Международный арбитражный суд в Гааге постановил, что Россия обязана выплатить Нидерландам компенсацию в пять с половиной миллионов евро за признанное незаконным задержание в 2013 году "Арктик Санрайз", судна "Гринпис".
19 сентября 2013 года за попытку провести акцию против нефтедобычи в Арктике в Печорском море на платформе "Приразломная" российскими пограничниками были задержаны 30 человек, находившихся на борту ледокола "Арктик Санрайз", принадлежавшего экологической организации "Гринпис" и плывшего под флагом Нидерландов. Кроме трех россиян, там были граждане 17 государств, экологи, члены команды корабля, журналисты.
Около двух месяцев им пришлось провести в СИЗО Мурманска, а затем Санкт-Петербурга. Сначала им предъявили обвинение в пиратстве, потом статью заменили на менее тяжкую – хулиганство. Пока активисты группы "Арктик-30" сидели в СИЗО, по всему миру разворачивались акции в их защиту. После двухмесячного пребывания в СИЗО активистов наконец выпустили под залог, а в декабре они подпали под амнистию, объявленную к 20-летию Конституции Российской Федерации.
Захват активистов "Гринпис" и экипажа "Арктик Санрайз" спецназом погранвойск России. 19 сентября 2013 года
Российский фотокорреспондент Денис Синяков, освещавший акцию для экологов "Гринпис" и для издания "Лента.ру", не хотел соглашаться на амнистию. Он был намерен добиваться признания себя невиновным и полного оправдания по суду. Но теперь он рад, что дал себя уговорить и вышел на свободу:
– Денис, вы довольны тем, что Арбитражный суд в Гааге обязал Россию выплатить компенсацию всем, кто был тогда арестован?
– Вообще-то суд еще в 2015 году признал Россию виновной в нарушении морского права, и мне было об этом известно. Просто сейчас это получило некое материальное оформление. Для меня оно ничего не изменило. И в 2015 году, и сейчас я считаю, что ни я, ни активисты "Гринпис" ничего не нарушали своим мирным протестом в международных водах. И суд это еще раз доказал. А деньги никто из нас все равно не получит – я уже забыл, но мне кажется, что еще в СИЗО мы все подписывали обязательство: в случае присуждения нам компенсации передать ее "Гринпис". Ведь организация затратила огромные средства на нашу поддержку, на адвокатов, многие защитники вынуждены были сидеть месяцами в Петербурге и Мурманске, так что я считаю это вполне справедливым.
Денег не получим не только мы, но и Нидерланды, потому что Россия с самого начала заявила, что юрисдикция этого суда не распространяется на наш случай
Но я думаю, что денег не получим не только мы, но и Нидерланды, потому что Россия с самого начала заявила, что юрисдикция этого суда не распространяется на наш случай, своих представителей на суд Россия не послала и решение его осудила. Думаю, эта линия будет продолжена и сейчас. Мне это не нравится, я считаю, что Россия – европейская страна, которая подписала определенные международные меморандумы и поэтому обязана их соблюдать. Но теперь понятно, что "Гринпис" был только первой ласточкой – потом случился Крым, а потом Донбасс, так что Россия явно перешла границы. Так что нелогично было бы думать, что она согласится выплатить компенсацию Нидерландам. Я в это не верю, ведь Нидерланды были участниками этого суда. Я вижу в действиях России за последние 4 года определенную логику – и она меня не радует.
– Денис, прошло почти 4 года с того времени, как вы все сидели в СИЗО, а потом еще многие довольно долго не могли выехать из России, куда их насильно доставили безо всяких виз. Что из этой истории сегодня вспоминается вам больше всего?
– В то время мы ведь ничего еще не знали ни про Крым, ни про Донбасс, поэтому наш случай казался нам диким. Вот я и не хотел соглашаться на амнистию, которую Госдума нам великодушно дала. Я отказался сначала, все надеялся, что можно будет добиться правосудия, но потом все же пошел на это – под давлением следователей. И правильно сделал, как я думаю сейчас, через 4 года. Последующие события показали, что о правосудии в России говорить больше не приходится. Но тогда, в 2013 году, то, что с нами происходило, было шоком, казалось чем-то из ряда вон выходящим, а теперь я так больше не считаю. Но и тогда это с самого начала выглядело политическим фарсом, и система работала хладнокровно и жестоко.
С самого начала выглядело политическим фарсом, и система работала хладнокровно и жестоко
И все же для меня это был интересный журналистский опыт. Я до сих пор состою в ветке чата активистов "Арктик-30" и вижу, что люди и сейчас еще испытывают проблемы из-за последствий ареста: кто-то сам не может выйти из депрессии, у кого-то мама так тяжело пережила это событие, что ей все еще нужна реабилитация, а кто-то вынужден был уехать из России – как, например, врач Екатерина, которой на работе создали такие невыносимые условия, что ей пришлось найти себе работу в Эстонии и уехать туда, хотя она этого совсем не хотела. Я сам не испытываю ничего подобного, но я – россиянин, я знаком со здешними реалиями. А большинство иностранцев тяжело пережили эту историю, особенное мурманское СИЗО. И особенно девушки – молодые, романтически настроенные, совершенно не предполагавшие, чем все это может обернуться. Я думал, что всем нам и через много лет будет о чем поговорить, о чем вместе вспомнить, но у многих есть теперь большие претензии к "Гринпис", они считают, что организация не просчитала все риски, не защитила их в полной мере. Кто-то до сих пор не вышел из депрессии. И сам я уже не связан с арктическими проектами, так что прежней сплоченной "Арктик-30" больше не существует, – говорит Денис Синяков.
Руководитель энергетической программы "Гринпис России" Владимир Чупров обращает внимание на то, что решение о компенсациях – часть процесса, запущенного еще в 2013 году, когда правительство Нидерландов потребовало освободить экипаж задержанного корабля:
– Потом был морской суд, который в 2015 году принял решение в пользу Нидерландов, а сейчас уже мы видим решение о компенсации за незаконное задержание. То есть это нормальный рутинный процесс восстановления справедливости. То, что сейчас происходит, – это трехстороння история между правительствами России и Нидерландов и Третейским судом в Гааге, определяющим размер нанесенного ущерба. А "Гринпис" и те 30 человек, которые в 2013 году сидели в СИЗО, в этом процессе участия не принимают. Так что в юридическом плане вопросы лучше задавать правительству Нидерландов и правительству России. Если говорить о сумме компенсации, то она складывалась из суммы того ущерба, который был нанесен кораблю "Гринпис", судебных издержек и морального ущерба, тем 30 экологам и морякам, которые были арестованы – из расчета по 1 тысяче евро за каждый день, проведенный в СИЗО. Понятно, что несвободу деньгами не измерить, но Greenpeace в принципе считает компенсацию достаточной. Включены ли в компенсацию суммы, затраченные на адвокатов и психологов, я не помню.
Акция с требованием освобождения задержанных на "Арктик Санрайз". Москва, 18 октября 2013 года
– Как вы считаете, будет ли эта компенсация выплачена?
– Это самый сложный вопрос, но нам здесь важно, чтобы люди чувствовали себя нормально. А главный урок этой истории – то, что нам удалось поднять тему добычи нефти в Арктике на совершенно новый уровень. Начали высказываться экономисты, даже Примаков успел до своей смерти сказать, что, наверное, рано нам туда идти за нефтью – и по экономическим, и по экологическим соображениям. И вообще, тема нефти на морском шельфе стала звучать на международном уровне. Я хочу подчеркнуть, что сейчас "Гринпис" и другие организации ведут аналогичные кампании против добычи нефти на шельфах Новой Зеландии, Австралии, Бразилии, Канады. И акция 2013 года была частью большой кампании, которую "Гринпис" организовала не против России, а даже в защиту ее экономических интересов. И нам бы хотелось, чтобы люди обсуждали именно это, а не то, сколько евро кому достанется, – подчеркивает Владимир Чупров.