Бизнесмен Сергей Михайлов продолжает бороться с теми, кто связывает его имя с солнцевской группировкой. Летом прошлого года бизнесмен с помощью закона о "праве на забвение" в Интернете ограничил выдачу результатов по запросам через поисковые системы Google и "Яндекс" о его причастности к организованной преступности.
Сергей Михайлов с наградными часами от президента РФ
Беседа с Сергеем Михайловым проходила в Москве, в офисе предпринимателя, расположенном в Доме туриста на Ленинском проспекте.
Интервьюер - Мумин Шакиров
Мумин Шакиров: Сколько я наблюдаю интервью, читаю про вас, такое ощущение, что вы оправдываетесь, все время пытаетесь изменить о себе представление в том смысле, что вы попытались вычистить все, что касается вашей биографии, негативной стороны. Вы состоятельный, богатый человек. Могли бы спокойно заниматься своим делом. Собака лает - караван идет. Зачем вам это надо?
Сергей Михайлов: Начнем с того, что мне уже 60 лет будет совсем скоро, через полгода. У меня есть мои дети, мои внуки. Ну, почему мои внуки должны читать про меня всякую скверну. Мне же надо как-то объяснить им, почему некоторые негативные дяди и тети говорят обо мне плохо. Для того чтобы доказывать все время, что это не так, нужно что-то предпринимать. Вот я предпринимаю - собираю различные пресс-конференции, даю интервью в газетах.
Мумин Шакиров: Это делается ради потомков, чтобы об их отце или деде говорили лучше, чем сейчас или в прошлом?
Сергей Михайлов: Если брать основную канву, то - да.
Мумин Шакиров: Получается, если честно?
Сергей Михайлов: Если честно, получается не очень пока. Но надеюсь в дальнейшем... Как говорится, время лечит все.
Мумин Шакиров: У вас нет такого ощущения, что чем больше вы говорите, что не имеете никакого отношения к солнцевской группировке или к солнцевской мафии, - то, о чем пишут журналисты и правоохранительные органы, тем меньше вам верят? Может быть, если бы вы говорили меньше, про это бы забылось?
Сергей Михайлов: Судя по тому, что статьи и различные всплески в Интернете не прекращаются, а только увеличиваются, поэтому я, естественно, тоже набираю ход в отношении этого. Обращаюсь в суды и стараюсь добиться каких-то справедливых решений. К сожалению, пока у меня это не очень получается, потому что суды себя ведут достаточно странно. Но что-то делаю, стараюсь, во всяком случае, иду в гору справедливости.
Мумин Шакиров: Когда вы говорите о том, что у вас была не простая жизнь в 80-е, в 90-е: вы неоднократно оказывались за решеткой - и в начале 80-х, и на переломе 80-х и 90-х, вынуждены были уехать за границу, - когда вы объясняете это, вы говорите о конфликте именно только с силовыми структурами и правоохранительными органами или о конфликте с вашими конкурентами, которых тоже причисляют к различным группировкам? О чем идет больше речь?
Сергей Михайлов: Если речь идет о том, почему я уехал за границу, то здесь есть конкретный факт - я поссорился с известным бизнесменом, а потом и политиком Борисом Березовским. У нас была с ним одна ситуация по коммерции. Это был один из магазинов. Он пришел, пытался купить. Я ему мог продать, а мог и не продать. В общем, по цене не договорились. И он, обозлившись на это, стал мне потихонечку вредить.
Мумин Шакиров: Через силовые структуры?
Сергей Михайлов: Через силовые структуры, через СМИ.
Мумин Шакиров: Или через группировки какие-то?
Сергей Михайлов: Нет, группировки он не подключал. Достаточно было, что у него в постоянной близости был такой Владимир Рушайло, известный генерал.
Мумин Шакиров: Ныне здравствующий.
Сергей Михайлов: Ныне здравствующий, да. И вот через него он как раз всю, так сказать, свою злобу вымещал на мне. И если бы я вовремя не уехал за границу, то у меня судьба была бы печальная.
Мумин Шакиров: Вы имеете в виду, что вы могли бы повторить судьбу небезызвестного Сергея Тимофеева (Сильвестра)? Он же тоже считался предпринимателем, да?
Сергей Михайлов: Нет. В этом случае я бы свою судьбу с его не сравнивал, потому что у него свое, а у меня свое.
Мумин Шакиров: Простите, но у него тоже был конфликт с Борисом Березовским, если мне память не изменяет.
Сергей Михайлов: У него – нет. Я не знаю этого. У него был конфликт с Владимиром Рушайло. Там очень закрученная ситуация была. Поэтому мне сейчас это не хотелось бы вспоминать.
Мумин Шакиров: То есть у вас был конфликт с Борисом Березовским и, соответственно, с Владимиром Рушайло, который возглавлял знаменитый РУБОП?
Сергей Михайлов: Абсолютно верно, да.
Мумин Шакиров: И из-за этого конфликта с этими двумя влиятельными персонами вы покинули страну?
Сергей Михайлов: Да. Я был вынужден выехать из страны, чтобы меня, так сказать, не убили.
Мумин Шакиров: Как разрешилась эта история, и вы вернулись в страну?
Сергей Михайлов: Ситуация эта разрешилась следующим образом. Я в конце 1993 года покинул страну и проживал за границей, затем был арестован в 1996 году швейцарскими властями. В конце 1998 года я был оправдан. И вот тогда я приехал в Россию, хотя этот приезд был непростой. Потому что контрразведка Швейцарии доложила властям... А все же идет в дело, и этот документ присутствует в деле, что при экстрадиции в Россию Сергей Анатольевич Михайлов должен быть убит. Контрразведка Швейцарии выяснила это из следственных органов России. И такой документ она заложила в дело, который присутствует в деле.
Мумин Шакиров: Когда вы вернулись в 1998 году, швейцарские власти вам выплатили компенсацию - более 500 тысяч швейцарских фраков.
Сергей Михайлов: Да.
Мумин Шакиров: Ваше имя было реабилитировано, никакие обвинения не подтвердились. Но к этому времени, в 1998 году, Борис Березовский был еще более влиятельным, чем в начале 90-х. Он активно принимал участие в политике. Почему не побоялись вернуться?
Сергей Михайлов: Почему я не боялся вернуться...
Мумин Шакиров: Ведь Борис Березовский оставался вашим врагом.
Сергей Михайлов: Оставался, да. Но ситуация уже была совсем иной. На тот момент Березовский как бы со мной заключил... Еще перед тем, как я сел в швейцарскую тюрьму, мы с ним встречались в Лугано, буквально за месяц до того, как мне пришлось... Он меня просил помочь Ельцину на выборах 1996 года, так как у меня в Венгрии очень большие связи с русской диаспорой. И мы за месяц с ним встретились, поговорили. Он извинился передо мной, что были определенные неурядицы. И как бы этот вопрос немножко был снят с темы, вот этот напряженный вопрос.
Мумин Шакиров: То есть на кону стояли выборы, судьба страны. И вы, люди из совершенно противоположных лагерей, объединились ради общей задачи - помочь Ельцину переизбраться на второй срок.
Сергей Михайлов: Да.
Мумин Шакиров: Это были для вас тяжелые переговоры? Это был тяжелый компромисс?
Сергей Михайлов: Нет, это было нормально. Но после того как мы встретились с ним в Лугано, в итальянской части Швейцарии, сразу, естественно, на меня сели и полиция, и разведка Швейцарии. Они стали меня прослушивать, проглядывать. Сразу стали собирать всякие сведения. Я думаю, это был хитрый ход Березовского в отношении меня, чтобы акцентировать на мне внимание спецслужб Швейцарии. Почему? Потому что потом моя помощь осталась за бортом. То есть не воспользовались они тем, что...
Мумин Шакиров: А какой у вас был потенциал? У Бориса Березовского в руках было телевидение, и он мог влиять на этот процесс. Как вы могли повлиять на процесс президентских выборов 1996 года?
Сергей Михайлов: Ну, я сказал, что был знаком с диаспорой русской. А их там было достаточно много - около 200 тысяч русских было. Я думаю, что это серьезное было бы подспорье для тех мандатов, которые были в пользу Ельцина.
Мумин Шакиров: А можно ли говорить, что именно в начале 90-х вы, чтобы облегчить свое передвижение по миру, получили гражданство Израиля?
Сергей Михайлов: Такая была ситуация... Это был 1994 год. Сложные времена. Я с женой немножко был в ссоре. Мы были на грани развода, но развестись мы не могли, потому что не могли въехать в Россию. На этот момент в Будапеште мне встретилась девушка молодая, красивая, 19-летняя. Мы с ней закрутили роман и поженились.
Мумин Шакиров: Она была еврейкой?
Сергей Михайлов: Она была еврейка, израильтянка. Но она была выходцем из Ташкента. Расписались мы в Будапеште, а приехали в Израиль и уже полностью узаконили свои отношения. Мне выдали паспорт, с которым я благополучно ездил по миру. А учитывая мои профессиональные обязанности, я должен был передвигаться по миру. И естественно, в Израиле я был достаточно мало. В связи с этим молодая девчонка загуляла.
Мумин Шакиров: В каком смысле загуляла?
Сергей Михайлов: Изменила мне, забеременела. Мы с ней развелись. Нас развел Раввинатский суд. Но учитывая, что я не разводился с семьей, у нас опять сблизились отношения. Ну, общие дети. И опять я стал жить в семье.
Мумин Шакиров: То есть у вас на женском фронте тоже были поражения?
Сергей Михайлов: Ну, всякое было. А как иначе?.. Были и победы, и поражения. Все складывалось по судьбе.
Мумин Шакиров: Я вот почему спрашиваю про Израиль. В этой книге есть замечательная история, когда вы в швейцарской тюрьме встретились с узником, который был из Израиля. И он ходатайствовал за вас, чтобы как-то вам помочь, поддержать, привлек израильского консула.
Сергей Михайлов: Какую книгу вы имеете в виду? Книгу Якубова "Михайлов или Михась?"?
Мумин Шакиров: Да.
Сергей Михайлов: Я такого не помню, чтобы какой-то узник помогал мне относительно консула. Действительно, консул пришел ко мне, когда я находился в тюрьме примерно месяца, наверное, два. Пришла консул. Ее звали Стелла Рап. У нас с ней была беседа, достаточно короткая, потому что они, естественно, меня отслеживали в Израиле. Я постоянно ходил в церкви, особенно, в Храм Гроба Господня. Естественно, это не очень приветствовалось у них. И она сказала: "Послушай, Сергей, давай не будем мы с тобой много дискуссировать. Мы тебя лишаем гражданства". Я говорю: "Почему?" - "Ну, потому что ты обманул нашу девушку, израильтянку". Я говорю: "Я ее не обманывал. У нас была свадьба, потом был развод. Официально Раввинатский суд нас развел". Она говорит: "Не рассказывай сказок! Короче, мы тебя лишили гражданства". Вот так поступило со мной государство Израиль, в лице консула.
Мумин Шакиров: Обидно было? Несправедливо?
Сергей Михайлов: Ну, безусловно. Мне было обидно почему? По некоторым моментам. Тогда уже существовал наш благотворительный фонд. И на детей Израиля мы истратили около - вместе с расходами - 400 тысяч долларов. Все это зафиксировано. Люди приходили в школы, покупали оборудование, все, что нужно было для детей Израиля. Все это сохранилось в папках, в письмах благотворительные от каждого директора школы. Наглядно делал какие-то вещи.
Мумин Шакиров: А в Израиль вы теперь не можете поехать?
Сергей Михайлов: Я не могу, к сожалению, поехать в Израиль, потому что Израиль для меня закрыт. До сих пор говорят: "Ты обманул девушку нашу, потому что у тебя было двойное жительство, двойная женитьба".
Мумин Шакиров: Двоеженство.
Сергей Михайлов: Двоеженство, да. "Поэтому мы тебя не пускаем". А почему они меня не пускают? Это же не сильное нарушение, даже если считать это нарушением. Хотя я в швейцарском суде все объяснил. Израильтяне, помимо того, что они меня лишили гражданства, они еще прислали двух полицейских, которые пытались меня обвинять, но были разоблачены.
Мумин Шакиров: Я так понимаю, что один из аргументов консула... она говорила о вашем прошлом так же, как пишут об этом многие журналисты и правоохранительные органы. Видимо, об этом тоже шел разговор, а не только о том, что вы обидели женщину.
Сергей Михайлов: Очень коротко все было. Я пытался что-то говорить. Она говорит: "Ну, ладно, разговор закончен. Мы знаем, какой ты еврей. Мы тебя лишаем паспорта". Все!
Мумин Шакиров: Супруга простила вас, я так понимаю. И что вы сделали для того, чтобы вас супруга простила и вы вернулись в семью?
Сергей Михайлов: Ну, это личные вещи. Безусловно, это жизнь. Слава Богу, что все нормализовалось.
Мумин Шакиров: А правильно ли я понял, что в 1996 году в избирательной кампании вы не принимали участие, потому что не согласовали эту тему (или этот вопрос) с Борисом Березовским?
Сергей Михайлов: У нас были намерения. Но так сложилось, что я оказался за решеткой. И все это не имело силы. Но они достаточно собрали потенциала для того, чтобы Борис Николаевич пришел к власти.
Мумин Шакиров: А вы после того, как вернулись в Россию, встречались с Борисом Березовским? Или ваши пути разошлись уже окончательно и навсегда?
Сергей Михайлов: Нет, мы с ним не встречались, но мы встречались через одного посредника. Он ко мне прислал посредника, с которым был заключен "пакт о ненападении". Я сказал: "Пожалуйста, вы меня оставьте в покое, и я вас оставлю в покое". Вот мы как-то так и разошлись.
Мумин Шакиров: Вам жалко его стало в последние годы? Сожалели ли вы о том, что он вот так неожиданно и таинственно умер?
Сергей Михайлов: Я не радовался, конечно, потому что у этого человека был огромный потенциал. Он был совсем неглупым человеком. Его бы энергию да в мирных целях. А он, к сожалению, распорядился ею не совсем верно, можно сказать, неправильно. И вот все, что он мог бы сделать хорошего, он обратил, наоборот, в черное.
Мумин Шакиров: А с Рушайло удалось вам найти общий язык и примириться с ним? Ведь я так понимаю, что Березовский ему поручил вашу ликвидацию.
Сергей Михайлов: Да, абсолютно верно. Ну, ставленники Рушайло - это Литвиненко, Упоров, который приезжал и пытался свидетельствовать против меня. Как бы вот этот вердикт женевского правосудия окончательно проложил межу между нашими отношениями. Мы как бы стали друг к другу лояльны.
Мумин Шакиров: 1999 год. Вы и ваш друг, коллега, партнер Сергей Аверин... Правильно я называю фамилию?
Сергей Михайлов: Виктор Аверин.
Мумин Шакиров: Вы пытались пойти в политику, и попали в список ЛДПР. Почему именно список ЛДПР? Ведь ЛПДР всегда славилась тем, что очень странные и сомнительные личности туда попадали. И потом многие считают, что это такая полуфашистская партия, потому что у них были ксенофобские изречения. Одна из них: "Оградить Кавказ колючей проволокой, чтобы там меньше рожали". То есть в адрес кавказцев и азиатов были нелицеприятные высказывания. Вы, глядя на вашу биографию, человек интернациональный. У вас этой ксенофобии нет. Почему именно ЛДПР?
Сергей Михайлов: Наверное, потому что Владимир Вольфович человек доступный. Тогда с ним можно было говорить на любые темы. Сейчас можно говорить, возможно, с любым политиком с этой позиции. А тогда он был более доступный, более простой. Он говорил вещи, которые были понятны. Да, он говорил много негативного, но говорил и много позитивного. Вот тут, если разобраться, то... Он - политик. Сегодня он говорит одно, завтра - другое. Но на самом деле, если бы вы знали, это человек достаточно доступный, приличный, как мне кажется.
Мумин Шакиров: Почему вы не попытались вступить в "Единую Россию", через нее попасть в Думу, как это сделал ваш знакомый Андрей Скоч?
Сергей Михайлов: Ну, у каждого своя судьба. У каждого свои взгляды на те или иные вещи. Мы стопроцентно попадали бы в Думу, если бы, скажем, власть четко не поставила забрало.
Мумин Шакиров: А кто во власти был против того, чтобы вы попали в Думу? Ведь когда вы, господин Быков, господин Аверин оказались в списке, сняли всю партию с выборов.
Сергей Михайлов: Абсолютно верно.
Мумин Шакиров: Это кто-то конкретно сделал? Или сам Путин?
Сергей Михайлов: Нет, Путин тут ни при чем. Это делал Березовский, это делал Рушайло. Вот эти люди. Силовые структуры.
Мумин Шакиров: Но они тогда влияли на политику и посчитали, что такие люди как вы, у которых неоднозначная репутация в СМИ...
Сергей Михайлов: Ну да, "криминал лезет во власть" - вот такая была пропаганда.
Мумин Шакиров: А почему прошел Андрей Скоч, о котором говорили почти то же самое, как вы думаете?
Сергей Михайлов: Больше повезло. Оказался в нужном месте, в нужный час.
Мумин Шакиров: И сегодня он один из богатых меценатов, на виду, на слуху.
Сергей Михайлов: И слава Богу.
Мумин Шакиров: Он успешно работает и занимается бизнесом.
А с чем вы шли в политику? У вас к тому моменту было все: и состояние, и влияние, и власть, много друзей.
Сергей Михайлов: Я всегда чувствовал какой-то патриотизм внутри. Мне всегда хотелось что-то сделать для своей родины, для своей страны. Вот именно это меня и сподвигло - чтобы иметь возможность, иметь рычаги сделать что-то для страны.
Мумин Шакиров: Но вы же понимаете, что это - красивые слова. Хотя все знают, что вы меценат, что вы помогаете церкви, помогаете героям войны, вдовам и и так далее. Это ни у кого не вызывает сомнений. Но сделать что-то для страны - это как лозунг, как плакат звучит. А конкретно?
Сергей Михайлов: Вы же знаете, что в 2003 году в Арктику на мои деньги была экспедиция, дрейфующая станция поставлена. Но это же не влияло - в Думе я или не в Думе. Вот мне захотелось это сделать. Мы собрались - я, Чилингаров, Орлов - и задумали такую экспедицию создать. Чилингаров говорит: "Нет средств". Я говорю: "Средства я дам". И мы все это организовали. Вот вам, пожалуйста, - желание что-то сделать для страны. И сейчас это действует. Положили начало.
Мумин Шакиров: И вы глубоко обиделись на власть, которая наградила всех тех, кого вы финансировали, и обошла вас вниманием?
Сергей Михайлов: Я же не только финансировал. Я принимал непосредственное участие. Я был на Северном полюсе. Я принимал участие в спасательной экспедиции. То есть я жил этим. Нельзя сказать, что я обиделся, но мне было немножко больно за то, что не прошли официальные награды. Всех, например, полярников, нашу группу отправили на встречу с Владимиром Владимировичем. Меня, почему-то единственного, отрезали.
Мумин Шакиров: Почему?
Сергей Михайлов: Сложно сказать.
Мумин Шакиров: Вам хотелось пожать руку Владимиру Владимировичу?
Сергей Михайлов: Президенту России, которого я уважаю - с удовольствием! Конечно! Мне было хотелось и просто поговорить, и просто посмотреть на него.
Мумин Шакиров: Я заметил, что в вашем кабинете нет портрета Путина, а в кабинете вашего партнера - господина Аверина - есть портрет Путина. Почему?
Сергей Михайлов: Потому что мой кабинет состоит из двух кабинетов: вот этот - большой, а там - маленький, за дверью. Вот там стоит портрет Путина.
Мумин Шакиров: А если бы не ваше финансирование, не ваше участие, этой дрейфующей станции бы не было, так я понимаю?
Сергей Михайлов: Не было бы.
Мумин Шакиров: Но вас не наградили. Но хоть спасибо сказали?
Сергей Михайлов: Спасибо сказали, и были награды, ну, не государственные, а скажем, думские. В общем, оценку дали. Это не просто так - отрезали ломоть и выбросили. Нет. Были и награды. У меня есть Звезда "За верность России". Но это думская награда. Почетный полярник.
Мумин Шакиров: Я заметил, что вы очень любите награды. Вы дарить любите, но и награды тоже любите. У вас этих наград только от церкви православной более 20! Эти грамоты, эти благодарности... Каких только званий у вас нет!.. Вы получаете от этого удовольствие?
Сергей Михайлов: Если бы этого ничего не было - грамот, наград, могли бы забыть. Понимаете, память человеческая - это очень важный фактор.
Когда Македонский подходил к городу, и для того чтобы с ним не воевать, он говорил: "Если вы не сдадитесь, я уничтожу ваш город, я уничтожу ваши библиотеки. Я уничтожу все, что связано с вами. Вас не будут помнить никогда!". И народ был в ужасе. Память! И они сдавали город.
Я хочу, чтобы помнили люди. Поэтому я создаю фильмы на каждый наш "Вечер героев". За 20 лет существуют все фильмы, когда мы встречали героев. Кто-то может сказать: "Да он лжет! Не было, не мог он...".
Мумин Шакиров: Вот что получается. В России не один вы занимаетесь благотворительностью. Есть фонд "Подари жизнь", который возглавляет Чулпан Хаматова. Наверное, слышали о такой актрисе.
Сергей Михайлов: Да, конечно!
Мумин Шакиров: Есть и другие, которые столько не говорят об этом. Делают, но не говорят. Вы все время об этом говорите. Вот есть Леонид Билунов (Макинтош), предприниматель, который не скрывает, чем он занимался всю свою жизнь. Он сказал: "Те богатые люди, которые сегодня много занимаются благотворительностью, строят церкви, храмы, они в своей жизни много нагрешили, поэтому это выливается в благотворительность, в помощь другим". Эта фраза имеет отношение к вам?
Сергей Михайлов: Я ваш вопрос разделю на две части. Про Чулпан Хаматову. Таким фондам, как у Чулпан Хаматовой, им деньги кто заносит? "Газпром" и такие организации, как "Газпром". Ну, откуда у Чулпан Хаматовой, артистки, какие-то средства?! Ей специальные и достаточно серьезные организации делают вливания. И она как бы с этих вливаний делает благотворительность. Я собственные деньги трачу на благотворительность. И ряд моих близких друзей, которые занимаются коммерцией, вместо того, чтобы положить себе в карман, они вынимают и дарят людям неимущим, строят церкви и тому подобное. Понимаете разницу между фондом Чулпан Хаматовой и нашим фондом? Мы свои деньги достаем из кармана. А она не достает из кармана, и подобные ей.
Мумин Шакиров: Но она могла бы этого не делать, а посвятить свою жизнь актерскому мастерству. А она огромное количество времени уделяет...
Сергей Михайлов: Мы сейчас говорим не о ее личности. Я ничего не говорю против нее. Я говорю относительно ее фонда, чем он занимается. Она хорошая артистка и, может быть, хороший человек. Я не знаю. Наверняка. Но вливания в ее фонд... Вот квинтэссенция.
Мумин Шакиров: То есть вы из своего кармана...
Сергей Михайлов: Я из своего кармана это делаю. Вот в чем разница.
Мумин Шакиров: А вторая часть вопроса...
Сергей Михайлов: Давайте мы изначально разберемся, кто такой Леонид Билунов. Леонид Билунов, на всякий случай, профессиональный преступник, отсидевший 20 лет в тюрьме за серьезные нарушения. Во-вторых, Леонид Билунов провел операцию по захвату французов, сам же их выкупил - и за это получил французский паспорт. Леонид Билунов, имея при обыске в Париже пять видов оружия, семь паспортов, сдался контрразведке Франции - и сейчас благополучно живет. Кто такой Леонид Билунов?
Мумин Шакиров: Чтобы заявлять такие вещи, да?
Сергей Михайлов: Он просто выродок, который предал нашу страну. Почему он не приезжает в Россию? Почему так благополучно живет во Франции? Леонид Билунов написал на меня лично заявление, и еще на многих-многих других написал заявления, оскверняющее меня как гражданина, что я такой-то, такой-то, пятое, десятое. Я, в частности, благодаря Леониду Билунову не могу въехать 20 лет в Европу.
Мумин Шакиров: То есть получается, что это ваш серьезный оппонент. Или человек, который в определенном смысле сломал...
Сергей Михайлов: Он не мой оппонент. Если человек приходит в контрразведку другой страны и говорит: "Я все, что знаю, что имею, вам расскажу", - кто он такой? Вы знаете, сколько меня вербовало стран? В частности, начиная от Швейцарии и заканчивая Прибалтикой, и так далее. Я их предложения, естественно, отвергал. Поэтому меня везде гонят поганой метлой. Я говорил, что я - патриот России, и никогда ни с кем не буду заключать никаких сделок против Российской Федерации.
Мумин Шакиров: Процитирую фрагмент из вашей книги, добавлю и другие. Одна фраза принадлежит писателю Чарльзу Буковски, который сказал: "Если хочешь узнать, кто твой настоящий друг, постарайся попасть за решетку". Вторая - поэту Иосифу Бродскому: "Тюрьма - недостаток пространства, возмещаемый избытком времени". Третья - Махатма Ганди, чей парадокс не выглядит обязательным для исполнения, но: "Никто не может стать полноценный человеком, не отбыв какой-то срок в тюрьме". Какая из этих фраз вам ближе?
Сергей Михайлов: Я вам хочу сказать, что никакая мне не близка, потому что для того, чтобы быть полноценным человеком, необязательно отсидеть в тюрьме или увидеть, кто твой друг. Любая экстремальная ситуация показывает, кто твой друг и кто ты сам по себе. Это может быть и поход в горы или какая-то длительная экспедиция. Например, человек вдруг по каким-то обстоятельствам стал бедным. Это тоже определитель, как к тебе относятся, как ты сам реагируешь на это. А тюрьма - это не лучший опыт.
Мумин Шакиров: Если повернуть жизнь назад с помощью машины времени - начало 80-х, когда вы встали на ноги, стали зарабатывать какие-то деньги, вы бы повторили этот путь? Или вы пошли бы по другому пути, избежав каких-то ошибок?
Сергей Михайлов: Я не хочу фантазировать. У каждого человека есть своя судьба. И он по этой судьбе идет. А если выбирает другой путь, то может быть всякое разное. С ним может быть какая-то катастрофа, какое-то заболевание. Например, выбрал путь дипломата. Тебя отправляют в страну Африки. Ты получаешь там какое-то заболевание и, не дай Бог, умираешь. У каждого человека есть своя судьба, и он должен ее пройти. Я выбираю свою судьбу. Какая мне Богом предназначена, вот такую я и выбираю.
Мумин Шакиров: Я уточню вопрос. Есть снимки, где вы, Джамал Хачидзе, Александр Федулов, Арам Батаян, Виктор Аверин-старший, Александр Аверин-младший. Эти люди были вашими друзьями или приятелями, они были на вашем пути. Если повторить все сначала, вы избежали бы встреч с такими людьми или как Бог даст?
Сергей Михайлов: Можно сказать - как Бог даст, как обстоятельства. Если бы вы меня спросили: "Вы пошли бы с Хачидзе на преступление или нет?". Я с ним не ходил на преступление и никогда бы не пошел.
Мумин Шакиров: Я вам этого не скажу, потому что я не знаю.
Сергей Михайлов: Это как пример.
Мумин Шакиров: Но все эти люди, которых я перечислил, они есть на фотографии, и подписано: "Члены солнцевской группировки".
Сергей Михайлов: Я согласен. Например, Хачидзе был через дом от меня соседом. Аверин вместе со мной занимался спортом в Солнцево. Это люди, которые волею судьбы как-то были рядом. Поэтому, естественно, мы там могли встретиться и за столом, и говорить. Мы же все граждане России.
Мумин Шакиров: Вы продолжаете общаться с этими людьми сейчас? Или этот друзья-приятели 80-х?
Сергей Михайлов: Если говорить, например, о Хачидзе, он умер давно. Если говорить о Викторе Аверине, то, да, он является моим другом и партнером.
Мумин Шакиров: Очень много мифов вокруг таких людей, как вы. Вы знаете фильм "Крестный отец"?
Сергей Михайлов: Да, конечно.
Мумин Шакиров: Вам нравится этот фильм?
Сергей Михайлов: Нравится.
Мумин Шакиров: Вам нравится герой - дон Корлеоне?
Сергей Михайлов: Ну, нравится.
Мумин Шакиров: Дон Корлеоне, когда выстраивал свой бизнес и свою семью, он очень хотел, чтобы Майкл Корлеоне никак не был вмешан в дела семьи. Потому что это был герой Второй мировой войны. И он видел его сенатором, губернатором, уже очищенным от того бэкграунда, который был в его семье. Дело должно было перейти к другому сыну - Санни, а Майкл должен был быть вне подозрений. Вы не чувствовали никогда себя в положении дона Корлеоне, который тоже хотел, чтобы следующее поколение не имело этого шлейфа? Если провести параллель, это корректно или некорректно?
Сергей Михайлов: Корректно или некорректно - что?
Мумин Шакиров: Если сравнить вас и дона Корлеоне - это совершенно разные вещи? Или что-то общее есть? Он симпатичен многим. Он сильный герой. И он по-своему справедлив, согласитесь. Почему все любят этот фильм?
Сергей Михайлов: Дело в том, что у каждого человека своя судьба, свои обстоятельства. У дона Корлеоне сложились свои обстоятельства. Он был сначала в Италии, чудом выжил, приехал в Америку, начал там образовываться и создавал... Мы - россияне. У нас все несколько по-иному. Но у нас тоже есть свои какие-то моменты, какие-то плюсы.
Мумин Шакиров: Он очень хотел, чтобы следующее поколение было чище, чем он сам. И Майкл для него был большой надеждой в политическое будущее, но чтобы за ним не весел шлейф семьи, у которой была неоднозначная репутация. Вы себя в такой роли не чувствуете? Вы считаете, что вы из другой оперы, да?
Сергей Михайлов: Я из другой оперы, да. Я пою другие арии.
Мумин Шакиров: Но вы сказали в начале нашей беседы, что вам очень хочется, чтобы за детьми и внуками не было этого шлейфа.
Сергей Михайлов: Шлейфа наговора. Это большая разница. Сейчас все, что происходит, - это наговор.
Мумин Шакиров: Благодаря чему вы выжили в 90-е?
Сергей Михайлов: Бог меня уберег.
Мумин Шакиров: Не талант переговорщика, не талант предпринимателя?
Сергей Михайлов: А это все вместе. Ведь сколько людей, сколько предпринимателей было убито в машинах, на выходах из подъезда и прочее. Всех могла ожидать такая участь, потому что все крутилось вокруг денег. Ну, кого-то Бог уберет, а кого-то нет.
Мумин Шакиров: Вы подробно рассказали, что у вас были конфликты с силовыми структурами, с политиками (в лице Бориса Березовского). А были ли конфликты с теми, кого причисляют к криминальным группировкам – "ореховские", "измайловские"? Ну, о чем пишет пресса. Или вам удалось избежать таких неприятных встреч?
Сергей Михайлов: Было это давно. Сейчас я уже не очень хорошо помню. Но у каждого нормального человека всегда есть друзья и всегда есть враги. Когда ты отстаиваешь свои принципы, это всегда в тебе присутствует. Иначе ты не настоящий человек. Тебя не будут уважать, если у тебя нет принципов.
Мумин Шакиров: В "лихие 90-е" (так часто пишут об этих годах) выжил тот, кто понял - что? Завершите эту фразу.
Сергей Михайлов: Все зависит от высших сил и, естественно, от талантов человека. Если все это совместить - если Бог будет с тобой, и ты будешь иметь определенную одаренность (провидение, ясновидение, чувство, что ангел-хранитель над тобой), - вот это все помогло на тот страшный момент, когда была такая сеча.
Мумин Шакиров: В конце 80-х у вас уже был благотворительный фонд, если я ничего не путаю.
Сергей Михайлов: Нет, в 1993 году.
Мумин Шакиров: И вы сумели найти общий язык с Раисой Максимовной Горбачевой. И она была то ли учредителем, то ли партнером вашим, но ее имя звучало наряду с вашим именем. Как вам удалось найти общий язык с женой экс-президента СССР?
Сергей Михайлов: Начнем с того, что я не знал Раису Максимовну лично. Просто я работал в том заведении, которое называлось Культурный фонд, Фонд культуры. А культуру, как известно, тогда возглавляла Раиса Максимовна. И то, что мы делали, она как бы была шефом. У нас были различные поездки, в частности, были поездки в Китай. Мы меняли артистов цирка на борцов цигун: артисты цирка должны были поехать с программой в Китай, а борцы цигун должны были приехать в Россию. И многие-многие такие договорные контракты исполняли.
Возглавлял фонд некто Розенбаум, Вадим Розенбаум. Не Александр, а Вадим, который погиб в Бельгии в 1997 году.
Мумин Шакиров: А когда прекратилось сотрудничество в рамках этого фонда, к которому имела отношение Горбачева?
Сергей Михайлов: Прекратилось оно в 1989 году. Это Фонд культуры.
Мумин Шакиров: Вернемся в Швейцарию. Я читал, естественно, эту книгу, которую написал господин Якубов. Вас возили по городу в бронежилете. Это были "маски-шоу" или реально за вашу жизнь беспокоились силовые структуры Швейцарии?
Сергей Михайлов: Дело в том, что швейцарцы, конечно, специально раздули всю эту программу по моей защите. Я думаю, специально для того, чтобы выжать как можно больше из бюджета денег. Потому что средства шли колоссальные. Каждый день, когда я выходил на прогулку, - а я был один, потому что меня держали в изоляции, - надо мной кружился вертолет. Каждый день в течение двух лет и двух месяцев! 72 раза я выезжал на следствие во Дворец правосудия, меня сопровождали три "Мерседеса" бронированных. Меня одевали в два бронежилета. Но это все было театрально!
Мумин Шакиров: Чтобы привлечь внимание журналистов, прессы?
Сергей Михайлов: Конечно! И когда был суд во Дворце правосудия, они сделали беспрецедентное шоу. На дворце сидели снайперы, вокруг все просматривалось, проглядывалось. Чуть ли не внутренние войска были привлечены к моему процессу.
Мумин Шакиров: Рэмси Кларк при Линдоне Джонсоне был министром юстиции США. Он защищал Саддама Хусейна, согласился защищать и вас в Швейцарии. Как вы на него вышли? Как вы нашли такого союзника?
Сергей Михайлов: Дело в том, что началось все с Александра Добровинского. Когда я находился в швейцарской тюрьме, мы обратились через моих адвокатов, через Сергея Погранкова, к Александру Добровинскому. И тот обещал нам устроить рандеву. Потом полетел в Америку. Прилетает и говорит: "Он сейчас в отпуске". Потом полетел второй раз. Прилетает и объясняет моему адвокату: "Знаешь, Сергей (Погранков), дело в том, что он меня увидел (Рэмси Кларк увидел Добровинского) и говорит: "Саша, у меня нет времени. Прилетай через месяц". И улетел". Через месяц он третий раз прилетает к Рэмси Кларку и говорит: "Ну, он, извините, отказался. Он занят". Мне показалось это очень странным. Он протянул время моей встречи на три месяца. А в это время ФБР готовит трех свидетелей против меня в суде. И вот это подтолкнуло нас к дальнейшим шагам.
Мы посоветовались со своими швейцарскими адвокатами. Ральф Изенеггер у меня был. Он отправляется сам в Америку. Приезжает, спокойно заходит в кабинет Рэмси Кларка: "Здравствуйте. Я такой-то. Я защищаю Сергея Михайлова. Вам наверняка должен был об этом рассказать Александр Добровинский". Он говорит: "А кто это такой?" - "Ну, как же! Он к вам три раза прилетал". Тот отвечает: "Ко мне никто не прилетал".
Мумин Шакиров: Это прилетал Добровинский...
Сергей Михайлов: Якобы!
Мумин Шакиров: ...которого вы наняли?
Сергей Михайлов: Да, которого я нанял.
Мумин Шакиров: И которому наверняка платили деньги.
Сергей Михайлов: Конечно! Добровинский взял деньги - и обманул нас. Но потом деньги он отдал, конечно.
Ральф Изенеггер прилетел и говорит: "Вы могли бы поучаствовать в защите Сергея Михайлова?". Он говорит: "С удовольствием! А Добровинского я не знаю. Никто ко мне не обращался". Рэмси Кларк прилетает в Швейцарию, встречается с моим следователем Жоржем Зекшеном и говорит: "Я такой-то, бывший министр юстиции Америки, бывший генеральный прокурор, сейчас веду адвокатскую деятельность, и хотел бы защищать Сергея Анатольевича Михайлова". Тот говорит: "Я вам не разрешаю".
Мумин Шакиров: Ему отказали?
Сергей Михайлов: "Почему?" - "Ну, вот по определенной причине, что вы, во-первых, не франкоязычный, во-вторых...". Он говорит: "Как вы можете мне отказывать?! Я бывший генеральный прокурор Америки! Я хотел бы проявить свои знания в юриспруденции. Я знаю ваши законы" - "Нет, я вам не разрешаю". И тогда он в суде у меня выступил не как адвокат, а как свидетель защиты.
Мумин Шакиров: Какова была его речь?
Сергей Михайлов: Его речь была бесподобна! Учитывая, что в начале судебного процесса выступают свидетели обвинения, и выступили лжесвидетели американские вместе с Робертом Левинсоном, несчастным. Роберт Левинсон лил на меня всякую грязь. Потом, кстати, ему стало очень неудобно. Я его спросил: "Вы подтверждаете, что в Соединенных Штатах на меня есть преследование криминальное?". Он закрутился: "Вы понимаете, дело в том, что у меня есть там своя разведывательная сеть". Своя разведывательная сеть в России! "И мои агенты говорят, что...". Ну, всякую чушь понес. Потом пошли свидетели защиты. Выходит Рэмси Кларк и говорит: "Я, генеральный прокурор Америки в прошлом, до сих пор имею возможность просматривать все криминальные файлы Соединенных Штатов".
Мумин Шакиров: Секретные файлы?
Сергей Михайлов: Криминальные файлы, не секретные. "И я вам клянусь, что на Сергея Михайлова в Соединенных Штатах ничего нет". Это после ФБР! Теперь я ему задаю вопрос: "Уважаемый Рэмси Кларк. Если бы офицер российских спецслужб сказал, что у меня есть секретные агенты в Соединенных Штатах, у меня есть своя разведывательная сеть, что бы с ним было?". Он говорит: "Естественно, его бы посадили за шпионаж". Понимаете, насколько неправильно действовал этот Роберт Левинсон. Он сам себя опускал. В общем-то, вся жизнь его показывает, что он поступал неверно.
Мумин Шакиров: Вам выплатили компенсацию - более 500 тысяч швейцарских франков. Что вы сделали с этими деньгами?
Сергей Михайлов: Ну, что такое 600 тысяч франков для человека моего масштаба?! Если бы я был человеком, который имеет квартиру и машину, это были бы деньги. Ну, я быстро что-то такое... Часть пустил на благотворительность, часть я запустил в коммерцию, часть истратил.
Мумин Шакиров: А такой человек, как Рэмси Кларк, - это "дорогое удовольствие" для любого потерпевшего, да?
Сергей Михайлов: Этим занимались мои адвокаты и партнеры.
Мумин Шакиров: А почему Добровинский так поступил? Вы, наверное, потом вернулись в Москву, с ним встретились...
Сергей Михайлов: Не встречался я с ним. Те люди, которые его рекомендовали, просто вернули деньги и извинились.
Мумин Шакиров: Вы доктор юридических наук и кандидат экономических наук. Зачем вам понадобилось заниматься наукой? У многих на это уходит целая жизнь, чтобы стать доктором наук. Когда вы успели, как я понимаю, при такой непростой загруженности?
Сергей Михайлов: Вот успел. Имел желание.
Мумин Шакиров: Есть организация "Диссернет", которая через компьютер пропускает кандидатские, и если это где-то что-то списано, то она это обнародует. На этом попался министр культуры Мединский, попались многие известные люди, в том числе и депутаты. Вы не боитесь, что эти люди и вашу диссертацию пропустят через этот компьютер?
Сергей Михайлов: Мне скоро 60 лет. Я прошел, как в народе говорят, крытые, мытые и все... Я уже ничего не боюсь. Пожалуйста, пусть пропускают. Я готов. Если вы сомневаетесь в моих знаниях...
Мумин Шакиров: Я не сомневаюсь. Я просто знаю, что есть такая организация. Ее многие не любят. Вот они этим занимаются.
Сергей Михайлов: Пожалуйста! Я буду очень рад, если бы они этим занялись.
Мумин Шакиров: Вы сейчас интересуетесь политикой? Следите за новостями?
Сергей Михайлов: Очень так...
Мумин Шакиров: А вам не хотелось бы попасть в "Народный фронт", который при Путине?
Сергей Михайлов: Никакого "фронта" не надо! Мне "фронтов" достаточно!
Мумин Шакиров: А если бы вы встретили Путина, что бы вы ему сказали?
Сергей Михайлов: Я бы ему пожелал здоровья прежде всего. Потому что ему нужно здоровье. Он меня восхищает своей деятельностью, своим патриотизмом. Я так скажу: это Богом посланный человек для России. Очень многие сейчас не понимают этого. На самом деле, Путин делает Россию свободной и счастливой.