Офицер и джентльмен

Архивный проект "Радио Свобода на этой неделе 20 лет назад". Самое интересное и значительное из архива Радио Свобода двадцатилетней давности. Незавершенная история. Еще живые надежды. Могла ли Россия пойти другим путем?

Архивная передача о скандалах в американской армии, связанных с нарушениями армейских моральных норм высокопоставленными чинами. Что важнее: боевое мастерство или безупречное поведение? Высказываются Полин Боуман, специалист по опросу общественного мнения, Дэн Гуре, историк из Центра стратегических и международных исследований, Давид Ставицкий, участник Второй мировой войны, простые американцы. Автор и ведущая Марина Ефимова. Впервые в эфире 19 июня 1997.

Марина Ефимова: В американской армии вторым человеком после главнокомандующего, то есть после президента, является председатель Объединенного комитета начальников штабов. Им был Колин Пауэлл, сейчас это генерал Шаликашвили, а с будущего года председателем Объединенного комитета должен был стать 53-летний генерал авиации Джозеф Ралстон, герой войны во Вьетнаме, где он был командиром экипажа истребителя "Громовержец". Но перед самым назначением на генерала поступил донос, или мягче – рапорт, в котором говорилось, что тринадцать лет назад, будучи преподавателем военного института при Пентагоне и находясь в процессе развода с женой, Ралстон завел роман с замужней женщиной, штатской, сотрудницей ЦРУ. Сам Ралстон подтвердил, что такой роман, причем серьезный и продолжительный, действительно имел место. После этого из Пентагона генералу анонимно намекнули, что для репутации армии будет лучше, если он откажется от поста. Генерал Колин Пауэлл в разговоре с друзьями сказал, что военным лидером США не должен оказаться человек, чья офицерская честь запятнана адюльтером. Правда, министр обороны Вильям Коэн попытался напомнить Сенату, что требования к высшему командному составу армии включают в себя не только моральную чистоту, но и военное искусство, но Сенат колебался и Ралстон снял свою кандидатуру. Президент безмолвствовал. Президент, но не народ. Беседу с народом ведет Рая Вайль.

Рая Вайль: Ральф – служащий Миграционного управления. В беседе выяснилось, что он - ветеран Вьетнамской войны.

Ральф: Нет, нет, и еще раз нет! Не должны генерала судить по тому, с кем он спит. Это его личное дело. Я так считаю. Правда, я из Нью-Йорка. А вот где-нибудь в Оклахоме, где каждый день на ночь читают Библию, со мной вряд ли бы согласились.

Рая Вайль: Мой собеседник рассказывает, что когда он воевал во Вьетнаме, многие солдаты и офицеры включая женатых, имели любовные связи на стороне.

Ральф: Но тогда это не считалось чем-то предосудительным, потому и доносчиков среди них не было. А сейчас, в мирное время, наверное, больше нечем заниматься, кроме как доносить друг на друга. Если хорошо покопаться, за каждым что-нибудь да обнаружится, мы все не святые. На месте Ралстона я бы так легко не сдался, он должен был бороться за свое назначение, а он и сам подал в отставку. Глупо как-то получилось, очень глупо.

Рая Вайль: Джейсон – менеджер магазина электроники. Когда я спросила про Ралстона – рассмеялся.

Джейсон: Да у нас президент своей жене изменял, и все, включая его дочь, это читали - пресса смаковала детали. А тут дело давнишнее, да и дела-то никакого нет. У двух взрослых людей было роман по обоюдному согласию.

В идеале мы и знать об этом не должны были бы. В конце концов, Ралстона не главой Римской церкви назначали. И обстоятельств мы всех не знаем. Может, ему жена изменила и он отплатил ей той же монетой. Они бы еще в тюрьму его посадили за это. С них станется. Да это сюжет для комедии. Абсурд!

Марина Ефимова: На этот раз к народному мнению присоединилось и большинство журналистов. Авторы редакционной статьи в "Нью-Йорк Таймс" пишут:

Диктор: Единственная польза от нелепой отставки Ралстона в том, что этот скандал заставит, наконец, Конгресс произвести реформу армейских правил о нарушении морали, которые явно вышли из-под контроля. Безумие нынешней практики Пентагона привело к тому, что только в этом году мы потеряли трех талантливейших офицеров. Во-первых, лейтенант Келли Флинн, первая женщина-пилот военного реактивного самолета Б-52. Она была вынуждена выйти в отставку после того, как отказалась подчиниться приказу начальства и порвать отношения с возлюбленным. На Флинн тоже донес ее однополчанин, сам обвиненный в нарушении морали. Другого выдающегося военного, генерал-майора Джона Лонгхаузера, кавалера многих боевых наград, вынудили уйти в отставку тоже в связи с романом, тоже со штатской, и тоже происходившим в то время, когда он разошелся с женой.

Марина Ефимова: В "Нью-Йорк Таймс" перечислены только наиболее известные случаи крушения военной карьеры из-за несоответствия моральному кодексу армии. А вообще их десятки, если не сотни. В 1995 году капитан Джерри Коулз за роман с женой другого офицера был на 4 месяца заключен в военную тюрьму, а потом с позором уволен из армии. Адмирал Ральф Тиндер находился месяц под арестом за связь с лейтенантом Лизой Келли, которой, в свою очередь, грозил военно-полевой суд и тюремное заключение сроком до 19 лет за ее другой роман с младшим по чину офицером. Женщина-полковник Керин Тью под давлением, оказанным специальной армейской комиссией не только на нее, но и на ее мужа и на 80-летнюю мать, призналась в любовной связи с офицером из своего полка, была уволена из армии за год до демобилизации и вскоре покончила с собой. В армии была организована "горячая линия", по которой можно было 24 часа в сутки звонить с жалобами на случаи сексуального домогательства. В журнале "Тайм" политический обозреватель Майк Томпсон пишет.

Диктор: "Скандал с генералом Ралстоном окончательно привел армию в панику. Под лавиной чуть ли не ежедневных жалоб и, соответственно, разбирательств по поводу аморалки, старшие офицеры затаив дыхание ждут, когда придет их очередь".

Марина Ефимова: Охота на прелюбодеев в армии достигла таких анекдотических пропорций, что известный политический обозреватель Рассел Бейкер опубликовал в газете "Нью-Йорк Таймс" стенограмму беседы некоего безымянного сенатора с Гаем Юлием Цезарем, беседы, якобы имевшей место за несколько десятилетий до Рождества Христова.

Диктор:

- Ваше имя, звание, год рождения?
- Цезарь Юлий, генерал, год рождения 92 до вашей эры.
- Чтобы утвердить вас главой армии, сражающейся против варваров, мы должны знать о вас все.
- Я завоевал Галлию, все три провинции, мне довелось относительно успешно командовать пехотными легионами, кавалерией…
- Не отвлекайтесь, Цезарь, вам прекрасно известно, что именно я хочу от вас услышать.
- Ага! Время поднимать забрало?
- Ну что ж, вы, кончено, хотите знать о заговоре с целью упразднить Республику и провозгласить меня..
- Не тратьте понапрасну мое и свое время, Юлий. Вы ведь позволите называть вас по имени?
- Вы сегодня босс, сэр, можете называть меня даже Юликом. Но вообще мое имя – Гай. Так и жена меня называет. Бывало, завоюю очередную провинцию, и жена говорит мне: "You are a good guy, Gai", и хохочет.
- Вот об этом я и хотел поговорить - о ваших отношениях с миссис Цезарь, о верности.
- Кальпурния? О, нет! Она совершенно моногамна. Когда я хочу выразить особое доверие кому-либо из сенаторов или военачальников, я говорю: "Он вне подозрений, как жена Цезаря".
- Несомненно, генерал, но находится ли вне подозрений сам Цезарь?
- Ага! Вы хотите знать, всегда ли Цезарь был пай-мальчиком?
- Вы знаете принципы нашей Республики: лучше пусть война будет проиграна, чем ее выиграют бяки-мальчики. Поэтому пару вопросов, Юлик. В Египте вы знали одну царицу, Клеопатру. Не было ли там нарушения морали?
- С чего вы взяли?
- Да или нет?

Джозеф Ралстон

Марина Ефимова: Но ответить Цезарь не успел,- пишет Бейкер, потому что в помещение, где велось расследование, ворвались аморальные, распущенные, не знакомые с идеалами Республики бяки-варвары.

150 лет назад французский путешественник де Токвиль писал: "Все европейцы, каких бы разных мнений они не придерживались об Америке, согласны в одном: стандарты морали в американском обществе гораздо строже, чем где бы то ни было". Из последних событий стало ясно, что американцы все еще отстают о Европы в сфере либерализации сексуальных отношений. Во всяком случае, они не готовы к тому, что происходило на похоронах французского президента Франсуа Миттерана в прошлом году, когда у его гроба почти рядом стояли погруженные в траур жена и возлюбленная. В Америке Верховный суд разрешил даме с сомнительной репутацией Поле Джонс подать судебный иск за сексуальные домогательства на президента страны еще до того, как кончится срок его президентства. Вот что рассказывает о взглядах американцев научный сотрудник института "Enterprise", специалист по опросу общественного мнения Полин Боуман.

Полин Боуман: Недавно журнал "Ньюсвик" провел опрос среди американцев. В анкете было два вопроса. Первый: считаете ли вы, что в армии стандарты в области сексуальных и любовных отношений должны быть строже, чем среди штатских? Большинство опрошенных, 52 процента, ответили, что должны быть строже. Правда, на вопрос "не переборщили ли в армии с наказанием офицеров за адюльтеры и другие проступки в этой сфере" половина опрошенных ответила, что, да, армия вышла в этом вопросе за пределы здравого смысла. Однако 42 процента и сейчас считают, что все принятые меры необходимы для поддержания армейской дисциплины и высокой морали. Словом, мнения разошлись и взаимообвинения идут нешуточные.

Марина Ефимова: Каковы же правила армейского устава? Об этом беседа с Дэном Гуре, историком из Центра стратегических и международных исследований.

Дэн Гуре: Я думаю, что военнослужащие неизбежно в каких-то ситуациях будут нарушать правила поведения. Тем не менее, наличие этих норм, на мой взгляд, чрезвычайно важно, если мы хотим, чтобы наша армия была институтом демократического общества. В этих правилах нет ничего чрезмерного или ханжеского. Например, прелюбодеяние как таковое, согласно армейскому кодексу, не считается преступлением.

Оно становится наказуемым лишь в двух случаях. Во-первых, если оно подрывает порядок или дисциплину, во-вторых, когда оно совершается вопреки прямому приказу. Генерал Ралстон, будучи высшим армейским офицером, ответственным за поведение своих подчиненных, не должен был нарушать устав. Известно, например, что по его настоянию в свое время в отставку был отправлен по крайней мере один генерал, уличенный в подобном же нарушении. Согласитесь, что в этих обстоятельствах очень трудно пропустить мимо внимания поведение человека, который должен был занять высший военный пост в стране. Я не думаю, что он сейчас должен быть наказан за свои давние прегрешения, но я уверен, что он не должен быть повышен в должности.

Марина Ефимова: Прерву на минуту интервью с Дэном Гуре и напомню, что именно поэтому, например, было таким суровым наказание женщине-пилоту Келли Флинн - не за связь с женатым человеком, а за отказ подчиниться прямому приказу командира эту связь прекратить. Суровость наказания в армии зависит от того, с кем военный завел связь - со штатским человеком или с военнослужащим, в отпуске или находясь при исполнении служебных обязанностей, когда это грозит нарушением порядка и дисциплины. Особенно строгим наказаниям подвергаются офицеры, которые заводят сексуальные связи с низшими чинами, поскольку тут пахнет злоупотреблением властью. Однако, по мнению специалистов, слишком многое зависит от воли или произвола командиров. Вернемся к интервью с историком Дэном Гуре.

Мистер Гуре, почти все нынешние генералы прошли Вьетнамскую войну, а там было всякое. Сомнительно, чтобы сейчас среди генералов можно было найти безупречного человека.

Дэн Гуре: А я в этом не сомневаюсь. Я уверен, что прелюбодеяние не является пороком нашего офицерского корпуса. Даже если у кого-то достанет настойчивости и терпения расследовать то, как вели себя во Вьетнаме 30 лет назад молодые лейтенанты и капитаны, то и тогда мы найдем достаточно офицеров, которые морально безупречны и не замешаны ни в каких скандалах.

Марина Ефимова: Мистер Гуре, всегда ли в армии были такие строгости в отношении к сексуальной распущенности?

Дэн Гуре: Я бы не сказал, что для американской армии – солдат, офицеров – была, да и сейчас характерна половая распущенность. Еще до относительно недавнего времени супружеская неверность была, в общем, недопустимым грехом для любой заметной в обществе фигуры. Если что-то и было, то это тщательно скрывалось. То же самое происходило и в армии. Это сейчас интерес к внебрачным увлечениям наших гражданских лидеров явно усилился. Армия, естественно, подвержена социальным тенденциям общества. Между тем, традиционно до середины 19 века отношение к сексу в любой армии мира, включая американскую, было совершенно легким. В любом армейском обозе следовали маркитантки, возлюбленные офицеров, профессиональные проститутки. Но с возникновением современных демократических политических систем армии превратились в социальные институты с определенным кодексом правил, который был необходим, во-первых, для того, чтобы армия могла быть боеспособной силой, а, во-вторых, соответствовала моральным стандартам общества. С тех пор за десятилетие известны лишь два случая, которые можно отнести к разряду моральных отступлений. Это слухи о романах генералов Паттона и Эйзенхауэра. Никто, я думаю, не знает, что там было на самом деле, но они привлекли внимание потому, что были отражением нового феномена. Во время Второй мировой войны женщины стали служить в армии, и эта небывалая прежде близость мужчин и женщин привела, в конце конов, к нынешней ситуации. Те же самые тенденции характерны и для общества в целом.

Марина Ефимова: Ну, нельзя сказать, что о романах Эйзенхауэра и Паттона совсем ничего неизвестно. Вот что пишет, например, в журнале "Тайм" Дэвид ван Бима в статье "Секс в армии"

Дуайт Эйзенхауэр, 1944 год

Диктор: Дуайт Эйзенхауэр, главнокомандующий союзных армий во Второй мировой войне, встретил Кей Саммерсби в Шотландии весной 1942 года. Она сначала стала его шофером, потом секретарем, а затем ассистентом. Слухи, дошедшие до жены Эйзенхауэра, вызвали у нее бурный приступ ревности, однако, в согласии с этикой того времени, армия никаких мер не принимала. Роман закончился в 1945, в дни победы, как многие военные романы. В 70 годах, когда Эйзенхауэра уже давно не было в живых, а сама Кей Саммерсби умирала от рака, она написала воспоминания, в которых утверждала, что их отношения были в высшей степени романтичными, но платоническими.

Марина Ефимова: Правда ли это или благодарная женщина оберегала честь и доброе имя покойного генерала - не ясно. И очень хорошо, что не ясно. С такой же деликатностью отнеслась армия и к адюльтеру другого героя Второй мировой войны, генерала Джорджа Паттона, у которого был военный роман с племянницей его собственной жены. "Если бы,- сказал недавно журналистам один старый вояка,- во время Большой войны к командованию в американских войсках допускался только тот, кто был хорошим семьянином и безупречным мужем, то во время высадки в Нормандии немцы скинули бы нас в море".

Посмотрим, как относились и как относятся сейчас к адюльтерам в армиях других стран. Слово участнику Второй мировой войны подполковнику Давиду Ставицкому и Рае Вайль.

Давид Ставицкий: Во время войны в армии было множество женщин. Был такой приказ дорогого товарища Сталина о том, что беременность является самострелом. И я по этим вопросам с офицерами разговаривал, и всегда к этому относились очень отрицательно, потому что не скажу, что у каждого, но у каждого ротного была девушка. У меня есть знакомые, которые остались в России, которые живут с теми, кто когда-то считались ППЖ. У некоторых не было жен, у некоторых были жены, они потом оставили своих прежних жен, но самое главное, что к этому нормально относились.

Были случаи, когда командир полка или дивизии приезжал в батальон и видел хорошенькую инструктора или телефонистку, и говорил кому-то из своей свиты, что надо ее переводить. Ее завтра забирали в дивизию с определенной целью, как большого специалиста, вы понимаете. Были перестрелки, все было по поводу женщин, но у нас не было такого психоза, как с этой летчицей. Ведь на нее смотреть – удовольствие. Боже мой, кому какое дело! Она несет свою службу, когда она возле самолета стоит, я видел несколько кадров, это просто удовольствие на нее смотреть. Чувствуется, что она специалист – все ее движения отработанные. Как же можно заставить такого человека уйти из армии? Потеряла-то армия. Наябедничать у нас можно было, и ябедничали по-всякому, но это было все-таки исключением, и то, что доносительство не поощрялось, что к доносчикам относились презрительно - факт.

Рая Вайль: Давид, но вы служили в армии и после войны. А как все это было после?

Давид Ставицкий: Я вам могу сказать, что если не поступало сигнала от обиженной жены или оскорбленного супруга, то все было в норме. Все знали. Я жил в Заполярье, в маленьком городке, триста на триста метров весь наш городок был. Все, что там делалось в полярные ночи и в полярные дни длинные - все были в курсе. Все знали, что делается в одной квартире, потому что щели в стенах, все слышно и все видно, и знали об изменах. Если громкое дело попадало, явное, открытое, с жалобой жены к моменту его назначения, то его могли придержать, а если нет, то и нет, все равно забывалось.

Марина Ефимова: Это говорил подполковник Ставицкий, прослуживший в советской армии до 1969 года. А, между прочим, в царской армии отношение к адюльтеру было вовсе не таким легким, и молодой граф Алексей Кириллович Вронский, как мы помним, вынужден был уйти в отставку из-за своих отношений с замужней женщиной, Анной Карениной. Вернемся к иностранцам. Командир гарнизона норвежской столицы Осло, полковник Эрик Янке, комментируя эпизод с генералом Ралсоном, сказал журналистам: "У нас такие вещи не принимаются во внимание, армия не вмешивается в личную жизнь своих офицеров". Ответ сотрудника немецкого министерства обороны был еще лаконичнее: "Секс? - переспросил он брезгливо. - Не имеет отношения к делу". Споуксмен шведских вооруженных сил вежливо сообщил, что в уставе шведской армии не предусмотрено ни одной санкции, связанной с сексом. А 24-летний израильский командир полка не выдержал и расхохотался: "Если бы из нашей армии выгоняли за адюльтер, у нас не было бы армии". Америку можно обвинить в чем угодно, только не в инерции и застое. За пять дней, что мы готовили эту передачу, сенатор Фрэнк уже вынес на рассмотрение американского Конгресса предложение о реформе и уточнении правил армейского устава, касающихся сексуальных отношений военнослужащих. "Горячая линия" уже отменена. Но хотя измененные правила, вероятно, уже не будут приводить к полному крушению военной карьеры, я думаю, своим джентльменским принципам американская армия никогда не изменит, и вот почему.

​Полин Боуман: Прежде всего нельзя забывать, что в Америке армия - один из самых уважаемых институтов, с традициями высокой морали и чести, особенно среди офицерства. В армии с давних времен не имело значения беден человек или богат, белый он или черный, молодой или пожилой. Его оценивают только по его профессиональным качествам и в соответствии с армейским кодексом чести. И в этот кодекс входит джентльменское отношение к женщине.

В идеале американский офицер не может быть ловеласом и плейбоем, не может изменять жене, не может заводить роман с женой другого, потому что тогда - какой же он пример для своих починенных? И это все не просто ритуалы или рудименты аристократических офицерских традиций. Успех армии наполовину, если не больше, зависит от духа армии. Это понимали все великие полководцы, которые и вырабатывали постепенно свод армейских законов, призванных воспитывать офицеров подтянутыми, бодрыми, уверенными людьми, чья честь и репутация не запятнаны и чья совесть чиста. Мы должны помнить, что в армии совершенно другие правила, чем у штатских.

Марина Ефимова: В старой песенке про трубача, которую мы выбрали сегодня для нашей передачи, поется:

Забудь о своих руладах.
Подъем, отбой, тревога –
Вот и все твои буги-вуги.
Пока ты в армии, ты не музыкант,
Ты - армейский трубач.