, на первом был человек с астмой.
У меня заболели почки, скрутило желудок, я задыхался
Я так сильно кашлял, что у меня заболели почки, скрутило желудок, я задыхался. Я, в принципе, знаком с этим газом – много лет назад у нас в школе им брызнули, один раз в парадной кто-то распылил, но все это не сравнить с камерой – с абсолютно закрытым помещением, куда вообще не поступает свежий воздух. В конце концов нас отвели все в тот же подвал со столами и стульями, где и продержали до следующего дня. У меня такое ощущение, что для полицейских это распыление газа – абсолютная норма, там ведь ходили как младшие по званию, так и старшие. И все реагировали одинаково – ну да, "пшикнули", ну есть запах, ничего страшного. И все полицейские вели себя одинаково – кроме двух, которые были более мягкими. Остальные грубили, хамили, долго не отдавали документы, копии протоколов дали совершенно нечитаемые – но это типично для полиции, я не удивлен. Вообще-то после того, как они так накосячили с этим газом, могли нас сразу выпустить – хотя бы на другой этаж, мы же не буйные. А что с тем человеком, которого забрызгали газом, я не знаю, он там пролежал несколько часов, и я его больше не видел.
Наталья Драгилева, 12 июня была задержана на Марсовом поле и доставлена в 33-е отделение полиции Санкт-Петербурга:
– Вначале нас 3 с лишним часа держали в подвале, затем отвели в камеры. Обращались с нами очень плохо – грубили, хамили, среди нас были пожилые люди – у меня просто нет слов. Среди задержанных мужчин оказался не оппозиционер, а какой-то нетрезвый человек или наркоман. Он вел себя очень буйно, орал, постоянно стучал в двери. Понятно, что если бы это продолжалось всю ночь, никто не сомкнул бы глаз. Молодых людей от него отсадили в другую камеру, а к нему применили спецсредство – перцовый газ в большом количестве, и весь этот газ вскоре пошел в соседние камеры, то есть в наши.
Мы стали задыхаться, я поняла, что делаю вдох – и дальше не могу дышать, сейчас потерю сознание
Мы стали задыхаться, я поняла, что делаю вдох – и дальше не могу дышать, сейчас потерю сознание. Мы стали стучать, кричать, но полицейские отреагировали не сразу. Потом все же выпустили нас в коридор, где я смогла отдышаться у окна. Выпустили только девушек, а молодые люди оставались еще 20 минут в камере, причем среди них был один астматик. Вызвать скорую полицейские отказались. У кого-то из молодых людей чудом оставался телефон, и он все же вызвал скорую. Медики приехали, а люди-то оставались в камере, они стучали, кричали, но полицейские так и не открыли камеру, и врачи прошли мимо. Они сказали, что у нас тут просто ад и, по-хорошему говоря, нужно 10 амбулаторных машин. Когда молодые люди вышли, на них было страшно смотреть – они были все потные, в слезах, задыхались, глотали воздух. Полицейские вели себя по-скотски, не извинились, не предложили перевести нас в другое помещение. Когда я стояла у окна и пыталась отдышаться, у меня от всего этого началась истерика. Рядом стоял молодой полицейский, по-моему, у него ни один мускул не дрогнул. Такое впечатление, что все они просто каменные. Потом нас увели в подвал, там было очень холодно, мне муж передал теплые вещи, я поделилась, с кем могла, а был один молодой человек, которому даже не разрешили забрать его куртку, он очень мерз. Мы, естественно, не спали, и целые сутки нас не кормили.
Применение газа в закрытых пространствах – это экстраординарная вещь, – считает правозащитница Александра Крыленкова из петербургской Группы помощи задержанным.
Александра Крыленкова
– Я думаю, это повод для служебного расследования и серьезной проверки. Очень расстраивают также действия врачей – причем не только в 33-м отделе полиции: 12 июня скорая вообще очень слабо реагировала на вызовы из отделов полиции, оставляла там людей с высоким давлением. Не все, но многие врачи скорой вели себя так, и это очень печально, потому что мы понимаем, что полицейские действуют по приказу, но у врачей-то приказа нет.
– Попутно вскрылись и еще разные обстоятельства – например, плачевное состояние тех помещений, в которых держали людей: где-то было так холодно, что один из задержанных попал в больницу с воспалением легких, где-то были совершенно антисанитарные туалеты – просто дырки в полу и дикая грязь, и не на чем было спать, люди проводили ночи на стульях. О чем это говорит?
– Это нарушение условий содержания людей – и это обыденность, к сожалению, у нас многие отделы полиции находятся в таком состоянии. Правозащитники борются с этим, некоторые отделы полиции отремонтированы, но в принципе люди сталкиваются с этим каждый день.
– Может, вообще стоит поставить вопрос так, что если негде по-человечески содержать людей, то и нельзя их удерживать в таких условиях?
– Это главный вопрос после задержаний 12 июня – система не справилась с таким количеством задержанных. Автобусы не могли людей довезли, отделы полиции не могли принять, спецприемник не мог арестовать, а суд не мог толком судить. Даже в правоохранительных органах признают, что это были всего лишь административные нарушения, не опасные для общества. И совершенно непонятно, почему надо столько времени держать взаперти столько людей, если система не может справиться с ними в положенные сроки и содержать их в нормальных условиях. А раз не может – значит, она не должна их задерживать. Мы будем все это обжаловать – и незаконные задержания, и условия содержания, и незаконные решения судов, каждое применение силы и каждую травму.
Координатор "Открытой России" в Петербурге Андрей Пивоваров тоже считает бессмысленным и незаконным содержание людей в отделах полиции в скотских условиях:
Многие рассказывают, как на их глазах полицейские избивали других задержанных
"Ни положенной еды через каждый 3 часа, ни воды им не давали, всю еду и воду подвозили мы вместе с Группой помощи задержанным или родственники задержанных. Многие рассказывают, как на их глазах полицейские избивали других задержанных, может быть, тех, кто находился в состоянии алкогольного опьянения. Что касается случая с газом, то такие факты, когда для усмирения людей применяются средства, более похожие на пытки, конечно, существуют. Кроме того, камеры не моют, не убирают, в них стоит вонь, и это уже само по себе пытка".
Парламентское большинство петербургского Законодательного собрания отвергло предложение группы оппозиционных депутатов вызвать главу петербургского ГУВД Сергея Умнова и потребовать от него отчета о действиях полицейских во время и после антикоррупционного митинга 12 июня, – говорит депутат Законодательного собрания Петербурга Борис Вишневский:
Борис Вишневский
"Этот вопрос даже не поставили на голосование. Мы понимаем, что депутатам, которые нам отказали, очень не хотелось, чтобы перед ними стоял Умнов и отвечал на неприятные вопросы. Главные из них – о необходимости задерживать людей на Марсовом поле и об условиях, в которых их содержали до суда. Я не понимаю, почему на оформление протоколов понадобилось больше суток, когда в отделе полиции находится больше десятка сотрудников. Почему людям приходилось спать в холоде и голоде, да еще с газом из вентиляции. Почему нельзя было добиться вызова врачей даже к астматикам. Почему пыточные условия применяются к людям, вина которых судом не доказана – они всего лишь находились на Марсовом поле на митинге без согласования – ну и что? Они что, нарушили чьи-то права, угрожали чьей-то безопасности, что, их нужно было держать, как преступников, больше суток? Конечно, нет. И обо всем этом мы бы спросили у генерала Умнова".
По мнению Бориса Вишневского, все происходящее укладывается в одну фразу: закона больше нет, потому что полиция, прокуратура и суд, как считает депутат, превратились в разные департаменты одного и того же министерства репрессий.
В Следственный комитет уже поступило заявление уполномоченного по правам человека в Петербурге Александра Шишлова с просьбой проверить правомерность распыления газа в одной из камер 33-го отдела полиции. В полиции Петербурга отвергают все обвинения в свой адрес, хотя и признают использование перцового газа: "В соответствии с законодательством сотрудники полиции применили к задержанному 37-летнему гражданину спецсредство – перцовый газ. Незамедлительно группу граждан, в отношении которых составлялись протоколы об административном правонарушении за участие в несогласованном мероприятии, находящихся в отделе полиции, препроводили в зал совещаний для продолжения процессуальных действий", – объяснил агентству РИА Новости представитель ведомства.